История Беларуси в контексте европейской цивилизации

[ZHAN]

Современная историческая наука использует достижения различных философских методов (способов) исследования, которые позволяют рассматривать развитие общества как естественноисторический процесс. Данный процесс определяется объективными закономерностями и находится под влиянием субъективного фактора (социальных слоев и групп, партий). Кроме того, в исторической науке применяются как научные методы изучения исторического материала – эмпирические (описание, измерение), теоретические (моделирование, идеализация, формализация), исторические, генетические, логические, общелогические (анализ, синтез, сравнение, обобщение, абстрагирование, дедукция, индукция, аналогия), так и специальные – системный, сравнительный, хронологический, генетический, типологический анализ и др. Все факты изучаются на основе диалектических принципов историзма, системности (с учетом единства теоретического и практического, общего и особенного), объективности, социального подхода, альтернативности.

В европейской исторической науке (историографии) сложилось традиционное деление мировой истории на Древний мир, Средневековье, Новое и Новейшее время. Периодизация мировой истории и истории Беларуси начинается с Древнего мира (до конца V в.) – появления первых людей, восточных цивилизаций – и до конца существования античной цивилизации. При изучении средних веков (конец V–XV в.) освещается история средневековых цивилизаций Европы, Азии, Африки и Америки от падения Западной Римской империи до великих географических открытий. История Нового времени (XVI – начало XХ в.) охватывает кризис феодальной системы и становление буржуазного общества. История Новейшего времени (начало ХХ – начало XXI в.) рассматривает события с 1918 г. и по нынешнее время.


Как органическая часть европейской истории отечественная история подразделяется на древнее общество (100–35-е тысячелетия – V в.), которое состоит из каменного века (100–35-е тысячелетия – третье тысячелетие до н. э.), бронзового века (второе тысячелетие – VIII в. до н. э.) и железного века (VII в. до н. э. – V в.); Средневековье (VI – XV вв.), включающее в себя период возникновения раннеклассового общества, государственности на беларуских землях (конец V– первая половина XIII в.) и период развития феодальной системы (середина XIII – XV в.); Новое время (XVI – начало ХХ в.), которое делится на период расцвета, последующего кризиса феодализма (XVI – конец XVIII в.) и период генезиса индустриального общества, утверждения капитализма (конец XVIII в. – 1917 г.); Новейшее время (с 1917 г. до наших дней).

Периодизация и систематизация исторических знаний помогают условно определить хронологически последовательные этапы в общем развитии человечества. Существуют следующие системы классификации исторических этапов: археологическая, марксистская (формационная), цивилизационная.

Археологический подход. Археологический подход типологизирует исторические эпохи по основным материалам для изготовления орудий труда: каменный век (он слишком большой и потому подразделяется на палеолит, мезолит, неолит), бронзовый и железный век.

Формационный и цивилизационный подходы к изучению истории. С точки зрения формационного процесса история человечества – это смена общественно-экономических формаций.

Общественно-экономическая формация – историческая ступень развития человеческого общества, основанная на определенном способе производства. Первооснову развития общества составляет трудовая деятельность людей, направленная на удовлетворение материальных потребностей. В процессе удовлетворения этих потребностей люди вступают во взаимоотношения друг с другом и с природой. Все это составляет общественное бытие человека. В свою очередь общественное бытие определяет общественное сознание, т. е. духовную сторону жизни общества. Основу общественного бытия составляет способ производства как совокупность производительных сил и производственных отношений. Производительные силы включают средства производства и людей, обладающих знаниями и трудовыми навыками. Производственные отношения – это отношения между людьми в процессе производства, основу которых составляет вопрос о собственности. Если между развитием производительных сил и производственных отношений существует соответствие, общество развивается в рамках существующей общественно-экономической формации; в случае возникновения конфликта между ними происходит переход к новой общественно-экономической формации. Создатели этой теории К. Маркс и Ф. Энгельс выделяли пять общественно-экономических формаций: первобытную, рабовладельческую, феодальную, капиталистическую и коммунистическую.

В основу цивилизационного подхода к изучению истории положены не производственные отношения, а человек с его потребностями, способностями, волей и знаниями. Для понимания цивилизационного подхода необходимо дать определение понятию «цивилизация», однозначной трактовки которого нет в науке, хотя его разрабатывали О. Шпенглер, Ф. Бродель, Л. Гумилев, О. Тоффлер, С. Хантингтон и др.

Цивилизация как стадия развития общества и локальный культурно-исторический тип. Основоположниками цивилизационного подхода к объяснению исторического процесса можно считать французских философов-просветителей XVIII в. Ж.-Ж. Руссо, Ф. Вольтера, Д. Дидро. Первоначально понятие «цивилизация» обозначало этап развития человечества, следующий за дикостью и варварством; цивилизация рассматривалась и по «вертикали» (от древности до наших дней). Различия между отдельными сообществами с точки зрения движения человечества по пути цивилизации и прогресса связывались с особенностями среды обитания, расы, традиции и считались несущественными. Эти идеи развил К. Ясперс, который рассматривал цивилизацию как высший этап единой социокультурной эволюции человечества в противовес понятию «варварство». При этом основным критерием цивилизации (в отличие от варварства) служит уровень развития социальных отношений.

Основными отличительными чертами цивилизационного этапа развития человеческого общества являются:

• замена кровнородственных связей варварского общества на более широкие, т. е. формирование общества, строящего свои отношения не на основе кровного родства или соседских связей, а на основе более широких экономических, политических, социальных, духовных связей большой массы людей;

• появление государства и профессиональной группы управляющих;

• регулятором отношений между людьми служат не столько обычаи и традиции, сколько писаное (фиксированное) право;

• переход от коллективной (общинной) собственности к неколлективным формам ее производства;

• появление социально-классовой структуры общества.

С данной точки зрения зарождение цивилизаций связано с появлением древних государств (Месопотамия, Египет, Индия и Китай – IV–II тыс. до н. э.).

С другой стороны, цивилизация определяется также через противопоставление варварству по критерию степени свободы личности. При этом варварство рассматривают как комплекс социальных и культурных условий, препятствующих становлению свободной личности, а цивилизацию – как комплекс социальных и культурных условий, способствующих самореализации человека. История протекает в противоборстве варварства и цивилизации. В обществе, в котором преобладают элементы цивилизации, не исключено наличие элементов варварства и наоборот. В связи с этим говорят о цивилизованном (преобладает культура цивилизации) или варварском (преобладает культура варварства) обществе. Сторонники такого подхода началом цивилизации считают период античности (Древняя Греция), где впервые появляются свободные люди и возникает осознание противоположности свободы и рабства.

Изучение истории по «горизонтали» предусматривает сравнительный анализ исторического прошлого народов, государств, континентов в одни и те же периоды, а цивилизации рассматриваются как различные уникальные этнические или исторические общественные образования групп стран и народов на определенном этапе развития. В основе такой уникальности лежит своеобразие материальной, духовной и социальной жизни. С данной точки зрения исторический процесс – это смена целого ряда цивилизаций, существовавших в разное время в разных регионах планеты и существующих в настоящее время. Н. Данилевский, выдвигая свою теорию развития истории, предложил собственную типологию культурно-исторических типов (цивилизаций). История становления человечества есть лишь история локальных цивилизаций, схожих по внутреннему механизму развития и имеющих индивидуально-замкнутый характер. А. Тойнби рассматривает цивилизации как замкнутые общества, отражающие культурно-исторические, этнические, религиозные, экономико-географические особенности страны или группы стран, объединенных общей судьбой. Он насчитал 21 цивилизацию и выделил пять живых цивилизаций: 1) христианско-католическую, западную; 2) православно-христианскую, византийскую; 3) индуистскую; 4) исламскую (Северная Африка, Ближний и Средний Восток); 5) дальневосточную (Юго-Восточная Азия). Таким образом, для Тойнби наиболее важными особенностями явились религия и форма ее организации, культурные традиции и территория.

Следуя теории локальных цивилизаций, можно отметить, что Беларусь формировалась в рамках восточноевропейского региона православной христианской цивилизации.

Наиболее целесообразно при применении цивилизационного подхода к анализу истории человечества использовать как «горизонтальный», так и «вертикальный» способы исследования. Тогда, например, смена мировых цивилизаций будет представлять собой постепенное движение исторического процесса и саморазвитие человечества в экономико-технологическом и социокультурном аспектах. Э. Тоффлер определил несколько смен (волн) мировых цивилизаций, обусловленных развитием потребностей и духовного мира человека, общественного сознания и ограничением возможностей их удовлетворения в существующем обществе: от неолитической, раннеклассовой, античной до средневековой, раннекапиталистической, индустриальной и постиндустриальной цивилизации. По мнению С. Хантингтона, вычленившего восемь живых цивилизаций (западную, славяно-православную, индуистскую, исламскую, японскую, конфуцианскую, латиноамериканскую, африканскую), будущее человечества зависит не от взаимодействия отдельных социально-экономических систем, отдельных стран, народов, а от отношений между цивилизациями.

В современной исторической науке, равно как и в социологии, философии, культурологии, закрепился принцип деления истории обществ на доиндустриальные (аграрно-ремесленные или традиционные, космогенные), индустриальные (техногенные) и постиндустриальные (антропогенные, информационные) цивилизации. Этого принципа придерживаются и сторонники теории модернизации общества. Показать историю Беларуси как органическую часть единого мирового исторического процесса, особенности проявления этого процесса на разных этапах развития общества позволяют и формационный, и цивилизационный подходы, однако оба они несовершенны и ставят акценты на разном в историческом плане анализе. В то же время они позволяют рассматривать мировую историю более глубоко, сочетая линейно-стадиальную трактовку исторического процесса с плюралистическим контекстом взаимодействия различных цивилизаций.

[ZHAN]

Как всякая наука, история Беларуси имеет объект и предмет своих исследований. Объектом исторических исследований является прошлое нашей страны, изучаемое во всем его разнообразии на основе определенных источников и методологических принципов.

Предмет истории Беларуси – процессы общественного, государственно-политического, социально-экономического, конфессионального, культурного и духовного развития беларуского народа в контексте общеевропейской истории с учетом цивилизационных особенностей. Целью изучения истории является формирование исторического сознания, что будет способствовать пониманию места беларуского народа в мировом историческом процессе и оценке его вклада в мировую цивилизацию. Кроме того, это позволит самоопределиться в системе ценностей, выработанных в процессе исторического развития беларуского народа и становления суверенного беларуского государства.

Основными задачами отечественной истории являются, во-первых, установление общих закономерностей и региональных особенностей исторического процесса на беларуских землях для лучшего понимания действительности и более основательного прогнозирования будущего; во-вторых, воспитание патриотических чувств и гражданской ответственности за будущее страны.

Таким образом, можно выделить следующие важные функции истории: научно-познавательную (интеллектуально-развивающую), практическую (прогностическую) и патриотическо-воспитательную (социальную).

История занимает важное место среди социально-гуманитарных наук и имеет тесные междисциплинарные связи с социологией, психологией, филологией, философией и т. д., но в отличие от других наук рассматривает процесс развития общества в целом, анализирует совокупность явлений общественной жизни, всех ее сторон (экономики, политики, быта, культуры). На стыке исторических и других наук образованы историческая география, философия истории и т. д.

В то же время история сама является многоотраслевой наукой. Самостоятельными ветвями исторических знаний считаются экономическая история, социальная история, военная история, история государства и права, история религии, этнография (изучение культуры и быта народов мира), археология (изучение истории человечества посредством вещественных источников древности).

В зависимости от предмета исследования выделяют вспомогательные дисциплины: хронологию (системы отсчета времени), палеографию (изучение рукописных памятников), сфрагистику (исследование печатей), эпиграфику (изучение надписей), геральдику, нумизматику, генеалогию, топонимику.

По широте объекта изучения история разделяется на всеобщую историю, историю континентов, историю отдельных стран и народов.

Историческая наука также подразделяется на историю первобытного общества, историю древнего мира, историю средних веков, историю нового и новейшего времени.

[ZHAN]

Данные многочисленных источников позволяют нам изучать историю нашей родины с древнейших времен. Исторические источники (материальные объекты, имеющие социальное происхождение и отражающие историческое прошлое) традиционно подразделяются на следующие основные группы: археологические, лингвистические, этнографические, а также письменные, устные, фото-, фоно– и кинодокументы.

Наиболее разнообразна по своей классификации группа письменных источников, которая включает в себя материалы личной переписки, делопроизводства, экономико-географические акты, летописи и хроники, законодательные документы различного характера, хозяйственные и статистические материалы, литературные и публицистические произведения, мемуары, издания периодической печати и т. п. Самыми древними письменными источниками изучения истории Беларуси являются граффити, берестяные грамоты эпохи Средневековья, летописи, летописные своды и хроники, литературные произведения, законодательно-договорные документы (например, Русская Правда XI в. – сборник законов, договоры с греками X в.), долговые письма IX–X вв., Евангелия X–XI вв., «Повесть временных лет» XII в. и т. д.

По истории Великого княжества Литовского и Речи Посполитой важную информацию можно почерпнуть из привилеев (выдавались великими князьями литовскими городам, магнатерии и шляхте, областям и землям), законодательных памятников (Судебник Казимира 1468, Статут ВКЛ 1529, 1566, 1588), Метрики Великого княжества Литовского – государственного архива Великого княжества Литовского, летописей ВКЛ – Беларуско-Литовской летописи и Радзивилловской летописи XV в., Хроники ВКЛ и Хроники Быховца XVI в., Баркулабовской летописи рубежа XVI–XVII в., актов княжеской и королевских канцелярий, исторических и дипломатических документов, собранных в шеститомном «Дипломатическом кодексе Польского королевства и Великого княжества Литовского» XVIII в. и др.

Конституции (постановления) сеймов, унии, рескрипты постепенно сменяются законами и указами, манифестами и положениями царского правительства Российской империи. Законодательными источниками советского времени являются Конституция СССР и конституции союзных республик, постановления и указы Верховного Совета СССР и Верховного Совета Республики Беларусь, акты исполнительных органов и др.

Для изучения социально-экономической истории Беларуси интересны материалы археологических раскопок, этнографические описания. Также расширенную информацию можно почерпнуть из хозяйственных описаний XVI–XIX вв., таких, как инвентари, люстрации, писцовые книги и т. п. В XIX в. к инвентарным описаниям имений добавляются описания и сведения, полученные экспедиями Русского географического общества, документы военных топографических экспедиций и др. Важнейшие статистические данные предоставляют Всероссийская всеобщая перепись населения 1897 г. и других годов, всесоюзные переписи населения в СССР, материалы банковской документации, делопроизводственные документы частных предприятий и государственных учреждений (например, губернских канцелярий и т. д.).

К числу наиболее известных литературных исторических источников относят «Слово о полку Игореве», «Слова» Кириллы Туровского, «Поучение» Владимира Мономаха, издания Библии с предисловиями, комментариями к ним Ф. Скорины, произведения С. Будного, Н. Гусовского, Я. Вислицкого, М. Смотрицкого, С. Полоцкого и др. В XIX в. особую мощь набрала периодическая печать, в которой встречается информация практически по всем сферам жизнедеятельности общества («Губернские ведомости», «Епархиальные ведомости», «Копейка», «Минский листок», «Наша Нiва» и т. д.).

Мемуарным наследием XVII в. являются «Дневник» Ф. Евлашевского, «Диариуш» А. Филипповича, записки иностранных путешественников – например, З. Герберштейна; для XIX в. – записки митрополита И. Семашки, губернатора Ф. Мирковича.

Впервые попытку кодификации и систематизации древних документов предпринял беларуский археолог, историк, писатель И. Григорович по заданию российского государственного деятеля, дипломата графа Н. Румянцева в издании «Белорусский архив древних грамот»; позже Петербургская археографическая комиссия стала издавать «Акты, относящиеся к истории Западной России» (вышли «Акты Виленской археографической комиссии»). В советское время были популярны хрестоматийные издания и сборники документов по истории Беларуси различной направленности: от экономических проблем феодализма, капитализма до революционной и военной тематики. Интерес к публикации источников по истории Беларуси возрос в 1980–1990-е гг. Об этом свидетельствуют издания «Статута ВКЛ 1588» (1989), «Библии Ф. Скорины» (1990), актов XIII–XVI вв. (международных договоров, вассальных грамот, общеземских, областных и волостных привилеев, привилеев городам на магдебургское право) в приложении к книге коллектива авторов (И. Юхо, А. Абрамович, Т. Дов нар, В. Сатолина) «Дагаворы i граматы як крынiцы беларускага феадальнага права» (2000), «Метрики ВКЛ книга 523 / Перапіс войска ВКЛ 1528» (2003) и др.

[ZHAN]

Как и другие науки, история Беларуси прошла большой и сложный путь в своем становлении и развитии. Она обогащалась анализом различных источников (в том числе произведений устного народного творчества), но постепенно исторические знания приобрели «научно-осмысленный» характер, а письменные произведения стали играть основную роль.

Так, первые письменные сведения о беларуских землях, их древнем населении содержались в работах античных (греческих, римских), византийских, арабских, персидских авторов. Еще более широкие материалы представлены в летописях и созданных на их основе летописных сводах XI–XII вв. История восточных славян связывается со всемирной историей. Безусловно, древнерусские летописи, летописи ВКЛ XV–XVI вв. не являются научными историческими произведениями, но в них представлена своеобразная историческая концепция, а поднятые в летописях вопросы в дальнейшем привлекли внимание многих историков и подверглись более глубокой разработке.

Большое влияние на развитие исторических знаний на белорусских землях периода ВКЛ оказали европейские хроники, особенно немецкие и польские. Высоко оценивая работы хронистов Я. Длугоша, М. Меховского, М. Кромера, М. Стрыйковского, надо сказать, что никто из них не выделял в качестве самостоятельного предмета изложения историю именно восточнославянских земель ВКЛ, да и географическая локализация этих земель была неустойчивой и неточной.

В XVI–XVII вв. Ф. Скорина, С. Будный, В. Тяпинский, М. Литвин, М. Смотрицкий, А. Филиппович непосредственно не изучали прошлое беларуских земель, но историческая аргументация занимала у них важное место при обсуждении актуальных проблем общественной жизни своего времени. Распространению исторических знаний способствовали и созданные в ВКЛ учебные заведения.

Работы, вышедшие в XVIII в., уже имели научно-исследовательский характер, однако духовная жизнь беларуского народа усложнилась прежде всего из-за политики полонизации, проводимой в Речи Посполитой. Однако было бы неверным утверждать, что Беларусь в научном отношении была неизучаемым краем. Различные аспекты ее истории находили отражение в трудах польских ученых. Так, А. Нарушевич подготовил семитомную «Историю польского народа», где обстоятельно изложил историю Беларуси и Литвы.

Первыми профессиональными историками, которые в XIX в. стали систематизированно изучать прошлое Беларуси, используя национально-патриотический подход, были профессора Виленского университета И. Лелевель, И. Данилович, И. Анацевич, И. Ярошевич, М. Бобровский и др. Создание исторической кафедры в университете и преподавание исторических дисциплин на некоторых факультетах имели важнейшее значение для становления истории Беларуси как науки.

В первой половине XIX в. многие польские и особенно местные историки беларуского происхождения стали выделять ВКЛ из общей истории Речи Посполитой, подчеркивая его важную роль, однако общепольский подход к истории ВКЛ в целом не был преодолен. Значительным вкладом в развитие археологии, исторического краеведения и этнографии стала деятельность братьев К. и Е. Тышкевичей, собравших богатую коллекцию древностей, переросшую в исторический музей в Логойске (1842), и И. Григоровича, нашедшего большое количество древних грамот, касающихся истории Беларуси, и составившего словарь беларуского языка.

Основателями беларуской фольклористики считают Д. Доленго-Ходаковского и Я. Чечота (издал в Вильно шесть томов «Вясковых песень»).

В российской историографии XVIII–XIX вв. господствовал великодержавный, имперский подход к истории восточнославянских народов, которые рассматривались в качестве «триединого народа русского» с его тремя ветвями: великороссами, малороссами и западноруссами. Сказывалась и позиция российских властей, стремившихся оправдать свои претензии на бывшие древнерусские земли, необходимость их объединения в составе России, что и произошло в результате разделов Речи Посполитой. Большинство российских историков освещали прошлое беларуских земель с позиций так называемого «западнорусизма» консервативного либо либерального направления. Однако историки, стоявшие на позициях западнорусизма, внесли немаловажный вклад в накопление и развитие научных знаний о Беларуси, ее истории и культуре – например, С. Богуш-Сестранцевич, автор 17 исторических работ, наиболее крупной из которых была книга «О Западной России».

Следующий этап в развитии историографии Беларуси связан с именами П. Шпилевского, И. Носовича, А. Киркора, М. Без-Корниловича, М. Федоровского, Е. Романова, А. Сапунова, прославившихся своими этнографическими исследованиями и публикациями, в которых они популяризировали историю беларуского края, описывали быт и традиции беларуского народа. «Краткую историю Беларуси» В. Ластовского частями публиковала «Наша Нiва», благодаря чему она стала довольно известной. Автором первой фундаментальной работы по исследованию беларуского этноса был лингвист Е. Карский, выпустивший труд «Белорусы» в трех томах.

Новым плодотворным этапом в формировании национальной историографической школы стала деятельность историков Вс. Игнатовского, М. Довнар-Запольского, В. Пичеты после образования БНР и БССР, так как процессы государственного строительства способствовали повышению интереса к истории беларуской нации и формам ее государственности. Несмотря на весомый вклад в историческую науку Вс. Игнатовского и М. Довнар-Запольского, в начале 1930-х гг. они были обвинены в национал-демократизме и подвергнуты репрессиям, а гриф спецхранения с их работ был снят только в 1990-е гг.

Дальнейшее освещение истории Беларуси вынужденно протекало исходя из догматических позиций марксистско-ленинской идеологии; тем не менее ученые советской исторической школы проделали колоссальную научно-исследовательскую работу во многих отраслях исторического знания. Так, древнейшая история Беларуси и раннего феодализма изучалась Э. Загорульским, Л. Алексеевым, В. Седовым, Г. Штыховым, П. Дмитрачковым, а период существования Великого княжества Литовского и Речи Посполитой – Л. Абецедарским, З. Копысским, А. Грицкевичем, Д. Похилевичем, П. Козловским, П. Лойко, Н. Улащиком, Г. Голенченко, М. Ткачевым, В. Голубевым. По-прежнему актуальны работы по истории беларуских земель в составе Российской империи К. Шабуни, С. Самбук, М. Бича, В. Чепко, А. Лютого и Х. Бейлькина. Советский период освещался в монографиях И. Игнатенко, Н. Сташкевича, В. Михнюка, Э. Иоффе, М. Костюка, Е. Белязо, Л. Лыча и В. Новицкого. В 1972–1975 гг. была издана «История Белорусской ССР» в пяти томах. С участием историков готовились и энциклопедические издания, в том числе и «Беларуская савецкая энцыклапедыя» в 13 томах (2002).

