Вечером 15 декабря, когда садится солнце, все греки, чьи родственники попали в жернова «Греческой операции» 1937-1938 годов, были арестованы по политическим мотивам до того или после, зажигают в своих домах и квартирах поминальные свечи.
Результатом «Греческой операции» стал расстрел почти 20 тысяч человек. Все они, а также те, кого отправили в лагеря смерти, сегодня реабилитированы. Но до сих пор неизвестны места захоронений подавляющего большинства греков, чьи потомки не знают даже, куда им «принести две гвоздички».
В России время всегда было неспокойное, а в Стране Советов тридцатых годов — еще неспокойнее. Молодая Советская Россия, еще не оправившись от ужаса революции и гражданской войны, стояла на пороге полной гибели. Стоящий у руля власти Сталин понимал — еще лет десять, и СССР уничтожат и с востока, и с запада. Необходимо было предпринимать срочные меры, и «Великий Кормчий» принялся наводить порядок в стране.
Но, выстраивая вертикаль власти, Сталин натыкался на скрытое, но мощное сопротивление бюрократического чиновничества. В номенклатурной среде уже сформировалась «круговая порука», причем, кланы складывались по разным схемам: прежнее участие в революционной работе, гражданской войне, а также земляческие и этнические связи. Именно последнее обстоятельство более всего настораживало Сталина, представляясь наиболее опасным.
По всему выходило, что удержаться у власти можно было только при помощи жестокого террора. И этот метод был незамедлительно применён руками верных исполнителей, лишенных основных человеческих «недостатков» — интеллекта, совести, мудрости.
Над греками, проживающими в СССР, завис Дамоклов меч. В начале 30-х, в пик раскулачивания, они в массовом порядке подвергались арестам и отправке в лагеря. Но это была классовая борьба, а не этнические чистки, хотя количество репрессированных и исчислялось тысячами человек.
7 августа 1932 года вступил в действие закон «Об охране социалистической собственности» (известный также как «Указ семь восьмых» и «Закон о пяти колосках»), по которому даже за незначительные хищения давали расстрел или десять лет лагерей. А когда по рекомендации товарища Сталина Народный комиссариат внутренних дел возглавляет товарищ Ежов, заменив собой недостаточно активного товарища Ягоду, репрессивная машина окончательно набирает обороты.
Решением Политбюро ЦК ВКП(б) № П51/94 «Об антисоветских элементах» от 2 июля 1937 года товарищу Ежову, секретарям обкомов, крайкомов и ЦК нацкомпартий послана телеграмма, в которой велено в пятидневный срок представить список всех проживающих в подотчетных районах враждебных элементов, замешанных в антисоветских и диверсионных выступлениях, количество подлежащих расстрелу и высылке.
На основании полученных ответов 30 июля 1937 года Ежов Николай Иванович подготовил приказ № 00447 «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и др. антисоветских элементов», в котором содержались плановые цифры подлежащих репрессированию по отдельным территориям. Всего 259 450 человек. Из них 72 950 человек должны быть расстреляны (первая категория), остальные (вторая категория) – отправлены в лагеря сроком на 8—10 лет.
Утвержденные цифры являлись ориентировочными, разрешалось «мотивированное ходатайство» об увеличении цифр репрессируемых (доказательства вины никто не требовал, просто спрашивали: сколько можете расстрелять?). В результате «мотивированного ходатайства» первоначальные цифры увеличились на 200 тысяч человек (а по окончании репрессий вслед за своими жертвами отправились и рядовые исполнители суровых приказов, и руководители всех рангов, и сам товарищ Ежов).
Спецификой любого тоталитарного режима являются репрессии против инакомыслящих. Спецификой Сталинского режима оказалась еще и активная пропаганда идеи о том, что вокруг страны Советов — вражеские государства. А внутри страны — вражеские шпионы. Поэтому греческая операция НКВД, по сути, мало отличалась от аналогичных операций против других национальностей — поляков, эстонцев, корейцев и прочих – и являлась тринадцатой по счету. Все национальные операции готовились и реализовывались по одному сценарию.
В текстах приказов и директив просто меняли название (в любом случае, справедливости ради необходимо отметить, что тяжелее всего пришлось, больше всех «досталось» русскому и украинскому народам; многие национальные операции были гораздо масштабнее греческой, но эти две национальности не удостоились проведения против них специальных операций: репрессии против них велись непрерывно, обусловив тем самым самые большие потери).
Так, 11 декабря 1937 года текст директивы № 50215 в виде почтотелеграммы Наркомата внутренних дел СССР поступил во все республиканские, краевые и областные управления НКВД. Директива Н. И. Ежова определяла дату — 15 декабря, когда необходимо было «одновременно во всех республиках, краях и областях произвести аресты всех греков, подозреваемых в шпионской, диверсионной, повстанческой и националистской антисоветской работе, а также определяла категории граждан, подлежащих «изъятию».
В течение двух последующих недель в корне изменилась демографическая ситуация в местах компактного проживания греков по всей стране. Греков «брали» и до, и после этой роковой даты, но именно в эти две недели нация была лишена своего стержня, коими во все века являлись мужчины, и вся тяжесть строительства коммунизма легла на хрупкие плечи женщин и детей, которые тоже вскоре стали «врачами народа».
Использованы материалы: Джуха, И. Г. Греческая операция: История репрессий против греков в СССР. СПб. Алетейа, 2006.