Politicum - историко-политический форум


Неакадемично об истории, политике, мировоззрении, регионах и народах планеты. Здесь каждый может сказать свою правду!

Корея Южная и Северная. История

Корея Южная и Северная. История

Новое сообщение ZHAN » 26 ноя 2021, 21:54

Ключевые даты истории Кореи

2333 до н. э. — Мифологический герой Тангун основал Древний Чосон — первое государство на Корейском полуострове. Если же опираться не на мифы, а на реальность, то временем основания этого государства следует считать середину I тысячелетия до н. э.
Изображение

108 до н. э. — Захват Древнего Чосона империей Хань.

57 до н. э. — Пак Хёккосе основал государство Саро, впоследствии получившее название Силла.

37 до н. э. — Чумон основал государство Когурё.

19 до н. э. — Онджо основал государство Пэкче.

8 — Пэкче присоединило бо́льшую часть племенного союза Махан.

42 — Основание племенного союза Кая.

313 — Когурё покоряет три китайских округа — Наннан, Тэбан и Хёнтхо.

346 — С приходом к власти вана Кынчхого начинается расцвет Пэкче.

369 — Начало военного соперничества Когурё и Пэкче за власть на Корейском полуострове. Весь Махан поглощен Пэкче.

371 — Вторжение Пэкче в Когурё.

372 — Проникновение буддизма в Когурё. Основание в Когурё Высшей государственной школы Тхэхак знаменует начало распространения конфуцианства на Корейском полуострове.

375 — Ко Хыном составлены «Исторические записи» («Соги») — первая летопись Пэкче.

Вторая половина IV века — Составление «Записей о прошлом» («Юги») — первой летописи хроники Когурё.

384 — Основание первого буддийского храма в столице Пэкче Унджине.

392 — С приходом к власти вана Квангэтхо начинается расцвет Когурё.

427 — Пхеньян становится столицей Когурё.

433–434 — Пэкче и Силла создают альянс против Когурё. Первая половина V века — Проникновение буддизма в Силла.

545 — Кочхильбу составил «Историю государства» («Кукса») — первую летопись Силла.

554 — Силла начинает войну с Пэкче и побеждает в ней.

594 — Силла (формально) становится вассалом империи Суй.

598 — Первый неудачный поход на Когурё суйской армии.

612 — Второй неудачный поход на Когурё суйской армии.

660–663 — Пэкче покорено альянсом империи Тан и Силла. Территория Пэкчэ разделена на пять танских наместничеств.

668 — Когурё покорено альянсом империи Тан и Силла, на его территории создано танское наместничество.

670–676 — Война Силла против империи Тан, результатом которого стало освобождение Корейского полуострова из-под танской власти.

698 — Когурёский военачальник Тэ Чжоён основывает государство Пархэ.

900 — Образование государства Позднее Пэкче (Хупэкче).

901 — Образование государства Позднее Когурё (Хукогурё — Маджин — Тхэбон).

918 — После переворота Ван Гон переименовывает Тхэбон в Корё.

926 — Кидани захватывают Пархэ.

935 — Силла входит в состав Корё.

936 — Корё завершает объединение корейских земель, присоединив остатки территорий Позднего Пэкче и Пархэ.

958 — Принятие законов о введении системы экзаменов для чиновников (кваго) и для монахов (сынгва).

993 — Первая война Корё с киданями.

1010 — Вторая война Корё с киданями.

1018 — Третья война Корё с киданями.

1033–1044 — Строительство пограничной стены на северной границе Корё.

1127 — Корё признаёт себя вассалом чжурчжэньской империи Цзинь.

1145 — Ким Бусик завершает составление «Исторических записей Трех государств» («Самгук Саги»).

1231 — Начало вторжений монголов в Корё.

1258 — Захват части Корё монголами. Корё становится вассалом Монгольской империи.

1356 — Восстановление независимости Корё.

1392 — Ли Сонге восходит на престол и основывает государство Чосон.

1394–1395 — Основание новой столицы, которая в наше время называется Сеулом.

1446 — Создан национальный алфавит.

1449–1451 — Составлена «История Корё» («Корёса»).

1592–1598 — Имджинская война против японской интервенции.

1627 — Первое маньчжурское вторжение.

1636 — Второе маньчжурское вторжение. Корея становится вассалом маньчжурской империи Цин.

1696–1699 — Великий голод, унесший жизни 300 000 человек.

1776–1800 — Корейский «Ренессанс» в правление просвещенного правителя Чонджо.

1866 — Начало экспансии западных держав против Кореи. Инцидент с американским судном «Генерал Шерман».

1876 — Канхваский договор закрепил «открытие» Кореи.

1910 — Аннексия Кореи Японией.

1945 — Восстановление независимости после капитуляции Японии. Корейский полуостров разделятся по 38 параллели на зоны влияния СССР и США.

1948 — Установление режима Ким Ир Сена в Северной Корее и режима Ли Сынмана — в Южной.

[Имена лидеров КНДР даны в привычной российскому читателю передаче, в которой собственное имя разделено на две части. Прочие собственные имена пишутся слитно, как это принято в современной традиции.]

1950–1953 — Корейская война между Югом и Севером.

1960 — В результате Апрельской революции свергнута Первая Республика и установлена Вторая.

1961 — Установление военного управления Верховного совета национальной реконструкции.

1980 — Восстание в Кванджу.

1988 — Установление Шестой Республики в результате демократических выборов.

1993 — Седьмым по счету президентом Республики Корея становится Ким Ёнсам, реформы которого активно способствовали демократизации общества.

1994 — Главой КНДР после смерти Ким Ир Сена становится его сын Ким Чен Ир.

2000 — Состоялся первый саммит корейских лидеров, на котором Республику Корею представлял Ким Дэджун, а КНДР — Ким Чен Ир.

2011 — Главой КНДР после смерти Ким Чен Ира становится его сын Ким Чен Ын.

2017 — Президентом Республики Корея стал Мун Чжэин.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 74216
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Самые знаменитые персонажи корейской истории

Новое сообщение ZHAN » 27 ноя 2021, 12:58

АН ЧУНГЫН (1879–1910) — герой-патриот, деятель корейского национально-освободительного движения. 26 октября 1909 года застрелил на Харбинском вокзале председателя Тайного совета Японии и бывшего генерал-резидента Кореи Ито Хиробуми. Был приговорен к смертной казни и повешен в марте 1910 года.

ЁН КЭСОМУН (?–666) — полководец государства Когурё, организатор и руководитель антикитайского (антитанского) сопротивления. Совершил государственный переворот в 642 году, свергнув правителя Енрю, который шел на уступки Танской империи.

КИМ ЁНСАМ (1927–2015) — президент Республики Корея в 1993–1998 годы. Реформы Ким Ёнсама превратили Корею в подлинно демократическое государство и сделали процессы демократизации необратимыми.

КИМ ИР СЕН (настоящее имя Ким Сонджу, 1912–1994) — основатель северокорейского государства, называемого Корейской Народной Демократической Республикой (КНДР), и его руководитель в 1948–1994 годы. После смерти провозглашён вечным президентом КНДР.

КИМ МАНДЖУН (1637–1692) — выдающийся учёный, поэт и политический деятель. Написал первый роман на корейском языке под названием «Скитания госпожи Са по югу».

КИМ ХОНДО (Танвон; 1745–1806) — выдающийся корейский художник и мастер каллиграфии. Его картина, изображающая совет богов, внесена в список Национальных сокровищ Кореи.

КО ХЫН (IV век) — ученый древнего государства Пэкче, составивший «Исторические записи» — первую летопись Пэкче.

ЛИ БЁНЧХОЛЬ (1910–1987) — один из самых выдающихся корейских бизнесменов, основатель корпорации «Samsung Group», на долю которой приходится 17 % валового внутреннего продукта Республики Корея и 20 % корейского экспорта.

ЛИ И (псевдоним — Ильгок; 1534–1584) — видный средневековый политический деятель, прославившийся борьбой с коррупцией, философ-неоконфуцианец, писатель. Сын Син Саимдан.

ЛИ СУНСИН (1545–1598) — флотоводец, знаменитый своими победами над морским флотом Японии в Имджинской войне (1592–1598) и тем, что не проиграл ни одной битвы. Был смертельно ранен во время морской битвы с японцами в бухте Норян.

ЛИ СЫНМАН (1875–1965) — первый глава Временного правительства Республики Корея в изгнании, а также первый президент Республики Корея. Ушел в отставку в 1960 году после массовых протестов, вызванных фальсификацией результатов президентских выборов. Ли Сынман был далеко не самым лучшим руководителем государства, но он был первым президентом возрожденной Кореи.

ЛИ ХВАН (псевдоним — Тхвеге; 1501–1570) — знаменитый корейский философ, последователь неоконфуцианского [китайское этико-философское учение, сформировавшееся в XI–XVI веках на основе классического конфуцианства] учения Чжу Си, основатель школы Ёнсан и неоконфуцианской академии Досан-Сеовон.

ПАК ЧИСОН (1981) — знаменитый южнокорейский футболист, полузащитник. Провёл 100 матчей за сборную Республики Корея. Играл в команде клуба «Манчестер Юнайтед» в 2005–2012 годах. В настоящее время является глобальным послом «Манчестер Юнайтед».

ПАК ЧОНХИ (1917–1979) — генерал корейской армии, президент Республики Корея в 1962–1979 годах, инициатор экономических реформ, которые называются «Корейским экономическим чудом». В то же время режим Пак Чон Хи был диктаторским. Его правление сопровождалось ограничением конституционных свобод и преследованием политических противников.

ПАН ГИМУН (1944) — Восьмой Генеральный секретарь ООН, занимавший эту должность с 1 января 2007 года по 31 декабря 2016 года.

ПАК ЧИВОН (псевдоним — Ёнам; 1737–1805) — выдающийся корейский учёный, философ, писатель и поэт. Одним из первых начал использовать упрощённый литературный стиль.

СЕДЖОН ВЕЛИКИЙ (1397–1450) — четвертый правитель (ван) государства Чосон, правивший с 1418 по 1450 год. При нем наблюдалось укрепление мощи корейского государства, сопровождавшееся большим культурным прогрессом.

СИН САИМДАН (1504–1551) — знаменитая корейская художница, поэтесса и мастер каллиграфии. Создала художественный стиль чочунгдо (изображения растений и животных).

СИН СУКЧУ (1417–1475) — знаменитый политический и военный деятель, философ-конфуцианец, один из авторов корейского алфавита хангыль.

ТАНГУН (III век до н. э.) — легендарный основатель первого корейского государства Древний Чосон (Кочосон). Легенда гласит, что у Властелина Неба Хванина был сын Хванун, который спустился на гору Пэктусан и основал там Синси — Город Бога. Тигр и медведица просили Хвануна, чтобы тот сделал их людьми. Хванун назначил им испытание, которое выдержала только медведица, превратившаяся в женщину. Хванун взял её в жены, и она родила ему сына, названного Тангуном. В 2333 году до н. э. Тангун основал столицу в крепости Пхеньян, а страну назвал Чосон. Спустя некоторое время столица государства была перенесена в город Асадаль, местоположение которого неизвестно. Тангун правил Чосоном около 1500 лет…

Существовал ли Тангун на самом деле — вопрос весьма спорный, несмотря на то, что в КНДР сумели найти его останки, принадлежность которых вызывает большие сомнения.

ХАН ЁНУН (псевдоним — Манхэ; 1879–1944) — корейский общественный и религиозный деятель, поэт, буддийский монах. До принятия монашеского сана был участником вооруженного сопротивления японским оккупантам, затем перешел к мирным формам протеста. В 1962 году посмертно награждён орденом «За заслуги в создании государства» [Одна из высших государственных наград Республики Корея].

ЧАН ЁНСИЛЬ (1390 — после 1442) — знаменитый корейский учёный-изобретатель, придворный правителя Чосона Седжона Великого. Изобрёл осадкомер «чхыкуги», водомерный камень «супхё», усовершенствовал ряд астрономических инструментов и водяные часы, участвовал в создании первой корейской модели солнечных часов.

ЧОН БОНСУ (1572–1645) — корейский полководец, один из главных организаторов и руководителей борьбы против маньчжурских интервентов.

ЧХВЕ ХОНХИ (1918–2002) — генерал корейской армии, создатель корейского боевого искусства тхэквондо, создатель и первый президент Международной федерации тхэквондо (International Taekwon-do Federation, ITF).

ЫЛЬЧИ МУНДОК (вторая половина VI века — первая половина VII века) — государственный деятель и полководец государства Когурё, организатор ряда побед над китайскими (суйскими) интервентами, автор древнейшего сохранившегося корейского поэтического произведения «Ыльчи Мундок Ханси», которое представляет собой небольшую и весьма язвительную поэму, адресованную вражескому военачальнику перед разгромом его войска.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 74216
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Корейский полуостров до «начала времен»

Новое сообщение ZHAN » 28 ноя 2021, 16:45

На Корейском полуострове найдено много свидетельств обитания древнего человека, относящихся к раннему, среднему и позднему палеолиту (каменному веку). Здесь жили разные представители людского рода — человек прямоходящий, который совершил первое расселение по планете, неандерталец, оказавшийся тупиковой ветвью эволюции, и наши предки, относящиеся к виду человек разумный. Однако от тех представителей этого вида, которые населяли полуостров в раннем и среднем палеолите, нельзя протягивать генеалогическую нить к современным корейцам, то есть нельзя считать их прямыми предками корейцев. Корейская нация начала формироваться лишь в позднем палеолите, с VI по I тысячелетие до н. э.

Для генетического типа корейцев характерно сочетание признаков, имеющихся у народов Юго-Восточной Азии и Сибири (а именно — обитателей восточной области Саянских гор и окрестностей озера Байкал). Наибольшее генетическое сходство по отношению к другим нациям наблюдается между корейцами и монголами. В том, что древние обитатели Корейского полуострова были кочевниками, сомнений нет. Об этом свидетельствует множество археологических находок, начиная с обилия конного снаряжения в гробницах и заканчивая рисунками на стенах этих гробниц, рисунками, на которых можно увидеть характерные кочевнические признаки.

Теорий происхождения корейцев существует много. Обычный плюрализм, характерный для столь древних научных проблем, умножается на идеологическое противостояние между северными и южными научными школами. Многие ученые (в том числе и автор) отдают предпочтение теории тунгусского происхождения корейцев. Большинство противников тунгусской теории (речь идет о корейцах) отвергают ее не столько по научным, сколько по идейным соображениям, поскольку основоположниками этой теории являются японцы, а не корейцы. Но тут можно вспомнить к месту слова китайского лидера Дэн Сяопина, который сказал:
«Не имеет значения, какого цвета кошка, важно, чтобы она ловила мышей».
Не важно, кто именно первым предложил теорию тунгусского происхождения корейцев. Важна ее убедительность.
Изображение
Настенный рисунок из комплекса гробниц Когурё, расположенного в городах Пхеньян и Нампхо. Охотник, изображенный в верхней правой части, развернулся корпусом на 180 градусов, опустил поводья и целится из лука. Так уверенно чувствовать себя в седле и результативно стрелять на скаку мог только кочевник, который верхом на лошади проводил больше времени, чем на ногах

Согласно этой теории в древние времена на территории Маньчжурии [историческая область, включавшая в себя северо-восток современного Китая, а также российские Приамурье и Приморье], Восточного Китая и Корейского полуострова обитал пришедший из центральной части Евразии народ тонъи, от которого произошли современные корейцы и эвенки (тунгусы). В формировании корейской нации принимали участие китайцы, монголы, кидани [древние кочевые монгольские племена], чжурчжэни [племена, населявшие в X–XV веках территорию Маньчжурии, Центрального и Северо-Восточного Китая, Приморья и северной части Корейского полуострова], а также несколько других народов.

Изначально протокорейцы объединялись в родовые общины, но борьба между общинами и нападения китайцев привели к созданию более крупных объединений — племен, которые в свою очередь объединялись в племенные союзы или племенные государства, которые «выросли» в три древние государства Корейского полуострова — Когурё, Пэкче и Силла. Завершилось формирование корейской нации в Объединенном Силла в VII–IX веках.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 74216
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Древний Чосон — первое государство на Корейском полуострове

Новое сообщение ZHAN » 29 ноя 2021, 19:44

Заголовок таит в себе глубокий смысл. Речь идет не о «первом корейском государстве», а о «первом государстве на Корейском полуострове». И это неспроста. Корейцы привыкли вести отсчет своим национальным государственным образованиям с Чосона, к названию которого в наше время добавляют слово «древний», чтобы отличать его от другого, более позднего Чосона, существовавшего с 1392 до 1897 года. Но нет достоверных данных о том, что Древний Чосон был именно корейским государством. Частичное расположение на Корейском полуострове не делает автоматически Чосон корейским, что бы там ни утверждали некоторые историки, которым непременно нужна корейская принадлежность Чосона.

[Намек на КНДР, которая на корейском называется «Чосон Минджуджуи Инмин Конхвагук» — «Народная Демократическая Республика Чосон». Республика Корея, которую за ее пределами принято называть «Южной Кореей», именует себя «Тэханмингук», сокращенно «Хангук» или «Тэхан». «Тэханмингук» дословно переводится как «Великоханская республика» или «Республика великого народа Хан». «Хан» — древнее название корейских племен.]

Загадкой остаётся не только этнокультурная принадлежность Древнего Чосона, но и его расположение. По этому вопросу существуют два различных мнения и третье, которое пытается объединить первые два.

В китайских исторических хрониках есть указание на то, что столица Древнего Чосона Пхеньян находилась близ Великой Китайской стены к востоку от нее. Если взять это утверждение за основу, то получается, что Древний Чосон располагался в районе современной китайской провинции Ляонин. Эта версия подтверждается археологическими находками на территории Ляонина, главным образом — характерными чосонскими кинжалами-пипха в форме лютни, которые сильно отличаются от холодного оружия, найденного на территории Древнего Китая.
Изображение
Бронзовый кинжал-пипха (пипхахён)

Согласно второй теории Древний Чосон был расположен в северной части Корейского полуострова, а местоположение древнего Пхеньяна совпадает с местоположением Пхеньяна современного. Это мнение тоже подтверждается древними китайскими хрониками конца V — начала VI века.
Изображение
Территория Древнего Чосона (на карте объединены разные периоды)

Если разные мнения имеют документальное подтверждение, то их надо объединить в одно. В результате войн с соседним китайским княжеством Янь территория Древнего Чосона уменьшилась, а его столица переместилась в северную часть Корейского полуострова, на то место, где находится современный Пхеньян.

Третий камень преткновения — время образования Древнего Чосона. Согласно древним корейским мифам Чосон был основан Тангуном, внуком Властелина Неба Хванина, на 50-м году правления китайского императора Яо, что соответствует 2333 году до н. э. Сам император Яо, к которому «привязана» легенда об основании Чосона Тангуном, тоже является мифическим персонажем, одним из пяти легендарных древних императоров Китая. Однако этому мифическому императору приписаны реальные годы правления — с 2356 по 2256 год до н. э. И не нужно удивляться тому, что Яо правил целое столетие. Согласно преданиям Тангун правил Чосоном 1200 лет! Столь длительный срок правления может восприниматься двояко — как чистейшая выдумка или же как исторический факт, как знание о том, что древних чосонских правителей звали «тангунами» или даже «тангун-вангомами», ведь именно так звучит полное имя прародителя корейской государственности.

[«Тангун вангом» переводится как «Бережливый правитель Тангун».]

Миф о Тангуне зафиксирован в целом ряде корейских исторических хроник, например в «Достопамятных событиях Трех государств» («Самгук юса») или в «Рифмованных записях о королях и императорах» («Чеван унги»), датированных XIII веком.

Итак, в 2333 году до н. э. Тангун основал столицу в крепости Пхеньян, а страну назвал Чосон. Спустя некоторое время столица была перенесена в город Асадаль («Восточная гора»), местоположение которого неизвестно. В 1122 году до н. э. китайский правитель пожаловал чосонские земли некоему Цзи-цзы (Кичжа). [В скобках приведено корейское прочтение иероглифов]. Тангун перенес столицу в город Чан-дангён, который предположительно мог находиться в горах Кувольсан, а сам стал горным духом.

[Кувольсан — гора, состоящая из 4 пиков, в 65 километрах от современного Пхеньяна.]

Если же отстраниться от мифа, то образование Чосона состоялось примерно в середине I тысячелетия до н. э. Об этом свидетельствуют скудные данные, содержащиеся в китайских исторических хрониках, и археологические находки.

Правда, находки бывают разными. Так, например, в начале девяностых годов прошлого века возле Пхеньяна, на склоне горы Тэбак, нашли могилу Тангуна. Эта «сенсационная» новость облетела весь корейский мир. Над могилой соорудили пирамиду около 22 метров высотой. Монументальность пирамиды косвенно свидетельствует о ценности того, что под ней спрятано. Однако принадлежность найденных останков Тангуну вызывает большие, если не сказать «огромные» сомнения. Даже время обнаружения «могилы Тангуна» указывает на ее искусственность. Как только была дана установка на борьбу с «искажениями корейской истории», которые были сознательно сделаны японскими учеными, так сразу же, словно по мановению волшебной палочки, нашлась «могила» основателя Чосона, превращающая его из мифического персонажа в исторического и позволяющая передвинуть дату образования этого государства из II тысячелетия в III.

У моих коллег призыв «Давайте пойдем искать могилу Тангуна!» служит приглашением выпить, облеченным в пристойную форму. :)
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 74216
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Китайская традиция обоснования легитимности власти

Новое сообщение ZHAN » 30 ноя 2021, 20:18

Римляне заняли многие земли вплоть до Британии не потому, что имели на это право. Они могли завоевать — и завоевали. Право в этом вопросе сводилось к мечу в руке римского воина. Александр Македонский не имел никаких обоснованных прав на Вавилон и Дамаск, но это обстоятельство не стало для него препятствием. В китайских империях дело обстояло иначе. Здесь было принято доказывать право на власть и ради этого совершались исторические подтасовки.

Первым китайским государством, существование которого не вызывает сомнений у историков, поскольку оно подтверждено как археологическими находками, так и письменными источниками, является государство Шан (оно же Инь), существовавшее с середины по конец II века до н. э. Сомневаться в существовании Шан — все равно что сомневаться в существовании солнца и луны.