С первой половины 1990-х гг. проблемы истории Беларуси начинают рассматриваться в рамках национальной концепции, которая предусматривала деидеологизацию истории, использование плюралистической методологии, приоритет принципов объективности и гуманистических ценностей (М. Бич, Ю. Бохан, П. Бригадин, В. Данилович, Н. Ермолович, И. Игнатенко, Э. Иоффе, А. Коваленя, М. Костюк, В. Ладысев, О. Левко, И. Марзалюк, В. Михнюк, С. Морозова, В. Насевич, М. Пилипенко, Т. Протько, Г. Саганович, З. Шибеко и др.). Расширяется издательская деятельность, выпускаются научные исторические журналы («Беларускi гiстарычны часопiс», «Архiвы i справаводства») и др. Изданы такие фундаментальные исследования, как «Вялікае княства Літоўскае: Энцыклапедыя: у 3 т.» (2005), «Нарыс гісторыі беларускай дзяржаўнасці: ХХ стагоддзе» (2008), «Беларусь: Народ. Государство. Время» (2009), «На шляху станаўлення беларускай нацыі» (2011), «Гісторыя беларускай дзяржаўнасці» (2011), «Города, местечки и замки ВКЛ» (2013).

Проблемами истории Беларуси занимаются и ученые США, Канады, Великобритании, ФРГ и др. С их деятельностью связано целое направление в беларуской историографии, которое начало формироваться сразу же после установления советской власти в Беларуси. Публикации И. Воронки, К. Езавитова, В. Ластовского, А. Луцкевича, А. Цвикевича, Я. Запрудника, И. Косяка, Я. Станкевича, П. Урбана и других исследователей оцениваются в нашей стране неоднозначно. По ряду вопросов отечественной истории они отличаются высоким научным уровнем, хотя в отдельных исследованиях отмечается некоторая политическая предвзятость.

Завершая рассмотрение места, роли и значения исторической науки в современном обществе, следует подчеркнуть, что она прежде всего определяет, поддерживает и укрепляет гражданскую и культурную идентичность, помогает преодолевать негативные последствия процессов глобализации. Актуализированная исторической наукой социальная память становится основой национального возрождения и творческого развития каждой личности благодаря приобщению к ценностям и ориентирам, проверенным временем.

[ZHAN]

Первым и самым длительным периодом в истории человечества был первобытнообщинный строй. Начался он с выделения человека из животного мира примерно 2,5–2 млн лет назад и продолжался (для большинства европейских народов) до I тыс. н. э.

Исходя из эволюции орудий труда и используемых для их производства материалов, историю первобытного общества делят на три основных периода:
1) каменный век (2,5–2 млн лет назад – IV тысячелетие до н. э.);
2) бронзовый век (III тысячелетие – начало I тысячелетия до н. э.);
3) железный век (I тысячелетие до н. э. – I тысячелетие н. э.).

Каменный век подразделяется на палеолит (древний каменный век), мезолит (средний каменный век) и неолит (новый каменный век). Эти периоды различаются между собой не только орудиями труда, которые использовал человек, но и формами общественной организации и видами хозяйственной деятельности.

Каменный век на Беларуси начался 100–35 тыс. лет назад с начала заселения юго-востока страны первыми людьми и продлился до II тысячелетия до н. э. Соответственно в каменном веке выделяются палеолит (до Х тысячелетия до н. э.), мезолит (IX–V тысячелетия до н. э.) и неолит (IV–III тысячелетия до н. э.). Бронзовый век датируется II тысячелетием – VIII в. до н. э., железный век – VII в. до н. э. – V в. н. э.

В среднем палеолите (в эпоху мустье) – 100–35 тыс. лет до н. э. – на Беларуси появились первые люди. Остатки их культуры в виде кремниевых изделий архаического типа археологи выявили в Поднепровье около д. Светиловичи Ветковского р-на, д. Обидовичи Быховского р-на, д. Клеевичи Костюковичского р-на и д. Подлужье Чечерского р-на. Вероятно, это были палеоантропы – неандертальцы (они жили здесь около 100–35 тыс. лет назад). Стоянок людей неандертальского типа пока не обнаружено – возможно, их снесли ледниковые массы. Кроме того, первобытные люди часто мигрировали, поэтому их стоянки были кратковременными, а количество людей крайне малочисленным (на стоянке могли проживать 25–35 чел.). Они находились в суровых условиях ледникового периода.

Беларуские ученые выделяют пять известных для нашей территории обледенений. Первое из известных науке – наровское было 600 тыс. лет назад и покрыло территорию всей Беларуси; последнее – поозерское началось примерно 95 тыс. лет назад. Оно прерывалось относительными потеплениями, самое значительное из которых произошло 35–25 тыс. лет назад. Именно тогда южная и центральная части Беларуси были постепенно заселены кроманьонцами – людьми современного типа.

В 1926 г. беларуским археологом К. Поликарповичем были открыты две первые и пока единственные в Беларуси стоянки позднего палеолита. Это стоянки возле д. Юровичи Калинковичского р-на и возле д. Бердыж Чечерского р-на, существовавшие соответственно 26 и 23 тыс. лет назад. Исследования последних лет позволили изменить статус стоянки возле Юровичей (из категории «стоянка» она переведена в категорию «памятник – место убоя и разделки животных»).

Однако и вторая попытка первобытного человека закрепиться на территории Беларуси была неудачной, так как 19–12 тыс. лет назад ледник достиг районов Гродно, Вилейки, Орши и климат стал еще более суровым. Примерно 15 тыс. лет назад началось очередное потепление, и ледник постепенно покинул беларускую территорию. Климат становился все более теплым, и в период мезолита произошло новое, более интенсивное заселение территории Беларуси мигрантами, следовавшими за добычей для охоты и пришедшими на беларускую территорию из разных мест. Они принадлежали к разным этносам, говорившим скорее всего на разных языках, но, на каких, мы не знаем.

Для эпохи неолита археологами выделяются на беларуских землях четыре ареала расселения людей: неманский, днепро-донецкий, верхнеднепровский и нарвенский.

Носителей неманской археологической культуры на западе Беларуси можно считать автохтонным населением, потому что она была местного происхождения.

Восточное Полесье – ареал днепро-донецкой археологической культуры, представителей которой относят к древним северным европеоидам.

Могилевщина и север Гомельщины относились к территории заселения верхнеднепровских племен местного происхождения.

На севере Беларуси в Поозерье господствовали носители нарвенский культуры (названа по стоянке около г. Нарва в Эстонии).

Эти археологические культуры распространялись и на соседние территории: юго-восточную Польшу, северную и центральную Украину, южную Прибалтику, некоторые области запада Европейской России. Этнические и культурные сообщества данных археологических культур существовали на территории Беларуси до появления первых племен финно-угров и шнуровиков и впоследствии смешались с ними.

В конце неолита в III тыс. до н. э на территорию Беларуси проникают финно-угрские племена. Эти племена сформировались в Сибири и заселили побережье Северного Ледовитого океана. Начав миграцию из-за Урала в Восточную Европу, финно-угры прошли по лесной зоне до Балтики и заселили Финляндию, а впоследствии дошли до беларуских земель. Ареал расселения финно-угров в Беларуси определяется исследователями по-разному. Общим для них всегда выступала гребеньчато-ямочная керамика.

В процессе расселения индоевропейских племен в конце каменного и начале века металлов шел процесс формирования новых этнических общностей, выделения их языковых отличий. В отношении прародины индоевропейцев в исторической науке существуют разные концепции. Одни ученые прародиной индоевропейцев считают Балканы, другие – южные степи Восточной Европы и районы Сибири. Однако наиболее научно обоснованной представляется концепция переднеазиатской прародины индоевропейцев, согласно которой они проживали вероятнее всего в Передней Азии (территории современных Турции, Ирака, Ирана).

В поисках новых земель, пригодных для выпаса большого количества скота, индоевропейцы в IV–III тыс. до н. э. начали миграцию и проникли в Европу. Первоначально они заселили Северное Причерноморье, степи между Дунаем, Днепром, Доном и Волгой, а затем расселились по всему континенту, в результате чего возникли такие крупные индоевропейские этнические общности, как германцы, кельты, италики, балты, славяне. С переходом к веку металлов у них возникло имущественное неравенство, началось разрушение кровнородственной общины.

Беларуские земли начали осваиваться индоевропейцами на рубеже III–II тыс. до н. э., когда со Среднего Поднепровья сюда проникли балтские племена. Начался балтский период этнической истории Беларуси (III–II тыс. до н. э. – середина I тыс. н. э.).

Заселив территорию Беларуси, балты вышли к побережью Балтийского моря и проникли в другие регионы. В результате образовался ряд культур шнуровой керамики (боевых топоров), среди которых выделялась среднеднепровская археологическая культура. Она охватывала беларуское Поднепровье и соседние районы Украины.

Кроме того, существовали племена шнуровой керамики Полесья, висло-неманской и северобеларуской археологических культур. Появление племен шнуровой керамики, активно использовавших боевые лодкоподобные кремниевые топоры и производивших керамику, обильно украшенную оттисками шнура, знаменовало конец эпохи неолита и открывало эпоху раннего бронзового века. По мере расселения в некогда единой балтской общности начинается дифференциация в связи контактами с местным доиндоевропейским населением. В результате выделилось три ветви балтов: западные, которые составили основу племен пруссов, восточные – основа современных литовцев и латышей – и днепровские балты, заселившие почти всю территорию Беларуси. Под влиянием балтов местные племена ускоренно переходили к земледелию и животноводству. В VII в. до н. э. эти племена научились добывать и обрабатывать железную руду.

Материальная культура населения железного века Беларуси изучена хорошо; более сложно решаются вопросы его этнической принадлежности. Известно только, что во II–I тысячелетии до н. э. в бассейнах Немана, Западной Двины, в Верхнем Приднепровье образовались балтские группы племен и народов. В V–II вв. до н. э. на западе Беларуси сложились племена ятвягов и дайновы, на севере сформировалась лотва, а на востоке – голядь и латыгола. На земли Брестчины с запада переселились позднелужицкие племена восточнопоморской культуры, которых нередко относят к первым славянским племенам на Беларуси.

Археологическая карта расселения племен железного века выглядит следующим образом. На юге доминировали племена милоградской археологической культуры (неясная этническая принадлежность – возможно, невры (по Геродоту)); в средней и северной Беларуси распространились племена штрихованной керамики и днепро-двинской археологической культур (балты). Указанные племена контактировали между собой и постепенно смешивались. На рубеже новой эры в Поднепровье зародилась зарубинецкая археологическая культура (возможно, славяне).

[ZHAN]

Началом славянского этапа этнической истории Беларуси считаются VI–VII вв., что связано с имеющимися доказательствами проникновения восточнославянских племен на беларуские земли.

Существует несколько версий местонахождения прародины славян и истории их этногенеза. Некоторые изложены в подфоруме "Происхождение славян".

Дунайская версия рассмотрена в древнерусской летописи «Повесть временных лет» XII в., где изложено мифологическое понимание происхождения славян от младшего сына библейского Ноя – Иафета, который после раздела земель с братьями получил в удел северные и западные страны. Автор произведения поселяет славян в римской провинции Норик, расположенной между верховьями Дуная и Дравы. Отсюда теснимые волохами (римлянами) славяне вынуждены были переселиться на новые места – на Вислу и Днепр.

В XX в. популярными стали другие версии. Прародину славян стали располагать гораздо севернее римской провинции – в Среднем Поднепровье и по Припяти либо в ареале рек Эльба, Одер, Висла и Неман.

В настоящее время в Беларуском Полесье в результате раскопок получен культурно-бытовой набор, подтверждающий присутствие здесь славян. Он датируется серединой IV в. н. э. и является более ранним по сравнению с древностями славян пражской культуры Европы. Следовательно, можно предположить, что формирование и первоначальное расселение раннеисторических славян, известных как «склавины», происходило на данной территории.

В середине I тыс. н. э. славяне под натиском воинственных племен готов и гуннов начинают активно расселяться, расширяя зону своего проживания в восточной части Европейского региона из-за Великого переселения народов (IV–VII вв.), распада Западной Римской империи, а также из-за демографического роста и давления германских племен, создававших свои государства.

В VII–VIII вв. славяне заселили Балканский полуостров. В результате ассимиляции местного населения появились южные славяне (современные их представители – сербы, хорваты, словенцы, македонцы, болгары и т. д.). Часть славян, заняв Висло-Одерский бассейн, составила ветвь западных славян (поляки, чехи, словаки и сербы-лужичане). Еще одна группа славян закрепилась на юге Беларуси, на Среднем Поднепровье и на севере украинской Волыни. В результате ассимиляции местных балтских племен сформировалось еще одна ветвь славян – восточная (беларусы, русские, украинцы). Современные археологи в IV–VII вв. выделяют три культурно-племенные группы славян: повисленскую (пшеворская археологическая культура), подольско-днепровскую (черняховская) и среднеднепровскую (позднезарубинецкая и киевская).

На Волыни и на правобережье Среднего Поднепровья праго-корчакская археологическая культура V–VIII вв. (древние поселения V–VI вв. обнаружены на окраине г. Петрикова Гомельской обл.) эволюционировала в лукорайковецкую культуру VIII–IX вв. К наиболее известным городищам этого периода относится Хотомель (р. Горынь) с курганным (курган – полусферическая искусственная насыпь свыше 1 м в высоту и около 10 м в диаметре) типом захоронения, где зафиксированы первые находки пяти– или семилучевых височных колец, ставших позже характерными элементами женского убранства на территории Беларуси. Появление височных колец у восточных славян, которые чаще всего делали их из серебра, связывают с аваро-славянскими древностями, попадавшими к ним по волго-донскому пути.

[ZHAN]

В период железного века и раннего Средневековья население на территории Беларуси много контактировало не только с жителями сопредельных территорий, но и с народами более удаленных земель. Свидетельством римского культурного влияния являются найденные монеты (денарии), украшения, посуда, кресала и др. На юго-западе Беларуси встречаются элементы европейской культуры – археологические находки так называемого готского круга древностей. Могильники вельбарской культуры показывают направление миграции готов из низовьев Вислы в Северное Причерноморье. Все это означает, что исторические процессы на беларуских землях развивались в общеевропейском русле. Об общности развития материальной и духовной культуры восточнославянских народов говорят археологические материалы II–VIII вв. Могилевского Поднепровья и древности с территории Украины и России.

Принадлежность земель беларуского Понеманья и верховий Припяти к ареалу формирования восточнославянской общности доказывается широким распространением здесь древних славянских гидронимов – Стырь, Стубла, Своротовка, Рубча и др. Первоначально балты и славяне жили рядом, нередко вступая между собой в вооруженные конфликты, однако постепенно они смешиваются – происходит славянизация днепровского балтского населения. В то же время балты также оказали значительное влияние на славян, что заметно сказалось на их внешнем облике. Начиная с VIII века славянское население массово продвигается на север Беларуси, большими группами селится в районах севернее Припяти (в верховьях Случи и Оресы), на правом берегу Днепра и по Березине. В IX в. они заселили Посожье и Подвинье, приступили к освоению огромных территорий Восточной Европы и стали основой формирования новых общностей.

В результате славяно-балтского синтеза, продолжавшегося вплоть до XII–XIII вв., появились три крупные восточнославянские группы – дреговичи, радимичи и кривичи, которые неоднозначно оцениваются исследователями (то ли это своеобразные этнические, то ли территориальные образования).

Дреговичи жили между Припятью и Западной Двиной, рядом с древлянами. Курганы дреговичей XI–XII вв. содержат свойственные только им типы украшений: массивные металлические ожерелья, покрытые крупной зернью; перстнеподобные височные кольца; фактически отсутствуют шейные гривны, нагрудные подвески. Их курганы содержат пепел и угли выше слоя захоронения. Это свидетельствует о том, что ритуальный костер разжигался уже после захоронения.

Считается, что название «дреговичи» происходит от слова «дрыгва» (болото). Дреговичи долгое время сохраняли независимость, однако северные районы дреговичских земель (те, на которых они жили по соседству с кривичами) рано вошли в состав Полоцкой земли; позднее здесь образовалось Менское княжество. На территории расселения дреговичей были расположены Туров, Пинск, Брест, Менск, Слуцк, Клецк, Рогачев, Мозырь.

Радимичи занимали Посожье, земли юго-восточной части Беларуси (восток Гомельской и Могилевской областей), а также западные районы Брянской и юго-западные районы Смоленской областей. Они пришли из Верхнего Поднестровья и употребили на новом месте многие привычные гидронимы. Столкнувшись с днепровскими балтами, радимичи ассимилировали их за три столетия. Именно поэтому курганы радимичей богаты предметами обрядности, схожими с балтскими. Для их украшений характерны височные семилучевые кольца, петле– и кистеобразные подвески, шейные гривны, пряжки в виде звезд, костяные подвески в виде уточек, бронзовые спиральки, змееголовые браслеты. Радимичские курганы в своем основании имеют слой угля от больших костров (так называемых огненных колец), разводимых в процессе погребения.

Согласно легендам, название данного племенного объединения происходит от имени собственного – Радим. Это имя предводителя, который привел их сюда с пропольских (ляшских) земель. Однако лингвисты склоняются к тому, что этноним «радимичи» балтского происхождения и означает «нахождение» (здесь, в этой местности). Археологи же отмечают влияние славянской роменской археологической культуры VIII–X вв. на культуру родимичей и считают, что их прародину следует искать не на западе, а на юге. Радимичи почти до конца X в. жили самостоятельно, но выплачивали дань хазарам, а потом Киеву. С XI в. территория радимичей вошла в состав Черниговского княжества, а с начала XII в. ее северная часть попала под власть Смоленска. Сведения о городах на землях радимичей – Гомеле, Кричеве, Славгороде, Чечерске – относятся к XII в.

Кривичи — большое объединение племен, ассимилировавшее балтов и западных финнов. Они проводили обряды трупосожжения. Племена жили в верховьях Днепра, Западной Двины, Волги, на юге Чудского озера. Их височные проволочные украшения, найденные в курганах, относятся к браслетоподобному типу (концы украшений завязывались). Они носились на кожаных ремешках по одному или по два-три в головном уборе. Также часто встречаются амулеты-подвески в виде коньков (сегодня считается, что это рыси). Кривичи насыпали длинные курганы. Кривичскую культуру ярко представляет Гнездовский курганный могильник IX–X вв.

Происхождение названия «кривичи» историки трактуют по-разному: от имени старейшины рода Криво; от слова «крэўныя» (близкие по крови); от имени языческого первосвященника Криво-Кривейта; от вида холмистой местности (ее «кривизны»). Из летописных источников вытекает, что в конце I тысячелетия объединение кривичей распадается на полоцкую, смоленскую и псковскую группы (по названию главных племенных центров). В конце X в. на основе племенного княжения кривичей-полочан сложилось крупное Полоцкое княжество, которому принадлежали Полоцк, Витебск, Минск, Лукомль, Браслав, Изяславль, Логойск, Орша, Копысь, Борисов. Название «кривичские земли» в некоторых случаях сохранялось за территорией северной Беларуси до первой четверти XIV в., что отражают средневековые карты.

На Беларуси своеобразными островами проживали и балтские племена литвы, ятвягов (дайнова или судины), с которыми велась борьба еще в XIII в. Четкой этнической границы между балтами и славянами не было; славянская территория чаще обозначалась городами в качестве пограничных пунктов.

[ZHAN]

Под термином «беларуские земли» понимается совокупность первоначально слабо связанных между собой территориальных единиц, в границах которых формировался и развивался беларуский народ. Беларусы как особая этническая общность возникли в результате этногенетических процессов, развивающихся на территории современной Беларуси и смежных с нею земель на протяжении многих столетий. Как и другие общности, этническая общность основана на единстве территории, языка, культуры, особенностях психического склада, характеризуется слабостью хозяйственных связей, наличием неоформленного единого этнического самосознания.

Народность характерна для рабовладельческого и феодального общества. Являясь исторической категорией, народность образуется в результате консолидации племен и складывается, как правило, в условиях государства, предшествует образованию нации.

Каждая из этносоциальных форм является определенной ступенью формирования этноса – устойчивой общности людей, которая складывается на определенной территории и характеризуется единством языка, быта, культуры, черт психики, самосознанием, представлением о единстве происхождения, которое выражается в определенном этнониме (названии).

Процесс формирования беларуского этноса является длительным по времени, сложным и многогранным; он тесно переплетается с процессами формирования русского и украинского этносов. В научной литературе приводятся различные концепции происхождения беларусов; также существует много представлений о времени завершения основных этапов формирования беларуского этноса. Одни исследователи утверждают, что формирование беларуской народности началось в VII–VIII вв. и беларусы как этнос существовали уже в XIII в. (Г. Штыхов, Н. Ермолович, М. Ткачев и др.). В. Седов считает, что оно произошло в XIII–XIV вв., но большинство современных исследователей определяют это время XIII–XVI веками.

Разнообразны и концепции, рассматривающие сам процесс этногенеза беларусов. Некоторые из них имеют явно политическую окраску. Например, в XIX в. для обоснования претензий соседних государств на беларуские земли появились так называемые великопольская и великорусская концепции, которые отрицали существование беларуского этноса. Сторонники польской концепции (Л. Голембовский, А. Рыпинский и др.) считали беларуский язык диалектом польского, а беларусов – частью польской народности. Представители великорусской концепции (А. Соболевский, И. Срезневский и др.) утверждали, что беларуский язык – диалект русского, а беларусы – те же русские.

Также в XIX в. некоторыми российскими учеными (Н. Костомаров, М. Погодин и др.) было высказано мнение о том, что беларусы как этнос сложились на основе кривичей – их прямых и единственных предков. Данную кривичскую теорию активно отстаивал В. Ластовский и его сторонники, предлагавшие даже называть Беларусь Кривией, а беларусов – кривичами. Но кривичи занимали только северную и центральную Беларусь, и получается, что южнобеларуское население выпадает из этногенеза беларусов. К тому же этноним «кривичи» фактически не распространялся со второй половины XII в., а беларуский этнос к этому времени еще не сформировался.

Е. Карский, В. Пичета, М. Довнар-Запольский предложили кривичско-радимичско-дреговичскую концепцию, согласно которой беларусы формируются на основе объединения племен дреговичей, радимичей и кривичей. Основной недостаток их теории (как и кривичской) остается тем же – этнонимы «дреговичи», «радимичи» исчезли к середине XII в. Эти племена сформировались в результате славяно-балтского синтеза в VIII–X вв. В культуре и языке кривичей-полочан, дреговичей, радимичей перемешались славянские и балтские элементы. Некоторые историки (Г. Штыхов) рассматривают их как протобеларуские образования. Вобрав в свою культуру ряд балтских э лементов, они отличались специфическими чертами славянской культуры. Кривичи-полочане, дреговичи, радимичи постепенно втягивались в формирование беларуской народности.

В середине XX в. появилась древнерусская концепция возникновения беларусов (М. Артамонов, М. Тихомиров, В. Мавродин, С. Токарев). Ее сторонники считают, что дреговичи, радимичи, кривичи, как и другие первоначальные восточнославянские этнические общности, послужили основой для формирования древнерусской народности. Древнерусская народность сформировалась за время существования Киевской Руси (IX – середина XII в.). В результате распада Киевской Руси и монгольского нашествия разъединилась и древнерусская народность, что привело к возникновению трех восточнославянских народов: русских, украинцев, белорусов. Данная концепция в 1950–1970 гг. стала основной в учебной и научной литературе, но в 1980–1990 гг. у нее появилось множество оппонентов (Г. Штыхов, М. Ермолович, М. Ткачев и др.). Они считали, что связи между отдельными землями Киевской Руси были не столь значительны, а время существования не столь длительно, чтобы древнерусская народность успела оформиться. Если древнерусская народность не существовала, то формирование беларуского, русского и украинского этносов, а затем и соответствующих народностей зависело от того, какой этнос (субстрат) жил на территории, занятой пришлыми славянами. Так, русский этнос формировался на основе финно-угорского субстрата, украинский – на основе тюркского, беларуский – на основе балтского.

В последнее время получила распространение теория балтского субстрата, сторонники которой преувеличивают влияние балтов на этногенез беларусов. Они считают, что именно под воздействием балтов сложились этнокультурные особенности, характерные для беларуской народности. Доказательством служит то, что якобы многие элементы беларуской культуры (поклонение ужам и камням, твердый звук «р», смягченный «д», «аканье», женский головной убор «намитка», очень широкий пласт балтских гидронимов и гео графических названий и т. д.) имеют балтское происхождение. Критики балтской концепции подчеркивают, что многие культурные явления являются как балтскими, так и славянскими – они индоевропейского происхождения. Таким образом, балты являются субстратом не непосредственно беларусов, а образовавшихся восточнославянских общностей – дреговичей, радимичей, кривичей. В XI–XII вв. на территории Беларуси остались только отдельные ареалы балтского проживания, ассимиляция которых не выражала основное направление этнических процессов, так как к этому времени его определяло восточнославянское население. Кроме того, самоназвания «кривичи», «радимичи», «дреговичи» вытеснили балтские названия.

В начале 90-х гг. XX в. беларуским этнографом и историком М. Пилипенко была разработана новая концепция происхождения белорусов. В соответствии с ней в IX–X вв. в результате расселения славян и смешения их с днепровскими балтами образовались не белорусы, а первоначальные этнические общности кривичей, дреговичей и радимичей. Затем в конце X – начале XI в. вместе с другими восточнославянскими общностями кривичи, радимичи, дреговичи консолидировались в древнерусскую народность с общими языком, материальной и духовной культурой этнической территорией, называемой «Русь». Это название употреблялось и на территории Беларуси, а ее население стало называться русами, русинами, русичами, русскими. Этническая территория «Русь» была неоднородной. В ее составе по этническим признакам выделяются отдельные регионы, которые уже не совпадали с этническими территориями первоначальных общностей дреговичей, радимичей, кривичей. На территории современной Беларуси образовались две диалектно-этнографические зоны – полесская и подвино-поднепровская. Кроме общего названия «Русь», за южной Беларусью закрепилось название «Полесье», за центральной и северной – «Белая Русь». В Полесье на основании трансформации дреговичей, древлян и южной части радимичей шел процесс формирования новой этнической общности – полешуков. В подвино-поднепровском регионе в результате трансформации кривичей, вятичей и северных радимичей формировались древние беларусцы. Именно полешуки и древние белорусцы станут той основой, которая, взаимодействуя с отдельными группами западнославянского, балтского и тюркского (татарского) населения, приведет к формированию беларуского этноса. Беларуская народность, ее язык и культура сформируются к середине XVI в.

Происхождение названия «Белая Русь» также объясняется по-разному. Его связывали с красотой земли (Макарий, XVI в.), обилием снега (З. фон Герберштейн, XVI в.), вольностью (В. Татищев, XVIII в.), независимостью от монголов (М. Любавский, XIX в.), со светлопигментированным и светлоглазым антропологическим типом жителей (М. Янчук, начало ХХ в.). Позднее название «Белая Русь» стало связываться с более ранним принятием христианства по сравнению с «Черной Русью» (И. Юхо), с широким распространением в топонимике названий со словом «белая».

Термин «Белая Русь» в течение XII–XV вв. использовался применительно к разным восточнославянским землям. Впервые термин «Белая Русь» (как писал русский историк В. Татищев) упоминается в летописях под 1135 г. и относится к Владимиро-Суздальскому княжеству. В XV в. термин «Белая Русь» употреблялся для обозначения Московской или Великой Руси и никак не был связан с современной Беларусью. При великом князе Иване III термин «Белая Русь» был внесен в титул великого князя московского. В большинстве письменных источников XIV–XVI вв. отражены представления о «Белой Руси» как о территории, которая охватывает все или часть русских земель (Северо-Восточную Русь, Новгород-Псковские земли и др.). С середины XVI в. в источниках все более четко прослеживаются представления о «Белой Руси» как об отдельной беларуской или беларуско-украинской и частично русской территории. Секретарь польской королевской канцелярии Мартин Кромер в своем историческом труде (около 1558) не только отмечает, что Белая Русь граничит с Московским государством, но и проводит ее северную границу. «На север от Белой Руси, – пишет Кромер, – находится Ливония; на юге она граничит с Волынью и Красной Русью» (земли, которые в то время относили к Киевщине). Матей Стрыйковский в «Хронике» описывает Белую Русь в границах Великого княжества Литовского как часть Белой Руси, в древности охватывающей все восточнославянские земли.

Первое употребление названия «Белая Русь» самими беларусами по отношению к своей этнической территории документально зафиксировано в 1592 г. На аудиенции с королем Жигимонтом писарь великокняжеской канцелярии Ярош Волович, выступая против кандидатуры нового виленского епископа из поляков, ссылался на тот факт, что издревле это место занимал шляхтич из Белой Руси. В официальных документах Варшавского сейма (1623), в правовых актах короля Яна Собесского (1675) появились уже такие понятия, как «беларуская православная епархия», «беларуский епископ».

[ZHAN]

Этническая территория беларусов, формировавшаяся в XIV–XV вв., имела в качестве своей предосновы этническую границу между этнографической Литвой (племена жемойтов, дайнова, аукштайтов) и Беларусью. Она установилась еще до XIII в., шла примерно по линии Меречь – Трабы (на юг от Ошмян) – озеро Свирь (возле Браслава) и в последующие три столетия почти не изменилась. Вдоль этой линии отмечалась достаточно широкая полоса смешанного населения; небольшие районы с беларуским населением имелись на территории Аукштайтии. Северная граница этнической территории беларусов – на север от Браславля, Озерища, Нещярды – почти полностью совпадала с государственной границей ВКЛ с Ливонским орденом, псковскими и новгородскими землями. Западная граница Беларуси с Польшей в основном определилась после 1385 г. Более точное разграничение в западном Подляшье (специфический регион, примыкающий к Гродненской и Брестской землям, в котором проживали беларусы, поляки, литовцы, украинцы, ятвяги) установилось между землями Короны и ВКЛ по Люблинской унии 1569 г. Южный регион Беларуси – Полесье географически разграничен с Украиной по бассейну Припяти и ее южным притокам. Наиболее переменчивыми в XIV–XVI вв. были восточные границы ВКЛ. В период максимального увеличения территории ВКЛ в него входили брянские, смоленские и некоторые другие земли вплоть до верховьев Оки, поэтому население этих земель также было втянуто в этнические процессы, происходящие на беларуских землях.

Важнейшим политическим условием формирования беларуского этноса стало включение беларуских земель в состав Великого княжества Литовского. На первых этапах консолидации (XIV–XV вв.) локальная автономия отдельных земель сохранялась. Это очевидно из федеративно-территориального деления ВКЛ. В зависимости от условий включения разных земель в его состав устанавливался и их статус. Определенная самостоятельность (автономия) в рамках ВКЛ Полоцкого, Витебского и других княжеств на востоке Беларуси сыграла роль важного политического фактора в консолидации беларуского этноса. С централизацией власти, усилением политических связей между отдельными частями страны Великое княжество Литовское превратилось в достаточно мощное государство, которое могло обеспечить условия для развития всех входящих в него этносов, в том числе и беларуского.

С конца XIV в. началась ликвидация системы местных княжений, создается институт наместничеств, складываются единое государственное управление, единое законодательство ВКЛ. Вместе с тем в некоторых землях в начальный период временами проявлялись сепаратистские тенденции, что было обусловлено интересами местных феодалов, особенно тех, которые были связаны родством с правящей династией. Несмотря на проявления сепаратизма, политические и экономические факторы обусловили единое этнокультурное развитие региона. Об этом свидетельствует появление в XIII–XVI вв. на беларуских землях самостоятельного беларуского языка как разновидности индоевропейской языковой семьи. На нем подписывались договоры Полоцка, Витебска и Смоленска в XIII–XIV вв. Главными фонетическими особенностями беларуского языка стали «дзеканне», «цеканне», «аканне», «яканне», твердое «р», фрикативное «г», а в синтаксе – использование союзов «каб», «калi», частиц «цi» и «чы».

Образованию беларуской народности содействовал и ряд экономических факторов – прежде всего прогресс в сельском хозяйстве и развитие ремесла. Это та экономическая основа, на которой происходит формирование этноса. В XIV–XVI вв. в Великом княжестве происходило постепенное разрушение натурального сельского хозяйства. Оно втягивалось в товарно-денежные отношения, устанавливались все более широкие торговые связи между городом и деревней. Вокруг крупных городов складывались местные рынки. В XIV–XVI вв. возросло значение крупных городов Беларуси как важных центров политических, социально-экономических и культурных связей беларуских земель. Стремительный рост количества местечек в XVI в. был результатом дальнейшего вовлечения новых территорий в товарно-денежные отношения. В XV–XVI вв. значительно расширилась сеть сухопутных дорог.

Одновременно складывалась сословно-классовая структура общества. К середине XVI в. все основные сословия беларуской народности достигли уровня развитого феодального общества. Разные категории светских феодалов консолидировались в шляхетское сословие, права которого были закреплены в статутах Великого княжества, общеземских привилеях, сеймовых постановлениях. Шляхте принадлежала ведущая роль в государственном управлении. Отдельным сословием было духовенство. Формировалось сословие мещан – жителей городов и местечек; права мещан отражались в магдебургских грамотах. Крестьянство в XVI в. окончательно преобразовалось в единое сословие-класс.

Кроме социальных, политических и экономических факторов, этноконсолидирующую функцию имел и конфессиональный фактор. До середины XVI в. большинство населения Беларуси исповедовало православие. Но со времени Кревской унии 1385 г. правящие круги Великого княжества Литовского переориентировались на католичество, усилилась дискриминация православных; все большее количество шляхты переходило в католицизм, что затрудняло выработку ее этнического самосознания.

Совокупность всех этнообразующих факторов содействовала формированию беларуской народности, ее территории, относительной общности языка, своеобразию материальной и духовной культуры, самосознанию и самоназванию. В дальнейшем исторические условия для этногенеза беларусов были сложными и противоречивыми, так как неоднократно менялось территориально-государственное пространство, где происходило формирование беларуского этноса. В то же время генетическая преемственность была сохранена, а этнические изменения носили эволюционный характер.

[ZHAN]

При господстве натурального производства и слабости политического объединения отдельных территорий формирование основных признаков беларуской народности шло длительное время. Особенности беларуского этноса начали ощутимо проявляться в XIV–XV вв., когда земли и население Беларуси вошли в состав Великого княжества Литовского. Постепенно выходят из употребления названия более ранних этнических общностей: кривичей, радимичей, дреговичей.

Последнее упоминание названия «дреговичи» датируется 1149 г., «кривичи» (как отдельное этническое сообщество) – 1162 г., «радимичи» – 1169 г. Эти названия заменяются одним общим – русы, русичи, русины. В «Повести временных лет» Полоцк назван русским городом, как и Переяславль, Киев, Чернигов. В скандинавской саге первой половины XIII в. отмечается, что Полоцк находится на Руси, как и Смоленск, Новгород, Киев, а жители Полоцка названы русскими. В договоре Полоцка с Ригой в первой половине XIV в. (1338–1341) Полоцкая земля названа «Русской землей». В более поздних летописях Русью называется не только Полотчина, но и Витебщина, Оршанщина, Туровщина. Именование населения Туровщины и Полотчины «русскими», а этой территории «Русью», «Русской землей» оказало влияние и на название государства, составной частью которого стали данные земли.

Название государства – «Великое княжество Литовское, Русское, Жемойтское» – отражало полиэтнический состав его населения. По этническим признакам оно делилось на литовцев (аукштайтов), русских и жемойтов. Самым большим этносом был восточнославянский (русский).

Ядро Великого княжества образовалось в середине XIII в. как политическое объединение трех земель: собственно Литовской (площадью около 64 тыс. км2), Жемойтской (27 тыс. км2) и Новогородской (с Гродно, Волковыском, Слонимом – 23 тыс. км2). Балтское население составляло около 80 %, остальное население было восточнославянским (русским). Княжество увеличивало свою территорию в основном за счет присоединения восточнославянских земель.

На протяжении второй половины XIII – первой половины XIV в. в состав ВКЛ были включены Полоцкое, Витебское, Минское, Свислочское, Пинское княжества общей площадью 136 тыс. км2, а также часть Волыни с Берестейщиной (56 тыс. км2). В отличие от Новогородчины, на которую распространилось название «Литва», они сохранили название «Русь».

В середине XIV в. Русь охватывала две трети территории ВКЛ, составляя более 300 тыс. км2. При этом политическая Литва как первоначальное ядро занимала около 38 % территории, а собственно Литва с Жемойтией (этническая Литва) – менее 30 %.

В 1350–1360 гг. произошло значительное расширение Великого княжества Литовского за счет восточных земель. При великом князе Ольгерде территория страны достигла 630 тыс. км2, доля «политической Литвы» снизилась до 18 %, а этнической – до 14 %.

Вместе с этнонимами «Русь», «Русская земля» в XI–XIII вв. использовались этниконы (названия жителей определенной местности, соотнесенные с ее названием) – полочане, мозыряне, мстиславцы и др. Земельные этниконы были устойчивыми.

В XIV–XVI вв. возросли процессы этнической консолидации и общегосударственной интеграции. Об этом свидетельствуют этнонимы «русские», «русины», «литвины». Русью (русскими землями) в то время называли все земли ВКЛ на восток от Минска. Компактный ареал названий «литвины» бытовал преимущественно в районах Вилейки, Сморгони, Ошмян, Крево, Молодечно, Лиды и др.

В XVI–XVII вв. литвой или литвинами стали называть все население Великого княжества Литовского. Конкретно белорусов называли «литвины русского рода», «литвины русской веры», «литвины-белорусцы», «литовские белорусы», что отображено и в исторических документах.

[ZHAN]

Самыми распространенными христианскими конфессиями в настоящее время в Республике Беларусь являются Белорусская православная церковь и Римско-католическая церковь. История их появления на наших землях восходит к IX–X вв., когда активные дипломатические и торговые контакты, вооруженные конфликты с варягами и Византией, приток христиан византийского обряда из Моравии, подвижническая деятельность христианских миссионеров среди языческих племен кривичей, дреговичей и радимичей в X в. («Сага о Торвальде Путешественнике») дали последним возможность получить представление о вере Христовой, создать общины ее приверженцев.

Христианство на Беларусь шло преимущественно с Востока (из Константинополя, через Киевскую Русь и Болгарию). Христианство зародилось в Палестине во времена Римской империи. Выделяют два этапа распространения христианства в Европе: первый – от зарождения до VII–VIII вв., когда приняли христианство Западная Римская империя, Византия (Восточная Римская империя), империя Франков, Британия; второй – IX–X вв., когда христианство приняли страны Северной Европы и славянские народы. Письменных источников о времени крещения на беларуских землях мало.

Годом крещения Древней Руси, в состав которой в то время входили беларуские земли, считается 988 г. В этом году великий князь киевский Владимир крестил жителей Киева по византийскому (восточному) обряду. Крещение следует отличать от христианизации. Под крещением (принятием христианства) понимается присоединение каждого конкретного человека или этнической общности к христианству посредством совершения над ним или над ней таинства. Христианизация (распространение христианства) подразумевает превращение данной религии в составную часть мировоззрения населения, распространение ее обрядности, ликвидацию языческих культов. Этот процесс начался еще до официального признания христианства, занял несколько столетий и происходил в борьбе с язычеством. Христианство как религия утвердилось вначале в городах; сельское население еще около двух-трех столетий практиковало двоеверие, когда под внешней христианской оболочкой продолжали существовать языческие суеверия и представления.

Первая христианская епархия (объединение приходов во главе с епископом) была создана в Полоцке в 992 г. Первое летописное известие о полоцком епископе Мине датируется 1105 г. В 1005 г. епископская кафедра была учреждена в Турове, объединявшем вокруг себя дреговичей; первым архиереем стал епископ Фома. Ипатьевская летопись под 1146 г. называет также епископа Иоакима. Среди городов, первоначально входивших в пределы Туровской епархии, были Пинск, Брест, Гродно, Волковыск, Здитов, Новогрудок, Слуцк и др. Началось строительство церквей во многих городах Беларуси. В XII в. возле Полоцка возник Борисоглебский монастырь; два монастыря основала Евфросиния Полоцкая. В 1113 г жена князя Святополка основала монастырь в Турове.

В XII в. на Полоцкой и Туровской землях утвердилось общерусское почитание канонизированных князей Бориса и Глеба (в крещении Романа и Давида). В их честь были основаны монастыри в Полоцке (Бельчицкий) и Турове, а в Гродно и Новогрудке построены приходские храмы. Изображения святых сохранились на фресках в церкви св. Параскевы Пятницы в Бельчицком монастыре, в Спасо-Преображенской церкви Полоцкого Свято-Евфросиниевского монастыря. К XII в. относятся и найденные вислая печать с вытиснутым на ней обликом св. Глеба, бронзовая иконка св. Бориса и Глеба из Копыси, медальон с их изображением из Мстиславля. Полоцкий князь Всеслав Брячиславич назвал в их честь своих сыновей: Бориса, Глеба, Романа, Давида; также поступил гродненский князь Всеволодко Давидович.

В XII в. в Полоцкой и Туровской землях подвизались Кирилл, епископ Туровский, выдающийся проповедник и духовный писатель, и игумения Евфросиния, канонизированные позднее Русской православной церковью. Они, равно как и святители Мина, Дионисий и др., много сделали для распространения письменности, христианского просвещения Полоцкой земли и знакомства ее с историко-культурным наследием античной цивилизации, юридическими и этическими нормами, духовными ценностями. Заложенные в большом числе монастыри и приходские храмы стали центрами воспитания христианской духовности населения, просвещения, поддержки миссионерской деятельности.

Все это обеспечило признание Киевской Руси, а значит, и Полоцкого и Туровского княжеств христианской Европой, укрепило международные политические и торгово-экономические связи с ней, а также благотворно повлияло на ускорение этносоциальной и конфессиональной интеграции населения двух соседних земель.

В дальнейшем православная церковь на беларуских землях подчинялась киевскому митрополиту, который сменил свое местопребывание на Владимир на Клязьме (XIII в.), а затем на Москву (1322). Положение беларуских земель осложнилось после нашествия монголов (1237–1240), что совпало по времени с объединением в единый Ливонский орден (1237) ранее утвердившихся в Прибалтике духовно-рыцарских немецких орденов (меченосцев и тевтонов). Во второй половине XIII–XIV вв. в церковной жизни предков беларусов наступил период внутреннего и внешнего упадка, связанный с междоусобицами и внешними нашествиями. В конце XIV – начале XV в. ВКЛ формально превращается в католическое государство при фактическом большинстве православного населения.

Весь XV век великие князья литовские – католики стремились поставить под контроль Киевскую митрополию и добиться унии между православными ВКЛ и римско-католической церковью. Уния не состоялась, однако побочным эффектом действий высшей власти ВКЛ и римской курии стало разделение в 1458 г. при митрополите Григории Болгарине некогда единой русской церкви на северо-восточную (Московскую) часть и юго-западную (Литовскую), равно подчиненных константинопольскому патриарху (резиденция первой находилась в Москве, второй – в Новогрудке, кафедральный храм св. Бориса и Глеба). В состав новой митрополии вошли все православные епископии ВКЛ, в том числе Полоцкая, Смоленская (до 1514) и Туровская. Часть беларуских земель – Новогрудок, Слуцк, Гродно, Минск – была включена в состав митрополичьей епархии.

Из-за подписания киевским митрополитом Исидором Ферраро-Флорентийской церковной унии в 1439 г. (против воли московского князя) римско-католическая церковь (1458) получила возможность назначить преемника на киевскую кафедру – Григория Болгарина, что отвечало чаяниям католических кругов и великого князя литовского Казимира IV. В Московском княжестве на соборе в Москве (1459) епископы предали проклятию Ферраро-Флорентийскую унию и ее проводника Григория Болгарина. Православное население ВКЛ и большая часть архиереев также отказались признать Григория своим митрополитом. Для успокоения паствы Григорий перешел в православие и грамотой константинопольского патриарха Дионисия в 1467 г. был признан единственным законным киевским митрополитом.