Шанский правитель-ван был фигурой сакральной, не только правителем, но и первосвященником, совершавшим торжественные ритуалы в честь покойных предков. Ван был посредником между нашим и загробным мирами, гарантом благосклонности высших сил, обеспечивающих благополучие государства. Власть передавалась в роду правителей по мужской линии, сначала — к самому старшему представителю рода, а после — от отца к сыну. Сакральный ореол распространялся на весь род, якобы избранный Небесами для правления за свои особые заслуги.

Все было хорошо, пока в 1045 году до н. э. род Цзи не сверг правившую династию Шан и не установил новую династию Чжоу.

Новым правителям, не обладавшим «врожденной» сакральностью, понадобилось обосновать легитимность правления своего дома. Это была очень важная проблема, особенно в те стародревние времена. Умные головы придумали концепцию Небесного мандата на правление — Высшего благословения, которое даруется достойнейшим и может быть отобрано у недостойных. Последний правитель династии Шан утратил добродетель, погряз в пороках и не внимал увещеваниям, поэтому Небо отобрало у него мандат на правление и вручило его достойному основателю династии Чжоу. Когда же на чжоуский престол сел недостойный порочный правитель, мандат перешел в «чужие» достойные руки, и так было много раз…

С этими «многими разами» проблем не возникало, поскольку все делалось по знакомому, проверенному шаблону передачи Небесного мандата. «Так было прежде, и потому так будет сейчас» — это очень удобный принцип, позволяющий обосновать даже то, что плохо укладывается в рамки логики или в рамки чаяний общества.

Но дело в том, что у династии Чжоу не было такой «волшебной палочки», поскольку считалось, что династия Шан правила изначально, испокон веков. Тогда был создан миф о некоем государстве Ся, основанном мифическим Жёлтым Императором (Хуан-ди) в III веке до н. э. Когда правители Ся утратили добродетель, мандат перешел к новой династии — правителям Шан. В подобном ключе свержение династии Шан и переход власти к династии Чжоу (Цзи) выглядело легитимным, обоснованным, убедительным, справедливым.

Китайская историческая традиция привыкла обосновывать не только перевороты, но и завоевания. После того как Чосон был завоеван империей Хань (206 до н. э. — 220), ханьские историки создали легенду о древнем китайском мудреце Цзи-цзы (Киджа), который пришел править Чосоном в конце II тыс. до н. э. и сменил Тангуна. Тангун, заметьте, этому не противился — передал власть и стал духом. Миф о Киджа оправдывал захват Чосона ханьцами.

Во времена Позднего Чосона, считавшего себя истинным носителем древних культурных традиций в противовес кочевникам-маньчжурам, которые правили Китаем с середины XVII по начало XX века, Киджа считался реальным историческим персонажем. Иначе и быть не могло, ведь именно он связывал Чосон с Китаем. Вскоре после установления правления маньчжурской династии Цин в корейском учебнике для детей из образованных семей «Тонмон сонсып» [ переводится как «Первые упражнения для детей»] появился текст, воспевающий сходство между Кореей и Китаем.
«Несмотря на то, что наша страна расположена далеко, находится на противоположном берегу моря и территория наша не так велика, но церемонии и музыка, законы и правление, одежда и головные уборы, традиции и обычаи те же, что и в Китае. Китайцы называют Корею «Малым Китаем», ведь их просвещённые нравы нам передал Киджа…»
Изображение
Таким представляют Киджа корейцы

Киджа получил статус «духовного наставника корейцев», который приравнивал его к Конфуцию. В провинции Пхёнан была обнаружена могила Киджа. Первое упоминание об этом встречается в «Описании избранных деревень» («Тхэнниджи»), составленном в середине XVIII века чиновником Ли Джунхваном. Обнаружение «могилы Тангуна» — это ремейк старой истории с «могилой Киджа».

Киджа — это мифический персонаж, созданный ханьскими историками. Таким же мифическим персонажем является Тангун. Поэтому неверно широко распространённое деление истории Древнего Чосона на период правления Тангуна (2333–1122 до н. э.), период правления Киджа и его наследников (1122–194 до н. э.) и период правления Вэй Маня (Вимана) и его наследников (194–108 до н. э.). Правильнее будет говорить о раннем и позднем Чосоне. Что же касается Вэй Маня, то его существование сомнений не вызывает, поскольку он упоминается в исторических документах своего времени.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 74216
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Вэй Мань — первый реальный персонаж в истории Кореи

Новое сообщение ZHAN » 01 дек 2021, 22:31

В конце III века до н. э. правившую в Китае династию Цинь сменила династия Хань. Некий Вэй Мань (Ви Ман), которого китайцы и корейцы считают своим соотечественником, в 194 году до н. э. бежал из империи Хань в Древний Чосон вместе с отрядом сподвижников-сепаратистов, которые намеревались отторгнуть от империи земли некогда существовавшего царства Янь.

Правитель Чосона Чун дал пришельцам земельные владения на западной границе, явно желая создать нечто вроде «буферной зоны» между своим государством и крепнущей империей Хань. Однако за радушный прием Вэй Мань отплатил вероломством. Уже в 195 году до н. э. он поднял мятеж и захватил престол (Чун был вынужден бежать на юг Корейского полуострова).

Вэй Мань и его потомки правили Чосоном до 108 года до н. э. и, надо сказать, довольно успешно, опираясь на поддержку знатных чосонских родов. Вэй Мань все делал правильно: он упрочил влияние знати, присоединил к своему государству ряд соседних земель, установил хорошие отношения с империей Хань, для чего ему формально пришлось признать себя ханьским вассалом, и монополизировал всю торговлю с Великим западным соседом — племена, обитавшие на юге Корейского полуострова были вынуждены торговать с Чосоном, который преграждал им путь в Китай (Хань).

При Вэй Мане, его сыне и внуке могущество Чосона все возрастало и возрастало, что не могло не вызывать беспокойство у ханьских правителей, которым выгоднее было иметь на востоке нескольких слабых соседей, нежели одного сильного. К политическим соображениям добавились экономические — чосонская монополия на торговлю с Корейским полуостровом уменьшала прибыль ханьских купцов.

В 109 году до н. э., в правление внука Вэй Маня по имени Юцуй (Ви У-го), ханьский император У-ди решил покорить Чосон и в следующем году добился желаемого. Земли Древнего Чосона были разделены между четырьмя ханьскими округами — Чженьфань (Чинбон), Линьтунь (Имдун), Лэлан (Наннан) и Сюаньту (Хёнтхо).
Изображение
Четыре ханьских округа на территории Древнего Чосона

Первое государство Корейского полуострова дало название последней правящей корейской династии и современному условно коммунистическому государству, расположенному на севере полуострова. Интересное совпадение — точно так же династия Хань, присоединившая к себе чосонские земли, дала название китайской нации [Хань — самоназвание китайцев].
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 74216
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Общество и уклад

Новое сообщение ZHAN » 02 дек 2021, 19:29

Древний Чосон, существовавший с середины I тысячелетия до н. э. по 108 год до н. э., представлял собой конфедерацию племенных общин, которая постепенно оформлялась в примитивное государство, объединенное централизованной властью и общими законами.

Относительно чосонских законов известно очень мало. В «Истории Ханьской династии» («Хань шу»), созданной в I веке, упоминается о том, что в Древнем Чосоне существовало уголовное уложение под названием «Восемь запретительных статей». Убийство наказывалось смертной казнью, за ранение выплачивалась компенсация зерном, а вор и его домочадцы становились рабами обокраденного человека — вот все, что дошло до нас из чосонских законов. Но главное не в деталях, а в наличии единого общего законодательства, без которого невозможно представить государство.

Упоминание о рабах еще не дает возможности рассматривать древнечосонское общество как рабовладельческое. Рабовладельческим можно называть общество, экономика которого основана на труде рабов, этой худшей разновидности эксплуатации человека человеком. Но, вероятнее всего, основой экономики Древнего Чосона служил труд свободных землепашцев и ремесленников, отчислявших часть своих доходов (часть урожая) в пользу знати, возглавляемой правителем-ваном. В зоне китайского культурно-политического влияния «ваном» назывался правитель, фактически или номинально являвшийся данником китайского императора.

История не сохранила имени первого правителя Древнего Чосона (если, конечно, не считать таковым мифического Тангуна), но последнего правителя, того самого, который не смог противостоять натиску пятидесятитысячной ханьской армии, звали Уго-ван. Уго-ван не смог противостоять ханьскому натиску, но он активно сопротивлялся, громя врага и на суше, и на море. Но силы были неравны и после года сражений Чосон пал. Точку в войне поставило занятие ханьцами столичного города Вангомсона, находившегося на территории современного Пхеньяна.

Многие представители чосонской знати заблаговременно перешли на ханьскую сторону, поэтому смена власти произошла довольно мягко, без массовых казней и прочих репрессивных мер. Если абстрагироваться от политики, то присоединение к более передовой ханьской империи способствовало культурно-экономическому развитию чосонских земель. Что же касается политики, то у современных историков недостаточно данных для того, чтобы говорить о покорении империей Хань первого корейского государства. Да не прогневается дух Тангуна, но историкам полагается оперировать фактами, а не домыслами, а фактов, подтверждающих корейскую принадлежность Древнего Чосона, у историков пока еще нет.

И в заключение — о самом важном, то есть о деньгах. Насколько известно, своей монеты в Древнем Чосоне не отливали. [В Восточной Азии монеты не чеканили, а отливали в формах.] Во всяком случае, ни один нумизмат в мире не может похвастаться тем, что в его коллекции есть хотя бы одна древнечосонская монета. Но китайские деньги ходили на территории Чосона. Так, например, вор, попавший в рабство к обокраденному им человеку, мог выкупить свободу за 500 000 медных монет (в современной Республике Корея суммы «освободительных» залогов гораздо скромнее).
Изображение
Медная ханьская монета в 5 шу времен правления императора У-ди, покорителя Древнего Чосона

[Шу — старинная китайская мера веса, равная весу 100 зерен проса, которая стала «номиналом» самой мелкой монеты (аналога русского гроша). «Номинал» в данном случае понятие условное, поскольку в старину китайские (а также японские и корейские монеты) оценивались по весу содержащегося в них металла. Монеты были медными и использовались в небольших расчетах, крупные сделки оплачивались серебряными или золотыми слитками (не монетами).]
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 74216
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Период трех государств (I–VII века). Государство Пуё

Новое сообщение ZHAN » 03 дек 2021, 19:31

Период корейской истории с I по VII века называют «Периодом Трех государств», подразумевая три корейских государства — Когурё, Пэкче и Силла.

Государство (наиболее дотошные историки употребляют термин «квазигосударство» [«Квазигосударством» или «протогосударством» называется политическое образование, являющееся прототипом «полноценного» государства и исполняющего функции политической власти]) Пуё возникло на территории современного Северо-Восточного Китая в бассейне реки Сунгари во II веке до н. э. В 494 году земли Пуё были присоединены к другому государству — Когурё, о котором речь пойдет немного позже.
Изображение
Территория Пуё

Можно ли называть Пуё и Когурё «корейскими государствами»?

Да, можно, поскольку большинство населения в этих государствах составляли племена народности е, а также племена мэк. Е и мэк — это предки современных корейцев, которые отличались от китайцев языком и обычаями, а от соседних кочевых племен ещё и оседлым, земледельческим образом жизни. Со временем народности е и мэк слились в единое целое, образовав народность емэк.

В китайских хрониках Периода Сражающихся Царств [период китайской истории от V века до н. э. до 221 года, когда император Цинь Шихуанди объединил китайские земли] говорится, что государство Пуё было расположено в 1000 ли [сейчас 1 ли равен 500 метрам, но в древности ли был равен 300 или 360 шагам] к северу от царства Янь, что оно на юге граничило с Когурё, на востоке — с кочевыми тунгусо-маньчжурскими племенами Илоу, а на западе — с древнемонгольскими кочевыми племенами сянби. Земли Пуё простирались на 2000 ли.

Правители Пуё именовались ванами. После смерти вана власть могла переходить к его сыну или же вожди родоплеменных союзов избирали нового вана из своей среды. «Перевыборы» могли состояться и при жизни вана, если по каким-то причинам подданные были им недовольны. Главными провинностями «ванов» были стихийные бедствия и эпидемии, которые расценивались пуёсцами как гнев Неба, вызванный нахождением власти в руках недостойного правителя. Ваны Пуё были довольно могущественными. Ван имел дворец, некое подобие двора; хоронили ванов в яшмовых гробах и вместе с большой «свитой» из слуг и воинов, которые могли понадобиться умершему правителю в загробном мире.

Есть сведения о том, что Пуё было данником восточной Хань и просило у ханьцев помощи в борьбе против Когурё, но в то же время совершало набеги на ханьские границы. Дружба и вражда соседствовали во времени. Так, например, в 111 году ван Пуё с восьмитысячным войском напал на северный ханьский округ Лэлан (часть Древнего Чосона), а в 120 году сын вана привёз дань ханьскому императору… В 162 году из Пуё в очередной раз привезли дань, а в 167 году произошло новое нападение… Так и жило древнее Пуё до тех пор, пока не было поглощено государством Когурё.

К упоминаниям о данниках китайских императоров в китайских хрониках следует относиться с известной осторожностью. Согласно традиции, берущей начало из глубокой древности, китайцы считали свое государство Серединным, главным, а все соседние государства рассматривали в качестве данников и фиксировали этот статус в своих летописях. Но очень часто «дань» была не истинной данью, то есть оговоренными крупными регулярными выплатами, а обычными дарами, которыми обмениваются друг с другом правители соседних государств. Для того чтобы понять, о какой именно дани идет речь — номинальной или истинной, нужно знать ее размеры.

По поводу происхождения названия «Пуё» существует два мнения. Одни ученые считают, что оно образовано от созвучного названия оленя в тунгусском языке. Действительно, на территории Пуё олени водились в изобилии, и горы, у подножия которых раскинулось Пуё, на китайском назывались «Лушань» — «Оленьи горы». Но не совсем понятно, почему оседлым пуёсцам было нужно отождествлять себя с оленями. Более достоверной кажется другая версия, которая производит название государства от корейского слова «поль» — «равнина». Пуё — государство равнинных жителей.

Законы Пуё напоминали чосонские. За убийство полагалась смертная казнь, причем по китайской традиции наказанию подлежали не только убийцы, но и члены их семей, которые обращались в рабов. За увечье выплачивалась материальная компенсация, а вор был обязан возместить ущерб, нанесенный потерпевшему. Если с вора нечего было взять, он становился рабом потерпевшего и возмещал ущерб своим трудом. Земледельцы обкладывались налогами и повинностями. В случае необходимости они призывались на военную службу. Воины были вооружены луками, копьями и однолезвийными мечами с расширяющимся к концу клинком. Некоторые пуёские племена вели кочевой образ жизни. Из земледельцев формировалась пехота, а из кочевников — кавалерия.

Пуёский язык, о котором известно очень мало (лишь некоторые отдельные слова), вместе с другими вымершими языками корейских народностей, а также с современными корейским и японским языками составляет так называемую пуёскую языковую семью. Родство между корейскими и японским языками послужило основой для гипотезы о пуёских корнях японской нации. Согласно этой гипотезе, впервые предложенной японским лингвистом Симпэй Огура в начале XX века, предки японцев, основавшие на островах Японского архипелага государство Ямато, прибыли туда из Пуё. Гипотеза эта выглядит довольно правдоподобной. В свое время японцы использовали эту гипотезу для оправдания оккупации Кореи, подавая ее как «воссоединение близкородственных народов».

С политической точки зрения географическое положение Пуё было неблагоприятным. Это государство играло роль «буфера», отделявшего китайские земли и Корейский полуостров от воинственных кочевников-сяньби. Если в начале своего существования Пуё могло успешно противостоять агрессивным соседям, то в III веке баланс сил изменился в пользу кочевников, которые стали совершать разорительные набеги один за другим. В 285 году от Пуё отделилось Восточное Пуё (Тонбуё), которое впоследствии было присоединено к Когурё. В 494 году последние пуёские земли вошли в состав Когурё, и на этом история Пуё закончилась.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 74216
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Чингук

Новое сообщение ZHAN » 04 дек 2021, 12:55

В корейской истории есть много такого, что по-разному воспринимается и освещается на Юге и Севере. Южные историки считают Чин (Чингук), о котором упоминается в ряде китайских хроник, в том числе и в «Истории династии Поздняя Хань», написанной китайским историком Фань Е в первой половине V века, общим китайским названием всех корейских племен, обитавших на Корейском полуострове за пределами Древнего Чосона.

[«Гук» — на корейском означает «страна», «государство». «Чингук» — страна Чин. Слово «чин» переводится как «настоящий» или «истинный».]

Название это было образовано от названия одного из племенных союзов или, возможно, небольшого квазигосударственного образования, появившемся во II веке до н. э. (во всяком случае, первые упоминания о Чин появляются в китайских хрониках именно в тот период).

Но у северных историков Чин считается большим государством, которое занимало всю южную часть Корейского полуострова и было образовано в IV веке до н. э. К такому «правильному» выводу можно прийти, если нужным образом интерпретировать название «Чин» как название отдельного государства, а не совокупности племен. По северной версии Чингук был южным соседом Древнего Чосона. Впоследствии жители этой страны переселились на острова Японского архипелага и дали начало японской культуре и японской нации. Таким образом все японское — это на самом деле корейское.

Отношения между корейцами и японцами даже в наше относительно мирное время остаются довольно напряженными, но северяне в этом отношении стоят на гораздо более радикальных позициях, нежели южане, и ведут активную идеологическую войну против Японии. В ходе этой войны все японское принижается, а все корейское возвеличивается.

Да, у истоков японской нации частично стояли древние жители Корейского полуострова. Да, культура пришла в Японию из Китая через Корею, и это не оспаривается даже самыми радикальными японскими учеными. Но огромного государства Чин на Корейском полуострове все же никогда не существовало. В корейских источниках ни разу не упоминается о «Великой стране Чин» или чем-то подобном, и никаких артефактов, подтверждающих существование такого государства, нет. Есть только «игра слов», «игра интрепретаций».

По северной версии на месте опустевшего государства Чин образовались государства Махан, Пёнхан и Чинхан, известные как «Три Хан». По южной версии Чин был племенным союзом, вошедшим в государство Махан.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 74216
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Три Хан — Махан, Пёнхан, Чинхан

Новое сообщение ZHAN » 05 дек 2021, 14:02

В некоторых источниках Махан, Пёнхан и Чинхан называют «государствами», но на самом деле то были квазигосударства — сильные крупные племенные союзы. Расположенный в среднезападной части полуострова Махан был наиболее могущественным союзом, которому в разное время подчинялось от 12 до 60 малых союзов, или, как принято выражаться, «малых государств» [Согук (малое государство) — корейский термин для обозначения более мелких племенных союзов в составе крупного].

В начале I тысячелетия н. э. на территории Махан стало возвышаться одно из «малых государств» — Пэкче. К концу III века Пэкче покорило все племена, входившие в союз Махан.

В расположенном на востоке союзе Чинхан, объединявшем 10 более мелких союзов, постепенно происходило возвышение «малого государства» Силла (до 503 года оно называлось Саро), которое по мере своего усиления подчиняло соседей и со временем превратилось в «настоящее» государство.

12 южных племен, составлявших союз Пёнхан, сохраняли относительную самостоятельность, позволявшую рассматривать их как отдельные «малые государства». В I веке шесть этих государств образовали союз Кая, который просуществовал до VI века, а остальные государства были постепенно поглощены Пэкче и Силла.

Пёнхан отличался от двух других «земледельческих» союзов запасами железной руды и развитым производством железных изделий, которые экспортировались не только в Махан и Силла, но даже в Китай, что свидетельствует о высоком качестве этих изделий.

Главной сельскохозяйственной культурой во всех союзах был рис — наиболее выгодная зерновая культура. Успехи, которых достигла Республика Корея во второй половине XX века, во многом обусловлены рисоводством, которое сформировало у корейцев привычку к коллективному кропотливому труду.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 74216
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Государство Когурё

Новое сообщение ZHAN » 06 дек 2021, 18:41

В начале II века до н. э. в средней части бассейна реки Амноккан [кит. Ялуцзя́н — река, по которой ныне проходит юго-западная часть границы между КНР и КНДР] пять кланов, называемых «бу» — Суннобу, Сонобу (Еннобу), Чоллобу, Кваннобу и Керубу, образовали союз во главе с родом Суннобу, вождь которого одновременно был и правителем всего союза вана. В конце I века до н. э. на первое место выдвинулся клан Керубу, который пришел в эти места из Пуё. По названию местности, в которой жил клан Керубу, союз назвали Когурё.

Связь с Пуё нашла отражение в легенде об основании Когурё. Согласно этой легенде Когурё было основано Чумоном [переводится как «меткий лучник»], сыном правителя Пуё, который был вынужден спасаться бегством от своих родных братьев, желавших его смерти. Оказавшись в понравившейся ему местности, Чумон решил основать здесь государство Когурё…
Изображение
Место образования Когурё

Нельзя сказать точно, когда именно союз племен в Когурё стал государством, но это произошло не позднее конца II века, когда пять бу сменили свои родовые названия на «географические», то есть стали называться не по своим корням, а по своему расположению. Керубу стал называться Нэбу («Внутренним бу»), Чоллобу — Пукну («Северным бу») или Хубу («Задним бу»), Суннобу — Тонбу («Восточным бу») или Чвабу («Левым бу»), Кваннобу — Намбу («Южным бу») или Чонбу («Передним бу»), а Сонобу — Собу («Западным бу») или Убу («Правым бу»). Необходимость в родовых названиях отпала, поскольку люди ощущали себя не членами того или иного клана, а подданными правителя Когурё. Стирание родоплеменных особенностей и образование однородного населения — один из важнейших признаков государства.

Во главе Когурё стоял правитель-ван, ниже которого находились тэга, вожди кланов. Вначале наследование титула вана происходило по линии старшего в роду, но по мере усиления централизованной власти был установлен другой порядок наследования — от отца к сыну.