До конца XV в. большинство беларусов, включая высшие круги, сохраняло приверженность православному христианству; в целом же православное население и духовенство были враждебно настроены по отношению к церковной унии с Римом.

В XIII–XVI вв. на беларусских землях насчитывалось 1,5–2 тыс. православных храмов, 64 монастыря (8 женских). Некоторые из них (Лещинский, Лавришевский, Свято-Троицкий в Вильно, Супрасльский монастыри) сыграли значительную роль в духовной жизни Беларуси, развитии межславянских культурных и церковных связей. В XIII–XVI вв. в ВКЛ были прославлены Елисей Лавришевский и Макарий, митрополит Киевский; в этот период написаны Друцкое, Мстижское и Пинское Евангелия. К концу XVI в. в столице ВКЛ Вильно было 17 каменных церквей и три православных монастыря.

В отличие от православия, ставшего за несколько столетий неотъемлемой частью духовной жизни, культуры и быта формирующегося беларуского этноса, утверждение католицизма на землях ВКЛ произошло значительно позднее. С середины XIII в. до конца 1370-х гг. в католических миссиях, посвященных языческой Литве, участвовали Ливонский орден, Рижское архиепископство, Римская курия, Священная Римская империя, Польское королевство и др. Временный переход в католицизм или православие отдельных монархов ВКЛ был обусловлен политическими интересами и в конфессиональном отношении не привел к полной христианизации территории современной Литвы и западных беларуских земель со смешанным славяно-балтским населением.

В 1377 г. великим князем Литовским стал Ягайло Ольгердович, который после заключения в 1386 г. Кревской унии между Литвой и Польшей принял католичество и с именем Владислав II взошел на польский престол. По условиям Кревской унии Литва была крещена по католическому обряду. Все литовцы-язычники должны были принять католичество; им запрещалось вступать в браки с православными.

В 1387 г. в Вильно было учреждено Виленское епископство, пользовавшееся покровительством великих князей Литовских; его юрисдикция распространялась не только на земли современной Литвы, но и почти на всю беларускую территорию. Руководил католическими епископами гнезненский архиепископ. С конца XIV до середины XVI в. при поддержке великих князей количество приходов ВКЛ по Виленскому епископству выросло до 259 и по Луцкому – до 100. Они охватывали центральные и западные области Беларуси.

В конце XIV в. великий князь ВКЛ Витовт ликвидировал ряд удельных княжеств, преобразовав их в наместничества, что имело негативные последствия для православной церкви, так как князья из рода Гедиминовичей и Ольгердовичей, сидевшие на беларуских землях, благосклонно относились к церковным нуждам, фундировали новые храмы и монастыри.

Практика великокняжеских дарений привела к тому, что католический костел постепенно приобрел не только морально-религиозное влияние на высшее общество, но и экономическое могущество, став на беларуских землях одним из первых крупнейших земельных латифундистов. К концу XVI в. в столице ВКЛ Вильно было 14 костелов и четыре католических монастыря. Началось расширение влияния католичества и законодательное оформление его в качестве господствующей конфессии.

Так, Городельский привилей 1413 г. декларировал, что только католики могут занимать в ВКЛ высшие государственные должности, пользоваться имущественными льготами и иметь личные родовые гербы. Одновременно всем православным епископам и митрополиту подтвердили неприкосновенность их святительских прав и суда, а также церковного имущества. Однако римская курия активно развернула на территории ВКЛ миссионерскую деятельность в ущерб православию. С жалобами на притеснения со стороны католиков православная знать ВКЛ обращалась к константинопольскому патриарху.

При Казимире IV (1440–1492) широкое храмовое и монастырское строительство вела как римско-католическая, так и православная церковь; часто фундатором являлся сам король. При нем в 1443 г. были возведены православный слуцкий Троицкий монастырь, в 1447 г. – Георгиевская и Спасская церкви в Могилеве, в 1463 г. – Троицкая соборная церковь в Мстиславле. В 1480 г. в Жировичах (Гродненской обл.) на месте явления чудотворной иконы Божьей Матери (1470) А. Солтан основал мужской православный монастырь. Православной церкви Казимир IV давал привилегии, пожалования, а духовенству – одинаковые права с католиками. Это продолжалось вплоть до 1480 г., когда князь принял закон, по которому запрещались строительство новых православных храмов и реставрация старых.

В конце XIV – первой половине XVI в. на территорию ВКЛ пришли католические монашеские ордена. Монастыри ордена августинцев были основаны в Быстрице (1350), Бресте (начало XV в.) и Полоцке (1498), ордена францисканцев – в Лиде (1397) и Пинске (начало XV в.). Все монашеские ордена, действующие на территории Беларуси, по уставу принадлежали к так называемым нищенствующим орденам, но в действительности были достаточно крупными землевладельцами.

Миролюбивая по отношению к православию политика проводилась при королях Жигимонте I Старом и Жигимонте II Августе. Вся шляхта «веры христианской» в 1563 г. была уравнена в правах. Отмена Городельского привилея еще раз была подтверждена в 1568 г. Укрепление позиций Римско-католической церкви произошло благодаря созданию нового государственного образования – Речи Посполитой, в котором большинство политических и социальных привилегий принадлежало правящим кругам Польши.

Вместе с тем борьба христианских конфессий за влияние в государстве и сильные позиции магнатов-протестантов в высших органах власти повлияли на создание основных положений о веротерпимости в отношении православных, зафиксированных в «Акте Варшавской конфедерации» (1573) и внесенных в 1588 г. в Статут Великого княжества Литовского. Достижение единства веры всех подданых государства – церковной унии – планировалось осуществлять без насильственных мер. Важнейшим методом достижения цели считался контроль над сферой образования. После 1569 г. его осуществлял в ВКЛ орден иезуитов (основан в 1534 г.).

Иезуиты входили в доверие к государственным чиновникам, высокопоставленным сановникам и даже к представителям правящих династий (король Жигимонт III), часто становились духовниками разных влиятельных лиц и власть предержащих. Принимая самое активное участие в социально-политической и социально-экономической жизни европейских стран, иезуиты стремились повернуть их развитие в угодное Ватикану направление.

Положительным оказалось открытие ими Виленского университета (1579), Полоцкого коллегиума (1581), позже коллегиумов в Пинске, Витебске, Минске, Несвиже, Слуцке. Например, обучение в Полоцке шло на двух отделениях – светском и духовном. Коллегиуму были выделены 423 дома в городе и приписаны 72 деревни. Преподавали в основном латинский (низшая школа), греческий (старшая школа), польский язык (ввели для расширения состава учеников), а также священное писание, античную литературу, поэтику, красноречие и др. Бесплатно работали иезуитские средние и начальные школы с польским языком обучения.

Отрицательным явилось разрушение ими религиозного мира и создание в обществе атмосферы религиозной нетерпимости, а также появление процесса полонизации (утверждение превосходства польской культуры над беларуской), которому подверглись в первую очередь шляхта и выходцы из состоятельных мещанских семей. Следствием этого для формирующегося беларуского этноса стали полонизация и окатоличивание шляхты с отчуждением ее от крестьянского сословия по религиозно-культурному признаку.

Таким образом, на протяжении веков католицизм оказывал значительное влияние на часть населения, проживавшего на беларуских землях, и способствовал формированию христианских ценностей, перенятию европейских правовых институтов, передовой системы образования. Римско-католическая церковь содействовала также включению беларуских земель в ареал европейской средневековой и ренессансной культуры.

К традиционным религиозным конфессиям ВКЛ XVI век добавил новые, появившиеся под влиянием Реформации. Реформация была широким социально-политическим и идеологическим движением в Европе, направленным прежде всего против римско-католической церкви и ее роли в политической системе общества. Идейными источниками Реформации стали новые духовные потребности общества эпохи Возрождения и кризис средневекового католицизма. Главное место в идеологии протестантизма занимало учение о том, что для спасения души верующего не требуется посредничество церкви, поэтому отрицалась ее необходимость (со всей иерархией во главе с папой римским). Единственным источником веры было объявлено Священное писание – Библия; отрицалось Священное предание (патристика, принятые на церковных соборах канонические акты, папские послания, декреты и др.). Идеологи Реформации требовали отмены многочисленных поборов в пользу католической церкви, пышного культа и культа святых мощей, а также секуляризации (отчуждения) церковного имущества в пользу государства и частных лиц, образования новой децентрализованной и «дешевой» церкви. Основными идеологами протестантизма были М. Лютер и Ж. Кальвин.

Реформация в Беларуси являлась частью европейской Реформации и пришла к нам в основном в виде кальвинизма. Социальной опорой реформационного движения выступили феодальная знать, часть средней и мелкой шляхты, зажиточные горожане. К протестантизму перешли такие магнатские роды, как Радзивиллы, Сапеги и др. Принадлежность к протестантской церкви позволяла принимать участие в политической жизни страны, влиять на принятие государственных решений, чего была лишена православная шляхта. Зачастую именно с этой целью часть знати ВКЛ принимала протестантизм, стремясь сохранить свое господствующее положение и после заключения Люблинской унии.

В сенате от ВКЛ в 1569 г. заседали 15 протестантов, 2 католика, 5 православных; в 1580 г. – 13 протестантов, 6 католиков и 4 православных.

Горожане и крестьянство боролись против угнетения светских и церковных феодалов, хотя широкого участия в борьбе не приняли. Формирование протестантских общин началось с середины XVI века, а к 1640 г. на территории ВКЛ было 140 протестантских сборов (общин). Первая кальвинистская община на Беларуси образована около 1563 г. в Бресте главным сторонником Реформации виленским воеводой Николаем Радзивиллом Черным (1515–1565).

В середине 1560-х гг. из кальвинизма выделилось радикальное течение – антитринитаризм (арианство). Антитринитарии – это сторонники религиозных учений и сект, отрицавшие один из основных догматов христианства о Троице – «триединство божье» (Бог-отец, Бог-сын, Бог-дух святой).

Во второй половине XVI в. в Беларуси были основаны многочисленные общины антитринитариев (Лоск, Клецк, Любча, Ивье, Новогрудок и др.). Общины имели органы самоуправления, вели издательскую деятельность, созывали общие синоды. В догматическом плане они признавали Богом только «Бога-отца», а Иисуса считали простым человеком-проповедником. Беларуские антитринитарии добивались социальных и моральных изменений в условиях жизни людей. По мере развития реформационных процессов среди них выделились два направления: радикальное – за ликвидацию эксплуатации крестьянства, уничтожение феодальных привилегий, частной собственности (Якуб из Калиновки, Павел из Визны) – и умеренное – за ослабление феодального гнета, улучшение морального состояния общества, развитие просвещения (С. Будный и В. Тяпинский).

Во второй половине XVI в. в странах Европы началось религиозно-политическое движение против Реформации – контрреформация. Программу борьбы с реформационным движением Ватикан разработал на Тридентском соборе (1545–1563 гг.). Ватикан сделал ставку на появившийся благодаря усилиям испанского дворянина Игнатия Лойолы орден иезуитов и инквизицию. Был создан Индекс запрещенных книг (Index librorum prohibitorum) – издававшийся до 1966 г. Ватиканом официальный перечень книг, чтение которых католическая церковь запрещала верующим под угрозой отлучения.

Сейм Речи Посполитой в 1668 г. отход от католичества приравнял к государственным преступлениям, за которые предусматривалась конфискация имущества и изгнание из страны, а с середины XVIII в. – смертная казнь. В связи с этим феодалы начали отходить от Реформации. Это привело к сокращению протестантских общин в ВКЛ (к 1696 г. здесь остался 51 протестантский сбор). Сама контрреформация в Великом княжестве Литовском не приобрела таких жестоких форм, как, например, Варфоломеевская ночь во Франции, когда с 23 на 24 августа 1582 г. было вырезано около 20 тыс. протестантов, или сожжение еретиков на кострах инквизиции. Не произошло в Беларуси и такого резкого сокращения протестантских общин, как в Польше. Этому способствовала более толерантная политика правящих кругов ВКЛ, где в отличие от Польши с ее моноконфессионализмом наблюдалась традиция сосуществования двух, а в XVII в. и трех христианских церквей со своими правами.

К середине XVII в. антитринитаризм в Речи Посполитой был запрещен законодательно.

[ZHAN]

При Жигимонте III Вазе (1566–1632) иезуиты добились закрытия протестантских типографий и начальных школ. Процесс окатоличивания высших слоев, втянутых ранее в Реформацию, приобрел массовый характер.

В 1770-х гг. на территории ВКЛ было около 90 иезуитских учреждений. Для подавления реформационного движения в ВКЛ иезуиты использовали свои коллегиумы, резиденции и миссии, которые вели проповедническую и образовательную деятельность. Большое значение придавалось благотворительной деятельности (организации приютов и госпиталей).

Реформация так активно воздействовала на религиозные процессы, что это привело к религиозному противостоянию, несмотря на то, что Гродненский сейм 1568 г. уравнял в правах всю шляхту христианской веры. Тем не менее с Реформацией связано дальнейшее развитие книгопечатания, литературы и искусства, что объяснялось подрывом сложившихся схоластических представлений о человеке и Вселенной и стремлением выйти из-под тотального контроля Ватикана.

Распространение Реформации и укрепление позиций католической церкви после Тридентского собора совпали с кризисными явлениями в православной церкви Речи Посполитой. Особенность положения православия в XVI в. состояла в том, что церковная жизнь регулировалась не только духовенством, но и светскими лицами: королем, отдельными светскими землевладельцами, горожанами. Фактически отношения патроната распространялись на все уровни церковной структуры: митрополии и епископии, патроном которых выступал сам монарх; монастыри и приходы, по отношению к которым патронат могли осуществлять частные лица, даже католики. Патронат подразумевал право светского лица представлять своего кандидата на церковную должность, распоряжаться имуществом данного церковного учреждения, вмешиваться в церковную юрисдикцию, даже если это лицо имело низкий уровень собственно религиозной культуры.

К тому же с конца 1580-х гг. обострился конфликт между православной иерархией Речи Посполитой и православными братствами. Последние отстаивали право мирян участвовать в управлении церковными делами, отстаивать интересы церкви перед инославной (от – иначе славить Бога) властью. Братства и наиболее активная часть православного духовенства стремились к переменам, к оздоровлению церковной жизни. В свою очередь православные иерархи, среди которых из-за нездоровых церковно-государственных взаимотношений оказались люди, не видевшие в православном вероучении главную ценность, жаждали прежде всего сохранения собственных привилегий. Они видели возможность решения конфликта с братствами и усиления своего влияния на прихожан в унии с католической церковью и переходе под юрисдикцию папы римского. Уния признавалась ими возможной при сохранении неприкосновенности традиций и прав Киевской митрополии и уравнении православного духовенства в статусе и привилегиях с римско-католическим.

Идею унии поддержали правящие круги Речи Посполитой. Они стремились с помощью унии укрепить государство и религиозно консолидировать общество, опасаясь, что созданный в 1589 г. Московский патриархат может стать выразителем интересов православия на беларуско-украинских землях Речи Посполитой. В условиях многочисленных войн между Московским государством и Речью Посполитой это осложняло положение православной церкви. Победа контрреформации, ослабление влияния православной церкви в ВКЛ, Ливонская война и политика царских властей на временно занятой территории Беларуси в отношении местной православной иерархии (полоцкий архиепископ был отправлен в ссылку), а также действия константинопольского патриарха Иеремии II во время его пребывания в польско-литовском государстве подтолкнули значительную часть православного клира к унии.

Подготовку унии возглавили православные епископы, рассматривавшие ее как равноправный союз двух церквей, а не как переход в иное вероисповедание. Сторонников унии (епископа владимирского и брестского И. Потея и епископа луцкого и острожского К. Терлецкого) поддержали митрополит киевский М. Рогоза и еще пять епископов, а также король Речи Посполитой, оказывавший давление на противников унии. Были разработаны условия заключения унии, содержащиеся в 33 артикулах.

Православные епископы львовский Г. Балабан и перемышльский М. Копыстенский, часть шляхты, горожан, князь К. Острожский выступили против унии.

В Ватикане 23 декабря 1595 г. в присутствии папы римского Климента VIII и двух православных епископов ВКЛ была провозглашена церковная уния, однако на условиях Рима. Они состояли в том, что православная церковь Речи Посполитой организационно объединилась с католической церковью на условиях подчинения римскому папе и принятия католической догматики при сохранении православной обрядности и некоторых церковных традиций. Например, признавался католический догмат об исхождении Святого Духа не только от Бога-отца, но и от Бога-сына (филиокве), сохранялось право на богослужение на церковнославянском языке, на свою иерархию и прежнюю организационную структуру, приходское духовенство могло вступать в брак. Таким образом, киевская митрополия вышла из подчинения константинопольскому патриарху, но из Рима епископы-униаты привезли совсем не то, чего добивались первоначально и они сами, и пославшее их православное духовенство, и стоявшие за ним православные сторонники унии с Римом.

Всенародное провозглашение унии в Речи Посполитой состоялось на церковном соборе в Бресте 6 октября 1596 г., на котором собралось высшее духовенство православной и католической церквей, епископств, находящихся на территории Речи Посполитой. Общего собора не получилось. Сторонники и противники унии собирались отдельно. 9 октября сторонники униатства торжественно утвердили акт унии. Большинство православных епископов во главе с митрополитом киевским и всея Руси М. Рогозой на Брестском соборе унию поддержали. Противники унии ее не признали.

Таким образом, уния не подчинила Риму всю православную беларуско-украинскую церковь, а лишь расколола ее на униатов и тех, кто остался верен православию.

Оставленные униатам обряды восточной церкви рассматривались руководством католической церкви лишь как дарованные с миссионерской целью послабления. Сами же униаты считали свой союз с Римом равноправным федеративным союзом, так как им была оставлена собственная иерархия, параллельная с латинской, и сохранялась известная доля самоуправления. Это разное понимание унии привело впоследствии ко многим недоразумениям, а также к появлению тенденций латинизации (внедрение в униатское богослужение и церковный строй элементов, свойственных только римско-католической церкви) и полонизации (проникновение в среду униатского духовенства польского языка и польской культуры, распространение их среди прихожан) церковной жизни в унии.

Православная церковь со своей иерархией на территории ВКЛ была запрещена, ее приходы стали униатскими. Однако правовая ликвидация православной церкви была воспринята православным населением Беларуси и Украины отрицательно.

Выделяется несколько периодов становления униатской церкви.

В первый период (1596–1632 гг.) происходило навязывание унии и противодействие ей со стороны части духовенства и городского населения. Оппозиционность проявлялась в разных формах – протесты, сеймовые дебаты, антиуниатская полемика, разного рода выступления вплоть до восстаний (Могилевское восстание 1618 г., Витебское восстание 1623 г., в ходе которого был убит униатский архиепископ И. Кунцевич, жестокими мерами вводивший новую веру). Под защитой казаков в 1620 г. восстановливается Киевская православная иерархия, считавшаяся польским правительством нелигитимной и подвергавшаяся преследованию.

Второй период начинается с 1632 г. Осознав, что насильственное распространение униатства не приносит конфессионального согласия, и стремясь усилить единение восточнославянских земель с центральной властью, правительство Речи Посполитой пошло на определенные уступки православной и протестантской церквям. В 1632–1633 гг. православная церковь была признана королем Владиславом IV как равная униатской. Были восстановлены четыре православные епархии.

Униатская церковь расширяла свое влияние путем создания собственной системы образования, через полемическую литературу, книгоиздательство, основание храмов и монастырей, однако и на этом этапе использовалось принуждение. Униаты в богослужении пользовались церковнославянским языком, а старобеларуским и польским – чаще в проповедях (обращениях к верующим), в делопроизводстве, преподавании.

Правящая элита Речи Посполитой проводила противоречивую политику по отношению к униатам. С одной стороны она поддерживала униатскую церковь, а с другой – хотела растворить униатов в католической церкви латинского обряда. Униатская церковь, желая сохранить самобытность, обратилась за поддержкой к папскому престолу. По жалобам униатского митрополита И. Руцкого, который добивался от Ватикана запрета переводить униатов в костелы, были изданы декреты ватиканской Конгрегации (от лат. congregatio – собрание, союз) о запрете «русскому униатскому народу», «русинам литвинской нации» переходить в латинский обряд. В жизни все было сложнее, и шляхта, особенно крупная и средняя, продолжала массовый переход в католичество в XVII–XVIII вв. Шло постепенное сближение конфессий, и после Замойского Собора (1720) в обрядности униатской церкви широко распространились католические элементы (органная музыка, скульптура, скамьи и др.), а в середине XVII в. на вальном сейме униатская церковь была признана «второй католической».

Кроме того, на рубеже XVII–XVIII вв. правительство Речи Посполитой инициировало появление тайной программы православного львовского епископа И. Шумлянского, являвшегося скрытым униатом, по переводу православных епархий в унию. Реализация данной программы привела к тому, что осталась православной лишь одна Мстиславская епархия и в начале XVIII в. униатство стало наиболее распространенным вероисповеданием для беларуской этносоциальной общности.

Итак, с одной стороны, униатство явилось средством католической миссии на территориях восточных славян, но, с другой стороны, уния способствовала сохранению языково-культурной традиции беларусов, сформированной православием перед агрессивным польско-латинским наступлением.

Уния в определенной степени стала препятствием для окатоличивания и ополячивания беларусов, поэтому со второй половины XVII в. польский костел начал гонения на униатов. По мере вытеснения православия нападкам со стороны католиков стали подвергаться сами униаты. Например, детей униатских священников при выходе из духовного сословия переводили в разряд крепостных крестьян, храмы и духовенство подвергались кощунственным действиям со стороны римско-католической шляхты и т. п. Также это выразилось в недопущении униатского митрополита и епископов в сенат Речи Посполитой. Места в сенате были им обещаны еще со времени Брестской унии, но не получены даже накануне разделов страны в конце XVIII в.

Реформа митрополита И. Руцкого (1613–1637) по укреплению униатской церкви (в том числе образование ордена базилиан и базилианских школ, коллегиумов, обучение в которых шло без телесных наказаний, по широкой программе) привела к росту сторонников униатства. Оно стало основной религиозной конфессией среди беларуского крестьянства (80 %). В Речи Посполитой к 1772 г. униатская церковь насчитывала 9452 прихода, из них в беларуских поветах – 1199.