Основную часть населения Когурё составляли земледельцы, которые при необходимости становились воинами. Когурё воевало с ближайшими соседями — Пуё и Китаем. Войны с Пуё были более частыми — каждая из сторон пыталась поглотить другую.

В 313 году Когурё смогло присоединить китайский округ Лэлан (Наннан), некогда бывший частью Древнего Чосона. Это приобретение не только заметно усилило Когурё, но и поспособствовало культурному прогрессу, начиная с распространения китайской письменности и заканчивая распространением буддизма, который весьма скоро стал государственной религией Когурё. Одновременно происходило распространение конфуцианства, которое не конкурировало с буддизмом, поскольку являлось не религией, а этико-философской концепцией, регламентирующей поведение людей и задающей основы управления государством. С IV века «три устоя и пять постоянств» [главные конфуцианские правила (традиции), регламентирующие отношения между людьми] стали определять жизнь корейцев.

В Когурё раньше, чем в других корейских государствах, появились чиновничьи ранги. Сначала их было 10, а затем стало 14. Наличие четко структурированной системы рангов свидетельствует о качестве государственного аппарата, о более эффективном управлении государством. Можно предположить, что управленческий аппарат Когурё был разбит на специализированные ведомства, прообразы министерств. Первой столицей государства был город Куннэсон на реке Амноккан, а затем столицу перенесли в Пхеньян. Когурёские города были обнесены высокими каменными или земляными стенами.

Важным событием стало основание высшей конфуцианской школы Тхэхак, произошедшее в 372 году. Когурё получило университет для подготовки управленческих и образовательных кадров.

Верховная власть в Когурё, так же как и в других корейских государствах, принадлежала правителю-вану, который управлял государством с помощью центрального аппарата и местных органов управления. Изначально власть принадлежала семье Ко из клана Керубу. Скорее всего, ван был владельцем всей земли в государстве, которая предоставлялась крестьянам в виде наделов. За пользование наделами нужно было отдавать часть урожая. В придачу к земельному налогу крестьяне облагались податями и повинностями. Некоторые историки утверждают, что часть когурёских земель находилась во владении крестьян, но это предположение не подкреплено никакими свидетельствами.
Изображение
Когурё во второй половине V века

К началу V века Когурё превратилось в полноценное государство, обладающее всеми необходимыми институтами. Это государство занимало бо́льшую часть Корейского полуострова, имело сильную армию, обладало значительным влиянием и даже, следуя китайскому примеру, начало считать себя Серединным государством, центром мироздания. Можно было ожидать, что в не столь отдаленном будущем Когурё приберет к рукам всю территорию полуострова и станет единственным корейским государством, а затем продолжит свою экспансию на запад…

Однако все вышло иначе.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 74216
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Государство Силла

Новое сообщение ZHAN » 07 дек 2021, 19:12

В государстве Силла сначала правил род Пак, но затем власть перешла к роду Ким, а дом Пак стал «поставщиком» жен и наложниц правителей.

Государство Силла примечательно тем, что здесь помимо чиновничьих рангов, которых в начале VI века было 17, существовала уникальная система сословно-кастового деления кольпхум [дословно переводится как «качество кости» (т. е. «качество рода»)].

Люди благородного происхождения подразделялись на пять категорий, высшей из которых была категория сонголь — «священная кость». К ней относились те члены правящей династии Ким, которые имели потенциальное право на престол — преимущественно дети и братья правителя. Ниже стояла категория чинголь — «истинная кость», к которой относились все прочие представители правящей династии.

Ниже чинголь находились три номерные категории тупхум («качества головы») — с шестой по четвертую. Поскольку категории тупхум с третьей по первую в исторических источниках не встречаются, можно предположить, что эти категории определяли статус лиц незнатного происхождения, которые не заслуживали упоминаний в анналах или же упоминались как пхёнмин («простолюдины»).

В середине VII века высшее сословие сонголь упразднили, и всех представителей правящей династии отнесли к сословию чинголь. Так было проще, чем оценивать права каждого из Кимов на престол.

Сословная принадлежность определяла право на получение определенных чиновных рангов, что противоречило конфуцианскому правилу распределения должностей и рангов по личным качествам, а не по происхождению. Так, например, пять высших рангов могли получать только представители сословия чинголь, а представители тупхум четвертой категории не могли подниматься выше двенадцатого ранга.

Система кольпхум определяла не только служебное положение, но и вообще всю жизнь человека, начиная с размера жилища и заканчивая дозволенной одеждой. Нечто подобное в наше время существует на Севере под названием сонбун.

[Сонбун (чхульсин сонбун) — система предписанных статусов, используемая в КНДР и являющаяся секретной (официально ее существование отрицается). Место гражданина в системе сонбун определяется политическим, социальным и экономическим положением его прямых предков и поведением (лояльностью) его близких родственников. От сонбуна зависят многие возможности северокорейского гражданина, начиная с права на определенный уровень снабжения и заканчивая правом на получение высшего образования и занятие определенных должностей. Эта система была установлена решением Политбюро Трудовой партии Кореи от 30 мая 1957 года «О превращении борьбы с контрреволюционными элементами во всенародное, всепартийное движение». По лояльности правящему режиму все граждане КНДР подразделяются на три большие группы — дружественные лица, нейтральные лица и враждебные лица. Внутри каждой из групп существует несколько подгрупп. Сонбун очень сложно (практически невозможно) улучшить, но довольно легко понизить в результате какого-нибудь «неправильного» поступка, например — вступлением в брак с человеком, имеющим более низкий сонбун. На вершине пирамиды сонбун находятся потомки боевых соратников первого руководителя КНДР Ким Ир Сена, а в самом низу — потомки «буржуазных элементов» (помещиков и владельцев фабрик), лица, имеющие родственников за границей, а также те, кто был осужден за политические преступления и их близкие родственники.].

К простолюдинам (янмин) относились свободные люди незнатного происхождения — крестьяне, ремесленники и немногочисленные торговцы. В конфуцианстве земледелие считается почтенным занятием, в отличие от ремесел и тем более от торговли, поэтому в иерархии любого из корейских государств крестьяне стояли выше ремесленников.

Во всех государствах существовали несвободные и бесправные (или лишенные части прав) подданные, которые назывались чхонмин. Согласно традиции при поступлении на службу, военную или гражданскую, нужно было предъявить доказательства отсутствия чхонмин среди предков, причем рассматривалось целых 8 поколений! Браки с чхонмин автоматически переводили свободных простолюдинов в низшее сословие. Примечательно, что к чхонмин относились не только рабы или представители «нечистых» профессий, но и жители регионов с пониженной лояльностью, где когда-то приходилось проводить усмирительные акции. За былые прегрешения приходилось расплачиваться ограничением в правах (например — невозможностью поступить на государственную службу), более высокими податями и более тяжелыми повинностями.

Хуже всего жилось рабам, находящимся в частном владении, с которыми хозяева могли делать все что угодно, за исключением убийства. Казнь была прерогативой государства.

Законодательство во всех корейских государствах было схожим, поскольку оно опиралось на единые национально-этические традиции. За отнятую жизнь приходилось расплачиваться собственной жизнью, нанесенный ущерб следовало компенсировать выплатами или собственным трудом. Различались только размеры компенсаций. В Когурё они были самыми высокими; так, например, стоимость украденного приходилось возмещать в двенадцатикратном размере.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 74216
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Государство Пэкчэ

Новое сообщение ZHAN » 08 дек 2021, 19:03

В государстве Пэкче правил род Пуё, объединивший вокруг себя восемь знатных фамилий, которых в современной Корее уже нет. Самыми влиятельными из этой восьмерки были дома Чин и Хэ, представительниц которых традиционно брали в жены правители.

Пэкчэ имело наиболее тесные связи с Китаем из всех древних корейских государств. Ранняя и интенсивная китаизация способствовала быстрому формированию государственности по китайскому образцу. К середине III века в Пэкче существовал развитый центральный аппарат из шести традиционных ведомств (церемоний, чинов, военного, финансового, общественных работ, наказаний) и органы управления на местах. Чиновники подразделялись на 16 рангов и носили одежды, соответствующие своему положению.

Высшим чиновникам (1–6 ранг) полагались фиолетовые одежды, средним (7–11 ранг) — темно-красные, а низшим (12–16 ранг) — синие.

Высшие ранги, несмотря на принятые конфуцианские установки, распределялись между представителями правящей династии и восьми знатных домов. Надо сказать, что так было всегда и везде. Отдельные гениальные самородки пробивались к вершинам власти из низов, но в подавляющем большинстве случаев экзамены на получение должности успешно сдавали те, кто получил хорошее образование. Образование стоило дорого (чем качественнее — тем дороже), кроме того при распределении высоких должностей учитывалась лояльность семьи кандидата и достижения его предков, так что происхождение имело важное значение.

Территориальное деление Пэкче тоже было копией китайского. Столица и ее окрестности составляли особый регион, который состоял из пяти округов-бу — центрального, южного, северного, восточного и западного. Прочая территория государства делилась на пять сторон-пан по тому же принципу — центр и четыре стороны по названиям сторон света. Стороны-пан делились на уезды-кун. Правители на местах назначались из столицы и совмещали гражданские и военные функции.

Для сравнения — в Силла формирование «полноценного» управленческого аппарата началось только в 516 году, когда по указу правителя Попхына было создано военное ведомство. Постепенно, одно за другим, создавались другие ведомства, а завершился этот процесс лишь в 651 году, когда было создано ведомство Чипсабу (Государственная канцелярия), руководившее назначениями на должности и осуществлявшее общий контроль за управлением. Система кольпхум медленно сдавала свои позиции.

Если же сравнивать три древних корейских государства с точки зрения технического прогресса, то Пэкче могло похвастаться такими достижениями, как развитый морской флот, развитые технологии обработки металлов и наличие оригинального глиняного водопровода. Идея водопровода была позаимствована у китайцев, но, как и многие другие заимствования, подверглась усовершенствованию. Корейские глиняные трубы имели сужение на одном из концов, что позволяло вставлять их друг в друга. Такое «ноу-хау» облегчало и ускоряло монтаж водопроводных систем. Но главным достижением стало внедрение в V веке севооборота — чередования риса и проса, что существенно повысило плодородие земель.

[Чередование культур, которые различаются технологией выращивания и биологическими особенностями, позволяет предотвратить истощение почвы, а также препятствует интенсивному размножению однотипных сорняков и вредителей.]

В Силла была хорошо развита астрономия. В VII веке здесь построили первую дальневосточную астрономическую башню девятиметровой высоты. А жители Когурё достигли выдающихся успехов в области строительства. На первый взгляд может показаться, что когурёсцы упростили перенятые у китайцев строительные технологии, но на самом деле эти упрощения являлись усовершенствованиями, позволявшими возводить надежные постройки в относительно короткие сроки. Так, например, при строительстве каменных оборонительных стен когурёсцы использовали камни разного размера. Основание выкладывалось из наиболее крупных камней, а затем размер постепенно уменьшался. Стены получались такими же прочными, как и китайские, сложенные из камней одинакового размера, но возводились они гораздо быстрее, потому что проще поднять на высоту десять мелких камней, нежели один крупный.

Если бы смоделировать ситуацию на Корейском полуострове в IV веке в рамках какой-нибудь компьютерной стратегии, то Силла была бы уготована роль жертвы, оказавшейся между двумя сильными хищниками. Но жизнь более непредсказуема, чем компьютерные игры.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 74216
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Корейские войны IV–VII веков. Возвышение Силла

Новое сообщение ZHAN » 09 дек 2021, 19:21

Ко второй половине IV века Когурё, присоединившее к себе Наннан (давайте станем употреблять корейское название этого округа), усилилось настолько, что рискнуло напасть на Пэкче. В 369 году двадцатитысячное когурёское войско, возглавляемое правителем Когугвоном, вторглось в пределы Пэкче. О серьезности намерений свидетельствовали как численность войска, так и то, что во главе его стоял сам правитель государства, а не кто-то из военачальников.
Изображение
Квангэтхо-ван

Вторжение оказалось неудачным — армия Пэкче заставила интервентов вернуться обратно. В 371 году Когугвон предпринял вторую попытку покорения Пэкче, но она тоже была отбита. В том же году Пэкче нанесло ответный удар. Тридцатитысячное пэкческое войско дошло до Пхеньяна, где в одном из сражений погиб Когугвон. Его сыну и наследнику Сосуриму пришлось расплачиваться за отцовскую опрометчивость — за два последующих десятилетия Пэкче еще трижды нападало на Когурё.

У Пэкче недоставало сил для покорения северного соседа, но постоянные набеги с юга могли ослабить Когурё настолько, что оно бы пало.

Сосурим правильно связал военные неудачи своего государства с культурной отсталостью от Пэкче и принял меры к тому, чтобы ликвидировать этот недостаток. Во время его правления, длившегося с 371 по 388 год, Когурё совершило большой скачок в культурном развитии. Распространение буддизма и конфуцианства сочеталось с активным заимствованием китайских достижений, в первую очередь — военного характера.

Результат не заставил себя долго ждать. Племянник Сосурима Квангэтхо, правивший с 391 по 413 год, не случайно получил такое посмертное имя.

[Посмертное, или храмовое, имя — это почётное имя, дающееся после смерти правителям Китая, Кореи, Японии и Вьетнама. «Квангэтхо» переводится как «расширяющий владения».]

В 391 году Квангэтхо совершил первый удачный поход на Пэкче, а в 396 году закрепил успех, взяв столицу Пэкче Хансон, где были захвачены высокопоставленные заложники во главе с младшим братом правителя. Обезопасив южные рубежи, Квангэтхо начал войну с государством Поздняя Янь, одним из Шестнадцати варварских государств, на которые распался в IV веке Северный Китай. В 400 году Квангэтхо захватил восточные яньские земли, а в 410 году — значительную часть земель Пуё.

Пэкче в это время старалось обзавестись союзниками против Когурё. На японцев, которые находились за морем, надежды было мало. Племенной союз Карак из квазигосударства Кая не мог оказать существенной помощи. Обстоятельства подталкивали Пэкче к союзу с Силла, которому Когурё не давало возможности установить прямые контакты с Китаем. Поэтому в 433 году начались переговоры между Пэкче и Силла, которые привели к созданию военного союза против Когурё. Однако на протяжении полутора столетий альянс Пэкче и Силла не мог похвастать какими-то значительными достижениями. Правда, члены альянса разделили между собой земли квазигосударства Кая, но этот процесс они осуществляли не как союзники, а самостоятельно.

Но в 550 году совместный поход Пэкче и Силла на Когурё оказался не просто успешным, а прямо-таки разгромным. Союзники захватили добрую четверть земель Когурё, причем если Пэкче вернуло себе утерянное ранее, то Силла получила новые территории в плодородной долине реки Хан [река в средней части Корейского полуострова, впадающая в Желтое море].

Казалось бы, что столь значительный успех должен был укрепить альянс и сподвигнуть его членов на новые действия против Когурё, но правитель Силла Чинхын доказал, что он не зря носил титул тхэвана — великого правителя, а великим может считаться только тот правитель, который умело использует все возможности для усиления своего государства. Уже 553 году Чинхын напал на Пэкче и захватил земли, на которых был основан новый округ Синчжу.

Разумеется, правитель Пэкчэ Сон не мог оставить без ответа подобное вероломство. В 554 году Сон попытался силой вернуть отнятые земли, но его войско было разгромлено, а сам он погиб. Силла присоединило к себе очередную порцию земель Пэкче и превратилось в сильнейшего игрока на Корейском полуострове.

Пэкче еще в течение века сохраняло самостоятельность, пока в 660–663 годах не было полностью поглощено Силла и китайской империей Тан. Но незадолго до этого поглощения Пэкче предприняло несколько удачных походов на Силла в 642, 645, 648 и 655 годах (в последний раз — совместно с Когурё). Силла спасла только танская военная помощь.

Империя Тан была «наследницей» империи Суй, объединившей китайские земли после многолетней смуты и просуществовавшей недолго — с 581 по 618 год.

Начиная с 598 года Когурё пребывало в конфликте с империей Суй. Военные действия прекращались ради подготовки к следующей войне. В 612 году империя Суй предприняла великий поход на Когурё. Трехсоттысячная суйская армия казалась непобедимой, но выдающийся военачальник Ыльчжи Мундок все же сумел разгромить врага, заманив его в глубь своей территории. Длительный поход утомил суйское войско, а к усталости добавился голод, вызванный неразумным поведением воинов, которые не хотели нести на себе большие запасы продовольствия (главным образом — зерна), поскольку считали, что победа близка. Суйцы, тайком от своих командиров, зарывали «лишнее» зерно в землю, а когурёская армия все отступала и отступала, унося все съестное с собой. На подступах к Пхеньяну Ыльчжи Мундок разгромил суйскую армию. Из более чем 300 000 в Суй вернулось около 2500 воинов! Попытки реванша, предпринятые империей Суй в 613 и 614 годы, закончились ничем, а дальше правителям Суй стало не до корейских земель — им нужно было спасать рушившуюся империю.

Империя Тан могла считаться должником Когурё, поскольку разгром трехсоттысячной суйской армии в значительной мере ослабил империю Суй и поспособствовал ее падению. Первое время отношения между Тан и Когурё были хорошими, но в целом танская внешняя политика продолжала суйскую и покорение сильного восточного соседа было первоочередной задачей. На Корейском полуострове империи Тан были нужны слабые и полностью покорные вассалы, а не амбициозное сильное государство, пытающееся доминировать в этом регионе. Кроме того, китайцы стремились вернуть территории китайских округов, некогда захваченные Когурё.

Весной 645 года сорокатысячная танская армия вторглась в Когурё. Возглавлял армию император Тай-цзун, сын основателя империи Тан, прославившийся своими завоеваниями. Начало похода было удачным для китайцев — они продвинулись далеко в глубь территории Когурё и остановились только у горной крепости Анси, главного укрепления округа Наннан. Осада продлилась до заморозков. Угроза голода и падение боевого духа воинов вынудили Тай-цзуна отдать приказ о возвращении домой. После этого неудачного похода китайцы перешли к тактике локальных приграничных вторжений. Император Тай-цзун умер в 649 году, а его сын и преемник Гао-цзун заключил союз с Силла против Когурё и Пэкче.

Пэкче, как более слабое государство, было покорено первым. В 660 году сюда на кораблях прибыло стотридцатитысячное танское войско, усиленное сотней кораблей Силла. Одновременно в Пэкче вторглась пятидесятитысячная силлаская армия. Устоять перед такой силой было сложно и в хорошие времена, а Пэкче в ту пору переживало кризис правления. Ван Пэкче Ыйчжа, в начале правления показавший себя деятельным и мудрым, постепенно утратил интерес к управлению государством и передал решение всех важных вопросов своим сановникам. Ослабление центральной власти сказалось на состоянии армии и вообще на всех делах в государстве. Вдобавок ко всему приближенные посоветовали правителю использовать когурёскую тактику заманивания противника вглубь страны. Но то, что было хорошо для большого Когурё, оказалось плохим для небольшого Пэкче, которое атаковали с двух сторон. Под ударами танских и силласких войск столица Пэкче Сабисон быстро пала. Возникшее на занятых врагами землях движение сопротивления, поддержанное японской империей Ямато [Японское государство называлось Ямато до 670 года, когда оно было переименовано в Ниппон (Японию)], было подавлено к концу 663 года. Точку в деле восстановления независимости Пэкче поставила битва при реке Пэккан, состоявшаяся 27–28 августа 663 года. Объединенные силы Тан и Силла разгромили японское войско и остатки сил Пэкче.

Уже в 661 году, не дожидаясь окончательного покорения Пэкче, империя Тан предприняла новую попытку вторжения в Когурё. Момент был удобный, потому что часть когурёских войск находилась на территории Силла, где вела осаду крепости Пукхансан.

[Эта крепость была расположена в одноименных горах севернее современного Сеула.]

Пятидесятитысячная танская армия разделилась на две части. Одна часть направилась к реке Амноккан, а другая пошла на Пхеньян. Взять Пхеньян не удалось. В 667 году вторжение повторилось, причем на этот раз в нем участвовали и силланцы. Весной 668 года после осады, длившейся более месяца, Пхеньян был взят. Бо́льшая часть Когурё отошла к Танской империи. Для управления завоеванными территориями, которые китайцы считали «возвращенными», было учреждено Аньдунское военное наместничество. Отдельные очаги сопротивления тлели еще долго, но изменить ситуацию они не могли — империя Тан и Силла разделили Корейский полуостров между собой.

Союз между Тан и Силла был вынужденным и непрочным. Наконец-то добившись военных успехов на Корейском полуострове, китайцы стремились покорить его целиком. Правящие круги Силла были осведомлены о желании императора Гао-цзуна завоевать их страну, а для китайцев не было секретом стремление Силла к единоличному господству на полуострове. Казалось бы, что у Силла даже после присоединения других корейских земель не может хватить сил для борьбы с могущественной Танской империей, но у Силла был всего один враг, а у империи Тан врагов было много. С севера угрожали воинственные кочевники, неспокойно было в Тибете, на западе приходилось воевать с арабами…

У Силла имелся шанс утвердить свою власть над всеми корейскими землями, и этот шанс был блестяще реализован. Под знаменем борьбы корейцев против китайских захватчиков Силла смогло привлечь на свою сторону недавних врагов — бывших подданных Когурё и Пэкче. Искусная дипломатическая игра позволила оттянуть конфронтацию с империей Тан до наиболее благоприятного момента.

Первое столкновение между силласкими и танскими войсками произошло в 670 году у пэкчинской крепости Соксон. Но тогда обе стороны не были готовы к продолжению военных действий и окончательное выяснение отношений отложили на будущее.

В 675 году Танская империя начала войну с Силла и сначала одержала несколько побед, но затем одно за другим пошли поражения и к концу 676 года стало ясно, что кампания против Силла проиграна. В результате Силла получила контроль над территорией Корейского полуострова, расположенной южнее реки Тэдонган (сюда входили не только земли Пэкче, но и часть земель Когурё). Северная часть Когурё осталась у империи Тан, но вскоре перешла к новосозданному государству Пархэ, оно же — Бохай.