Наряду с христианскими конфессиями в ВКЛ были распространены иудаизм и ислам. Иудеи и мусульмане в разное время селились в ВКЛ; законодательно закрепленный принцип веротерпимости позволял им строить синагоги и мечети. По мнению историков, отношение верховной власти к иудаизму и евреям можно было считать позитивным. Как и все нехристианские группы, евреи не имели политических прав, но деятельность их общин была разрешена государством и находилась под его защитой. В XIV–XV вв. верховная власть ВКЛ принимала большие группы переселенцев-татар, так как была заинтересована в их воинском искусстве. Значительные общины татар существовали в западных и центральных поветах Беларуси. Татарам разрешали строить мечети, отправлять церковные службы, готовить свое духовенство за границей.

На землях ВКЛ, отошедших к Российской империи в концу XVIII в., униатское население составляло около 39 % всех жителей, католическое – 38, православное – 6,5, старообрядческое – 4 %; иудеев было 10 %, протестантов, мусульман и др. – 2,5 %. Данное соотношение представителей различных религий было обусловлено конфессиональной политикой правящей элиты Речи Посполитой, ослаблением Реформации к концу XVI в. и войнами XVII в. Тем не менее этноконфессиональные противоречия усложнили церковную жизнь ВКЛ в составе Речи Посполитой, а также повлияли на социально-политическую ситуацию. В то же время они стали частью формирования бытовой и общественной толерантности, социально-политического и культурного сотрудничества между людьми разных религиозных ориентаций. В сложных исторических условиях конкуренция всех христианских конфессий сыграла большую роль в сохранении традиционного духовного наследия и содействовала этноконсолидирующим процессам.

[ZHAN]

Беларуская православная церковь содействует единству беларуской нации и государства и помогает поддерживать хорошие отношения с другими народами. Церковь выполняет очень важную роль для Беларуси – создание условий для межконфессионального, межэтнического, межнационального мира и согласия, налаживание дружественных контактов, прежде всего на территории постсоветского пространства.

Духовные ценности беларусов формировались в контексте восточнославянского менталитета с учетом трудностей существования между Востоком и Западом и поиска собственного пути развития. Беларуская ментальность (т. е. образ мыслей, совокупность умственных навыков и духовных установок, присущих отдельному человеку или общественной группе) впитала в себя славянский коллективизм, православную соборность, героику католицизма, строгую воздержанность и индивидуализм протестантов, а также компромиссность униатов.

В самые критические моменты отечественной истории наш народ обращался к своим корням, нравственным основам, религиозным ценностям. Духовный выбор, сделанный более десяти веков назад, сегодня приобретает особое звучание, так как в последнее время наблюдается усиление кризиса западной морали и духовности. Кризис наступил в эпоху, когда промышленность и технологии сделали невероятный скачок, который, казалось, может обеспечить благосостояние всего человечества.

Президент Республики Беларусь А. Г. Лукашенко в ходе празднования 1025-летнего юбилея крещения Руси подчеркнул, что «сама жизнь заставляет нас снова делать выбор, искать незыблемые духовные ориентиры, определять систему ценностей» и «беларусы, выбирая свой путь развития, опираются на гуманистические ценности христианства».

[ZHAN]

Конец XVI–XVII в. характеризуется процессом закрепления за беларускими территориями названия «Белая Русь» и «Литва». Самоназвание восточнославянских жителей Великого княжества Литовского и Речи Посполитой сохранялось прежним – «русины»; к нему добавилось определение «литвины», ставшее более устойчивым для жителей западных и центральных земель, а для жителей Западного Подвинья и Поднепровья – «белорусцы». Город Браслав находился как бы на пограничье Руси и Литвы.

Собственно литовского населения – аукштайтов, жмуди – в Великом княжестве Литовском было около 20 %, и занимало оно 13 % земель государства. Полиэтничность привела к осознанию наличия «других» (литовцев, украинцев, татар, евреев), что дало материал для их сопоставления с группой «мы». «Тутэйшасць» же как модель идентичности означала глубинную привязанность к «малой родине» и играла скорее всего позитивную роль отделения себя от поляков, русских. Однако в эпоху европейского национального строительства «тутэйшасць» зачастую оборачивалась социально-политической и национальной (в широком смысле слова) индифферентностью.

К концу XVI в. завершилось формирование беларуской народности. Сложились ее основные сословия – мещанское, крестьянское, шляхетско-магнатское, а также православное, католическое и униатское духовенство. То, что государственные акты определили территориальные границы, рост городов и городского населения, введение единой валюты (литовский полугрош, польский злотый) – все это содействовало возникновению гражданской идентичности, особенно среди образованной части общества. Старобеларуский язык («руский, русинский») как мощный фактор этносоциальной интеграции был признан государственным по Статуту 1588 г. Известный государственный деятель и редактор статута Л. Сапега в предисловии к Статуту писал:

«права написанные имеем не общим каким-то языком, но своим собственным и каждый раз знать можем, что нам надо для отпора всякой кривды…».

Самосознание населения определялось не только понятием «подданство», но и принадлежностью к определенной конфессии, что обусловливало специфические нормы и ценности, а также принадлежностью к землячеству, повету, княжеству, воеводству. Поэтому люди чаще всего называли себя словом, производным от названия города (мозыряне, полочане), а также по названию волостной общины (кричане, заволочане). В силу полиэтнического и поликонфессионального состава населения беларуских земель его идентичность возникла не на однородном этническом материале, а на основе локально-местной идентичности масс, связанной с малой родиной (те же мозыряне), а также на основе гражданской идентичности. Эти идентичности объединятся в единое целое лишь спустя несколько столетий.

Этносоциальные процессы на беларуских землях во второй половине XVI–XVIII в. проходили в условиях ликвидации послевоенного опустошения беларуских земель в XVII – начале XVIII в. и полонизации. Это оказало негативное воздействие на этнокультурное развитие беларусов и замедлило процесс трансформации беларуской народности в нацию. Упадок городской культуры приостановил формирование бюргерства и затормозил этническую консолидацию. Типично европейская средневековая застройка беларуских городов исчезла, так как возводить заново Оршу, Лиду, Мозырь, Могилев, Витебск, Гродно и другие города было некому (например, в Кричеве из 500 семей осталось 20). Относительный рост населения отмечается лишь к концу XVIII в. и приближается к 2,6 млн (среди 14 млн граждан в Речи Посполитой). Пополнялось городское население в основном за счет представителей еврейской миграции, дающих налоги государству и феодалам. Так, до половины и более жителей восточных беларуских городов и местечек были уже евреями, переместившими сюда свои капиталы и поддерживавшими свою культуру, религию и язык, что оказало влияние на трансформацию беларуского этноса.

Таким образом, наиболее полиэтничными, неоднородными в конфессиональном и языковом отношении были в XVII–XVIII вв. города и местечки, в которых проживали беларусы, евреи, литовцы, прусы, украинцы, московиты, татары, поляки и т. д. Здесь соседствовали католические костелы, униатские (реже православные) церкви, иудейские синагоги, мусульманские мечети.

В городах со сложной этнической и конфессиональной структурой (чаще на территории западной Беларуси) существовала традиция избирать членами городской рады поровну католиков и православных. Нехристианское население не входило в состав магдебургских городских общин, получая отдельные привилегии. В таких городах иноэтническое население могло достигать всего 25 % от общего количества горожан. Само мещанское сословие к концу XVIII в. пришло в упадок и составляло лишь 11 % от беларуского населения.

Хозяйство беларуской деревни было восстановлено к середине XVIII в. В связи с увеличением в Европе спроса на зерно стали быстро образовываться новые фольварки, утяжелялись повинности крестьян. Тем не менее существенного оживления общих торгово-экономических связей, необходимых для этнического развития, не наблюдалось. Облик беларуской деревни, хуторов, застенков на протяжении XVI–XVIII вв. видоизменялся мало, как и архаичный быт крестьянства, законсервированный условиями феодализма. Послевоенной проблемой страны стала ее неосвоенность. Не использовалось под жилье и хозяйствование более 55 % земель, возросла изолированность отдельных местностей, регионов, так как остро не хватало сухопутных путей сообщения: доминировали речные.

[ZHAN]

За время существования древнебеларуской культуры был пройден путь от язычества к христианству, к появлению письменности, рукописных книг; от примитивных построек люди перешли к созданию величественных храмов, замков и развитых городов.

Дохристианским верованиям славянского населения присущ политеизм. Славяне обожествляли природу, поклонялись животным и растительному миру. Постепенно у них сложились представления о божествах, олицетворяющих стихийные силы природы. Бог Сварог считался воплощением неба и света, отцом Солнца и огня. Культ солнечных богов выражали Даждьбог, Купала и Ярило. Богом грома и молнии являлся Перун – покровитель военного дела и княжеской дружины, даритель животворного дождя; культ его связан с земледелием. Поклонялись также Велесу – богу мира животных, торговли и богатства. Опекуном ремесел был Жижель – бог подземного огня. Леля (Лада) была божеством весны, опекала брак и семью. У каждого племенного союза существовал свой своеобразный пантеон, свои наиболее популярные культы, значение которых у соседей могло быть иным. Наши далекие предки представляли, что весь окружающий мир населен духами, добрыми и злыми. Духи оберегали человека или угрожали его благополучию. Защитой от злых духов служили магические предметы, обереги – амулеты.

Человек обращался к своим богам с просьбой укротить силы природы, помочь в том или ином деле. Со временем эти поступки превратились в обряды – совокупность строго очерченных действий. Заговоры были связаны с языческими верованиями в магическую силу слова. Впоследствии они вошли в фольклор как один из видов народнопоэтического творчества. В фольклор вошла и календарно-обрядовая поэзия, которая сегодня раскрывает труд земледельца. Она подразделяется на зимний, весенний, летний и осенний циклы.

Наиболее яркими в зимнем цикле были колядные песни, которые сохранили следы магической функции – содействовать урожаю и благосостоянию в сельском хозяйстве. Поэзия весеннего цикла отображала пробуждение природы, выход крестьянина в поле. Волочебные весенние песни славили обновление земли, поздравляли с приходом солнечных дней и являлись наиболее специфической частью беларуского аграрного календаря. В поэзии летнего цикла совершенством и красотой выделяются купальские песни.

Семейно-обрядовая поэзия концентрировалась вокруг трех главных событий жизни человека – рождения, вступления в брак и смерти.

К древним видам фольклора относится и повествовательный жанр, представленный сказками, легендами, преданиями и былинами, где присутствуют образы богатырей, сметливых крестьян и дружественного человеку мира животных. Беларуские предания известны с глубокой древности (предания о Рогнеде, Всеславе Чародее и др.).

После принятия христианства в сознании людей языческие представления долгое время уживались рядом с христианскими. Остатки культов Купалы, поминальных обрядов «дедов», «радуницы» и сегодня существуют в Беларуси.

Принятие христианства сопровождалось распространением письменности. Сравнительно-историческим языкознанием установлено, что беларуский язык, как и все славянские языки, относится к индоевропейской языковой семье, имевшей единый язык-основу (праязык), распад которого происходил приблизительно 3–2,5 тыс. лет назад. Диалектные отличия, существовавшие в индоевропейском языке, стали характерными чертами отдельных европейских языков. После распада индоевропейского языка к VII–VIII в. н. э. образовался праславянский язык, который складывался из близкородственных диалектов. Широкое расселение славянских племен в VI–VII вв. ослабило внутренние связи. В результате в VIII–IX вв. происходил процесс преобразования более ранних диалектов в самостоятельные славянские языки.

К памятникам старославянского языка, который создавался для богослужения, относятся переписанные со староболгарских оригиналов евангелия и псалтири, а также переводы просветителей Кирилла и Мефодия (IX в.) богослужебных и канонических книг с греческого языка. Основой старославянского языка был болгаро-македонский (солунский) диалект. В светской литературе более значительную роль играли элементы разговорного древнерусского языка.

От X–XIII вв. до нашего времени дошли немногочисленные памятники письменности. Самой знаменитой летописью древнерусского периода считается «Повесть временных лет» (начало XII в.). В монастырях создавались местные летописи (Полоцкая летопись, XII в.), переписывались богослужебные книги – например, псалтири и труды отцов церкви, в которых раскрывались принципы христианского вероучения, христианской нравственности и давалось толкование библейских текстов. Это были произведения Иоанна Дамаскина, Иоанна Златоуста, Ефрема Сирина и др.

Сохранились Туровское Евангелие XI в. (самая ранняя из найденных рукописных книг, сохранившаяся в Беларуси), Полоцкие евангелия (три рукописи XII–XIV вв.), Оршанское Евангелие конца XII–XIII вв. Написанные на пергаменте церковнославянским языком, они украшены двумя разноцветными заставками и инициалами, выполненными киноварью (1310 шт.).

Старославянский язык на разных славянских территориях в ходе их христианизации приобретал некоторые особенности местных диалектов, и поэтому его локальные разновидности принято называть церковнославянским языком в той или иной редакции – болгарской, сербской или древнерусской. Церковнославянский язык в древнерусской (восточнославянской) редакции употреблялся в богослужебных целях. Кроме того, он стал функционировать как литературный язык, на котором писались и оригинальные сочинения, такие, как летописи, жития, повести. Церковнославянский язык использовался как литературный до конца XVII в.

Также сохранились «хождения» – образцы жанра паломнической литературы, первым из которых является «Хождение» игумена Даниила (начало XII в.). Идеей культурно-исторического единства восточных славян пронизано «Слово о полку Игореве» – произведение светской художественной литературы.

Среди найденных в Беларуси предметов с древнерусскими надписями можно назвать берестяную грамоту из Витебска, амфору из Пинска с надписью «Ярополче вино», части амфор из Новогрудка, шиферные пряслица из разных городов с вырезанными на них именами владельцев, а в некоторых случаях с «набожными» надписями: «Г(оспод)и помоги рабе своей», «Милуй мя». Эти находки – прямое свидетельство широкого распространения письменности среди торгово-ремесленного населения городов.

Одним из важнейших направлений в работе христианских миссионеров было распространение просвещения. В IX в. этим занимались известные славянские просветители Кирилл и Мефодий родом из византийского города Солунь (Салоники). Они обучали своих учеников чтению, письму и ведению богослужения на славянском языке. Кирилл и Мефодий создали славянскую азбуку – глаголицу. Глаголица прижилась на болгаро-хорватских землях, тогда как трансформированная глаголица, получившая название «кириллица», стала базой для славянского алфавита в восточно-европейском регионе. Миссия Кирилла и Мефодия заключалась во введении славянского языка в число канонических языков, на которых совершаются христианские богослужения.

Из представителей христианского просвещения XII в. выделяются Евфросиния Полоцкая, Кирилл Туровский, Авраамий Смоленский и Климент Смолятич.

Евфросиния Полоцкая — княжна, игуменья, просветительница, канонизирована церковью в святые (светское имя – Предслава, ок. 1101–1105 – ок. 1167–1173); занималась благотворительностью. При основанных ею монастырях были созданы мастерские-скриптории для переписки книг. Педагогическая деятельность Евфросинии Полоцкой дала толчок развитию школьного дела. Она потратила свое приданое на строительство школ, приютов для сирот, стариков, госпиталя при монастыре, храмов. По ее заказу зодчий Иоанн построил всемирно известную церковь Спаса. Местный мастер – ювелир Богша (Лазарь) сделал для Евфросинии богато украшенный алтарный крест, содержавший частицы Древа Креста Господня, камней от Гроба Господня и от Гроба Богоматери. Он стал реликвией и национальным символом Беларуси.

Основной источник биографических сведений о жизни святой – «Житие». Это одно из самых ранних произведений исторической прозы, написанное неизвестным автором в Полоцке на рубеже XII–XIII вв. В житиях воплощалась своеобразная конкретизация христианских принципов, которые представали не в чисто назидательном виде, а в виде материала, взятого из реальности. Мораль «Жития Евфросинии Полоцкой» заключается в утверждении любви к ближнему, к книге и знаниям, в идее духовного совершенствования человека.

То же можно сказать и о жизни и деятельности второго представителя книжного просвещения – Кирилла Туровского (ок. 1113–1130 – ок. 1182–1183). Он рано постригся в монахи и в 1169 г. стал туровским епископом. Известно, что им написано восемь «Слов», три притчи, около 30 молитв и др. Среди них «Притча про душу и тело», «Повесть про беззаботного царя и мудрого советника». В «Словах» – торжественных проповедях он давал разъяснение сущности христианских праздников, вопросов веры, библейских текстов.

Кирилл Туровский был первым известным на Древней Руси «столпником», принявшим обет молчания; его монашеская келья находилась в башне-звоннице при монастырских постройках. Там помимо переводов он занимался написанием богословских сочинений. За этот подвиг по просьбе горожан и князя он был рукоположен в сан туровского епископа.

Из Византии на земли восточных славян пришло умение строить каменные храмы. К XII в. широко распространился тип крестово-купольного храма. На территории Беларуси насчитывается 18 памятников XI–XIII вв. Один из наиболее известных – храм Святой Софии в Полоцке – построен между 1044 и 1066 гг. (третий в Древней Руси после Киева и Новгорода). Это было величественное симметричное строение, внутреннее пространство которого разделялось на пять нефов, перекрытых развитой системой сводов. Нарядность интерьера усиливалась многокрасочными фресками (в XVIII в. собор перестроен в стиле виленского барокко). Величественный пятинефный Софийский собор – первый пример постройки полоцкой архитектурной школы, черты которой воплотились в Спасо-Евфросиниевской церкви, построенной в середине XII в. в Полоцке зодчим Иоанном.

Большую историческую и художественную ценность имеет группа монументальных архитектурных памятников XII века в Гродно: Борисоглебская церковь (Коложская), Нижний храм и каменные оборонительные башни – южная и западная в Старом замке.

[ZHAN]

Значительный размах на Беларуси приобрело рукописное книжное дело. Сохранились мастерски выполненные Оршанское (вторая половина XIII в.), Мстижское (XIII–XIV вв.), Лавришевское (первая половина XIV в.) евангелия. Получили значительную популярность «Слова» митрополита Григория Цамблака. Новые качества приобрела паломническая проза XIV–XV вв.: описания путешествий на Ближний Восток стали более реалистичными, содержательными и напоминали дневники путешественников – например, «Хождение в Царьград и Иерусалим» Игнатия Смолянина.

В XV в. появилась переводная светская литература – например, «Повесть о Тристане», «Троянская история» и т. д. Летописи этого времени содержат немало рассказов, повестей, легенд, восхваляющих беларуско-литовских князей, отдельных феодалов, начиная от мифического Полемона и заканчивая Жигимонтом II Августом. Книги часто украшали миниатюрами: так, в «Радзивилловской летописи» – памятнике конца XV в. – их насчитывается 617. С общегосударственных позиций освещались события в «Летописце великих князей литовских» (конец 1420), который является частью «Беларуско-литовской летописи» (1446). В них высказывались идеи в поддержку великокняжеской власти в ее борьбе с феодальной раздробленностью.

Возникает новый жанр литературы – панегирический, который был посвящен отдельным государственным деятелям. Центральной фигурой многих летописных повестей и рассказов, хвалебных песен, баллад стал Витовт. Ему посвящено произведение «Похвала Витовту».

Появился и эпический жанр – исторические песни про более близкие события. Их главная тема – борьба беларуского народа с чужеземными захватчиками.

Развитие беларуской архитектуры XIII–XV вв. связано с восточнославянским и западноевропейским искусством. Романский стиль (от латинского «romanys» – римский) X–XIII вв. отличается преобладанием функциональности. Замки-кастели (или каштели) с чертами романского стиля сохранились в Лиде, Новогрудке, Гераненах, Крево. В беларуском зодчестве второй половины XIII в. (Каменецкая башня-донжон) уже встречаются элементы готической архитектуры, крестовые своды, окна стрельчатой формы, но в целом башня – памятник романского стиля. Отличительные черты готического стиля (от ит. gotico – готы – название германского племени) – возведение каркаса зданий из камня, наличие системы наружных полуарок и столбов (контрфорсов), ребристых (нервюрных) сводов, стрельчатых арок и высокой крыши. На Беларуси готика нашла применение преимущественно в западных и частично центральных землях и окончательно установилась в середине – второй половине XIV в. В этом стиле возводились сотни деревянных и деревянно-каменных частновладельческих и государственных крепостей и замков, совершенствовались фортификационные сооружения.

В XIII–XV вв. в большинстве беларуских городов формируются два центра: замок феодала и торговая площадь с лавками и торговыми рядами. Позже в городах, получивших магдебургское право, на площади ставилась ратуша. С ростом ремесла и торговли распространялись посады (торгово-ремесленная часть феодального города). Их планировка упорядочивалась, началось мощение улиц. Частновладельческие замки возводились на возвышенностях, имели развитую систему обводнения. Развитие зодчества XIII–XV вв. проявилось в совершенствовании строительных приемов и создании самобытных храмов (Троицкий костел в д. Ишкольдь 1472), при возведении которых были не только сохранены традиции беларуского зодчества предыдущей эпохи, но и использовались достижения европейской архитектуры.

В конце XIV – начале XV в. на Беларуси под влиянием западной культурной традиции появилась полихромная скульптура. Костелы украшались каменными либо деревянными скульптурами, которые были выполнены в романском стиле. Яркий пример тому – «Распятие» XIV в. из Голубич Витебской области.

Памятников монументальной живописи XIII–XV вв. на беларуских землях пока не обнаружено, однако имеются фрески XIV–XV вв. на территории Польши, сделанные мастерами, выходцами из Беларуси.

[ZHAN]

На протяжении XV–XVI вв. в ВКЛ складывались социально-экономические предпосылки становления духовной культуры нового типа – ренессансной (от фр. renaissance – возрождение). Росли города, и многие их них получили «магдебургское право», дающее возможность самоуправления и активизации общественно-политической жизни города. Кроме того, расширялись контакты со странами Центральной и Западной Европы, увеличивалось торгово-ремесленное население.

Произошли значительные изменения в нравах, обычаях, морали господствующего класса Великого княжества Литовского, появилось стремление к роскоши, утонченности, аристократизму, западноевропейской моде. Однако социальная специфика беларуского Возрождения заключалась в том, что здесь не успели полностью сформироваться элементы раннебуржуазного общества (отсутствовали капиталистические мануфактуры, наемный труд, зрелое мещанское сословие и т. д.).

Усиливалось стремление к политической централизации и государственно-правовой стабилизации страны на основе общественного согласия и религиозной терпимости. Ренессанс проявился также в поиске путей совершенствования общества, содействуя росту национального самосознания. Так, в общественном сознании через Статуты Великого княжества Литовского (1529, 1566, 1588) утверждались и фиксировались в качестве правовых норм идеи юридического мировоззрения, свойственные становлению раннебуржуазного общества (необходимость государственно-политического суверенитета, верховенство закона, прав человека, судебного разрешения гражданских конфликтов и т. д.).

Создание статутов стало показателем высокого государственного развития княжества, свидетельством его достижений в правовой культуре.

Тенденция развития сословно-культурного плюрализма и веротерпимости в беларуском обществе прослеживается в акте Варшавской конфедерации 1573 г., в котором говорилось о свободе вероисповедания. Этот текст вошел в Статут ВКЛ 1588 г., хотя в нем по-прежнему сохранялась норма

«кождому пану подданного своего, непослушного так в духовных, яко и светских речах, подлуг порозуменья своего карать».

Однако реформационное движение, утвердившее на беларуских землях протестантизм в форме кальвинизма и антитринитаризма, и борьба за униатскую церковь или против нее привели к тому, что в итоге феодалы отдали предпочтение классовым и сословным привилегиям. Принимая в конце XVI в. католицизм ради сохранения своих позиций в правящих кругах, магнатерия и шляхта Великого княжества Литовского попадали в сферу влияния польской культуры, в результате чего значительная часть культурной элиты беларуского общества православной конфессии была выведена из русла национальной культуры.

Свидетельством прогресса отечественной культуры были развитие образования, оживленный импорт разнообразной книжной продукции, усиление тяги к науке, искусству, что отразилось в интересе к античной культуре, развитии литературы, философской, общественно-политической мысли, собирании библиотек, меценатстве и демократизации культуры (последняя была обусловлена возрастающей ролью горожан в общественной жизни). К этому времени в Беларуси возникает мода на создание картинных галерей, коллекционирование художественных произведений, раритетных рукописей и книг. Богатейшие книжные хранилища были созданы великим князем Жигимонтом II Августом в Вильно и у себя в имениях князьями Ходкевичами, Гольшанскими, Кишками, Воловичами, Олельковичами, Радзивиллами, Сапегами. Не прерывалась и летописная традиция, сформированная на Беларуси под воздействием греко-византийской культуры («Хроника Великого княжества Литовского и Жемойтского», первая половина XVI в.; «Хроника Быховца», первая половина XVI в.).

Зарождение беларуского книгопечатания связано с деятельностью мыслителя-гуманиста Франциска Скорины (ок.1490–1551). При поддержке виленских меценатов Я. Бабича и Б. Онкова Ф. Скорина открывает в Праге свое первое издательство. В течение 1517–1519 гг. он перевел и издал 23 книги Библии кириллическим шрифтом, с большим количеством гравюр. Перевод на церковнославянский язык беларуской редакции библейских текстов способствовал развитию старобеларуского языка. Возвратившись на родину, Скорина в Вильно (1522) выпустил «Малую подорожную книжицу» (точнее «Малую подорожную книжку»), а в 1525 г. опубликовал «Апостола».

Франциск Скорина был сыном торговца кожами. Начальное образование получил в Полоцке. В 1504–1506 гг. он учился на философском факультете Краковского университета. В 1512 г. в Падуанском университете ему была присвоена степень доктора медицины. В 1535 г. Ф. Скорина оставил Вильно и уехал в Прагу, где работал при королевском дворе. Умер около 1551 г. Необходимо отметить, что на территории восточных славян именно он вывел беларуские земли на первое место в области книгопечатания и книжной графики.

Реформационное книгопечатание находилось под патронатом феодалов-протестантов Радзивиллов, Воловичей, Глебовичей, Кишек и др. Крупные протестантские общины создавали свои типографии. Самой известной из них была брестская, действовавшая в 1550–1570 гг. под опекой канцлера Великого княжества Литовского Николая Радзивилла Черного. Она выпускала книги на польском и латинском языках. Шедевром реформационного книгопечатания была изданная в 1563 г. на польском языке «Брестская («Радзивилловская») Библия». В начале 1560-х гг. основывается типография в Несвиже; ее руководителем был Сымон Будный (1530–1593, д. Буды, Польша). Именно здесь издаются первые книги на старобеларуском языке, в том числе «Катехизис» (1562) и «Об оправдании грешного человека перед Богом» С. Будного.

В имении Тяпино (Чашникский район Витебской области) открывает типографию Василий Тяпинский (1530 – около 1600). Он издает Евангелие на двух языках (церковнославянском и старобеларуском) с собственным предисловием. В Заблудове (теперь территория Польши) на средства гетмана ВКЛ Р. Ходкевича Иваном Федоровым (возможно, по происхождению из беларуского рода Рогоз) и Петром Мстиславцем (по некоторым сведениям, выходцем из Беларуси) также основывается типография. В ней печатаются кириллицей «Евангелие учительное» и «Псалтырь» (с «Часословом»). В те времена псалтыри широко использовались для обучения грамоте. В начале 1570-х гг. типография прекратила свою деятельность. И. Федоров переехал во Львов, где положил начало украинскому книгопечатанию. Позже, уже в Острожской типографии, он вместе с Г. Смотрицким в 1581 г. напечатал первую полную канонично-точную Библию на церковнославянском языке, которая обслуживала литургические потребности православного населения почти четыреста лет. П. Мстиславец на средства богатых купцов Мамоничей основал типографию в Вильно и выпускал книги, предназначенные для обучения и светского чтения, а также книги правового характера («Трибунал» 1586 г. и «Статут Великого княжества Литовского» 1588 г.).

Одновременно в этот период проходило становление системы образования. Возникают иезуитские коллегиумы в Полоцке, Гродно, Бресте, Минске, Пинске, Мстиславле, Могилеве, Витебске, Орше, Несвиже. В 1576 г. князем К. Острожским, официальным патроном и защитником православной церкви в ВКЛ, была основана Острожская академия. В 1579 г. открыта Виленская академия (на базе коллегиума иезуитов, существовавшего с 1570 г.). Первым ее ректором стал П. Скарга, один из сторонников контрреформации. В академии первоначально были два факультета: философский и теологический; в 1641 г. к ним присоединился юридический. При академии существовали библиотека, астрономическая лаборатория, типография.

Учебные программы коллегиумов совпадали с университетскими. Отличие заключалось в том, что коллегиумы обязаны были платить налоги, не обладали автономией и не могли присваивать ученые степени. В школах и высших учебных заведениях помимо теологии преподавались арифметика, геометрия, грамматика, диалектика, риторика, астрономия и музыка, греческий, латинский, польский, церковнославянский, старобеларуский языки и др.

Оказанием медицинской помощи населению, как правило, занимались знахари. Частые эпидемии чумы и оспы в эпоху ВКЛ требовали развития медицинских знаний. В конце XV в. сформировалась сеть социальных приютов-госпиталей. Известны госпитали в Бресте (1495), Зельве (1508), Минске (1513), Мозыре (1516). В эпоху Ренессанса появляются высококвалифицированные светские лекари. Согласно великокняжеским привилеям и постановлениям магистратов, на содержание госпиталей отчислялась часть прибыли бань, от продажи медо– и пивоваренной продукции, часть пошлины за проезд; госпитали поддерживали великие князья и польские короли, магнатерия, церковно-религиозные братства и общины.

Широкие контакты с Западом давали возможность получать образование в зарубежных университетах, и молодежь ВКЛ из шляхты и мещан проходила курсы обучения в Краковском, Базельском, Падуанском, Болонском, Пражском, Лейпцигском, Кенигсбергском, Гейдельбергском и других университетах. Например, в матрикулы Кенигсбергского университета до 1569 г. было вписано уже 66 литвинов, в том числе Ф. Скорина, С. Будный, А. Волан и др.

С конца XV в. в Беларуси гуманистические идеи Ренессанса стали получать все большую популярность. Так, Скорина был последовательным сторонником принципа естественного права, проповедовал равенство всех перед законом, считал, что надо не жалеть для Родины «всякого тружения и скарбов». С. Будный в своих работах «О светской власти» и «Катехизис» доказывал разумность общества, основанного на частной собственности; требовал смягчения феодального гнета, ограничения деспотизма и паразитизма имущих классов. А. Волан (1530–1610) в сочинении «О политической или гражданской свободе», изданного на латыни в Кракове в 1572 г., утверждал, что назначение земной жизни в счастье, которое зависит не от обладания материальными благами, а от разумного использования их. А. Волан не был сторонником социального равенства, однако гуманистическая сущность его этики проявляется в том, что он выступал за равенство всех граждан, не исключая шляхты с ее привилегиями, перед законом: «Ни один закон, ни одно равенство не допускают, чтобы шляхта имела более прав и власти для подавления чужой свободы, чем она позволяла кому-нибудь другому иметь над собой». А. Волана возмущало рабское положение крестьян в Речи Посполитой.

К числу беларуских гуманистов эпохи Возрождения также принадлежит Николай Гусовский (1470–1533). В поэтическом сборнике «Песня о зубре» (1523 г.) он восхваляет прошлое отчизны и подвиги князя Витовта, воспевает красоту родной природы, описывает быт и традиции края. Новый взгляд у него и на проблему познания мира. Так, он утверждает, что практический опыт, непосредственное знание жизни, постижение природы должны превалировать над книжной мудростью, опирающейся только на авторитет автора. Внутренняя противоречивость гуманистического мировоззрения Гусовского отразилась в его стихийном материализме, уважении к христианской вере и к опытному знанию.

Итак, представителям беларуского гуманизма были свойственны демократизм, патриотизм и просветительство. Однако в их трудах прослеживаются существенная зависимость от феодально-средневековой традиции и присутствие сильной религиозно-этической тенденции. Саму Беларусь, Литву и Украину относят к региону Северного Возрождения.

В XIV – первой половине XVI в. определяющее влияние на культуру Беларуси оказывали как греко-византийская (восточноевропейская), так и западноевропейская традиции. Со второй половины XVI в. стала доминировать западная культурно-идеологическая, философская и религиозно-церковная традиция.

В литературе XVI в. различают два направления – латино-польское и русинское (в источниках того времени старобеларуский язык фигурирует как «руский»). К первому – латино-польскому направлению относят ренессансно-панегирическую поэзию А. Римши (календарь-поэма «Хронология»), эпическо-героическую поэзию Я. Радвана, эпическо-историческую Я. Вислицкого («Прусская война»), ренессансную поэзию Н. Гусовского, трактаты А. Волана, религиозно-полемические произведения А. Моджевского, С. Рысинского (автор первой в ВКЛ «Книги пословиц»). Ко второму (русинскому) направлению принадлежат библейские переводы, предисловия и послесловия, комментарии к ним Ф. Скорины, «Катехизис» С. Будного, «Евангелие» В. Тяпинского, эпистолярное наследие Л. Сапеги и его предисловие к Статуту, религиозно-полемические произведения С. Кимбара из Супрасльской лавры, Е. Плетенецкого, Л. Зизания из Киево-Печерской лавры.

Замковая и культовая архитектура оборонительного характера XVI – начала XVII вв. – одно из самых ярких явлений в истории культуры Беларуси. Любчанский, Гераненский и Мирский замки представляют местную школу оборонного зодчества. Черты Ренессанса в декоре имеет архитектура кальвинского собора в Сморгони, Спасо-Преображенской церкви в Заславле. Во второй половине XV–XVII вв. в Беларуси наряду с ренессансными постройками продолжали создавать здания в стиле готики: церковь архангела Михаила в Сынковичах (конец XV – начало XVI в.), Маломожейковская, или Мураванковская, церковь (XVI в.).

В XVI в. в католических храмах Беларуси стали делать створчатые алтари со сложными скульптурно-живописными комплексами. Чаще всего они украшались статуями Девы Марии с младенцем Христом, Марии Магдалины, Иоанна Богослова. Ощущалось влияние готического (скульптуры св. Анны и св. Иоакима из Здитова Брестской обл.) и ренессансного искусства (скульптуры из д. Мстибово Брестской обл.). Под влиянием Ренессанса на саркофагах часто располагали фигуры воинов в латах. До нашего времени сохранились надмогильный рельеф Николая Кристофа Радзивилла в Несвиже и надгробия Сапег в Гольшанах и Вильно.

К XV–XVI вв. относится и становление беларуской иконописной школы («Богоматерь Одигитрия Иерусалимская» (Пинск), «Богоматерь Одигитрия Супрасльская»). Мастера икон начинают моделировать объем, глубину, перспективу. В иконах XVI в. «Богоматерь Одигитрия Смоленская», «Параскева» (Слуцкий р-н), «Христос Пантократор» вместо традиционного пейзажа, на фоне которого изображаются святые, пишется резной крупный орнамент, который имитирует итальянские ткани и является символом райского сада.

Развитие светской живописи эпохи Возрождения на беларуских землях в XVI в. связывают с великокняжеским двором в Вильно, где работали поляк А. Руль (портрет Жигимонта II Августа), А. Вейде из Тюрингии («Охота на зубров», «Турнир рыцарей»), итальянский художник Дж. дель Монде (портрет П. Гольшанского). Монументальная живопись была представлена фресковой росписью. В ней широко использовались библейские и евангельские сюжеты, образы святых и пророков, орнаментальные мотивы. К наиболее значительным произведениям XVI в. принадлежат фресковые росписи княжеских дворцов в Троках, Вильно, Гродно, роспись церкви Свято-Троицкого Богоявленского монастыря возле Орши и Богоявленского собора в Могилеве.

В целом живопись Беларуси XV–XVI вв. – оригинальное явление в европейском искусстве, так как главная ее особенность заключается в параллельном существовании иконописи, алтарной картины и светской живописи на протяжении всего этого периода вплоть до XVIII в., что не имеет аналогов в искусстве других стран Восточной или Западной Европы.

[ZHAN]

Новые эстетические идеалы европейской культуры XVII–XVIII вв. формировались под влиянием идей барокко и классицизма. В центре интересов культуры эпохи барокко стояло культовое (вызванное к жизни католической контрреформацией), а также дворцово-парковое искусство.

Распространению барокко в Беларуси способствовали ее геополитическое положение между западным и восточным массивами христианской культуры и ослабление позиций православной церкви в ВКЛ и Речи Посполитой, поддерживавшей византийскую художественную традицию. На русскую почву барокко вступило через посредничество Беларуси и Украины.

Внешнеполитическая ситуация, сложившаяся в XVI в., позволила шляхте Речи Посполитой совершать частные заграничные поездки и путешествия. Местные магнаты и шляхта знакомились со светской культурой итальянских и немецких городов, с достижениями оборонительного зодчества и оружейной науки, с выдающимися произведениями искусства Франции, Англии и других стран, с пышными резиденциями европейской знати. Мирский замок переобустраивался по новой итальянской моде князем Николаем VIII Кристофом Радзивиллом Сироткой. В Альбе, южном пригороде Несвижа, велось строительство загородного комплекса – обширного итальянского сада (парка) с регулярной системой водоемов, аллей, с оранжереями для экзотических и редких растений, с летним дворцом «Консоляция» (Утешение), с павильоном «Эрмитаж», зверинцем. Начиная с 1586 г. в самом Несвиже архитектором Дж. Бернардони (1541–1605), прибывшем из Италии, возводились замок, иезуитский коллегиум, костел Божьего тела в стиле барокко, городские укрепления.

Особое внимание к архитектуре загородных усадеб и резиденций было одной из важнейших сторон процесса формирования светской культуры. Несмотря на то что создание и содержание таких монументальных дворцово-парковых ансамблей было доступно лишь королевскому двору и наиболее богатым дворянам, они становились предметом настоящей конкуренции, так как олицетворяли собой богатство, благосостояние хозяев.

Резиденцию Сапег в Гольшанах, созданную в первой половине XVII в. под голландским влиянием, современники считали красивейшей в Литве и Беларуси. Немало постарались представители этого княжеского рода и для украшения своих имений в Ружанах, Деречине, Высоком. Дворец великого канцлера литовского А. Сапеги в Деречине был построен в 1786 г. архитекторами Я. Беккером и Л. Гуцевичем в стиле монументального барокко. К концу XVIII в. количество садово-парковых комплексов увеличилось более чем на 63 %; в магнатских хозяйствах более половины годовых денежных поступлений расходовалось на строительство дворцов и парков, содержание частных войск, обслуживающего персонала, крепостных театров. Частные оркестры, капеллы, хоры, театральные труппы существовали у Сапег в Ружанах и Деречине, у Радзивиллов в Несвиже и Слуцке, у М. Чарторыйского в Волчине, у А. Тизенгауза в Гродно, у М. Огинского в Слониме, у Тышкевичей в Свислочи.

Наиболее выразительно барокко в светском зодчестве проявилось в постройках ратуш (Витебск, Чаусы, Слоним, Шклов), а также в культовой архитектуре, где стала преобладать объемно-пространственная композиция двухбашенной базилики. В первой половине XVIII в. барокко соединяется с местными формами архитектуры, в результате чего родилось новое направление барочного стиля – «виленское барокко» (его ярко представляет наследие архитектора И. Глаубица) – например, костел иезуитов св. Яна в Вильно, костел августинцев в Михалишках Островецкого и кармелитов в Засвирье Мядельского районов, францисканцев в Пинске, бернардинцев в Минске, иезуитов и бригиток в Гродно, костел в Столовичах. Наиболее характерно виленское барокко для культовых построек униатов (Полоцкий Софийский собор, Воскресенская церковь в Витебске, соборы базилианских монастырей в Гродно, Березвечье Глубокского и Борунах Ошмянского районов).

Параллельно с каменным культовым строительством развивалось и деревянное, которое носило элементы народного зодчества (Георгиевская церковь в д. Синкевичи Лунинецкого р-на, Ильинская церковь в Гомеле, Михайловские церкви в Слуцке и д. Рубель Столинского р-на).

В иконописи XVII в., особенно в работах «Рождество Христово», «Успение», «Покров» малоритского мастера П. Евсеевича из Голынца (1648–1650), имели место характерные для барокко иллюзионизм и патетика. Эти иконы включают и элементы народной традиции: стремление к мажорному цвету, наивность в восприятии реальности, присутствие жанровых сцен со множеством бытовых деталей (многоярусные иконостасы Давыд-Городка и Пречистенской церкви г. п. Шерешево). В иконостасе из Давыд-Городка находятся 44 иконы в чеканных окладах с позолочено-посеребреной орнаментовкой, а царские врата, украшенные сквозной деревянной резьбой и покрытые позолотой, считаются шедевром беларуского декоративно-прикладного искусства.

Подобную объемную резьбу в России называли «белорусской резью». Ведь ремесленники, художники, печатники из Витебска, Могилева, Шклова, Полоцка и Минска массово переселялись в Россию во время русско-польской войны 1654–1667 гг. «Золотори, серебряники, бронники (оружейники), резцы», ювелиры, живописцы (около 138 человек) занимались в Российском государстве отделкой Воскресенского Ново-Иерусалимского монастыря в Москве, царского дворца в с. Коломенском (сейчас территория Москвы), Оружейной и Серебряной палат Кремля.

На развитие скульптуры Беларуси в XVII–XVIII вв. наибольшее влияние оказали католическая церковь и многочисленные ордена. Черты зрелого барокко несут в себе памятники деревянной скульптуры из алтарных композиций костела архангела Михаила в Новогрудке и бригитского монастыря в Гродно. Сохранился ансамбль стукковых (из искусственного мрамора) скульптур в Слонимском костеле бернардинок 1759–1764 гг., созданный Я. Хеделем, скульптором из Инсбрука. Выдающимися памятниками позднего барокко являются алтари францисканского костела Вознесения Девы Марии в Пинске и Успения Девы Марии в Будславе (Мядельский район), костела Иоанна Крестителя в Камаях Поставского района, иезуитского костела в Гродно и др.

Беларуская литература эпохи барокко представлена стихотворными произведениями М. Сорбевского. М. Сорбевский (1595–1640) преподавал риторику, поэтику, философию и богословие в Виленской академии, писал стихи на латыни. Его поэтические сборники издавались пять раз, иллюстрации к ним были созданы П. Рубенсом. Папа Урбан VIII публично признал талант поэта и увенчал его лаврами; он прославился в Европе как «христианский Гораций». Труды М. Сорбевского «Лекции по поэтике», «О совершенной поэзии» стали учебниками для студенчества многих европейских университетов.

Я. Пашкевич (первая половина XVII в.) был известным беларуским поэтом, однако из творческого наследия до нас дошло только самое популярное его стихотворение (1621), записанное в Слуцком списке Статута ВКЛ 1529 г. В нем автор подчеркивает величие исторической славы своего народа и старобеларуского языка: «Польска квітнет лацінаю, Літва квітнет русчызною. Без той в Полще не пребудзеш, без сей в Літве блазном будзеш».

Поэма «Лабиринт, или Запутанные пути Мудрости» (1625) Ф. Иевлевича (первая половина XVII в.) из Могилева, педагога, активного члена православного братства, была написана на польском языке. В ней превозносятся искусство и наука.

Польскоязычная поэзия Д. Наборовского (1573–1640) дошла к нам в рукописном наследии – в ней хлестко высмеиваются нравы того времени, шляхетское сословие, иезуиты.

Беларуская литература XVII–XVIII вв. становилась все более светской, демократичной. Представителем атеистических воззрений выступил К. Лыщинский (1634–1689), написавший трактат на латинском языке «О несуществовании бога», за что был осужден и сожжен вместе со своим трудом в Варшаве. Историко-мемуарный жанр представлен «Баркулабовской летописью» (начало XVII в., Быховский район), «Могилевской хроникой», написанной в конце XVII – начале XVIII в. жителями Могилева Т. Суртой и Ю. Трубницким, где проявилась тенденция романтизировать историю своего народа, а также показывать жизнь широких слоев населения, в том числе крестьянства. Особенно интересны «Дневник» Ф. Евлашевского (1604), «Диариуши» А. Филипповича (1646), К. Завиши. Росло количество переводной литературы, что содействовало демократизации языка беларуской письменности («Страдания Христа», «Александрия»). В жанре политической сатиры особенную популярность приобрели такие анонимные произведения, как «Речь Мелешки» и «Послание Обуховичу». В них неизвестные авторы в острой форме высмеивали нравы и мораль, пороки современного общества, полонизаторскую политику и бездарность высокопоставленных лиц Речи Посполитой.