Окончательное спокойствие на покоренной китайцами когурёской территории так и не было установлено. В 698 году бывший подданный Когурё Тэ Чжоён объявил на северо-востоке когурёских земель о создании государства Чингук и провозгласил себя его императором. В 713 году танский император Сюань-цзун, предпочитавший жить в мире с соседями, пожаловал Тэ Чжоёну титул вана области Бохай (в корейском произношении — Пархэ).

«Бохай» переводится с китайского как «Море Бо» — область получила название по Бохайскому заливу в северо-западной части Жёлтого моря, который омывал часть берегов нового государства. В этом государстве наряду с когурёсцами жили представители тунгусо-маньчжурской народности мальгаль. Достоверно не известно, к какому народу принадлежал сам Тэ Чжоён. Корейцы считают его своим, поскольку в «Рифмованных записях о королях и императорах» сказано, что отец Тэ Чжоёна был когурёским военачальником. А китайские историки склонны причислять Тэ Чжоёна к мальгаль, основываясь на «некорейском» звучании его имени. Но эта точка зрения в Корее сторонников не имеет.

Титул «ван» подразумевал вассальную зависимость от Танской империи, но на самом деле Пархэ было самостоятельным государством, зависимым от своего великого соседа только на словах. Правители Пархэ проводили самостоятельную внешнюю политику, не платили императорам дани, ограничиваясь только дарами вежливости и даже позволяли себе игнорировать просьбы о военной поддержке. Истинные вассалы так себя не ведут. Более того — Пархэ позволяло себе вести военные действия против империи Тан, как это было в 732–735 годах.

В 762 году Пархэ добилось у империи Тан признания в качестве полноправного государства, а не вассальной области. Вторая половина VIII века и первая половина IX века стали периодом наибольшего расцвета Пархэ. В то время его называли «Процветающим государством, лежащим к востоку от моря». Затем начался упадок, а в 926 году после двадцатилетнего сопротивления Пархэ было завоевано киданьской империей Ляо.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 74216
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Хвараны

Новое сообщение ZHAN » 10 дек 2021, 20:00

Благодаря сериалам сейчас все в Корее знают, кто такие хвараны. Но еще в семидесятых годах прошлого века о хваранах имели представление только историки (и представление это было и остается далеко не столь полным, как у сценаристов).

Интерес к хваранам подогрело обнаружение в 1989 году исторической хроники под названием «Записи о поколениях хваранов» («Хваран сеги»), автором которой является Ким Дэмун, придворный Сондог-вана, правившего Силла с 702 по 736 год. Однако обнаруженная рукописная копия «Записок» датируется первой половиной XIX века, что вызывает сомнения в их подлинности.

А вот упоминания в «Исторических записях Трех государств» Ким Бусика или в «Достопамятных событиях Трех государств» монаха Ирена заслуживают доверия. Точно так же, как заслуживают его старинные песни хянга [30], посвященные хваранам Кипха и Чукчи.

Из хроник периода Трех государств известно, что в правление Чинхын-вана (540–575) из силлаской молодежи стали отбирать кандидатов на обучение в подобии молодежной организации, члены которой назывались хваранами («цветочными юношами»). Над хваранами стояли куксон («государственные святые»), хвачжу («хозяева цветов») и пхунвольчжу («хозяева ветра и луны»), относительно роли которых у историков имеются сомнения — не совсем ясно, идет ли речь о разных должностях или же это разные названия одной и той же наставнической должности.

Были еще и вонхва («источник цветов»), причем первые вонхва были женщинами. Непонятно, чем именно занимались эти дамы — вдохновляли ли они мужчин на подвиги или же руководили женской «секцией» хваран?

Сведения о хваранах отрывочны и неполны. Хочется верить, что когда-нибудь будет обнаружен какой-то подлинный источник, который прольет свет на эту яркую страницу корейской истории.

Хвараны были не только учениками, но и наставниками для нандо («сопровождающие воинов»), причем нандо было очень много — счет им шел на сотни. В наше время распространено мнение о том, что хвараны были военным институтом, в котором воспитывались герои будущих сражений, но это не совсем так. Военная подготовка была всего лишь частью деятельности хваранов. Большое внимание уделялось духовному совершенствованию, которое включало в себя постижение Пути, усвоение этических норм, изучение литературы и музыки вкупе с самостоятельным творчеством, а также путешествие по стране ради поклонения местным божествам. В результате должны были получаться «суперлюди», сочетавшие физическую мощь и отвагу с благородством и утонченностью. В хянга о хваране Кипха его сравнивают с высокой туей, не боящейся холодов.

Вероятнее всего, хваранское обучение начиналось в возрасте 15 лет и продолжалось 3–4 года. Затем наставники выпускали своих учеников в жизнь и явно помогали устроиться с учетом их способностей. С этой точки зрения институт хваранов можно считать аналогом конфуцианской школы для подготовки чиновников. В летописях нет упоминаний о социальном происхождении хваранов, но, судя по их роли в обществе, все они должны были происходить из высшего сословия. А вот нандо — учениками хваранов — могли становиться и простолюдины.

Поведение хваранов определялось «Пятью предписаниями для повседневной жизни», составленных буддийским монахом Вонгваном в начале VII века. Вот эти предписания:

— будь предан правителю;

— будь почтителен с родителями;

— будь искренен с друзьями;

— не отступай в бою;

— убивай с разбором.

Идеалом хваранов был Ким Ю Син (595–673) — военачальник, сыгравший большую роль в объединении корейских земель под властью государства Силла. Заслуги Ким Ю Сина были настолько велики, что в 668 году правитель Мунму пожаловал ему специальный чин тедаэгакана, стоявший над чином гакана, высшим из 17 силласких чинов.
Изображение
Ким Ю Син

Хвараны появились в правление короля Чинхын-вана (540–575) и существовали до распада государства Силла в конце IX века. Многие силлаские достижения, в том числе и объединение корейских земель, некоторые историки склонны связывать с наличием института хваранов, но на самом деле для столь решительных выводов недостаточно данных. Однако нужно отметить, что институт хваранов был прогрессивным и полезным явлением.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 74216
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Буддизм, конфуцианство и шаманизм

Новое сообщение ZHAN » 11 дек 2021, 12:50

Изначальной корейской религией были верования в духов, которые отвечали за определенные сферы жизни. Специально уполномоченные люди общались с духами — просили о чем-то или умиротворяли их. Такую форму религии принято называть шаманизмом, а посредника в общении людей с духами — шаманом.

Чхачхаун — название первых правителей Саро, впоследствии сменившей название на Силла, можно перевести как «посредник» или «шаман». Такое восприятие роли правителя перекликается с древнекитайской традицией, согласно которой правитель исполняет роль посредника между миром людей и миром духов. Хороший правитель умеет правильно общаться с духами и пользуется их расположением, обеспечивающем процветание государства и благоденствие подданных.

Буддизм, довольно быстро ставший господствующей религией всех трех древних корейских государств, был направлен не на взаимодействие человека с силами природы, а на совершенствование личности, на достижение «спасения» и «совершенства». Наибольшей популярностью в Корее пользовалось направление сон-буддизма (оно же в японской интерпретации — дзэн-буддизм), которое приводило к просветлению через созерцание. Сон — весьма удобная концепция, которая предполагает передачу истинного знания вне зависимости от слова и буквы, от проповедей и письменных канонов. Знание передается непосредственно от сердца к сердцу…

Проще говоря — не совершай никаких действий, а углубись в созерцание собственной природы и станешь Буддой.

Личность совершенствовалась в рамках буддизма, успех в начинаниях достигался через общение с духами, а взаимоотношения между людьми регулировались принципами конфуцианской морали, согласно которым младшие должны были почитать старших. Такое разделение сфер влияния обуславливало гармоничное сосуществование трех религий, или, если точнее — трех концепций в рамках единого корейского общества. У каждой концепции была своя сфера. На службе или в семье кореец руководствовался конфуцианскими нормами, при заключении сделки или брака он обращался к гадателям-шаманам, а духовного благополучия искал в буддизме. Одно другому не мешало, и в этом заключается тот «непостижимый секрет» мирного совмещения трех религий в корейском (китайском, вьетнамском или японском) восприятии. Если каждая из концепций или религий отвечает за свою отдельную сферу, то никакого конфликта между ними быть не может.

Первым из корейских государств буддизм приняло Когурё. Некий монах Сундо, в китайском прочтении — Шунь-дао, прибывший в 372 году из империи Цзинь (265–420), ознакомил когурёсцев с основами буддийского учения и основал первый буддийский монастырь на корейской земле. В 392 году правитель Квангэтхо издал указ о строительстве в Пхеньяне сразу девяти буддийских храмов, что можно считать установлением буддизма в качестве государственной религии Когурё.

В Пэкче буддизм был принесен монахом по имени Маранантха в 384 году. Новая религия понравилась правителю Чхимню, и буддизм начал распространяться в государстве.

В Силла буддизм проник весьма рано — уже в 4 году, если верить древним летописям, но основание первого монастыря в горах Кымгансан никак не сказалось на становлении буддизма в качестве государственной религии, потому что государственности как таковой в то время в Силла не существовало. В I веке Силла (тогда еще называемая Саро) представляла собой племенной союз, который с большой натяжкой можно было назвать квазигосударством. Но в V веке состоялось второе пришествие буддизма в Силла. Со временем «новая старая» религия завоевала столько сторонников, что ван Вончжон, правивший с 514 по 540 год, придал ей государственный статус. За это правитель получил посмертное имя Попхын, означавшее «Возвышение Закона» (имелся в виду буддийский закон).

В Объединённом Силла и пришедшем ему на смену государстве Корё буддизм был государственной религией. В этот период была создана буддийская культура, во многом определившая будущее развитие корейской нации. И все было бы не просто хорошо, а еще лучше, если бы по мере упрочения своих позиций буддийские монахи не проявляли стремления к власти, не подменяли бы отрешенность от мирских дел стремлением к получению мирских благ.

Изначальная привлекательность буддизма была обусловлена его бескорыстием. В древности монахам предписывалось жить подаянием и проявлять примерную скромность. Все имущество монаха состояло из обычной и теплой одежды, палочек для еды и чаши для подаяния. И это правильно, ведь ищущему просветления не требуется бо́льших земных благ.

Однако со временем (и так было повсюду) иерархи почувствовали вкус к роскоши и политике. Они составили конкуренцию светским правителям, и последствия этого не заставили себя ждать. Династия Ли, правившая Кореей (Чосоном) с 1392 по 1897 год, буддизм не жаловала. До активной борьбы с буддизмом дело не дошло, но мягкое вытеснение его из всех сфер жизни имело место на всем протяжении правления этой династии.

В результате в современной Корее буддийское духовенство не имеет значимого политического влияния. По выражению одного из известных социологов современности, «буддизм в Корее существует, но при желании его можно не замечать».

[Но, тем не менее согласно данным социологических опросов около 30 % граждан Республики Корея считают себя буддистами или же принимают традиционные буддийские ценности.]
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 74216
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Период объединенного Силла (668–936). Появление нации

Новое сообщение ZHAN » 12 дек 2021, 13:12

Далеко не все специалисты по корейской истории употребляют термин «Объединенное Силла», характеризующий позднее государство Силла, объединившее под своей властью более двух третей Корейского полуострова. Многие историки не разделяют периоды Трех государств и Объединенного Силла, а говорят о Раннем, Среднем и Позднем периоде Силла. Но по мнению автора первое деление логичнее и потому удобнее.

Объединенное государство Силла просуществовало недолго — два с половиной столетия, но этого времени хватило для того, чтобы превратить силланцев, когурёсцев и пэкчесцев в единую корейскую нацию.

С чего начинается нация? :unknown:

С осознания людьми своей принадлежности к ней. Живя бок о бок друг с другом и изрядно перемешавшись в результате миграций, жители Силла отрывались от своих «исконных» корней, ассимилировались, проникались общими идеями.

Главной из этих общих идей было наличие общего врага — китайской империи Тан (существование Объединенного Силла пришлось на танский период).

Важную роль в деле объединения корейцев сыграла разумная политика силласких правителей, которые не пытались уничтожить или хотя бы оттеснить от власти когурёскую и пэкческую знать, а напротив — сохранили все аристократические привилегии и поручили знатным домам править на местах. Разумеется, это правление осуществлялось под строгим контролем центра, исключавшим появление центробежных сепаратистских тенденций. В этом отношении корейским государствам, можно сказать, повезло. Они были относительно небольшими (никакого сравнения с китайскими империями), а на небольших территориях проще следить за порядком, не допуская покушений на централизацию власти. Впрочем, основные проблемы правителям Объединного Силла создавали не аристократы-«чужаки», а прокитайски настроенные сановники.

Для корейцев, как и для большинства народов Восточной Азии, характерно бережное внимание к своим корням. Гражданин современной Кореи может помнить о том, что его далекие предки жили в Пэкче или, скажем, в Когурё. Одинаковые корни могут стать дополнительным фактором сближения при знакомстве и послужить поводом для распития еще одной бутылки соджу [традиционный корейский алкогольный напиток, обычно крепостью в 20 градусов (но бывают как более крепкие, так и более слабые варианты). Изготавливается в основном из риса или пшеницы, но также сырьем может служить и сладкий картофель], но они не могут разобщать корейцев, считающих себя единой нацией.

Кстати говоря, традиционное корейское соджу, которое, по мнению большинства корейцев, существовало со времен Тангуна, на самом деле научили готовить монголы в XIII веке. До монгольского нашествия корейцы не знали перегонки, повышающей крепость напитков. Принято считать, что монгольское нашествие (точнее — серия нашествий) окончательно завершило «выплавку» корейской нации, объединив всех корейцев для отпора могучему врагу.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 74216
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Административная система объединенного Силла

Новое сообщение ZHAN » 13 дек 2021, 19:07

Добавление большого количества новых подданных и новых земель потребовало создания новых управленческих структур и общего усиления управленческого аппарата. Правители Объединенного Силла видели главную опору своей власти в исконной силлаской знати. Покоренные знатные роды могли продолжать править в своих владениях, но контролировали их исконные силланцы, имевшие кольпхум-категории.

Принадлежность к кольпхум служила пропуском в центральный аппарат управления. Но это не означало, что своим доверяли безгранично, ведь многие представители силлаской знати имели прокитайскую ориентацию. От таких людей старались избавляться, невзирая на их происхождение и заслуги.

Вот показательный пример: в 662 году правитель Мунму (при жизни его звали Поммин), сын объединителя корейских земель Муёль-вана, приказал казнить знаменитого полководца Чинджу, прославленного многими победами в войне с Пэкче и бывшего начальником Военного Ведомства. Формальной причиной казни послужило небрежение, якобы проявляемое Чинджу к государственным делам, но настоящая причина, о которой можно только гадать, могла заключаться в его прокитайских или просто оппозиционных настроениях.

Все изменения управленческого аппарата делались по танскому образцу. И вообще вся культура продолжала заимствоваться у великого западного соседа, и основная торговля шла с ним, так что ни о каком дистанцировании от Китая (конкретно — от империи Тан) не могло быть и речи. Речь шла о сохранении корейской государственности, о самостоятельном правлении силласких ванов, лишь номинально являвшихся данниками танских императоров. Главное — это блюсти ритуал, этикет.

Получив дары из Силла, которые китайцы именовали «данью», император отправлял силласкому вану ответные дары, примерно равные по стоимости «дани», которые считались выражением расположения. При танском дворе считали, что дань Силла посылает по обязанности, а император отдаривается по доброй своей воле, но на самом деле то была «правительственная» меновая торговля. Ты — мне, я — тебе, и все довольны.

Корейские государства сохраняли свою самостоятельность не столько благодаря армии, сколько дипломатии, искусной внешней политике, которая позволяла лавировать между тремя грозными соседями — Китаем, северными кочевниками и Японией. Когда кочевники были покорены, а последняя китайская (точнее — маньчжурская) империя Цин агонизировала, Япония без особых проблем оккупировала Корею, потому что для дипломатических игр не осталось пространства.

На границах с Тан и Пархэ были созданы военные поселения, в которых воинская служба сочеталась с земледелием. Это было выгодно — солдаты сами себя содержали. По девяти провинциям-чу, образованным после объединения корейских земель, были рассредоточены воинские подразделения, которые служили опорой для местных управляющих. Однако, опираясь на приданные воинские силы, местный правитель мог поднять мятеж. В хрониках сохранились записи о казнях начальников провинций, обвиненных в подготовке мятежа.

Главным создателем новой административной системы стал сын Мунму-вана Синмун, правивший с 681 по 692 год. Мунму-ван начал реорганизацию управленческого аппарата, основав Ведомство пожалований (Сарокса), главной и неафишируемой задачей которого было ослабление позиций знати. Все знатные роды являлись крупными землевладельцами. Земля, приносящая доход, делала знать относительно независимой, что ослабляло центральную власть. Ведомство пожалований произвело ревизию земельных владений и упорядочило сбор налогов, которые поступали в государственную казну полностью, оседая частично в карманах помещиков. Но это было только начало. Для укрепления центральной власти предстояло еще многое сделать. Уже при Синмун-ване был изменен принцип вознаграждения чиновников, которые прежде, при поступлении на службу, получали земельные наделы в кормление. Надел становился собственностью чиновника. Но с 687 года чиновники стали получать не землю в собственность, а право на урожай с соответствующего должности земельному наделу, сама же земля оставалась в собственности государства. Наделы, полученные прежде в кормление, начали изыматься в 689 году.

Правление Синмун-вана началось с мятежа, устроенного тестем правителя, знаменитым военачальником Ким Хымдолем, которого называли «покорителем Когурё». Причина того, что тесть пошел против зятя, только что восшедшего на престол, заключалась в неспособности дочери Ким Химдоля родить наследника мужского пола. Из-за этого муж, еще будучи наследным принцем, охладел к ней, и позиции дома Ким при дворе пошатнулись. При властном и суровом Мунму, который правил твердой рукой, Ким Химдоль не рисковал выказывать недовольство, но зятя он явно считал слабым и неопытным правителем, которого легко можно будет свергнуть.

Но Синмун показал себя достойным сыном своего отца. Он казнил нелояльного тестя, а также других участников заговора вместе с их родственниками. Понесли наказание и те, кто не принимал непосредственного участия в заговоре, но знал о нем и не донес. Свою жену Синмун отправил в изгнание и женился на дочери хварана Ким Хымуна, павшего на поле брани. Эта ветвь Кимов [фамилия Ким является самой распространенной среди корейцев, ее носит каждый пятый] была незнатной, и родственники новой жены не могли составить придворную оппозицию.

Для подготовки квалифицированных управленческих кадров, а также для уменьшения количества аристократов в высшем эшелоне власти в 682 году Синмун-ван основал Высшую государственную школу (Кукхак), в которой молодые люди в возрасте от 15 до 30 лет изучали основы конфуцианства и китайскую классическую литературу. Обучение в Высшей школе длилось 9 лет — весьма серьезный срок, свидетельствующий об основательной подготовке. Частью Высшей школы стала организация хваран. Военная подготовка хваранов сократилась до минимума, на первое место вышло изучение конфуцианства. По сути дела, в Высшей школе студенты не только обучались наукам, но проходили идеологическую обработку — им неустанно внушалось почтение к правителю (и родителям).

Синмун-ван завершил реорганизацию местного управления, начатую его отцом. Согласно китайской традиции он разделил страну на девять областей-чу, которые делились на округа-кун и уезды-хён. Новые административные границы не совпадали с прежними, что серьезно пошатнуло устоявшееся издавна влияние местной знати.

Также были созданы пять согён — малых столиц, региональных центров управления. Все чиновники назначались из столицы, причем на службу их старались отправлять подальше от родных мест. Для обеспечения лояльности местных правительств и улучшения их связей с центром существовала практика сансури («чиновников, находящихся под высшей охраной»). Небольшая часть местных чиновников отправлялась на службу в столицу. Эти командированные чиновники служили заложниками, которых могли казнить, если на месте что-то пойдет не так, а заодно через них было удобно осуществлять связь с местными органами управления.

В Корё, пришедшем на смену Силла, эта практика сохранилась, только командированные чиновники назывались иначе — киин («те люди»). Мунму-ван в 673 году разрешил принимать на службу бывших чиновников Пэкче, а Синмун-ван в 686 году сделал то же в отношении когурёских чиновников. Однако и те, и другие при поступлении на силласкую службу понижались в ранге на несколько ступеней.

На вершине пирамиды власти стоял правитель-ван, а основание ее образовывали старосты деревень и городских кварталов. Низовой порядок обеспечивался самоуправлением, находившимся под чиновным контролем. За работой аппарата, как местного, так и центрального, наблюдали контролеры-цензоры (весаджон).

[Традиционно устоявшееся название «цензор» не соответствует сути этой должности, поскольку весаджон не занимались цензурой и не проводили ценза (переписи граждан с оценкой их имущества). Весаджон контролировали работу чиновников, следили за соблюдением законов и могли вести расследования злоупотреблений. Скорее уж их следовало называть «прокурорами».]

Сразу же после мятежа, устроенного тестем, Синмун-ван усилил свою гвардию (Сивибу), а затем занялся реорганизацией армии. По его приказу были сформированы девять «клятвенных корпусов» (соджон), получивших такое название из-за приносимой клятвы верности правителю. Эти корпуса, лично преданные вану, стали его опорой в случае мятежей. «Старые» воинские подразделения надежными не считались.

Синмун-вану удалось воплотить в жизнь не все задуманное. Так, например, он намеревался перенести столицу государства из Кёнджу [город на юго-востоке Корейского полуострова] в глубь полуострова, примерно на то место, где сейчас находится город Тэгу. Правитель хотел отдалиться от высшей силлаской знати, которая жила в Кёнджу, избавить центральный аппарат от ее влияния. Однако эта идея вызвала настолько сильный протест в высших кругах общества, что Синмуну пришлось от нее отказаться. Но в целом этот правитель хорошо укрепил основы государства.

После смерти Синмун-вана престол достался его шестилетнему сыну Ихону (посмертное имя Хёсо-ван), при котором стала регентшей его мать государыни Синмок, которая уделяла большое внимание развитию торговли, а укреплением центральной власти не занималась. В 695 году она открыла в Кёнджу два новых рынка, за которыми был установлен чиновный надзор.