Расцвет панегирическо-геральдической поэзии и духовной лирики (гимны, псалмы, дидактические стихи) был связан с творчеством А. Белобоцкого и С. Полоцкого. С. Полоцкий – видный беларуский философ, издатель, поэт, переводчик – также занимался преподаванием в братских школах, издал «Букварь языка славенска». Он, как и М. Смотрицкий, неоднократно менял свою религиозную и политическую ориентацию и в конце жизни был вынужден переехать в Москву, где стал воспитателем и наставником Петра I. По проекту С. Полоцкого была создана Славяно-греко-латинская академия – первое в России высшее учебное заведение.

Отдельно стоит сказать о наследии И. Ужевича, автора панегирической поэмы «Образ Невинности и Славы» и латиноязычной «Грамматики славенской», написанной по приказу французского кардинала Ришелье. Изданная в Париже в 1643 г., уже после смерти И. Ужевича, «Грамматика» является образцом не церковнославянского варианта беларуского языка, а именно светского, книжно-литературного старобеларуского языка XVII в.

В развитии просвещения, демократизации церкви определенную роль сыграло и реформационное движение. Так, поддерживая кальвинизм, Я. Радзивилл одновременно развивал и низшую ступень школьного образования на Беларуси – например, в 1617 г. в Слуцке он основал кальвинистскую школу (гимназию), которая работала вплоть до 1918 г. Кальвинистские школы существовали в Ивенце, Заславле, Орше, Минске, Свислочи, Глубоком и Витебске. Известно также о существовании сети арианских школ в Ивье, Клецке, Любче, Лоске, Несвиже. Ректором школы в Ивье был Ян Намысловский – одаренный педагог и писатель.

Реформация, проведение в жизнь Брестской церковной унии, начавшиеся полонизация, контрреформация породили разнообразную религиозно-полемическую литературу конца XVI–XVII в. Ее представителями являются польские, беларуские и украинские писатели-полемисты Л. Зизаний, Л. Карпович, И. Потей, П. Скарга, И. Руцкий, М. Смотрицкий, З. Копыстенский, Х. Филолет, А. Филиппович, П. Могила и др. Обсуждались догматы веры, традиции, деятельность религиозных учреждений, отношение церкви к искусству.

Ведущую роль в книгопечатании стали играть братские типографии, которые печатали литургическую литературу, учебники на церковнославянском и старобеларуском языках. Типографию Троицкого братства в Вильно, выпустившую не менее 11 изданий, возглавлял писатель-полемист С. Зизаний. За издание нескольких антиуниатских полемических трактатов на польском языке уже при Л. Карповиче (православном деятеле, писателе) типография была закрыта. Братская типография в м. Евье под Вильно (Литовская Республика) выпустила более 25 кириллических изданий, в том числе «Грамматику» М. Смотрицкого.

На Могилевщине книгопечатником С. Соболем были открыты две типографии. В одной из них при Свято-Троицком Богоявленском монастыре (Кутеинский монастырь), возле Орши, в 1630 он издал «Букварь» и «Часослов», а во второй типографии, основанной в 1635 г. в Буйничах (под Могилевом), – «Псалтырь». Всего в литературе упоминается 18 его изданий. В 1627 г. в типографии Киево-Печерской лавры (Украина) выходит «Лексикон» П. Беринды, содержащий 7 тыс. словарных статей. Он примечателен тем, что написан на старобеларуском языке, основанном на обширном корпусе диалектов ВКЛ.

Типографским делом занимался также эмигрировавший в Голландию И. Копиевич (1651–1714) из Витебска, обвиненный в Речи Посполитой в измене королю. В своих типографиях в Амстердаме, Копенгагене он издавал учебники по грамматике, арифметике, астрономии, навигации, истории, чтобы распространять знания среди «народа славянского». Для успешного развития издательского дела он предложил изменить кириллическое письмо, создав привычный нам сегодня гражданский шрифт.

Ранее изданий Копиевича в Амстердаме увидела свет написанная на латыни книга беларусского ученого, генерал-лейтенанта К. Семеновича (1600–1651) «Великое искусство артиллерии», многократно переиздававшаяся в XVIII в. на английском, немецком, французском языках.

В беларуской графике XVII–XVIII вв. ведущее место принадлежало книжной гравюре (М. и В. Ващенко, Л. Тарасевич), украшавшей издания братских типографий Орши, Супрасля. Гравюры с видами Вильно, Смоленска, Клецка и других городов Беларуси сделали известным Т. Маковского, напечатавшего также первую достоверную (точную) карту Великого княжества Литовского.

В XVII–XVIII вв. развивалось декоративно-прикладное искусство, прежде всего производство кафельных изразцов, гобеленов, ювелирных изделий.

Изготовлением стекла, хрусталя, люстр, зеркал занимались Уречская и Налибокская мануфактуры; драгоценные камни обрабатывались в Янковичах под Ошмянами; ковры, гобелены производились в Кореличах, Мире. В Несвиже и Слуцке работали суконные фабрика и мануфактура (персиярня) по изготовлению шелковых, золототканых поясов и тканей с практически неповторяющимися двухсторонними, разноцветными орнаментами. Беларуские мастера И. и В. Барсуки, М. Бороцевич, К. Лойко и другие освоили технологию и восточные мотивы, а после заменили их реалистической орнаментикой и привычным колоритом. Тем самым в «персиярне» был создан новый тип пояса в европейском ткачестве – слуцкий. На радзивилловских мануфактурах по картинам известных западноевропейских художников и эскизам собственных придворных живописцев (К. и И. Гесских) производили гобелены (шпалеры) – безворсовые ковры или обивочные ткани для отделки стен. На гобеленах изображались сцены из жизни магнатов и их портреты (сохранились имена беларуских ткачих – А. Маркевич, М. Кулаковская).

В светской живописи Беларуси получил развитие портретный жанр. Изображение на картине персоны в богатом костюме, а также окружающей ее обстановки демонстрировало принадлежащее ей место в социальной иерархии. В XVII в. на земли Речи Посполитой приглашались художники из Франции (К. Калло), представители фламандской школы (П. Данкерс де Рей, Д. Шульц, А. ван Вестерфельд); местную школу представлял И. Шретер. Известны работы художников XVIII в. И. Эгенфельдора из Вильно, польских художников Я. Трициуса и Ф. Смуглевича, местных мастеров Ф. и И. Гесских, С. Цыбульского. Постепенно сложились три типа светского портрета: парадный, рыцарский (сарматский), погребальный. Сарматский портрет приобрел особую популярность в XVII в. Были созданы целые галереи портретов членов семей Радзивиллов, Тышкевичей, Сапег, Огинских, Ходкевичей, Олельковичей и др.

[ZHAN]

В XVIII в. Просвещение получило своеобразное преломление в Речи Посполитой, где класс буржуазии только зарождался, а выразителем интересов третьего сословия стала часть шляхты.

Просвещение – это общественно-политическое и культурное движение, которое охватило всю Европу в конце XVII–XVIII в. и было направлено на ликвидацию феодального строя и установление буржуазной культуры. На Беларуси Просвещение активно распространилось во второй половине XVIII – начале XIX в. Под влиянием национально-освободительного движения в Европе и идей Великой французской революции мыслители Просвещения требовали проведения общественных реформ, доказывали антигуманность крепостного права и призывали дать крестьянам личную свободу, возможность получения образования (К. Нарбут, А Довгирд, Б. Добшевич, И. Хрептович, М. Почобут-Одляницкий, С. Юндил, М. Карпович).

Увлечение идеалами Просвещения, активная культурно-художественная жизнь Гродно, Вильно, Варшавы (в том числе и королевского двора) сыграли немаловажную роль в развитии искусства и культуры в 1760–1790-х гг. При королях Августе III и Станиславе Августе Понятовском проводились реформы образовательной системы. Короли брали под свою опеку литераторов, ученых, художников, скульпторов и архитекторов.

Приверженец новой французской философии А. Тизенгауз активно содействовал распространению просвещения и науки. Как глава Гродненского магистрата, он основал в городе целый ряд школ: бухгалтерии и счетоводства, черчения и рисования, землемерную, строительную, театральную, музыкальную, ветеринарную, акушерскую, медицинскую, а также театр, библиотеку, типографию и наладил выпуск первой газеты. Из Франции им был приглашен профессор ботаники и врач Ж. Жилибер, возглавивший медицинскую школу и организовавший в 1775 г. в Гродно первый в Речи Посполитой и один из крупнейших в Европе ботанический сад. Кроме того, Ж. Жилибер подготовил и издал фундаментальное исследование «Флора Литвы».

Видными реформаторами были М. Бутримович (пинский староста), граф И. Хрептович и князь М. Огинский. Подканцлер Великого княжества Литовского И. Хрептович занимался реорганизацией школьного образования, рационализацией сельского хозяйства и улучшением крестьянского быта. В имении Щорсы располагалась личная библиотека графа с богатыми книжными собраниями и коллекциями рукописей, географических карт. В конце XVIII – начале XIX в. она была открыта для всех желающих, в первую очередь для студентов Виленской академии (с 1803 г. Виленского университета), куратором которой являлся И. Хрептович. Сюда неоднократно приезжали университетские преподаватели М. Почобут-Одляницкий (астроном, математик), С. Юндил (ботаник), И. Лелевель (историк). Сам дворцово-парковый комплекс имения был построен в 1770–1776 гг. по проекту итальянских зодчих Д. Сакко, К. Спампани.

Подобные дворцы-виллы, сочетавшие в себе черты барокко и классицизма, были возведены Д. Сакко и для короля в Станиславово, Августово, Каролине. Классицизм распространялся постепенно, и до конца XVIII в. на части беларуских земель, оставшихся в составе Речи Посполитой после 1772 г., господствовало позднее барокко.

Своим меценатством был известен и великий гетман литовский, князь М. Огинский, создавший благотворительный фонд для студентов Главной Виленской школы. Собственную резиденцию в Слониме М. Огинский превратил в один из важнейших культурно-музыкальных центров Речи Посполитой, который называли «Полесскими Афинами». Репертуар театра М. Огинского включал лучшие оперные произведения композиторов того времени, различные комедийные пьесы, балеты. М. Огинский основал самую современную для своего времени музыкальную школу в Речи Посполитой.

Первым светским театром на восточнославянских землях был Несвижский театр Радзивиллов (1746), организатором которого была княгиня Франтишка Урсула Радзивилл, поэтесса, драматург. Здесь ставились комедии и трагедии ее собственного сочинения, произведения зарубежных авторов в польскоязычном переводе. Музыкальную капеллу в Несвиже основал М. Радзивилл Рыбонька; в ее сопровождении проходили балы, праздники, военные парады, костельные службы. Театр Радзивиллов в Слуцке, который просуществовал с 1751 по 1760 год, был знаменит драматическими, оперными и балетными спектаклями, а его особенностью являлось наличие театра теней и марионеток.

При академиях, коллегиумах и братских школах существовали хоры и школьные театры.

На театральных подмостках разыгрывались драмы, интермедии (комедийные сценки) на польском, латинском и беларуском языках. Большинство сюжетов были на библейские, исторические и нравственные темы. Любимым зрелищем во время религиозных праздников с их театрализованными обрядами и карнавальными шествиями, ярмарок на Беларуси была батлейка – кукольный театр, имевший общее происхождение и связи с западноевропейской вертепной драмой. Первоначально в представлениях этого театра использовались библейские сюжеты («Царь Ирод», «Царь Максимилиан»), позже репертуар стал строиться на интермедиях и комедийно-сатирических портретах с привлечением фольклорного материала («Антон, Антониха и коза», «Крестьянин на исповеди», «Шляхтич-элегант»).

Образовательная сфера в Речи Посполитой находилась в руках различных монашеских орденов, религиозных братств почти всех направлений христианства. После 1696 г. (когда сейм Речи Посполитой запретил старобеларуский язык в делопроизводстве) был закрыт ряд типографий православных братств; начался упадок кириллического книгопечатания, беларускоязычной публицистики и литературы. В данный период большую роль в развитии культуры Беларуси сыграла униатская система просвещения. Школы базилианского униатского ордена (Новогрудок, Брест, Ружаны, Пинск, Жировичи, Толочин) использовали в преподавании старобеларуский язык. В XVII–XVIII вв. нередко отмечаются факты сопротивления полонизации в среде патриотически настроенных базилиан. С конца XVII в. беларуское книгопечатание продолжалось только в типографии Супрасльского базилианского монастыря.

Школы, училища, коллегиумы существовали не только в таких крупных городах, как Брест, Вильно, Минск, Могилев, Орша, но и в небольших местечках: Климовичах, Юровичах, Чечерске, Жодишках. Платное или бесплатное образование в них могли получить дети различного социального происхождения (фактически же обучались лишь мальчики из дворянского и мещанского сословий). После роспуска в 1773 г. ордена иезуитов сейм Речи Посполитой утвердил «Эдукационную комиссию», которая по всей стране ввела систему средних школ для детей всех сословий с правом продолжения учебы в университете, что соответствовало идеям эпохи Просвещения. В приходских или волостных училищах из 3–5 классов усилилась роль естественных наук. Начали широко преподаваться физика, политэкономия, этика, история, география, правоведение. Все школы становились светскими с польским языком обучения. Было открыто 20 окружных школ, в том числе три академические (Гродно, Брест, Новогрудок). Таким образом, культура беларуских земель во второй половине XVIII в. развивалась в русле идей Просвещения и смогла достичь значительных успехов.

[ZHAN]

В европейских странах XIX век был отмечен двумя равнозначными процессами: промышленной революцией и начавшейся политической модернизацией государств. Период европейских революций 1830–1831 гг. и 1848–1849 гг. был важным этапом с точки зрения формирования доктрины «национального самоопределения» (или «принципа национальности»), которая стала идеологической почвой объединения Германии и Италии, а также борьбы за независимость Польши, Греции и др.

В это время формируется представление о национальности, об объективном праве наций на независимое государство. Этническая эмансипация европейских народов требовала завершения процесса оформления национальных государств Европы, что выражалось в усилении революционного движения на протяжении всего столетия. Индивидуальные права, свободы человека и гражданина, провозглашенные Великой французской революцией 1789 г., переносятся на коллективные сообщества – народы, становясь частью общественного сознания. Происходит объединение интересов пролетариата и буржуазии для дальнейших демократических преобразований на почве национализма и либерализма с требованиями создания буржуазной государственности и ликвидации феодально-абсолютистских порядков.

Политическая модернизация наиболее успешно прошла в Великобритании, где в отличие от Франции она проводилась путем реформ. В целом революционное движение первой половины XIX в. не смогло полностью достигнуть успеха: буржуазия не добилась полноты власти, также не были нигде решены задачи национально-государственного строительства. Германия, Италия остались раздробленными, продолжалось национальное угнетение венгерского, румынского, чешского и польского народов. Однако революционные события в Европе всколыхнули либерально-демократические силы на западных землях Российской империи и подтолкнули процессы формирования беларуской нации.

В составе Российской империи большая часть беларусов проживала в сельской местности; еврейское население доминировало в городских поселениях (это объясняется запретом царского правительства 1827 г. на проживание лиц еврейской национальности в сельской местности). Так, например, по данным переписи 1897 г. среди купцов евреи в городах и местечках составляли 85 %, шляхта и магнаты – от 8 до 18 % населения в зависимости от региона. Сократилось количество местечек, так как многие из них перевели в разряд сел, а их население – в крестьянское сословие.

Процесс полонизации во второй половине XVIII в. привел к росту местечкового патриотизма. При этнонимическом самоопределении шляхта стала называть себя пинчуками, быховцами, полешуками и т. д. Использование беларуско-литовской шляхтой политонима «литвины» все чаще сочеталось с упоминанием об общем подданстве («поляки»). Борьба за восстановление независимости Речи Посполитой привела к акцентированию внимания на утраченной государственной принадлежности, и уже в начале XIX в. беларуско-литовская шляхта самоидентифицирует себя как «поляки» и «русские». Следует подчеркнуть, что особенностью беларуского этноса было также его разделение по конфессиональному признаку на католиков, православных и униатов.

Активизация национально-освободительной борьбы против российского царизма в ходе восстаний 1794 г., 1830–1831 гг., а также в рамках тайных обществ филоматов, филаретов, «Военных друзей», «Демократического общества», «Союза свободных братьев» привела к изменению политики российской власти в беларуских губерниях. Был закрыт Виленский университет, делопроизводство и обучение переводились на русский язык, отменялось действие Статута Великого княжества Литовского, гонениям подверглась униатская церковь, выступившая на стороне повстанцев, у участников восстаний конфисковывались земельные владения и т. д.

На процесс формирования национального самосознания повлияла и начавшаяся русификация края, где беларусы признавались западной частью русского этноса. По мнению царской администрации, начавшееся в середине XIX в. изучение быта, культуры, языка и истории беларусов должно было подтвердить «исконно русский характер Северо-Западного края» и оправдать политику его русификации.

Однако результаты исследований З. Доленго-Ходаковского, К. и Е. Тышкевичей, М. Без-Корниловича, П. Шпилевского, П. Шейна, М. Бобровского, А. Киркора и других ученых свидетельствовали о том, что беларусы являются самостоятельным этносом, со своим языком и своеобразной культурой. Краеведческая, этнографическая и литературная работа интеллигенции Беларуси давала возможность повысить национальное самосознание беларусов, особенно в условиях русификаторской политики царизма, при полном отсутствии до начала ХХ в. беларускоязычной печати. Тем не менее в ходе переписи 1897 г. беларуский язык родным назвали: чиновники – 40 %, учителя – 60 %, шляхта – более 50 %, горожане – 14 %, купцы – менее 2 %. Согласно переписи, все население Беларуси насчитывало 6,7 млн человек, из них к беларусам относилось 65,6 %, к евреям – 14, 6 %, русскими считали себя 6 %, поляками – 5,2 %.

Помимо политических факторов, содействующих переходу народности в нацию на беларуских землях, со второй половины XIX в. стали складываться и экономические. К ним можно отнести прежде всего более высокий уровень общности экономической жизни населения при капиталистических отношениях, чем при феодализме, отмену крепостного права, строительство сети железных дорог, развитие торговли, рост городов и численности капиталистических предприятий.

В 1794–1863 гг. беларуское освободительное движение напоминало «движение в себе», так как протекало в рамках польского национального движения. Предпосылки для развития национальной идеи возникли лишь во второй половине XIX в., когда стали появляться культурно-просветительские и общественно-политические организации, проводившие целенаправленную работу по формированию беларуской нации.

В 1863–1918 гг. оформились два направления в беларуском национальном движении «для себя»: либерально-народническое («пан, что мужиков не чурался», В. Дунин-Марцинкевич и др.) и революционно-народническое (К. Калиновский и др.). Пришло время для понимания необходимости борьбы за собственно беларуские национальные интересы и создание самостоятельного государства.

По мнению К. Калиновского, история выработала для беларусов особую национальность и они владеют всеми условиями для самостоятельного развития. Нахождение Беларуси в составе Российской империи сдерживало проявление беларуской самобытности и тормозило формирование национально-ориентированной интеллектуальной и политической элиты. Такое же влияние ранее оказывала Польша, особенно в сфере культуры.

В польском обществе фактически все слои активно проповедовали идею об «историческом праве Польши на Белоруссию», считали беларусов этнической группой польского народа и требовали возрождения польского государства в границах Речи Посполитой 1772 г. После подавления восстания 1863–1864 гг. российские власти закрыли Горы-Горецкий земледельческий институт, провели «разбор» шляхты, отказались проводить земскую реформу, затормозили проведение судебной и городской буржуазных реформ, ввели чрезвычайный режим и продолжили политику русификации. С точки зрения А. Смоленчука, решение российскими властями «польского вопроса» приобрело характер цивилизационного конфликта, от итогов которого зависел выбор вектора развития Беларуси; к тому же к православному беларусу российские власти относились совсем иначе, чем к беларусу-католику.

Оживление беларуского национально-освободительного движения началось только в конце 1870–1880-х гг. Оно было связано с движением народников. В 1884 г. студенты – члены «Народной воли» из беларуской фракции А. Марченко, Х. Ратнер, У. Крупский, М. Стацкевич, С. Костюшко, Л. Носович, Б. Рынкевич и другие издали в Санкт-Петербурге два номера журнала «Гомон», где вполне определенно прозвучала идея о необходимости национально-государственного строительства:

«Мы – белорусы и должны бороться за местные интересы белорусского народа и федеративную автономию страны».

По своим идеям «гоманаўцы» были близки будущим «нашаніўцам». Номера их изданий дошли до Беларуси и были известны беларуским народникам. Известный беларуский политический и общественный деятель, историк, публицист А. Луцкевич сказал о беларуских народниках:

«Кроме политического идеала, народники написали на своем знамени и идеал социальный – трудовой… так эти идеалы оказались связаны неразрывно».

И здесь неважно, на каком языке выступали те, кто боролся против полонизации или русификации беларусов – все они принадлежали к беларускому национальному движению.

В конце XIX – начале XX в. в беларуском общественно-политическом движении, которое являлось мощным фактором консолидации беларуской нации, появилось еще одно новое разделение. Одни – представители национально-демократического течения, выступая с национально-беларуских позиций, отстаивали возможность самоопределения Беларуси на правах автономии в будущем демократическом федеративном Российском государстве. Другие – сторонники западноруссизма (общественное явление XIX в., которое обозначает ориентацию части интеллектуальных кругов Беларуси на Россию и почти полное отрицание ими самобытности беларусов в национальном измерении) рассматривали Беларусь как часть России, так как считали, что в силу разных причин она не может быть самостоятельной, а беларусов относили к одному из славянских племен единого русского народа.

Были и сторонники «краёвасцi»: выступали за возрождение Великого княжества Литовского на основе «гражданской нации литвинов» с опорой на польскую культуру. Они стремились содействовать формированию нации гражданского (политического) типа, базирующейся на исторической памяти, а не нации этнолингвистичного (этнокультурного) типа на основе языка.

У всех у них была одинаковая целевая социальная группа – неэлитарные пласты общества, и в условиях распространения марксизма, событий Февральской революции, Октября 1917 г. и затянувшейся Первой мировой войны были сделаны попытки реализовать данные подходы. Дальнейшую разработку национальной идеи в условиях периода национального подъема у трудовых слоев беларуского народа продолжили А. Луцкевич, А. Станкевич, Д. Жилунович, которые связывали процесс оформления национальной идеи с процессом становления беларуской национальной литературы.