Надо сказать, что это был весьма смелый поступок, ведь в конфуцианском обществе торговля совершенно не поощрялась, с ней мирились, как с неизбежным злом. Торговцы стояли в самом низу общественной иерархии (речь идет о свободных людях), поскольку они не производили никаких ценностей. Кроме того, считалось, что торговля способствует различным порокам, начиная с пристрастия к роскоши, резко осуждаемой конфуцианской моралью, и заканчивая взяточничеством. Начать выпуск корейской монеты Синмок не решилась или просто не считала это нужным. До конца XVII века корейская торговля оставалась меновой — товары менялись на рис и полотно. Китайские деньги имели весьма ограниченное хождение, в основном среди тех, кто занимался импортом и экспортом.

В 700 году государыня Синмок умерла, и при дворе сразу же началась борьба за власть, которая закончилась тем, что в 702 году после смерти Хёсо ваном стал его младший брат, известный как Сондок. Сондок пребывал на престоле с 702 по 737 год.

Достигнув совершеннолетия, он стал править самостоятельно, и его правление считается «золотым периодом» в истории Силла, когда власть была крепкой и во всех сферах наблюдался расцвет.

Также в это время улучшились отношения с империей Тан. Танские императоры осознали, что выгоднее иметь на востоке надежного союзника, нежели ввязываться в завоевание его владений, удержать которые будет весьма непросто. Теперь Силла считалась в Тан самым преданным из всех вассалов, находящихся за Великой стеной, а также государством, в котором процветают гуманность и справедливость. На фоне улучшения отношений интенсифицировалась китаизация Силла. Дошло до того, что все чиновничьи должности и все провинциальные поселения были переименованы на «благородный» китайский лад.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 74216
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Распад объединенного Силла

Новое сообщение ZHAN » 14 дек 2021, 19:09

Если пытаться совместить несовместимое, то ничего хорошего их этого не выйдет. Система сословного деления кольпхум противоречила конфуцианским принципам управления государством, согласно которым должности следовало распределять по заслугам, а не по происхождению. Аристократы, принадлежавшие к сословию чинголь, считали, что конфуцианские правила ущемляют их исконные интересы, а чиновники, не принадлежавшие к высшей знати, были недовольны тем, что высшие должности достаются только аристократам. Низы стали хуже подчиняться верхам, а верхи стали хуже управлять низами — в результате государственный аппарат стал работать хуже, что ожидаемо привело к ослаблению центральной власти.

Дополнительно ослабили ее противоречия между столичными и провинциальными чиновниками. Столичные чиновники («белая кость») находились в привилегированном положении, а права провинциальных часто ущемлялись, в том числе и право на продвижение по службе.

Вдобавок ко всему этому в 757 году ван Кёндок, прославившийся как ревностный приверженец и активный распространитель буддизма, совершил крайне опрометчивый шаг. Он отменил выдачу жалованья зерном, и чиновники снова стали получать в кормление земельные наделы. Земля стала уплывать из государственных рук в частные, и начала формироваться крайне опасная для центральной власти категория крупных землевладельцев, среди которых было много буддийских монастырей.

Богатый помещик не сильно зависит от власти и не очень-то нуждается в ее расположении. Вдобавок частные землевладельцы эксплуатировали крестьян гораздо сильнее, чем государство. Это вызывало недовольство, переходившее в крестьянские восстания. В конце IX века крупные восстания шли одно за другим. Принято считать, что основатель Позднего Пэкче Кёнхвон происходил из зажиточной крестьянской семьи — вот насколько были опасны для государства Силла эти восстания.

Ослабление центральной власти привело к усилению местных правителей, богатых землевладельцев и богатых торговцев. Среди этой публики процветали сепаратистские настроения. Так, например, отец основателя государства Корё Ван Гона, более известного по своему посмертному имени Тхэчжо (877–943) был высокопоставленным столичным чиновником, сумевшим прибрать к рукам морскую торговлю с Китаем и Японией. Богатство и влияние позволило дому Ван основать новое государство.

А Кунъе, основатель Позднего Когурё, был внебрачным сыном вана Силла Хонана, правившего с 857 по 861 год. Родство с правящим домом, пусть и непрямое, не помешало Кунъе присоединиться к одному из восстаний, а затем устроить свое восстание.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 74216
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Поздние три корейских государства

Новое сообщение ZHAN » 15 дек 2021, 19:00

Первым «возрожденным» государством стало Позднее Пэкче. Крестьянский сын Кёнхвон, служивший офицером на юго-западе государства Силла, в 892 году поднял восстание, с пятитысячным отрядом захватил город Мучжинчжу (современный Кванджу) [на юго-западе Корейского полуострова] и провозгласил себя ваном. В 900 году он перенес столицу в город Вансанчжу (нынешний город Чонджу) [в 80 км севернее Кванджу] и назвал свое государство Хупэкче — Позднее Пэкче. Кёнхвон пытался покорить Силла, в 927 году ему удалось захватить силласкую столицу Кымсон и сменить вана Кёнэ на своего ставленника Кёнсуна, ставшего последним правителем Силла. Однако войско Кёнхвона было выбито из Кымсона основателем нового
государства Корё Ван Гоном.
Изображение
Поздние корейские государства и Пархэ в 915 году

В 934 году Ван Гон начал покорение Пэкче, которое завершилось в 936 году. В 935 году силлаский ван Кёнсун изъявил желание покориться Корё, и Силла была присоединена мирным образом. За свое благоразумное поведение Кёнсун получил от Ван Гона почетный титул и большое земельное владение, которое было передано ему в пожизненное пользование. Таким образом в 936 году Ван Гон завершил объединение корейских земель.

А теперь давайте посмотрим, откуда взялось государство Ван Гона. Прежде оно называлось Поздним Когурё и было основано бастардом Кунъе, который в юности постригся в монахи, а когда начались крестьянские восстания, примкнул к ним и вскоре стал самостоятельным лидером восставших на северо-востоке Силла. В «Исторических записях Трех государств» о Кунъе не сказано ни одного доброго слова. Он представлен беспутным, коварным и жестоким. Сейчас бы сказали, что его сделала таким жизнь. Рождение Кунъе сопровождалось неблагоприятными предзнаменованиями, отчего Хонган-ван хотел его убить, но ребенка спасла спрятавшая его кормилица. Позднее Кунъе лишился одного глаза в результате несчастного случая. В монастыре он жил впроголодь… Короче говоря, бедствий на его долю выпало изрядно.

Подчинив север Силла, Кунъе в 901 году провозгласил себя ваном государства Хукогурё — Позднее Когурё со столицей в городе Сонаке (современный Кэсон) [на северо-западе Корейского полуострова, ныне находящийся на территории КНД]. В 904 году Кунъе изменил название государства на Мачжин, а годом позже перенес столицу на восток в Чхольсон.

Примерно с этого момента у Кунъе стали проявляться симптомы психического расстройства. Он объявил себя Майтреей — Буддой-Мессией и начал требовать соответствующих почестей. Одновременно у Кунъе развилась нездоровая подозрительность — ему всюду виделись заговоры и измены, которые он карал смертью. Дошло до того, что в 915 году он казнил свою жену и двух сыновей. Государство было переименовано еще раз, и теперь оно звалось Тхэбон — Великие счастливые владения, что совершенно не соответствовало обстановке, сложившейся в столице и во всем государстве в целом.

Одновременно с подозрительностью, возрастала расточительность «живого божества». Приходилось увеличивать налоги, а такая политика никогда ни к чему хорошему не приводила. Опасаясь народных восстаний, в 918 году приближенные Кунъе решили заменить его на военачальника Ван Гона, что и было сделано. Сбежавший из столицы Кунъе был схвачен простолюдинами и убит.

Ван Гон вернул столицу в свой родной город Сонак, переименовав его в Кэгён — Столицу начала (новой эпохи). Государство Тхэбон стало называться Корё. Новое название подчеркивало преемственность с Когурё, но в то же время давало понять, что речь идет о совсем другом государстве. Впрочем, некоторые ученые считают, что название было тем же самым, просто изменилось произношение слова Когурё. Но так или иначе, именно Корё стало международным названием страны.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 74216
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Государство Корё в X–XIV веках. Становление

Новое сообщение ZHAN » 16 дек 2021, 20:24

Ван Гон стал правителем разоренной страны, в которой простой народ был сильно недоволен центральной властью, а многие богатые и влиятельные семейства с властью не считались. Позиции у сорокалетнего Ван Гона были шаткими — его избрали высшие сановники, посчитав наиболее пригодным к правлению. В случае недовольства Ван Гоном аристократы могли бы выбрать вместо него другого человека. Поэтому мероприятия по укреплению своей власти (и обуздыванию влиятельных семейств) Ван Гону приходилось проводить осторожно.
Изображение
Государство Корё

Лучшим способом обеспечения лояльности, хотя и не всегда действенным, было установление родственных отношений. Ван Гон породнился с наиболее влиятельными домами, взяв из каждого по жене. Всего у Ван Гона было 29 жён — 6 главных в ранге ванху (государыня) и 23 «обычных», ранга пуин (супруга). Могущественным аристократам, поддержка которых была особо ценной, Ван Гон жаловал свою фамилию, что повышало их статус до представителя правящего дома.

Но этих «пряников» для полного спокойствия в государстве было мало, требовался сильный «удар кнутом», который бы ослабил влиятельные дома. Однако Ван Гон не использовал кнут, то ли по складу характера, то ли понимал, что это ни к чему хорошему не приведет. Во время его правления мягкая политика работала хорошо, обеспечивая стабильность правления, но уже у его старшего сына и преемника возникли крупные проблемы.

Ван Гон учредил 16 чиновничьих рангов и 17 ведомств. В центральном аппарате интересы правителя представляли Нэбонсон — Ведомство внутреннего управления, издававшее указы правителя и руководящее назначениями, а также Пёнбу — Военное ведомство. Главный исполнительный орган государственной власти — Кванпхёнсон (Ведомство широких решений), который следил за исполнением указов и осуществлял общее руководство другими ведомствами, находился под контролем влиятельных знатных родов. Поэтому в течение всего своего правления Ван Гону приходилось в определенной мере считаться с интересами знати. Его власть нельзя назвать сильной, но благодаря дипломатичности Ван Гона его правление было спокойным и благополучным.

Новое корейское государство стало прибежищем для когурёсцев, живших в Пархэ после падения этого государства, произошедшего в 926 году. Пример подал наследный принц Пархэ Тэ Гванхон, прибывший в Корё вместе со своим двором. Ван Гон оказал беженцам радушный прием. Принцу он пожаловал свою фамилию, а его приближенных назначил на различные должности. Статус покровителя и защитника интересов принца Тэ дал Ван Гону моральное право на присоединение пархэских земель, лежавших южнее реки Амноккан, которые в прошлом принадлежали Когурё. Часть этих земель удалось присоединить, и Корё стало занимать весь Корейский полуостров.

К киданьскому государству Ляо, ставшему причиной падения Пархэ, Ван Гон относился враждебно и никаких отношений с киданями устанавливать не желал. Кидани, воевавшие с китайскими государствами и потому нуждавшиеся в союзе с Корё, дважды направляли к Ван Гону посольства с дарами своих земель — лошадьми и верблюдами, но в первый раз Ван Гон отправил послов обратно вместе с дарами, а во второй раз приказал арестовать «назойливых незваных гостей» и сослать на острова.

До поры до времени киданей можно было не опасаться, но уже в 947 году, при четвертом правителе Корё Кванджоне, сыне Ван Гона, для защиты северных границ от киданей была создана особая трехсоттысячная армия. Эта армия выспренно называлась Светлой (Квангун), но из-за слабого командования плохо выполняла свои функции и потому была расформирована в начале XI века.

Становление Корё удачно совпало с так называемым Периодом Пяти династий и десяти царств, начавшимся в 907 году после падения империи Тан и закончившимся в 960 году основанием империи Сун. За эти годы на севере Китая правили, сменяя друг друга, пять династий, а на юге появились и исчезли более 10 царств. В таком хаосе никому не было дела до Корё, поэтому Ван Гон и его ближайшие преемники могли не опасаться китайской угрозы.

Ван Гон умер в 943 году. Он оставил политическое завещание «Наставление из десяти частей» («Хунё сипчо»), которое начиналось с того, что правитель должен опираться на помощь Будды и содействие буддийских монастырей. Но сразу же за этим шло предостережение — монастырей не должно быть слишком много, потому что их чрезмерное количество ослабляет государство. Так было в Силла — монастыри становились крупными землевладельцами и начинали расшатывать опоры центральной власти. В целом же суть «Наставления» сводилась к следующему: опирайтесь на помощь Будды, учитесь у китайцев и опасайтесь пэкчесцев, ибо они вероломны.

После Ван Гона престол перешел к его старшему сыну Сынгону, более известному по посмертному имени Хеджон. Сынгона поддерживала придворная клика во главе с Пак Сурхыем, одним из ближайших сподвижников покойного Ван Гона. Влиятельный аристократ Ван Гю, две дочери которого были женами Ван Гона, а одна — женой Хеджона, хотел усадить на престол своего внука принца Кванджувона, сына Ван Гона и сводного брата Хеджона. Мотив был ясным — Ван Гю мечтал стать регентом при малолетнем правителе.

Тридцатитрехлетний Хеджон скончался в 945 году, не пробыв на престоле и двух лет. Причиной его смерти было объявлено нервное расстройство, но можно предположить, что он был отравлен. Пак Сурхыя отправили в ссылку, где он был убит. Однако Ван Гю не удалось сделать правителем внука. С помощью знати, опасавшейся возвышения Ван Гю, престол перешел ко второму сыну Ван Гона, известному как Чонджон. Ван Гю, принц Кванджувон и их сторонники, а также родственники были убиты. Не доверяя столичной знати, новый правитель решил перенести столицу в Пхеньян. Опасения явно были не беспочвенными, потому что в 949 году двадцатипятилетний правитель внезапно умер, якобы испугавшись молнии. Престол перешел к третьему сыну Ван Гю, известному как Кванджон. На этом «чехарда» престолонаследия прервалась. Кванджон правил до 975 года, и при нем обстановка в государстве была стабильной.

В 956 году вышел закон о пересмотре статуса рабов-ноби.

[Слово «ноби» традиционно переводится как «раб», но на самом деле «ноби» были чем-то вроде крепостных. Они не могли покинуть хозяина, их можно было покупать и продавать, но в отличие от рабов ноби могли иметь собственность.]

За годы правления Кунъе и первые годы Корё многие крестьяне, относившиеся к сословию «доброго люда» (янин), за неуплату разорительных налогов были обращены в ноби, причем далеко не всегда это делалось по закону. Ноби вместе с землей, которую они обрабатывали, составляли основу могущества влиятельных домов. Польза была не только от того, что ноби обрабатывали землю и выполняли другие работы, из них также формировались вооруженные отряды. Кванджон вернул свободу тем ноби, которые были порабощены незаконно. Этим он завоевал любовь простого народа, которая весьма ценна для правителя, и серьезно ослабил влиятельные семейства. Центральная власть в то время была сильной, и потому знать не осмелилась открыто выражать свое недовольство.

В 958 году Кванчжон восстановил кваго — систему сдачи государственных экзаменов для получения чиновничьей должности, которая впервые была введена в Объединенном Силла во второй половине VIII века. Система кваго не только привлекала в государственный аппарат способных людей, но и ограничивала влияние знати. Система кваго просуществовала без перерывов около тысячелетия. Обычно экзамены проводились раз в два года. Кандидаты должны были продемонстрировать знания в области классической китайской словесности, канонических конфуцианских текстов и сопутствующих (второстепенных) занятий, например — в области юриспруденции. Основным предметом считалась словесность. Тот, кто умел написать грамотное сочинение или красивое стихотворение, считался пригодным для службы в любом ведомстве. Примерно такое же положение дел можно наблюдать в наше время на Севере, где один и тот же человек может последовательно руководить промышленным предприятием, университетом и службой безопасности.

Хорошо начав свое правление, Кванджон закончил его плохо. Примерно с 960 года начались масштабные репрессии против инакомыслящих, причем сплошь и рядом люди преследовались необоснованно. В хрониках можно прочесть о том, как дети доносили на родителей, а рабы на своих хозяев, а также о том, что тюрьмы были переполнены и приходилось строить новые.

Кванджон в этот период стал рьяным приверженцем буддизма, словно бы пытаясь найти в религии оправдание своей жестокости.

Дела в государстве начали приходить в упадок. После смерти Кванджона, умершего в 975 году, государственная политика смягчилась и стала похожа на ту, которую проводил Ван Гон — кнут был заменен на пряник. Преемником Кванджона стал его старший сын, Кёнджон, правивший с 975 по 981 годы. Он начал заигрывать со знатью и чиновничеством — восстановил систему земельных наделов, которые практически отдавались в вечное владение и официально разрешил ростовщичество, которое делало богатых еще богаче и разоряло бедных. Современному человеку, привыкшему жить в кредит, может показаться странным предубеждение против ростовщичества. Но в то время была другая жизнь и другие условия. Годовой процент в среднем составлял 33 %, но мог быть и выше, а процедуры банкротства не существовало — тот, кто не мог выплатить долг со всеми положенными процентами, становился рабом своего кредитора. Таким образом, ростовщичество помогало богатым домам приобретать дармовую рабочую силу для обработки своих земельных владений.

Последним крепителем устоев центральной власти стал шестой правитель Корё Сончжона (982–997), внук Ван Гона. В его правление централизованный государственный аппарат достиг совершенства.

Всеми делами в государстве руководили три высших палаты-самсон — Государственная канцелярия (Мунхасон), Дворцовый секретариат (Чунсо) и Государственный секретариат (Сансосон). Государственная канцелярия и Дворцовый секретариат на деле представляли собой единое учреждение, известное как Чэбу, которое осуществляло контроль за управлением и ведало назначениями. Государственный секретариат представлял исполнительную власть. Он руководил через подчиненные ему ведомства, важнейшими из которых считались Ведомство церемоний (Ебу), Ведомство дворов, то есть — финансов (Хобу), Военное ведомство (Пёнбу), Ведомство чинов (Ибу), Ведомство наказаний (Хёнбу) и Ведомство общественных работ (Конбу). Также Сонджон создал свое личное ведомство — Дворцовый военный секретариат (Чхумильвон), функции которого во многом совпадали с функциями Чэбу. Общий контроль управления осуществлял Государственный цензорат (Сахонбу), представители которого формально могли критиковать даже поступки правителя, если находили их неправильными.

В принципе, Сонджон поступал правильно. Он всячески стремился воспрепятствовать сосредоточению власти в руках нескольких высших сановников и потому создавал дублирующие и контролирующие структуры. Но по сути всем управлением ведали представители нескольких наиболее влиятельных семейств, с которыми правителю приходилось считаться.

Десятый век в целом был благоприятным для Корё. Молодое государство «встало на ноги», окрепло, прочно утвердилось на своем геополитическом месте.

Вот интересная и показательная деталь. Ван Гон посмертно получил храмовое имя Тхэчжо — Великий предок-основатель. Его преемники получали храмовые имена, оканчивавшиеся на корневые слово «чжон» — предок. Прежде храмовые имена корейских правителей оканчивались на слово «ван», подчеркивающее их зависимость от китайского императора. На «цзу» или «цзун» (китайские аналоги «чжо» и «чжон») могли оканчиваться только храмовые имена императоров. Таким образом, пользуясь смутой в Китае, корейские правители провозгласили себя равными императорам, и до 1275 года, когда Корё было полностью подчинено монгольской империи Юань, им это сходило с рук.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 74216
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Нашествия киданей (993–1018) и чжурчжэней (1107)

Новое сообщение ZHAN » 17 дек 2021, 20:54

В 907 году кочевники-кидани основали государство Ляо, которое в 926 году покорило государство Пархэ, а затем воевало с китайскими государствами периода Пяти династий и десяти царств и с империей Сун, основанной в 960 году.

Так и не сумев заключить союз с Корё в правление Ван Гона, кидани опасались подвоха с корейской стороны, а именно — что Корё может внезапно выступить против них, помогая китайцам.

Сунский император Тай-цзун, правивший с 976 по 997 год, предлагал правителю Сонджону заключить союз против киданей, но Сонджон это предложение отклонил, считая, что лучше держаться в стороне от битвы двух «тигров». Точно так же он отклонил очередное «союзное» предложение киданей. Выжидательная политика Сонджона по существу была правильной, ведь помощь одному «тигру» в борьбе против другого не гарантировала того, что Корё не станет следующей жертвой бывшего союзника. На южном берегу реки Амноккана корейцы построили крепость Соксон, а в 993 году, когда стало ясно, что нападения киданей долго ждать не придется, существенно увеличили количество войск на северной границе.

В том же году в Корё вторглось восьмисоттысячное киданьское войско под предводительством наместника Восточной столицы Ляо (ныне это китайский город Ляоян) Сяо Сюньнина. Дойдя до реки Чхончхонган [река на севере Корейского полуострова, впадающая в Желтое море], кидани были вынуждены остановиться. Ожесточенное сопротивление корейских войск вынудило киданей пойти на переговоры. Изначально они требовали «вернуть» им бывшие когурёские земли, утверждая, что государство Ляо является наследником Когурё, а также требовали от правителя Сонджона признать себя вассалом Ляо.

Первое требование корейцам удалось отклонить на том основании, что истинным наследником Когурё являлось Корё, а со вторым пришлось согласиться после того, как бывший сюзерен — Сунская империя — отказала в военной помощи против киданей. Можно сказать, что корейцы ничего не потеряли, а выиграли 15 лет мира, которые они использовали на строительство крепостей на северо-западной границе.

Возможно, мир продлился бы и дольше, но в 1009 году в Корё произошел династический переворот. Сын правителя Кёнджона Мокчон, севший на престол в 997 году, не обладал реальной властью. Сначала при нем была регентом его мать Хон Е, а затем заправлять делами стал любовник и дальний родственник Хон Е чиновник Ким Чи Ян, от которого Хон Е родила сына.

Мокчон хотел назначить своим преемником Ван Суна, внука правителя-основателя Тхэджо (Ван Гона), а Хон Е и Ким Чи Ян хотели усадить на престол своего малолетнего сына. Мокчон, который в то время был тяжело болен и понимал, что дни его сочтены, попросил командующего военными силами северо-запада Кан Чжо поддержать Ван Суна. Вскоре после этой просьбы распространились слухи о смерти Мокчона. Кан Чжо с войском двинулся в столицу, захватил ее, убил Ким Чи Яна, его сына и его сторонников, а затем потребовал от Мокчона, чтобы тот отрекся от престола в пользу семнадцатилетнего Ван Суна. Мокчон вынужденно согласился. Вскоре после отречения его умертвили.

Ничего особенного — обычные династические распри. На страну замена одного императора другим не оказала заметного воздействия, но зато этим инцидентом воспользовался правитель Ляо Шэн-цзун, который решил наказать «мятежников», свергнувших его вассала. Он лично возглавил четырехсоттысячное войско, вторгнувшееся в Корё в конце 1010 года.

Не задерживаясь у тех крепостей, которые оказывали стойкое сопротивление, кидане приближались к столице государства городу Кэгёну. В одном из сражений погиб военачальник Кан Чжо — главный виновник «мятежа». Командование корейскими войсками перешло к его родственнику Кан Гамчхану, который сдал врагу Кэгён, заранее покинутый двором и чиновниками. Это решение было мудрым. Холодная зима, недостаток продовольствия и наличие вражеских крепостей в тылу вынудили киданей к отступлению, во время которого корейцы нанесли им ощутимый урон.

Шэн-цзун был настойчив. В 1012 году он потребовал передать Ляо шесть приграничных корейских крепостей, расположенных к юго-востоку от реки Амноккан. После того, как требование было отклонено, последовала серия небольших военных походов с целью захвата этих крепостей. Корейцы каждый раз успешно отбивали нападения киданей и накапливали силы, готовясь к «акции возмездия». В конце 1018 года стотысячную киданьскую армию, вторгшуюся в Корё, встретило двухсоттысячное войско под командованием Кан Гамчхана, имевшего большой опыт в противоборстве с киданями.

Надо сказать, что, подобно всем кочевникам, кидани не были хорошими стратегами. Они всегда делали ставку на силу и натиск, не более того. Вдобавок кидани не делали выводов из прошлых ошибок. Кан Гамчхану снова удалось заманить врага в глубь страны, до самой столицы, которую на этот раз кидани взять не смогли, да и не особо пытались, поскольку их войско было истощено длинным переходом и постоянными стычками с корейцами, которые придерживались волчьей тактики — внезапно нападали, больно «кусали» и быстро отступали. Вдобавок зима снова выдалась такой же холодной, как и в 1010 году, и с продовольствием у киданей, ушедших далеко от своих складов, дело обстояло плохо.

В этот раз корейцы не просто отразили нападение, а преподали киданям хороший урок, который те запомнили надолго. Близ границы корейская армия напала на отступающего врага и нанесла ему сокрушительное поражение. Из стотысячного войска в Ляо вернулось около 5000. Больше кидани в Корё не вторгались, но корёский правитель еще некоторое время продолжал считаться вассалом Ляо.

В 1033 году было начато строительство защитной стены вдоль северной границы, получившей название «Стены в 1000 ли» («Чхонни чансон») [подражание оригинальному названию Великой Китайской стены, которая дословно называется «Стеной в 10 000 ли»], которое было завершено к 1044 году. Стена, протянувшаяся с запада на восток Корё, должна была защитить страну от возможных нападений с севера. Мудрые современные стратеги наперебой доказывают, что в строительстве защитных стен не было смысла, что затраты на их сооружение не окупались выгодами, если таковые вообще были, но у историков на этот счет есть свое мнение. Столь масштабные и, следовательно, столь затратные постройки были полезны, иначе бы их не возводили в разных государствах в разные эпохи.

Чжурчжени были потомками народности мохэ (мукри), а именно той ее ветви, которую китайцы называли «хэйшуй» — племя чёрной реки. Хэйшуй мохэ жили на берегах Амура, а затем расселились по всей территории Северной Маньчжурии и на землях Пархэ, изрядно опустевших после завоевания этого государства киданями. Те чжурчжени, которые переселились на юг киданьской империи Ляо, считались «цивилизованными чжурчжэнями», а те, что жили к востоку и северо-востоку от реки Сунгари [река на северо-востоке Китая, самый крупный приток Амура по величине водного стока, впадающий в него справа по течению], назывались «дикими».

Традиционно Корё рассматривало чжурчжэней, проживавших на землях, ранее принадлежавших Когурё, как своих вассалов и старалось покрепче привязать эти вольнолюбивые племена к себе. Чжурчжэньские вожди, признавшие сюзеренитет Корё, получали различные почести, а их небольшая «дань» отдаривалась «пожалованиями» в лучших китайских традициях. Через корейцев к чжурчжэням приходила культура, в том числе и буддизм. В Корё охотно принимали чжурчжэньских переселенцев, правда, относились к ним настороженно, как к «варварам». Такая настороженность была обоснованной, поскольку многие чжурчжэньские племена совершали нападения на корёские земли как по суше, так и по воде. Однако до начала XII века чжурчжэни не могли создавать Корё особых проблем по причине своей разобщенности.

Ситуация изменилась, когда чжурчжэни начали объединяться вокруг влиятельного клана ваньянь, обитавшего в среднем течении Сунгари. Когда к этому клану начали примыкать бывшие вассалы Корё, правитель Сукчон обеспокоился и решил провести «вразумляющую» военную операцию, которая состоялась в 1104 году. Командовал корейским войском военачальник Юн Гван. Поход оказался неудачным. В решающем сражении погибла половина корейского войска, что вынудило Юн Гвана заключить с чжурчжэнями невыгодный мирный договор, лишавший Корё роли «старшего государства». Причиной поражения стали слабая подготовка корейских воинов (сказались почти сто мирных лет) и недостаток кавалерии.

Стремясь смыть позор поражения, нанесенного «дикими варварами», Юн Гван в короткие сроки сформировал и обучил новую стосемидесятитысячную армию, которая называлась Пёльмубан — Особая армия. В ряды Особой армии мог вступить любой желающий, вплоть до рабов, которым поступление на военную службу приносило свободу.

В 1107 году Особая армия выступила против чжурчжэней и за два года, посредством крайне жестоких мер, смогла создать видимость покорения чжурчжэней. На чжурчжэньских землях было основано девять корейских крепостей, вокруг которых планировали создать военные поселения — переселить сюда корейцев, которые станут сочетать воинскую службу с земледелием. Но очень скоро стало ясно, что после ухода корейской армии удержать захваченные земли не удастся. Девять крепостей, даже вместе с военными поседениями, не могли обеспечить Корё контроль над чжурчжэньскими территориями.

Фактически победа Юн Гвана обернулась новым поражением. Земли, доставшиеся весьма дорогой ценой, пришлось вернуть чжурчжэням в 1109-м, а крепости снести. Взамен вождь чжурчженей (глава клана ваньянь) Уясу пообещал не причинять беспокойства Корё и снова признал вассальные обязательства.

В 1113 году главой клана ваньянь стал младший брат Уясу по имени Агуда. Он быстро завершил объединение чжурчжэньских племен и в 1115 году провозгласил образование империи Цзинь (Золотая). В 1117 году Агуда объявил себя «старшим братом» правителя Корё, и правившему в то время Йеджону пришлось с этим смириться.
Изображение
Агуда, основатель чжурчжэньской империи Цзинь

В 1125 году, после того, как империи Цзинь и Сун уничтожили киданьскую империю Ляо, бывшую в то время формальным сюзереном Корё, правитель Цзинь Уцимай (младший брат Агуды, умершего в 1123 году) потребовал официального признания подчинения Корё Цзиньской империи. При корёском дворе это требование вызвало сильное возмущение — дикари хотят подчинить себе просвещенное государство! Но Ли Джагём, бывший регентом при малолетнем правителе Инджоне, считал, что худой мир лучше доброй ссоры: лучше признать себя вассалом и сохранить государство, чем стать частью империи Цзинь, которой не составляло труда завоевать Корё. Так Корё стало вассалом Цзинь.

Сразу же после победы над Ляо чжурчжени начали войну со своим бывшим союзником, империей Сун, в слабости которой они успели убедиться во время совместной войны против Ляо. Сун пыталась заручиться поддержкой Корё, но Корё оставалось лояльным вассалом Цзинь до разгрома этой империи монголами в 1234 году.

В 1141 году война между Цзинь и Сун завершилась тем, что все сунские земли к северу от реки Хуайхэ отошли к Цзинь. Южная часть Сунской империи, известная как Южная Сун, тоже признала себя вассалом Цзинь. Корё смогло сохранить хорошие отношения с обеими государствами — Цзинь выплачивалась номинальная дань, а с Южной Сун велись торговля и культурный обмен. Дипломатия приносит больше побед, чем армия.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 74216
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Кризис центральной власти в XII веке

Новое сообщение ZHAN » 18 дек 2021, 12:51

В XII веке в Корё проявились два концептуальных противоречия — разногласия между интересами аристократии и центральной власти, а также разногласие между чиновной аристократией и военной верхушкой. С первым типом разногласий все более-менее ясно, а относительно второго нужно пояснить, что в конфуцианском восприятии чиновная служба считалась почетнее военной — гражданский чиновник стоял выше военного того же ранга.

Правящая династия нуждалась в поддержке влиятельных семейств, которые служили опорой правления. Из этих семейств обычно происходили жены и матери правителей. Одни семейства оттесняли другие в борьбе за власть, но эта придворная «суета» не угрожала власти правителей — речь шла не о смене правящей династии, а о том, кто будет «помогать» в правлении. Тем не менее все эти влиятельные соправители расшатывали основы центральной власти.

Во второй половине XI века на первое место при дворе выдвинулся клан Ли из южной местности Индже. Глава этого клана Ли Джаён, три дочери которого были женами и наложницами правителя Мунджона, восседавшего на престоле с 1046 по 1083 год, стал начальником Государственной канцелярии (то есть премьер министром или канцлером) и расставил своих сыновей и внуков на ключевые посты в аппарате. Его внук Ли Джаый в 1095 году попытался свергнуть малолетнего правителя Хонджона и посадить на престол своего племянника, который был сводным братом правителя. Однако придворные, обеспокоенные чрезмерным усилением дома Ли, воспрепятствовали этому. Дом Ли частично утратил свое влияние, но не выбыл из борьбы за власть.

Внук Ли Джаыя по имени Ли Джагём в первой половине XII века захватил власть в государстве во время правления своего малолетнего внука Инджона. Инджон, бывший сыном дочери Ли Джагёма, был женат на двух других его дочерях, своих тётках. Столь крепкие связи правителя (к тому же и несовершеннолетнего) с домом Ли делали позиции Ли Джагёма незыблемыми.

Надо сказать, что Ли Джагём показал себя мудрым правителем. Так, например, он согласился признать вассальную зависимость Корё от чжурчжэньской империи Цзинь, вопреки общему мнению о недопустимости подчинения «диким варварам». Но тем не менее чрезмерное усиление отдельных аристократических семейств неблаготворно сказывалось на положении дел в Корё, поскольку эти семейства ставили свои интересы выше государственных.

Когда придворные конкуренты захотели устранить Ли Джагёма, он силой увез правителя Инджона в свое имение и долго удерживал его там. Противникам Ли Джагёма удалось освободить правителя посредством подкупа командующего его личной армией. Ли Джагёма отправили в ссылку, где он очень скоро умер, а на молодого и неопытного правителя Инджона начала влиять буддийская клика, возглавляемая монахом Мёчхоном.

Если Ли Джагём был мудрым и осторожным политиком, то Мёчхон едва не привёл Корё к краху. В 1129 году он посоветовал Инджону объявить Корё империей, то есть сравниться по статусу с государством Цзинь. Подобный поступок неминуемо привел бы к чжурчженьской оккупации Корё, но это не смущало «мудрого» Мёчхона, который считал, что, напав на чжурчженей первыми, корейцы могут добиться победы.

Идеи Мёчхона вызвали беспокойство у благоразумных сановников во главе с известным историком Ким Бусиком (1075–1151), составителем «Исторических записей Трех государств».
Изображение
Ким Бусик

Поняв, что его власти настал конец, Мёчхон поднял мятеж, провозгласив основание нового Государства Великих Свершений (Тэвигук). Мятеж был быстро подавлен, но Корё в это время находилось на краю пропасти. Мёчхона, как и всех временщиков, более заботили свои интересы и амбиции, нежели судьба государства.

Другой проблемой Корё стали противоречия между гражданским и военным чиновничеством. Пользуясь своим положением, представители знати, занимавшие руководящие должности в правительственном аппарате, всячески угнетали военных, как рядовых, так и командиров. Накопившееся недовольство выплеснулось в 1170 году, во время правления Ыйджона, на котором закончился период расцвета Корё.

Инцидент, послуживший поводом для военного переворота, был весьма показательным. Правитель Ыйджон и его приближенные устроили празднество, во время которого, развлечения ради, приказали командирам охранявших их военных отрядов состязаться в субак [древнее боевое искусство Кореи, известное с IV века]. Рукопашные бои военных были в то время одним из излюбленных развлечений знати.

Шестидесятилетний заслуженный военачальник Ли Со Ын, проигравший более молодому сопернику, подвергся оскорблениям со стороны знатных зрителей. Дело дошло до оплеух, причем они были получены Ли Со Ыном от младшего по возрасту сановника (пусть даже он был и знатного рода).

Чаша терпения военных переполнилась — военачальники Чон Чжунбу , Ли Го и Ли Ыйбан, возмущенные произошедшим, подняли мятеж, направленный против гражданских чиновников.

[Одним из самых известных сюжетов корейской истории является рассказ о том, как в 1144 году Ким Дон Чжун, сын упоминавшегося выше Ким Бусика, бывшего в то время главным министром, потехи ради подпалил свечой бороду Чон Чжунбу.]

В результате была уничтожена почти вся верхушка управленческого аппарата. Заодно свергли и Ыйджона, усадив на престол его младшего брата Чидана, известного как Мёнджон. Новый правитель просидел на престоле более четверти века — с 1170 по 1197 год, но власть его была номинальной, на самом деле государством правили высшие военачальники. Эта военная диктатура, первая в корейской истории, просуществовала около ста лет.

[Вторая военная диктатура правила Кореей в 1972–1979 годы. Этот период получил название Четвёртой республики. Как говорил ее основатель и лидер генерал Пак Чон Хи: «Поскольку на первом месте стоит защита жизни и свободы тридцати миллионов человек от угрожающей им северной агрессии, права и свободы отдельных граждан утрачивают свое значение…»]

Нечто подобное, называемое «сёгунатом», существовало в Японии на протяжении многих веков: самый влиятельный знатный дом забирал в свои руки всю власть в государстве, и глава дома правил как сёгун (сэйи-тайсёгун) — полководец, стоящий во главе войска. Номинально титул сёгуна жаловался императором, но на самом деле император только лишь утверждал представленную ему кандидатуру. Сёгуны не рисковали свергать правящую династию, имевшую якобы божественное происхождение (от него японский император Хирохито отказался в 1945 году после поражения Японии во Второй мировой войне). Они предпочитали править под сенью императорской власти.

Военные диктаторы Корё не испытывали особого почтения к власти правителей государства, поскольку потомки избранного знатью Ван Гона не имели сакрального ореола. По сути дела, они были первыми среди равных, но вместе с тем правящий дом являлся вассалом грозной чжурчжэньской империи Цзинь. Свержение законного правителя дало бы чжурчжэням повод для вторжения в Корё, поэтому на всем протяжении правления военной диктатуры номинальная власть оставалась у правящей династии Ванов. Единственное, что могли позволить себе диктаторы-военачальники, так это менять одного правителя на другого.

Период правления военных в Корё разделяют на три части. С 1170 по 1196 год военные лидеры часто менялись. В 1196 году к власти пришел клан потомственных военных Чхве, который правил до 1258 года. В период с 1258 по 1270 год, когда правили представители кланов Ким и Лим, власть военных начала ослабевать. В 1270 году правитель Вончжон, поддерживаемый монголами, положил конец правлению военных.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 74216
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Первый период военного правления (1170–1196)

Новое сообщение ZHAN » 19 дек 2021, 13:06

В начале военной диктатуры власть военных не была полной. Непосредственное управление государством находилось в руках гражданских чиновников. Три палаты и шесть ведомств продолжали работу, но все их действия направлялись и контролировались военными.

Из-за истребления значительной части высшего чиновничества (в самом начале военного переворота в столице убивали любого, кто носил чиновничью одежду) сильно ослаб контроль центра за деятельностью чиновников на местах. Местные чиновники и деревенские старосты сразу же воспользовались этим. Они стали прибирать к рукам земли и обращать свободных крестьян в своих рабов. Тем же самым, пользуясь своими новыми полномочиями, занимались на местах военные. Богатые монастыри тоже не остались в стороне, они тоже увеличивали свои владения и порабощали крестьян. Одни богатели, другие разорялись, разорившихся было гораздо больше, гнёт на крестьянство усилился, в низах общества распространялось недовольство. Переход земель в частные руки представлял угрозу центральной власти не только сам по себе, но и тем, что вызывал народные восстания.

Кроме восстаний, направленных против власти вообще, предпринимались попытки свержения военной диктатуры. Первую такую попытку предпринял в 1173 году губернатор Северо-Восточной пограничной области Ким Бодан, желавший вернуть власть правителю Ыйджону, который после отречения находился в ссылке. Выступление было подавлено, Ыйджона убили, а почти всех гражданских чиновников мятежной области заменили военными. Замена была жесткой — чаще всего гражданских чиновников убивали, те, кого только грабили и прогоняли, могли считать себя счастливчиками.

Подобный террор повлек за собой новые выступления провинциальных чиновников, понимавших, что в ближайшем будущем их постигнет та же судьба. Самым крупным из этих выступлений стал мятеж пхеньянского губернатора Чо Вичхона, который продолжался с 1174 по 1176 год. Военные еще не успели подавить это «чиновное» восстание, когда в уезде Конджу вспыхнуло восстание народное, во время которого восставшие убивали всех чиновников, как военных, так и гражданских. Буддийские монахи тоже поднимали мятежи…

Короче говоря, после прихода к власти военных в Корё стало очень неспокойно.

Первыми военными диктаторами, захватившими власть в 1170 году, были Чон Чжунбу, Ли Ыйбан и Ли Го. Три тигра, как известно, не могут ужиться в одной клетке. В 1171 году Ли Ыйбан убил Ли Го, а в 1174 году Чон Чжунбу избавился от Ли Ыйбана и стал править единолично. Правление на первом этапе военной диктатуры осуществлялось через Чунбан (Главную палату), который из совещательного военного органа превратился в главный государственный орган, стоявший над тремя палатами и шестью ведомствами.

Чон Чжунбу имел среди военных много сторонников, но это не обеспечило ему долгого правления. В 1179 году военачальник Кен Дэсын устроил заговор, убил Чон Чжунбу и правил страной до 1183 года, в котором он умер якобы своей смертью. После Кен Дэсына стал править военачальник Ли Ыймин.

Ли Ыймин был типичным parvenu [выскочка (франц.)] — сыном бедного торговца и рабыни, сделавшим карьеру благодаря хорошему знанию субак. Придя к власти, он начал активно обогащаться. То же самое делали его родственники и сподвижники, такие же выходцы из низших слоев. На военную аристократию Ли Ыймин, как parvenu, опираться не мог. Грабительская политика спровоцировала новые народные восстания.

Ли Ыймином были недовольны все — и знать, и простолюдины, и гражданские, и те военные, которые не входили в клику его приспешников. В 1196 году военачальник Чхве Чхунхон, принадлежавший к влиятельному роду потомственных военных, сверг и убил Ли Ыймина.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 74216
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Правление дома Чхве (1196–1258)

Новое сообщение ZHAN » 20 дек 2021, 20:33

Чхве Чхунхон, родившийся в 1149 году, имел возможность наблюдать и осмыслить ошибки своих предшественников. Благодаря этому он сумел заложить основы относительно стабильного правления дома Чхве, которое растянулось более чем на 60 лет — до 1258 года.

Главными качествами нового лидера были его решительность и умение идти на компромиссы ради достижения собственных целей. Свою решительность Чхве Чхунхон продемонстрировал в борьбе со своим младшим братом и бывшим сподвижником Чхунсу (1152–1197), который попытался оттеснить Чхве от власти старым как мир матримониальным способом. Для того, чтобы выдать свою дочь за наследного принца Тэхва, Чхунсу заставил правителя Мёнджона принудить сына к разводу с уже имевшейся у него женой.

С точки зрения конфуцианской морали такой поступок выглядел недостойным, а с точки зрения Чхунхона являлся прямым покушением на его власть. Разногласия между братьями вылились в вооруженный конфликт, в котором победил Чхунхон, получивший в качестве трофея голову младшего брата.

В 1197 году Чхве заменил неугодного ему правителя Мёнджона на его младшего брата Синджона и впоследствии менял правителей словно перчатки. В 1212–1213 годах на престоле сидел принц Тэхва, известный как правитель Канджон. Ради упрочения своей власти Чхве женился на его дочери, что не сказалось на продолжительности правления Канджона, который после года номинального правления был вынужден передать престол своему сыну Коджону. Этот Коджон, пятый правитель, возведенный на престол военными диктаторами, сумел удержаться у власти с 1213 по 1259 год благодаря тому, что полностью устраивал дом Чхве. Сыновья Чхве, по примеру отца, также женились на представительницах правящего дома.

После свержения Ли Ыймина Чхве Чхунхон избавился от всех его родственников и сподвижников, но это еще не могло обеспечить спокойного правления, для которого была нужна крепкая опора. Время показало, что одна лишь армия такой опорой служить не может, поэтому Чхве сделал ставку на знать, к которой, собственно говоря, принадлежал и он сам. Огульные гонения на гражданских чиновников прекратились, преследованиям подвергались лишь те, кто проявлял нелояльность к правящему режиму.

При Чхунхоне военная диктатура из противника «гражданской» знати превратилась в блюстителя её интересов. Военные продолжали осуществлять общее руководство государственными делами, но при этом они защищали интересы и привилегии знати и вообще всех крупных собственников. В период, когда народные восстания шли одни за другим, такая поддержка была особенно ценной.

Протестное движение низов общества к концу XII века приобрело такой размах, что справиться с ним одними лишь репрессивными мерами было невозможно. С вождями восставших приходилось иди на компромиссы, а эти компромиссы провоцировали новые восстания. Как говорится, уступишь однажды — будешь уступать всегда. Но Чхве Чхунхон показал себя искусным дипломатом и гибким политиком. К 1210 году народные восстания сошли на нет, а дом Чхве получил дополнительных сторонников на местах — тех, кому были сделаны какие-то уступки.

Но одними компромиссами долго удерживать власть не удастся, а сделать ее наследственной — тем более. Главными рычагами влияния дома Чхве стали созданное в 1209 году Ведомство по формированию политики (Кёджон тогам), которое объединяло полицейские, внешнеполитические и налоговые функции, а также личная гвардия, в которую входило более 3000 отборных воинов, преданных дому Чхве. Сам Чхве Чхунхон занимал несколько высоких должностей, начиная с должности главного цензора и заканчивая должностью санджангуна — главнокомандующего вооруженными силами. Но эти все должности сами по себе не утверждали власть Чхве Чхунхона, они всего лишь возвышали его достоинство.

При Чхве У, сыне и преемнике Чхве Чхунхона, правившем с 1219 по 1249 год, были созданы еще два ведомства — Политическое ведомство (Чонбан), ведавшее кадровыми назначениями, и Литературное ведомство (Собан), выполнявшее роль консультативного совета при военном правителе. К этому времени (двадцатые годы XIII века) в аппарате снова начали преобладать гражданские чиновники, которые более не подвергались никаким преследованиям. Но при этом статус гражданских и военных чиновников был примерно равным, и последнее слово в важных делах оставалось за военным диктатором. Также Чхве У создал три крупных военных отряда в дополнение к личной гвардии дома Чхве. Эти отряды получили название Трех отдельных корпусов (Самбёльчхо).

В правление Чхве У корёская военная диктатура более всего походила на японский сёгунат, с одним существенным отличием — сёгуны практически не зависели от японских императоров, они имели свои столицы и свой управленческий аппарат, называемый бакуфу, и не получали императорского одобрения (пусть и номинального) на каждое свое действие. Дом Чхве был более зависим от власти правителей, чем сёгунат, и эта зависимость в конечном итоге способствовала его падению.

Способствовала, но не играла определяющей роли.

Непосредственной причиной утраты власти домом Чхве стали сын Чхве У Чхве Хан, правивший с 1249 по 1257 год, и сын Чхве Хана Чхве Ый, правивший в 1257–1258 годах. Чхве Хван, бывший прежде буддийским монахом, не имел качеств, нужных для правления государством, и своего сына не подготовил к этой роли. А время между тем было сложное — надо было противостоять монгольской агрессии и сдерживать происки оппозиционных группировок. В результате в 1258 году Чхве Ый был убит командирами Трех отдельных корпусов.

Новым военным диктатором стал военачальник Ким Инчжун. В 1268 году Ким Инчжуна сменил Лим Ён, после которого власть перешла к его сыну Лим Юму, последнему военному диктатору Корё.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 74216
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Монгольская угроза

Новое сообщение ZHAN » 21 дек 2021, 18:42

В 1206 году на собрании монгольской знати верховным правителем был провозглашен Темуджин, принявший имя Чингиз, которое в вольном переводе означало «Повелитель Вселенной». Заявка на мировое господство была не пустой похвальбой — монголы сразу же начали свои великие завоевания.

В 1211 году монголы вторглись в империю Цзинь, которая была полностью покорена в 1234 году. Кидани, находившиеся под властью Цзинь, воспользовались случаем и в 1212 году воссоздали к северу от Корё свое государство Ляо во главе с военачальником Елюй Люге (1180–1222). В 1215 году на Ляо напали монголы. Под их натиском киданьское войско переправилось через реку Амноккан и начало разорять территории Корё.

Вторжения киданей повторялись в 1216, 1217 и 1218 годах, а в 1219 году следом за киданями в Корё пришли монголы, которые в то время выступали в качестве союзников корейцев, ведь кидани были общим врагом. Разгромив киданей, монголы ушли обратно, но в том же году прислали в Корё посольство с требованием признания своего сюзеренитета. Правитель Кочжон с одобрения Чхве У, сменившего недавно умершего отца, согласился признать себя вассалом Монгольской империи и выплачивать дань. В отличие от империи Цзинь монголы требовали настоящей, большой дани — ткани, бумагу, меха и т. д.

Подчинение алчным и «невежественным» варварам вызывало большое возмущение как у знатных корёсцев, так и у простолюдинов. В 1225 году это возмущение привело к инциденту, ставшему поводом для нападения монголов на Корё: монгольское посольство, возвращавшееся домой с полученной данью, было перебито во время переправы через Амноккан. Собственно говоря, напали на посольство какие-то разбойники, но в глазах монголов за все, что происходило в Корё, отвечал правитель государства.

Монголы пришли карать не сразу, у них были более важные дела. В 1227 году умер Чингисхан, а его сын Угедей был утвержден в качестве нового правителя только в 1229 году. В 1230 году монголы в очередной (и последний) раз напали на империю Цзинь. Только осенью 1231 года монгольское войско под командованием военачальника Саритая вторглось в Корё. Монголы разгромили основные силы корейцев и в конце 1231 года подошли к столичному городу Кэсону. Но при этом в тылу у монголов остались не взятые корейские крепости и множество небольших отрядов корейского сопротивления, которые своими действиями наносили врагу ощутимый урон. Вследствие этого Саритай был склонен к компромиссам, и военному диктатору Чхве У удалось с ним договориться. Потребовав выплаты огромной дани, монголы в 1232 году ушли обратно, оставив на занятых ими землях Корё своих правителей-дарухачи.

Но стоило им уйти, как Чхве У перенес столицу на остров Канхвадо, находящийся в устье реки Ханган, впадающей в Желтое море. На этом острове можно было не опасаться нападений монгольской конницы. Всех дарухачи перебили, дань выплачивать отказались, тем более, что в этот раз она была не просто большой, но и унизительной — монголы потребовали наложниц и ремесленников. Жителям Корё невозможно было представить, что их дочери или сестры могут стать наложницами «диких варваров». Становиться рабом монголов и делать для них оружие или упряжь тоже никто не хотел.

Разумеется, Саритай сразу же вернулся, чтобы наказать Корё за вероломство. Но карательный поход оказался неудачным. Монголы не смогли взять Кэсон, не говоря уже о том, чтобы добраться до острова Канхвадо, а вдобавок при осаде крепости Чхоинсон погиб Саритай, пораженный стрелой буддийского монаха Ким Юнху. Монголы ушли ни с чем.

К счастью, территория Корё, покрытая полями да горами и практически не имевшая пастбищ, не была приспособлена для длительного пребывания монгольской конницы, и потому монголы не могли оставлять здесь крупные оккупационные отряды. Мелкие же оставлять не имело смысла — с ними корейцы расправились бы сразу же после ухода основных сил.

Поход 1235–1239 годов, состоявшийся после окончательного покорения Цзинь, оказался для монголов более удачным. Они смогли дойти до южной части Корейского полуострова, но правительственная резиденция на острове Канхвадо оставалась неприступной. Помимо правительства здесь укрывались основные военные силы корейцев. Диктатор Чхве У благоразумно берег свои войска, понимая, что они не смогут устоять против численно превосходившего их монгольского войска. Но это не означало, что монголы не встречали сопротивления. Против них развернулась стихийная партизанская война. Правительству Корё частично удавалось координировать действия партизанских отрядов с таким расчетом, чтобы нанести монголам большой урон.

Снова возникла тупиковая ситуация — монголы не смогли полностью покорить Корё и не могли долго оставаться на полуострове. В ходе переговоров была достигнута договоренность о том, что корёсцы вернут столицы в доступный для монголов Кэсон, дадут монголам в качестве заложников сына правителя Коджона, выплатят дань и т. п. В 1239 году монголы ушли. Из всего вытребованного они получили только двух заложников, которые на самом деле не являлись сыновьями правителя, а только выдавались за них. По существу, монголы снова ничего не получили. Столица осталась на острове, и дань им никто выплачивать не собирался.

В 1247–1249 годах монголы предприняли еще один поход на Корё и получили новую порцию обещаний. В 1248 году в Средней Азии во время похода на Золотую Орду скончался правитель Монгольской империи хан Гуюк, и начавшаяся борьба за власть над империей вынудила монголов к началу 1249 года уйти из Корё.

[Золотая Орда, или Улус Джучи (по имени первого правителя, старшего сына Чингисхана) — часть Монгольской империи, а впоследствии — отдельное государство, расположенное в центральной части Евразии. Сын Джучи Бату, правивший Улусом Джучи с 1227 по 1255 год, враждовал с ханом Гуюком.]

Попытки покорения Корё возобновились в 1253 году. С 1254 года монголы начали использовать тактику разорения Корё, чтобы оставить правительство и войско на острове Канхвадо без снабжения. Партизанского сопротивления в таких условиях возникнуть не могло. Некоторые корёские военачальники переходили на сторону монголов, поскольку были уверены в скором падении своего государства. Вдобавок ко всему монголы начали строить флот вблизи острова Канхвадо для переправки своих войск.

На самом острове, то есть в столице Корё росло недовольство кланом Чхве, допустившим великое разорение страны монголами. Чхве Ый, получивший власть в 1257 году после смерти своего отца Чхве Хана, совершенно не занимался делами правления. В 1258 году он был убит своими же военачальниками. Вскоре после этого начались переговоры с монголами, которые в то время направили основные силы на покорение китайской империи Южная Сун, продолжавшей сопротивление до 1279 года. На сей раз монголы, уже успевшие усвоить, что Корё является «крепким орешком», не только выдвинули требования, но и желали контролировать их исполнение. Среди требований были такие, как участие корейцев в предстоящем завоевании Японии и проведение переписи населения.

По мнению военных эти требования являлись позорными и унизительными. Так оно в общем-то и было, но в том положении, в котором оказалось Корё, выбирать не приходилось. Отклонение монгольских требований привело бы к падению государства. С другой стороны, монголам был нужен мирный плацдарм для подготовки нападения на Японию, и еще им не хотелось отвлекать много сил от войны с Южной Сун, поэтому монголы готовы были идти на определенные уступки.

Корёскую делегацию на переговорах возглавлял наследный принц Сик, будущий правитель Воджон. Он сумел установить приязненные отношения с монгольским ханом Хубилаем, который стал правителем Монгольской империи в 1260 году. С того же момента империя начала распадаться на части, и в 1271 году Хубилай основал на восточной ее части империю Юань и стал ее первым правителем.

Гражданские сановники и Вонджон, ставший правителем в 1259 году после смерти своего отца, выступали за установление прочного мира с монголами, то есть — за прекращение сопротивления и выполнение всех монгольских требований. Военные в большинстве своем были против этого, они ставили свои амбиции выше блага разоренной войнами страны.

Камнем преткновения стало монгольское требование о возвращении столицы в Кэсон. Правитель и гражданские сановники хотели этого, поскольку остров Канхвадо был оплотом военной диктатуры, ведь здесь были сосредоточены основные военные силы, в том числе и пресловутые Три отдельных корпуса. Переезд в Кэсон давал возможность освободиться от власти военных. Военные это прекрасно понимали и категорически возражали против переноса столицы.

Противостояние между диктатурой и правителем дошло до того, что в 1269 году диктатор Лим Ён предпринял попытку свержения Вонджона. Правителю пришлось просить помощи у монголов. В 1270 году при поддержке монголов Вонджон положил конец диктатуре военных, объявил о возвращении столицы в Кэсон и приказал распустить Три отдельных корпуса.

Часть воинов этих корпусов во главе командиром Пэ Джун Соном отказалась повиноваться приказу, они захватили государственную казну и пытались воспрепятствовать возвращению двора в Кэсон. Монгольское войско вынудило мятежников эвакуироваться с Канхвадо на южный остров Чиндо, где они попытались создать свое правительство и даже добились признания своей власти в некоторых южных областях Корё, но в 1273 году с ними было полностью покончено.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 74216
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Корё под властью империи Юань

Новое сообщение ZHAN » 22 дек 2021, 19:02

Во время переговоров с Хубилаем Вонджону удалось отстоять номинальную самостоятельность Корё. За исключением отдельных районов в Корё не было прямого юаньского (монгольского) правления, но зависимость от монголов фактически была полной и касалась всех сфер жизни. Никакого сравнения с вассалитетом по отношению к империи Тан или империи Цзинь и проводить было нельзя. Только что освободившийся от власти военных Вонджон стал марионеткой в руках Хубилая и его ставленников.

С точки зрения монголов Корё играло роль стратегически важного плацдарма для наступления на Японию. Для подготовки к этому походу В столице Корё монголы учредили Ведомство по покорению Востока (Чондонхэн Чунсосон), которое готовило корабли и войско для покорения Японии, а заодно контролировало состояние дел в Корее. Строительство кораблей, которых требовалось около тысячи, и снаряжение войска истощили и без того скудную корёскую казну. Правительству Корё было выгодно избежать войны, склонив японцев к покорности, но все дипломатические усилия пропали даром. Однако японцам повезло. Попытки завоевания Японских островов, предпринятые в 1274 и 1281 годах, оказались безуспешными не столько по причине ожесточенного сопротивления японцев, сколько из-за погодных условий — сильные тайфуны (довольно частое явление для западного побережья Японских островов) топили монгольские и корейские корабли.

Монголы не уважали чувства и достоинство покоренных ими народов. Напротив — они делали все возможное для того, чтобы подчеркнуть свое превосходство и низкий статус их вассалов. Правителям Корё было велено добавлять к посмертному имени иероглиф «чхун» (忠) — «верноподданный», который напоминал о зависимости от монгольской империи Юань. Первым «верноподданным» стал сын Вонджона Чхуннёль-ван, правивший с 1274 по 1308 год, а последним — Чхунджон-ван (1349–1351).

Также была проведена реорганизация государственного аппарата Корё, превратившая его в региональный институт империи Юань, полностью подчиненный Ведомству по покорению Востока. Терпеть подобное от «диких варваров» было очень тягостно и унизительно, но еще более унизительно было выплачивать дань людьми. Незамужних девушек монголы забирали в качестве наложниц, мальчиков превращали в евнухов для своих гаремов, а также забирали нужных им ремесленников, в первую очередь — кузнецов, оружейников и шорников. Для отбора девушек — наиболее ценного живого товара — было создано особое ведомство, называвшееся Брачным ведомством (Кёрхон Тогам).

Корейцы пошли на уловку — начали выдавать дочерей замуж как можно раньше, поскольку массово делать наложницами замужних женщин не осмеливались даже монголы (единичные случаи не в счёт). Считается, что традиционный корейский обычай заключения браков между детьми берет начало от периода монгольского владычества. Монголы, кстати говоря, нашли способ бороться с хитростью корейцев — в начале XIV века они запретили девушкам вступать в брак до прохождения «кастинга» в Брачном ведомстве.

Для обеспечения бо́льшей лояльности правителей Корё монголы установили правило, согласно которому первыми женами наследных принцев Корё, то есть — потенциальными матерями будущих наследников престола, должны были становиться дочери юаньских императоров. Вдобавок к этому наследники правителей Корё должны были жить в Пекине, столице юаньской империи, где они играли роль заложников, а заодно усваивали монгольские обычаи и порядки.

Насильственная монголоизация проводилась не только на высшем уровне. Корейские названия заменялись монгольскими, знание монгольского языка давало хорошие карьерные перспективы, все корейское считалось второстепенным… У большинства корейцев такая политика вызвала обратную реакцию, усилив интерес к корейской культуре. Можно сказать, что монгольское владычество стало стимулом для развития корейской культуры.

Сотрудничество с монголами предоставляло корёской знати широкие возможности для обогащения, а женитьба на представительницах юаньской знати еще больше увеличивала эти возможности. Во время монгольского владычества из прослойки крупных землевладельцев выдвинулись семейства, которые можно назвать «земельными олигархами». Этим «олигархам» принадлежала бо́льшая часть корёских земель, не попавших под прямое правление монголов. Вместе с увеличением земельных владений велось активное порабощение крестьян, производившееся как экономическим, так и насильственным путем.

Помимо людей знатного происхождения среди «олигархов» были и выскочки из низов, возвысившиеся на службе у монголов (обычно карьеру начинали в переводчиках, а дальше уж куда судьба заведет). Так появились влиятельные кланы, соединявшие в своих руках власть и огромные земельные владения. В шестидесятых годах XX века для этих кланов было создано определение «квонмун седжок» [можно перевести как «властные дома» или «могущественные дома»], которое в наше время, по неведению, считают историческим. На самом же деле в исторических хрониках можно встретить иные определения, такие как «квонседжига» («сильный дом») или просто «квонмун».

В 1308 году правитель Чхунсон утвердил список из 15 знатных фамилий, относящихся к квонмун седжок. С этими семействами правящий дом мог заключать брачные союзы. Теоретически «олигархи» считались опорой престола, но на самом деле после монголов они представляли вторую по значимости угрозу для центральной власти, поскольку являлись богатыми и независимыми домами, обладавшими своими собственными армиями, которые зачастую были гораздо крупнее гвардии правителя.

При всем том, о чем было сказано выше, монголы испытывали сильное недоверие к правителям Корё, не раз проявлявшим «коварство» и «вероломство» по отношению к своему сюзерену. Для того чтобы всегда иметь под рукой запасного кандидата в правители Корё, монголы учредили в начале XIV века должность правителя города Шэньяна [в северо-восточной китайской провинции Ляонин, граничащей с КНДР], в окрестностях которого жило много корейцев — потомки тех, кого угоняли в плен кочевники. Ван Вону, сыну и наследнику Чхуннёль-вана, должность правителя Шэньяна была пожалована якобы в награду за его заслуги перед юаньским императором Уцзуном, правившем в 1308–1312 годах.

Чхунсук-ван, правивший Корё с 1313 по 1339 год (с двухлетним перерывом), изрядно натерпелся от своего двоюродного брата, бывшего правителем Шэньяна. Тот строил заговоры против Чхунсука, а после его смерти попытался захватить престол Корё в ходе вооруженного мятежа.

В 1351 году в империи Юань вспыхнуло Восстание Красных повязок, которым руководили подпольные религиозные организации, известные под названием Братства Белого лотоса. В качестве отличительного знака восставшие носили на головах платки красного цвета, имевшего для буддистов сакральное значение, поэтому восстание и получило такое название. Восстание вылилось в мощное антимонгольское движение, которое привело к падению империи Юань в 1368 году. На смену монгольской Юань пришла китайская империя Мин.

В Корё в том же 1351 году произошло другое событие — на престол взошел принц Чон, известный как Конмин-ван. Несмотря на юаньское воспитание и женитьбу на монгольской принцессе, Конмин остался корейским патриотом.
Изображение
Конмин

Увидев, что империя Юань приходит в упадок, он начал действия по восстановлению независимости Корё: возродил прежнюю систему управления государством, ликвидировав монгольские структуры, истребил многих знатных сторонников монголов, силой освободил территории, находящиеся под прямым монгольским управлением.

Однако в 1354 году, пока еще вассальные отношения с империей Юань не были разорваны окончательно, Конмину пришлось, по требованию монголов, посылать войско для подавления восстания Красных повязок. Это «аукнулось» в 1359–1361 годах, когда «красные повязки» дважды вторгались в Корё. Во второй раз интервенты смогли взять Кэсон, но Конмин и его двор успели убежать в Покчу (ныне это город Андон) [в юго-восточной части Корейского полуострова].

Однако бо́льшую опасность для правителя-реформатора представляли не монголы и «красные повязки», а собственные подданные, бывшие сторонниками рушащейся юаньской империи. Они несколько раз предпринимали попытки мятежа, но Конмин-вану удавалось подавлять их с помощью своих сторонников, среди которых выделялись военачальники Чхве Ён и Ли Сонге, который в будущем основал на развалинах Корё государство Чосон.

Конмин прекрасно понимал, сколь большую опасность представляют для него влиятельные дома, и потому в начале своего правления основал Чонмин Пёнджон Тогам — Ведомство учета земель и налогоплательщиков, задачей которого было перераспределение земель в пользу мелких и средних землевладельцев. Но это ведомство работало не самым лучшим образом, к тому же его работе препятствовали монголы, недовольные ущемлением прав их сторонников. Стало ясно, что без энергичного руководства земельная реформа дальше не пойдет.

Такой руководитель появился в 1365 году. Им стал буддийский монах Синдон, талантливый выходец из низов, пользовавшийся расположением правителя Конмина. В качестве руководителя ведомства Синдон показал себя с хорошей стороны, однако очень скоро благодаря влиянию, которое давала новая должность, он фактически стал первым лицом в государстве, что вызвало беспокойство в придворных кругах, в первую очередь — у матери правителя Конмина. В 1371 году Синдон был отправлен в ссылку по стандартному для того времени обвинению в заговоре, а затем казнен.

Осенью 1374 года в результате проюаньского заговора Конмин был убит. Захватившая власть знатная клика, возглавляемая Ли Инимом, Лим Гёнми и Ём Хынбаном, возвела на престол девятилетнего сына Конмина Син У, известного как У-ван. Ходили слухи, что настоящим отцом У-вана был монах Синдон, но происхождение правителя никакого значения не имело. Триумвирату Ли-Лим-Ём нужна была ширма, за которой они могли бы обделывать свои дела — захватывать земли и людей.

Правление триумвирата, грабившего разоренную страну, продолжалось до 1288 года. Корё был нанесен не только экономический, но и политический вред. Связи с осколком Монгольской империи под названием Северная Юань испортили отношения с недавно созданной китайской империей Мин, которая предъявила права на северные пограничные территории Корё. Эти территории стали тем камнем преткновения, о который «споткнулась» правящая династия Ван.

В 1388 году, на пике недовольства правящим триумвиратом, военачальник Чхве Ён казнил Ли, Лима и Ёма и истребил их сторонников, положив тем самым конец монгольскому владычеству в Корё.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 74216
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Падение государства Корё

Новое сообщение ZHAN » 23 дек 2021, 18:55

Ближайшим сподвижником Чхве Ёна был военачальник Ли Сонге, прославившийся в сражениях с монголами и японскими пиратами, разорявшими юг Корейского полуострова. После свержения триумвирата Чхве и Ли стали фактическими правителями Корё. Практически сразу же между ними возник спор по поводу выстраивания отношений с империей Мин, которая в результате необдуманной политики свергнутого триумвирата из дружелюбного союзника превратилась почти что во врага, претендующего на часть территории Корё.

Решительный Чхве Ён считал, что надо выступить против китайцев всеми силами и нанести им сокрушительное поражение, которое навсегда отобьет у них охоту зариться на корёские земли. Более здравомыслящий Ли Сонге был категорически против войны с Мин, считая подобный шаг губительным для Корё. Так, в сущности, оно и было — империи Мин не составило бы труда завоевать Корё. Но поскольку Чхве Ён был главнокомандующим военными силами государства, его мнение победило. Ли Сонге и другой военачальник Чо Минсу получили приказ выступить во главе пятидесятитысячной армии против минского войска, хозяйничавшего на северных землях Корё.

Ли Сонге отправился в поход, однако не стал переправляться через пограничную реку Амноккан, а повернул обратно на столицу. Смысл этого хождения «туда и обратно» заключался в том, чтобы подчинить себе вверенное войско. Ли Сонге объяснил своим воинам, почему им не стоит воевать с китайцами, и воины с ним согласились. На фоне деспотичного и грубого Чхве Ёна «мягко стелющий» Ли Сонге выглядел очень привлекательно. Таким и положено быть основателю новой династии, ведь для того, чтобы учредить новое правление, нужно сначала завоевать сердца людей.

Захватив столицу, Ли Сонге сместил с престола У-вана и отправил его в ссылку, где он, по традиции, был убит. Чхве Ёна и его сторонников тоже перебили. Ли Сонге вместе со своим новым соправителем Чо Минсу усадили на престол семилетнего сына У-вана Син Чхана, известного как Чхан-ван. В следующем году Чхан-ван разделил судьбу своего отца после того, как Ли Сонге избавился от Чо Минсу и сосредоточил в своих руках всю власть. Новым (и последним) правителем Корё стал Конъян-ван, просидевший на престоле с 1389 по 1392 год. Собственно, Ли Сонге мог стать правителем уже в 1389 году, но этот мудрый политик трижды рыхлил землю, прежде чем высаживать в нее ростки.

Сначала Ли Сонге хотел провести земельную реформу, которая положила бы конец господству квонмун седжок и обеспечила бы ему широкую поддержку среди крестьян и мелких землевладельцев. Ли Сонге позаботился о пристойной «вывеске» для этой реформы — она проводилась под предлогом восстановления государственной собственности на землю согласно основополагающим принципам конфуцианства. На самом деле Ли Сонге не стремился отбирать земельные наделы у мелких собственников, ему было нужно «обескровить» крупных, чтобы они не представляли опасности для его грядущего правления. Одним камнем Ли Сонге убивал двух птиц — поскольку почти все представители квонмун седжок имели промонгольскую ориентацию, реформа заодно избавляла и от нелояльных. Одновременно с земельной реформой Ли Сонге «прибирал в доме и наводил в нем порядок» — устранял неугодных и расставлял на все ключевые посты своих ставленников.

Надо сказать, что Ли Сонге неукоснительно следовал древнему правилу, которое гласит, что «спокойно спит только тот, чьи враги мертвы». Физическое устранение соперников и вообще всех потенциально опасных лиц он считал единственно верным решением проблемы. Например, после свержения правителя Конъяна Ли Сонге приказал убить не только его и его сыновей, но и вообще всех мужчин, принадлежащих к дому Ван.

В июле 1392 года Ли Сонге стал правителем Корё. Новое название Чосон корейское государство получило только в начале следующего года. От китайцев.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 74216
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Культура Корё

Новое сообщение ZHAN » 24 дек 2021, 19:39

Гордостью Корё было развитое книгопечатание, которое появилось на полуострове в VIII веке. В вырезании деревянных досок корейские мастера достигли больших успехов.

[В старину книги в Китае, Корее, Японии, Вьетнаме и ряде других стран Восточной Азии печатались с деревянных досок-клише, на которых в зеркальном отображении вырезался иероглифический текст. Вырезанные иероглифы покрывались тушью, и делались оттиски на бумагу.]

До наших дней сохранились доски, с которых печатался текст «Большого свода священных буддийских писаний» («Пхальман тэчжангён»), изданного в XI веке и насчитывающего 6000 томов. Досок же было изготовлено 80 000. На каждой из сторон печатной доски вырезалось по 2 страницы текста, таким образом 80 000 досок содержат 320 000 страниц! Эти бесценные в прямом смысле слова доски хранятся в известном любому корейцу буддийском храме Хэинса (Храм отражения в спокойном море) на горе Каясан [в юго-восточной части Корейского полуострова].

Вырезание досок для каждой книги было весьма трудоемким делом. Уже в первой половине XII века в Корё стали использовать наборный деревянный шрифт, а через сто лет заменили его металлическим. Корейцы, или, если точнее — корёсцы первыми в мире изобрели наборный шрифт. На Западе это произошло тремя веками позже — немец Иоганн Гутенберг предложил использовать для набора текста отдельные металлические буквы в 1445 году. В 1392 году правителем Конъяном было учреждено особое ведомство, которое занималось отливкой шрифтов и печатанием книг.
Изображение
Один из томов «Пхальман тэчжангён»

Бумагу в Корё делали разную — от недорогой, предназначенной для записей «на скорую руку», до элитных сортов, слабо поддававшихся действию времени. Есть такой «лайфхак», позволяющий узнать, какими товарами славилось то или иное государство в X–XIII веках. Нужно посмотреть, какую дань брали с этого государства монголы, которые всегда выбирали самое лучшее и самое ценное. В списках дани, которую должны были платить корёсцы, фигурируют бумага, тушь и кисти [кисти для письма].

Самой известной разновидностью бумаги, традиционно изготовляемой в корейских государствах, является бумага под названием хэнчжи, которая делается из тутового дерева. Хэнчжи — универсальная бумага, она годится и для письма, и для окон, и даже для… доспехов. Да — для доспехов, которые за неимением лучшего материала делались в старину из многих слоев бумаги, проклеенных особым густым клеем, главным компонентом которого была древесная смола. Разумеется, от прямого удара боевым мечом такие доспехи защитить не могли, но кинжалы и стрелы в них застревали.

В научно-технической сфере Корё лидировало в двух направлениях (речь идет о лидерстве в Восточно-Азиатском регионе) — кораблестроении и астрономии. Корабли строились самые разные — от небольших лодок до тридцати-сорокаметровых гигантов (по меркам того времени это действительно были огромные корабли). Что же касается астрономии, то ее развитие было обусловлено интересом к астрологии. В первую очередь по небесным светилам пытались толковать волю Неба, указания высших сил. Попутно учились ориентироваться по звездам и связывать с ними летоисчисление.

В 1343 году Кан Бо, придворный астроном Чхунхе-вана, составил справочник по определению дат календаря по звёздам. Жаль только, что Чхунхе, прославившийся жестокостью и распутством, не оценил труд Кан Бо по достоинству. В те времена развитие астрономии шло рука об руку с развитием картографии, ведь чем лучше люди умели ориентироваться по звездам, тем дальше они заходили в своих путешествиях и тем более подробные карты составляли. В Корё были созданы подробные и правильные карты страны, которые использовались вплоть до первой половины XVI века. Купцы, побывавшие в дальних странах, составляли карты для собственных нужд. Так в Корё появились довольно неплохие карты Индии (речь идет о картах, составленных корейцами, а не индусами или китайцами).

О повышенном интересе к истории можно было бы и не упоминать особо, поскольку во всех «прокитайских» цивилизациях он присутствовал всегда. Как и в китайских империях, в Корё историография была государственным делом. Историки находились на службе у государства и составляли свои хроники по поручению правительства. С одной стороны, это было хорошо, поскольку государственное попечение давало историкам возможность работать обстоятельно, не думая о завтрашнем рисе [не беспокоиться о завтрашнем дне]. С другой стороны, все корейские хроники в той или иной степени политизированы и потому не всегда объективны. Читая любую хронику, нужно соотносить написанное со временем его создания. Но в целом, конечно же, корейские хроники довольно достоверны и по ним можно составить правильное впечатление о делах давно минувших дней.

Ведомства, занимавшиеся историографией, существовали еще в Трех корейских государствах. В Корё это ведомство несколько раз меняло свое название, пока не закрепилось ставшее традиционным Чхунчхугван.

[Дословно «Чхунчхугван» переводится как «Ведомство Вёсен и Осеней». В V веке до н. э. Конфуцием была составлена историческая хроника «Вёсны и осени», название которой стало нарицательным для обозначения любой хроники.]

О важности Чхунчхугвана свидетельствует то, что это ведомство находилось в ведении первого министра, так и права, которыми обладали его служащие. Чиновник-историк мог бывать повсюду и требовать у любых учреждений любые документы.

Весьма продуманным было размещение архивных хранилищ, в которых находились копии исторических трудов. Эти хранилища намеренно располагались на большом расстоянии друг от друга, чтобы какой-нибудь пожар (а пожары в старых корейских городах, выстроенных из дерева, были частым явлением) не оставил бы государство без истории. Временами Чхунчхугван объединялся с Емунгван — Ведомством по составлению бумаг правления, и тогда его называли «Емун Чхунчхугван». Объединение историографии с государственным делопроизводством выглядело весьма гармонично.

Самыми известными историческими сочинениями периода Корё стали «Исторические записи Трех государств» («Самгук саги»), составленные в 1145 году Ким Бусиком, и «Достопамятные события Трех государств» («Самгук юса»), написанные монахом Иреном в 1281 году. Но кроме этих были и другие исторические труды, правда, большинство из них не дошло до нашего времени.

Украшением музейных и частных коллекций служат изделия из корёского селадона [особый тип глазури керамических изделий], покрытые специфической бледно-зеленой глазурью. Селадон пришел в Корё из Китая, но, как и подавляющее большинство заимствований, подвергся усовершенствованию. Характерной особенностью корёского селадона является его особый цветовой оттенок, схожий с цветом нефрита. Из селадона делали не только посуду, но декоративные фигурки. Первые фигурки были украшением чаш (фигурные ручки), а затем обрели самостоятельность и стали отдельными изделиями. К огромному сожалению, с началом монгольского владычества производство изделий из селадона начало неуклонно сокращаться и были утрачены многие технологические секреты, передаваемые из уст в уста.

Другой «фишкой» Корё были изделия из бронзы. Корёские бронзовые зеркала отправлялись в качестве «подарочной» дани ко дворам китайских императоров, что свидетельствует о высоком качестве этих изделий. Бронзовые зеркала имели не только бытовое, но и ритуальное предназначение. Их нередко находят в древних захоронениях.

В период Корё были заложены основы классический корейской поэзии. Многие корейские ученые могут не согласиться с этим мнением, поскольку в то время корейские авторы создавали свои произведения на китайском языке. Но если отрешиться от того, что бросается в глаза, и вникнуть в суть, то каким автором можно назвать корейца, который пишет о Корее на китайском языке — китайским или все же корейским?

К сожалению, мало что из созданного в тот период дошло до нас, но сохранились две бесценные жемчужины — поэтическое «Предание о Тонмён-ване» («Тонмёнван пхён»), автором которого был Ли Гюбо (1168–1241), и «Рифмованные записи о правителях и императорах» («Чеван унги») Ли Сынхю (1224–1300), в которых рассказывается о ключевых событиях китайской и корейской истории.

Живопись в Корё пользовалась покровительством государства. При дворе существовали ведомства, занимавшиеся изобразительным искусством, — Тохвавон (Палата рисунков и картин) и Хвагук (Ведомство изображений). Подобно китайцам, корейцы выше всего ценили пейзажную живопись, которая была художественным воплощением любви к природе и наслаждения ее созерцанием. Развитию живописи в то время способствовало два обстоятельства — распространение буддизма, нуждавшегося в ритуальных изображениях, и мода на рисование среди знати.

Архитектура периода Корё за редким исключением была представлена деревянными постройками, из которых до наших дней сохранились лишь единичные, да и те, по сути, являются «новоделом», поскольку регулярно обновлялись и продолжают обновляться. К месту можно вспомнить старинное правило, которое гласит, что деревянный дом строится раз в 50 лет. Самой древней деревянной постройкой, сохранившейся до нашего времени, является главный зал буддийского монастыря Судеокса, которой был построен в 1306 году.

Каменные пагоды буддийских монастырей, возведенные в период Корё, сохранились в довольно большом количестве и радуют знатоков разнообразием своих форм. Но самым знаменитым буддийским памятником того периода является статуя стоящего Будды Майтреи из храма Кванчхокса [в городе Нонсан (провинция Чхунчхон-Намдо) на западе Республики Корея] высотой более 21 метра. Это самое большое в Корее каменное изваяние Майтреи. На его создание ушло 38 лет, а установлено оно было в 968 году.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 74216
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Государство Чосон в 1392–1598 годах

Новое сообщение ZHAN » 25 дек 2021, 12:25

Право на власть требовало подтверждения. Концепция Небесного мандата — благословения свыше в Корее имела меньшее значение, чем признание Великого соседа. Если китайский император признавал нового правителя своим вассалом и посылал ему в качестве подтверждения признания золотую государственную печать, то легитимность правления династии считалась удостоверенной.

Сразу же после восхождения на престол Ли Сонге обратился к первому минскому императору Чжу Юаньчжану, правившему под девизом Хунъу (Разлив Воинственности) с двумя просьбами — о признании его прав на престол и о выборе имени для нового корейского государства. Ли Сонге представил императору два варианта — Хварён и Чосон. Первый вариант был названием уезда, в котором родился Ли Сонге, а второе восходило к древнему государству Чосон. Император (а скорее всего — кто-то из придворных чиновников) предпочел более благозвучное для китайского уха и уже знакомое название Чосон.

[Древний Чосон упоминался в китайских исторических хрониках, название «Чосон», звучит по-китайски как «Чаосянь». Корейцы традиционно переводят это название как «[Страна] утренней свежести», но изначально китайцы подбирали два иероглифа для названия восточных соседей не по значению, а по созвучию произношения этих иероглифов самоназванию протокорейских племен.]

В 1393 году Корё было переименовано. Получение от императора нового названия государства было только первым шагом в установлении отношений с империей Мин. Окончательное признание новой правящей династии приходило вместе с золотой печатью, официально подтверждавшей статус императорского вассала. За печать император потребовал очень большую плату золотом, серебром и лошадьми, а еще корейцы должны были выдать Мин бежавших в Корею чжурчжэней.

Со вторым требованием проблем не возникло, а вот запрошенную дань Ли Сонге выплачивать не захотел, потому что это окончательно опустошило бы государственную казну. Переговоры по поводу выплаты дани растянулись на несколько лет, но в итоге Ли Сонге сумел настоять на своем и в 1401 году получил вожделенную золотую печать вместе с императорской грамотой. К этому времени новый правитель успел сделать многое для укрепления свой власти.

Первым делом Ли Сонге приказал влиятельным семействам распустить все домашние военные отряды. Отныне свои собственные войска могли иметь только правитель и его сыновья. Сыновьям Ли Сонге предоставил такую привилегию, поскольку считал их войска своими. Это было ошибкой, потому что еще при жизни отца сыновья развязали между собой настоящую войну за власть, едва не положившую конец правлению юной династии.

Ли Сонге создал из упраздненных «домашних войск» и преданных ему воинских частей три армии, которые подчинялись не Военному ведомству, а особому Ведомству Трех армий (Ыйхын самгунбу), которым руководил один из доверенных родственников правителя. Только в 1457 году Три армии были переданы Военному ведомству и переформированы, а до тех пор они играли роль личной гвардии правителей государства.

Ли Сонге «обескровил» не только влиятельные дома, но и буддийские монастыри, у которых вместе с землями и крестьянами также отбирались и привилегии. Статус буддийских монахов понизили до свободных простолюдинов, над деятельностью монастырей установили строгий контроль, запретили ритуалы, которые не соответствовали неоконфуцианским представлениям и обложили монастыри налогами и повинностями, от которых они прежде были освобождены.

В 1395 году было создано Ведомство по упорядочению дел рабов (Ноби Пёнджон Тогам), которое занималось пересмотром статуса несправедливо порабощенных людей. Деятельность этого ведомства в скором времени привела к тому, что большинство работ в монастырях стали выполнять сами монахи, как, собственно, и было изначально задумано. Борьба с буддийскими монастырями, начатая Ли Сонге, была продолжена и после его отречения от власти в 1398 году. Пик антибуддийских репрессий пришелся на 1406 год. К 1410 году монастыри потеряли последние остатки своего влияния. Каждый желающий стать монахом покупал у государственных чиновников точхоп — разрешение на поступление в монастырь, которое стоило весьма дорого. Прием монахов без точхоп мог привести к закрытию монастыря.

Торговля землей была запрещена. Собственно, с этого начинали многие основатели китайских династий. Казалось, что если продавать и покупать землю нельзя, то крупным землевладельцам будет неоткуда взяться. Однако со временем при ослабевании центральной власти появлялись различные лазейки и все возвращалось на круги своя. В предельно сжатом виде династический цикл от основания до падения можно представить следующим образом:
«Сильная высшая власть, отсутствие крупных землевладельцев, справедливое (относительно) правление → Ослабление власти, перераспределение земель, увеличение гнета на бедные слои населения → Крупные землевладельцы и народные восстания приводят к падению династии».
Торговля землей была восстановлена довольно скоро — в 1424 году в правление внука Ли Сонге Седжона.

Примечательно, что сам Ли Сонге был убежденным буддистом и даже имел духовного наставника из буддийских монахов. Но правитель должен уметь отделять личные симпатии от нужд государства. Государству выгоднее было распространять неоконфуцианство, которое не требовало создания монастырей и не «морочило головы» подданным разными божественными сказками, принижающими статус земных правителей.

Конфуцианство — это, пожалуй, самая удобная в государственном смысле концепция, потому что оно считает подчинение старшим и соблюдение установленного порядка высшими добродетелями. Высшие силы в конфуцианстве представлены духами умерших предков, поклонение которым является частью подчинения старшим. Исполняй волю правителя и его чиновников, почитай отца и мать, не бунтуй и трудись на совесть… Какому государству мешают такие правила?

Если Корё было буддийским государством, то Чосон стал конфуцианским, причем к «ересям» — буддизму и даосизму — здесь относились гораздо строже, чем в Китае. Впрочем, и в Китае после восстания Красных повязок отношение властей к буддизму и даосизму изменилось со снисходительного на настороженное.

Основание новой столицы в долине реки Ханган преследовало две цели — отдалить двор от старой аристократии, жившей в Кэсоне, и ознаменовать начало нового правления, нового государства. Строительство было начато в 1394 году. В 1396 году двор переехал в Ханян, так называлась новая столица, но переезд был преждевременным, поскольку город не был толком достроен. Пришлось вернуться обратно в Кэсон, где двор и правительственные учреждения пребывали до 1405 года. И вот уже более шести веков Сеул является столицей Кореи. Редкий случай, когда слово «столица» вытеснило название города [«Сеул», точнее — «Соуль» в переводе означает «столица»].

Помимо перераспределения земель и освобождения незаконно порабощенных Ли Сонге сделал еще один шаг, способствовавший упрочению порядка в государстве. Отныне земельный налог взимался по строго установленной ставке с единицы площади, а прежде крестьянам приходилось платить и владельцу земли, и ее арендаторам, которых могло быть несколько, — крупные арендаторы сдавали землю в субаренду мелким, а те уже сдавали ее крестьянам. Ремесленники тоже стали облагаться фиксированными налогами. Особые контролеры, как явные, так и тайные, следили за тем, чтобы на местах не было злоупотреблений.

Для «оздоровления» управленческого аппарата Ли Сонге ужесточил требования государственных экзаменов на получение чиновничьей должности и сделал их обязательными для всех (прежде дети чиновников высших рангов получали должности «по заслугам отцов», то есть — без сдачи экзаменов). Раздувшуюся чиновную иерархию новый правитель сократил до семи основных рангов, а также упростил систему сословной иерархии. Высшим сословием стало янбан, традиционно объединявшее гражданских и военных чиновников. К янбан теперь стала относиться и высшая знать. К сословию янинов (свободных крестьян) причислили жителей дискриминируемых областей, когда-то выказывавших свою нелояльность. Ранее они были ограничены в правах, занимая промежуточное положение между свободными простолюдинами и рабами.

У того порядка, который установил Ли Сонге, было два слабых места — амбиции его сыновей, имевших собственные войска, и противоречия между старой знатью и новыми выдвиженцами в государственном аппарате. Придя к власти, Ли Сонге провел масштабную зачистку, уничтожая своих противников и потенциально опасных людей вместе с их родственниками и сторонниками. Однако часть корёских сановников, принимавших участие в проведении реформ при правителе Конъяне, перешли на службу к Ли Сонге и хорошо себя зарекомендовали. У нового правителя не было повода сомневаться в их лояльности, но «новые» чиновники, выдвинувшиеся благодаря тому, что вовремя поддержали Ли Сонге, были недовольны тем, что ряд высших постов в государстве занимают «старые» чиновники, служившие еще свергнутой династии Ванов.

Возможно, эти противоречия ограничились бы обычными придворными интригами, но они «гармонично» совпали с проблемой наследования власти.

Передавать власть по наследству можно двумя способами. Правитель может выбирать себе преемника из числа сыновей или братьев, или же устанавливается твердый порядок наследования, обычно — переход власти к старшему сыну правителя. Передача власти по старшинству во многом избавляет от династических распрей, но у нее есть один весьма существенный недостаток — правителем может стать человек, совершенно не приспособленный к правлению. Если же каждый раз выбирать наиболее подходящего преемника, то неизбежно будут возникать обиды, претензии, недовольство, которые часто приводят к открытой борьбе за престол.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 74216
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

След.

Вернуться в Корея Южная

Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 1

cron