[ZHAN]

Первая половина XIX в. стала временем возникновения беларусоведения – науки, которая изучает историю, культуру, традиции, отличительные черты беларусов, их взаимоотношения с соседями и их роль в общности народов. Изучение беларуских земель проводили Российская академия наук, Русское географическое товарищество, Виленский университет (профессоры М. Бобровский, И. Данилович, И. Лелевель) и Московское общество любителей древностей российских, а также созданная по предложению Е. Тышкевича Виленская археологическая комиссия. Историко-этнографическая работа Т. Нарбута («История литовского народа»: в 9 т.), И. Григоровича («Белорусский архив древних грамот» и «Словарь западнорусского наречия»), М. Без-Корниловича («Исторические сведения о знаменательных местах в Беларуси») и другие исследования внесли значительный вклад в становление беларусоведения.

Процесс формирования беларуской нации стимулировал интерес к культурно-историческому прошлому Беларуси. Например, братья Е. и К. Тышкевичи занимались сбором историко-этнографических документов, археологического материла, фольклора. В 1855 г. они основали первый в Беларуси и Литве Виленский музей древностей, куда передали коллекции из своих имений. В 1867 г. в Вильне был основан Северо-Западный отдел Русского географического общества, который занимался сбором исторических документов, этнографическим описанием языка, быта, фольклора, обычаев и традиций с помощью местной интеллигенции конкретных населенных пунктов, что сегодня особенно важно для истории беларуской культуры.

Рост революционного и национально-освободительного движения, национального самосознания в середине XIX – начале ХХ в. вызвал еще больший интерес к научным исследованиям в области этнографии, фольклористики, истории.

Большой вклад в развитие беларуской этнографии внесли П. Шпилевский («Путешествие по Полесью и белорусскому краю»), И. Носович (итогом его шестнадцатилетнего самоотверженного труда было издание «Словаря белорусского наречия», за который он был удостоен Демидовской премии Санкт-Петербургской академии наук), П. Шейн, П. Бессонов, А. Сементовский, Е. Романов, Е. Карский, Н. Никифоровский, М. Федоровский, А. Ельский, А. Киркор.

В 1903–1922 гг. вышло в свет исследование Е. Карского «Белорусы», в котором были приведены карты расселения беларусов, созданные на основе языкового анализа. Издавались труды историка М. Довнар-Запольского. В 1902 г. в Могилеве по инициативе Е. Романова образовалось «Товарищество по изучению белорусского края». В Вильно в 1910 г. была возобновлена работа «Русского географического общества». Общество издало четыре книги своих записок. В этом же году появилась «Краткая история Беларуси» В. Ластовского.

Таким образом, в конце XIX в. исследования ученых – лингвистов, археологов, фольклористов, этнографов, историков, художественное творчество писателей и поэтов содействовали формированию беларуского литературного языка и беларусоведения.

[ZHAN]

Становлению беларуской литературы первой половины XIX в. способствовало творчество А. Мицкевича (1798–1855) и Я. Борщевского (1796–1851).

А. Мицкевич, уроженец Новогрудчины, использовал в своих произведениях фольклорные образы и темы, связанные с Беларусью (романтическая поэма «Дзяды», «Пан Тадевуш», «Гражына» на польском языке).

Писатель Я. Борщевский прославился благодаря циклу легенд на основе беларуского фольклора «Шляхціч Завальня, або Беларусь у фантастычных расказах» в 4 т., который сравнивали с циклом сказок «Тысяча и одна ночь».

В. Дунин-Марцинкевич (1808–1884), поэт, писатель и драматург, на глубокой этнографической основе сумел создать ряд романтических произведений на беларуском языке («Сялянка», «Купалле», «Пінская шляхта» и др.).

Последним фольклорным поэтом по праву назван П. Багрим (1812 – ок. 1891). Сохранилось только одно его стихотворение «Зайграй, зайграй, хлопча малы…».

В. Сырокомля (1823–1862) был не только замечательным поэтом, но и исследователем-краеведом.

В начале XIX в. появились в рукописных списках также две известные анонимные поэмы «Энеіда навыварат» и «Тарас на Парнасе». Первая поэма была напечатана в 1845 г., вторая – только в 1889 г. Они приобрели широкую популярность благодаря меткому пародийному описанию существовавших в то время социальных отношений и использованию сочного народного юмора. Написанная на основе среднебеларуского говора, поэма «Тарас на Парнасе» заложила основы нового беларуского литературного языка.

В XIX в. этнокультурное развитие беларусов осуществлялось в новых социально-политических и экономических условиях, связанных с включением этих земель в состав многонациональной Российской империи. После создания в ней в 1802 г. Министерства народного просвещения стали реформироваться школьная система и появляться военные дворянские училища (Шкловское училище, 1799, позже преобразованное в кадетский корпус).

Учитывая недавние разделы Речи Посполитой, царизм шел навстречу местной ополяченной шляхте, и процесс полонизации был по-прежнему ничем не ограничен. Практически образование было латино-польским, за исключением беларуских униатских школ и нескольких десятков русских школ. Только после подавления восстания 1830–1831 гг. начинает активно проводиться политика насаждения православия, идеи «единой русской народности», русификации. С 1836 г. польский язык постепенно вытесняется русским.

В 1804 и 1828 гг. были введены новые уставы учебных учреждений, по которым школьная система строилась на сословном принципе. Первая ступень образования состояла из школ для низших сословий (приходские училища) с «одногодичным сроком обучения» (здесь не было предусмотрено преподавание общеобразовательных предметов), а также из уездных училищ с «четырехлетним сроком обучения». Следующая ступень образования была предназначена исключительно для детей чиновников, шляхты, когда после домашнего обучения дети шли учиться в семилетнюю гимназию (в губернских городах), а затем в университет. Из Белорусского учебного округа (создан на базе учебных учреждений Могилевской и Витебской губерний в 1829 г. после отсоединения их от Петербургского учебного округа, куда они были переданы для уменьшения польского влияния в 1824 г.) в университеты Санкт-Петербурга и Москвы было разрешено направлять по 50 гимназистов.

Виленский университет был образовательным центром не только Виленского учебного округа. В его подчинении находились все учебные учреждения Виленской, Гродненской, Минской, Витебской и Могилевской губерний, а также Волынской, Подольской и Белостокской округ. Университет имел четыре факультета: литературный и свободных искусств, моральных и политических наук, медицинский, физико-математический. Ректором университета был Я. Снядецкий, математик, астроном, открывший в городе астрономическую обсерваторию. Его брат А. Снядецкий, биолог и химик, разработал оригинальную теорию органических веществ. Большой вклад в развитие биологии и медицины внесли также С. Юндил, Ф. Римкевич, И. Франк.

Выдающимся историком и общественно-политическим деятелем революционно-демократического направления являлся И. Лелевель. Он был вдохновителем тайных студенческих обществ филоматов и филаретов, организованных студентами Виленского университета.

В 1832 г. Виленский университет был закрыт как рассадник антирусских настроений (из 47 профессоров университета 36 являлись уроженцами Беларуси); та же участь постигла униатские и католические школы. Церковноприходские школы были заменены народными училищами, а монастырские школы преобразованы в гимназии. Процесс обучения перевели на русский язык, а выпускникам Виленского университета запретили преподавать в школах на беларуских и литовских территориях. Для этих целей в школы специально приглашались учителя из российских губерний.

В начале 60-х гг. XIX в. в Беларуси в школах училось 17 тыс. человек, что составляло всего 0,5 % всего населения.

В 1848 г. был открыт Горы-Горецкий земледельческий институт (на базе земледельческой школы, основанной еще в 1840 г.), где впервые стараниями К. Шмидта появилась химическая лаборатория. Однако после подавления восстания 1863 г. его работа также была прекращена. По этой же причине были закрыты Новогрудская, Молодечненская и Свислочская гимназии.

После проведения в Российской империи в 60–80-е гг. XIX в. школьной реформы в беларуском регионе открылось 5814 церковно-приходских школ, т. е. духовных школ стало больше, чем светских. В 1887 г. был принят известный циркуляр «о кухаркиных детях», который ограничил прием на учебу детей из низших сословий (за исключением особо одаренных), поэтому в 1897 г. 74 % белорусского населения оставалось неграмотным.

Потребности капитализма диктовали новые подходы к развитию школьного дела, и к началу ХХ в. уменьшилось количество церковно-приходских школ, но увеличилось количество народных училищ, а также средних школ, подчиненных Министерству народного просвещения. Количество гимназий и реальных училищ выросло с 28 (1900) до 122 (1914). Однако из-за высокой платы за обучение не все дети могли учиться. В 1911 г. только 18,4 % сельских детей посещали школы. Профессионально-техническое обучение велось в Гродненском ремесленном училище, Гомельском техническом железнодорожном училище, Горецком земледельческом училище, Марьиногорской сельскохозяйственной школе. Был организован целый ряд учительских семинарий: Молодечненская, Полоцкая, Несвижская, Свислочская, позже открылись Бобруйская, Гомельская, Рогачевская, Оршанская, Борисовская. Первый учительский институт стал работать в 1910 г. в Витебске, затем появились семинарии в Могилеве и Минске. Они давали неполное среднее и высшее образование – царское правительство не планировало иметь на беларуской территории высшие учебные заведения (кроме того, российские власти не открыли ни одной школы с беларуским языком обучения вплоть до Октября 1917 г.).

Во второй половине XIX в. продолжает создавать свои произведения Ф. Богушевич (1840–1900), которому принесли известность поэтические сборники «Дудка беларуская» (1891) и «Смык беларускі» (1894), где главной темой было положение крестьянства.

М. Багданович (1891–1917) известен как великий лирический поэт и критик. Его стихи «Зорка Венера» и «Слуцкія ткачыхі» стали песнями.

Тема национального возрождения широко освещалась в творчестве Я. Купалы, Я. Коласа, Я. Лучины, А. Гуриновича, А. Пашкевич, К. Каганца, З. Бядули, Т. Гартного, М. Горецкого, А. Гаруна.

Развитие печати и издательского дела протекало в тяжелейших условиях – публиковалась практически одна религиозная литература на русском языке, а также справочники и грамматики.

В 1886 г. к официальным изданиям «Губернские ведомости» и «Епархиальные ведомости» добавилась неофициальная газета «Минский листок». В сентябре 1906 г. в Вильно начала выходить газета «Наша Доля», с ноября издается «Наша Ніва», ставшая своеобразным центром единения национальной интеллигенции Беларуси. Свою задачу газета видела в возрождении беларуской культуры и подъеме самосознания беларуского народа. Сущность своей позиции «Наша Ніва» сформулировала так:

«творить культурные вещи всемирной ценности можно только на своем родном языке… Заменить же народу его язык – это значит убить душу этого народа, его особенную творческую способность… Мы, белорусы, не только имеем право, но и должны остаться белорусами».

В поддержку идеи обучения на беларуском языке выступило и большинство делегатов учительского съезда в Вильно (1907). В 1910–1913 гг. либерально-просветительская газета «Наша Ніва», во главе которой стояли И. и А. Луцкевичи, В. Ивановский и В. Ластовский, организовала издание «Беларускага каляндара» и журнала «Саха» для сельского населения, а также выпуск литературного ежемесячника для молодежи «Лучынка». В это время увеличилось издание книг на беларусском языке. Только за 1908–1914 гг. вышло 77 беларуских книг, которые были напечатаны в издательствах «Загляне сонца і ў наша ваконца» (Санкт-Петербург), «Наша Ніва», «Наша хата», «Беларус».

Развитие национальной литературы и печати стало новым этноконсолидирующим фактором, тогда как религиозный фактор формирования национального (этнического) самосознания беларусов перешел скорее в главный маркер этнической самоидентификации коренного населения со стороны правительства и российского общества.

В искусстве Беларуси эпоха классицизма последней четверти XVIII–XIX в. была представлена дворцово-парковыми комплексами в Жиличах, Рованичах, Гомеле, Освее, Наровле и др. К выдающимся культовым памятникам этого периода относят собор св. Петра и Павла в Гомеле, св. Иосифа в Могилеве, костел пиаров в Лиде, церковь святой Марии-Магдалины в Минске. В Беларуси работали такие выдающиеся архитекторы, как Н. Львов, В. Стасов, Д. Кларк, К. Подчашинский и др.

Во второй половине XIX в. происходит упадок классицизма и начинается расцвет ретроспективных, исторических стилей – например, костел св. Петра и Павла в Старых Василишках (Гродненская обл.), костел св. Симеона и Елены (Красный) в Минске (1908), Николаевская церковь в Петрикове. В традициях русского классицизма возводились театр и дом вице-губернатора в Могилеве, архиерейский дом в Минске.

На рубеже XIX–XX вв. главное значение приобретает гражданское строительство: центры беларуских городов благоустраиваются; появляются многоэтажные дома, особняки для буржуазии, вокзалы, мосты, проводятся электричество и канализация. В крупных городах Беларуси появились кинотеатры. Так, в 1911–1912 гг. были построены кинотеатр в Гомеле (на 800 мест), три кинотеатра в Минске, где демонстрировалось немое кино. Однако в архитектуре в этот период стали ощущаться черты эстетического упадка, что привело к развитию эклектизма.

В живописи XIX в. значительное место занимали пейзажный и портретный жанры.

Выдающимся художником был И. Олешкевич (1777–1830), работавший в стиле классицизма и романтизма (портреты Л. Сапеги, А. Мицкевича и др.). В. Ванькович (1800–1842) писал в стиле романтизма, являлся автором многих портретов («Мицкевич на скале Аюдаг», А. Монюшко и др.) и исторических полотен. Известный минский живописец-портретист Я. Дамель (1780–1840) также писал картины на историко-религиозные темы («Смерть Глинского в темнице», «Отступление французов через Вильню в 1812 г.»). В. Дмаховский (1805–1862) создает романтические пейзажи («Замок и башни в Троках», «Улица в Вильно»).

Н. Орда (1807–1887) был художником и композитором, много путешествовал по Беларуси. Благодаря его географическим сериям до нас дошли виды городов, сел, замков и усадеб Беларуси. Живописный и музыкальный талант Н. Орды получил признание в Европе – например, в середине 1840-х гг. он работал директором Итальянской оперы в Париже.

Мастером натюрморта и пейзажа по праву называют И. Хруцкого (1810–1885). Его картины «Цветы и плоды», «Мальчик с корзиной и грибами», «Дети» отличаются реалистичностью, глубиной раскрытия образа.

Скульптура XIX в. представлена талантливыми работами мастеров рода Ельских (Кароля, Яна, Казимира) и произведениями Р. Слизеня.

Почти все вышеназванные художники и скульпторы были воспитанниками Виленской школы живописи, где преподавали талантливые художники-учителя Я. Рустем, Ф. Смуглевич.

Во второй половине XIX в. в жанре пейзажа работал А. Горавский (1833–1900) – «Заросший пруд», В. Белыницкий-Бируля – «Весна идет», Ф. Рушиц – «Земля». К. Альхимович (1840–1916) создает картины в историческом жанре («На этапе» и др.). Бытовой жанр разрабатывается в картинах Ю. Пэна («Нищий»). Н. Селиванович (1830–1918) принимает участие в работе над мозаичным панно Исаакиевского собора в Санкт-Петербурге и создает для иконостаса мозаику «Тайная вечеря».

С 1890-х гг. начинают свою деятельность художественные школы В. Мааса и Я. Кругера в Минске, Ю. Пэна в Витебске, давшие таких талантливых художников, как М. Шагал, К. Малевич и др.

В конце XVIII–XIX в. на Беларуси работают композитор С. Монюшко – автор оперы «Галька» (1847), написанной с использованием беларуской народной мелодики и поставленной в г. Вильно, и оперы на беларуском языке «Сялянка», представленной в Минске в 1852 г.; композиторы М. Огинский, Д. Стефанович, Ф. Милодовский (автор оперетты «Конкуренты», показанной в Минске), М. Ельский, Ф. Лопата, Ю. Шадурский (автор оперетты «Тарас на Парнасе»). Известность во Франции, Италии, Великобритании и Австро-Венгрии как виртуоз-скрипач получил М. Соколовский.

В 1890 г. открылся Первый постоянный драматический театр в Минске. Беларуский музыкально-драматический кружок работал в Вильно (1910–1915). В Минске при профессиональном театре были организованы хор и танцевальная группа («Первая белорусская труппа» во главе с И. Буйницким (1861–1917)). В театре были поставлены такие пьесы, как «Паўлінка» Я. Купалы, «Модны шляхцюк» К. Каганца, «У зімовы вечар» Э. Ожешко, «Сватовство» В. Дунина-Марцинкевича. Одним из выдающихся деятелей театра стал В. Голубок (1882–1937), написавший более 40 пьес.

Беларускую народную песню в начале ХХ в. изучала и пропагандировала Музыкально-этнографическая комиссия при Московском университете, созданная Н. Янчуком. Известными популяризаторами беларуской народной музыки были Л. Роговской, А. Гриневич, Н. Чуркин. Бурное развитие национально-культурной жизни во второй половине XIX– начале ХХ в. привело к тому, что беларуская культура оказала огромное воздействие на формирование национального самосознания.

[ZHAN]

Главными процессами в средневековом периоде европейской истории (V–XV вв.), которые определили его характерные черты и особенности, были становление и расцвет феодальной системы. В средние века возникло большинство современных государств, определились в основном их границы, были заложены этнокультурные особенности будущих наций.


В различных областях Европы феодальные отношения складывались неравномерно. Единый для всего континента по своей сущности процесс генезиса феодализма в каждом регионе имел свои особенности. Для Восточной Европы средневековье – это прежде всего период формирования феодализма, расцвет которого пришелся уже на Новое время.

Установление феодальных отношений в Европе шло двумя путями: синтезным и бессинтезным. Для первого пути развития свойственно соединение германских родоплеменных и поздне-римских рабовладельческих отношений. Этот путь проявился на тех территориях Западной Римской империи, которые были захвачены германскими племенами. Второй путь сложился в странах, где влияние римских рабовладельческих отношений было незначительным или вообще отсутствовало. Основанный на родоплеменных отношениях бессинтезный феодализм развивался медленно; он и был характерен для беларуских земель.

Феодализм, представлявший собой систему экономических, политических и духовных отношений, имел присущие ему независимо от временных и региональных особенностей определенные черты. Феодализм – это прежде всего система личных связей, основанная на принципе сословных гарантий и привилеев, иерархически объединяющая членов высшего общества. Она получила название вассалитета.

Во главе феодальной иерархии (первая ступень) стоял король (верховный сюзерен), являвшийся часто лишь номинальным главой государства. На второй иерархической ступени феодализма находились непосредственные вассалы короля (крупные феодалы – герцоги, графы), имевшие различный состав прав. Подчинение таких феодалов королю часто было только формальным. На третьей ступени стояли вассалы крупных феодалов – бароны, еще ниже располагались их вассалы – рыцари. Отношения вассалитета выстраивались при получении земли. Человек, которому была пожалована земля, становился вассалом, а тот, кто ее давал – сеньором. Крестьяне как непосредственные производители имели надел земли, орудия труда, но они не являлись собственниками земли, а были лишь ее держателями на различных условиях. Таким образом, крестьяне стояли за пределами феодальной лестницы. Среди крестьян по статусу выделяются две группы. Первая группа – лично свободные крестьяне, которе могли уйти от хозяина, продать надел или сдать в аренду. Вторая группа крестьян – это лично зависимые, не имевшие свободы передвижения.

Система феодализма строилась на более жестком (по сравнению с рабовладением) функциональном разделении труда. Такое разделение стало основой формирования в раннефеодальном обществе трех сословий. Это дворянство (светские феодалы), духовенство (церковные феодалы) и народ (этим понятием объединялись крестьяне, ремесленники, торговцы).

Сословие – это общественная группа, имеющая одинаковое правовое положение и передающая свои права и обязанности по наследству. Сословные перегородки были непреодолимы: человек от рождения считался благородным (феодал) или подлым, т. е. несущим повинности (крестьянин). Каждое сословие точно знало свои права и обязанности, и в этих пределах его представитель был свободен. Это давало человеку эпохи феодализма правовую и социально-экономическую защищенность и психологическую устойчивость.

В классическом виде феодальные отношения в Западной Европе характеризовались такой системой политической власти, при которой власть монархов была ограничена различными органами (парламент в Англии, кортесы в Испании), представлявшими интересы двух первых сословий (светских и духовных феодалов) и получившими название сословно-представительные монархии.

Большую роль в жизни феодального общества играла христианская церковь. Она создавала единое моральное пространство жизни людей, несмотря на национальные и этнические различия и государственные границы. Кроме того, господство церкви и религиозной морали устраняло или ограничивало некоторые крайности феодальных отношений.

Земледелие служило основой феодального хозяйства. Оно обеспечивало занятость большей части населения (90 %); труд во всех отраслях был ручным и малоэффективным. С земледелием тесным образом было связано животноводство, дающее тягловую силу, удобрения для пашни и способствующее развитию подсобных промыслов. Господство натурального хозяйства приводило к экономической автаркии (от греч. autarkeia – самообеспеченность). Хозяйственная деятельность при феодализме была ориентирована главным образом на обеспечение собственных основных потребностей, а не на рынок. Ремесло, торговля, товарное хозяйство носили вторичный характер и не определяли феодальную экономику. Город был детищем купцов; он создавался возобновленной после нашествия варваров торговлей. Вначале постепенное развитие городов привело к расцвету средневекового хозяйства, а позднее – к его кризису и разрушению.

Феодальная собственность на землю формировалась двумя путями. Первый путь проходил через крестьянскую общину. Надел крестьянской земли переходил по наследству от отца к сыну, а с VI в. – и к дочери. Он являлся их свободно отчуждаемой собственностью – аллодом. С развитием феодальных отношений большая часть мелких аллодов превратилась в зависимые крестьянские держания, а крупные и средние аллоды – в формы феодального землевладения (бенефиции и феоды). Второй путь формирования феодального землевладения основывался на практике земельных пожалований в рамках феодальной лестницы и был трех типов: а) полностью независимое наследственное владение с правом дарения, продажи (аллод, вотчина); б) пожизненное владение при условии несения военной или государственной службы (бенефиции, поместье); в) наследственное владение при условии принятия вассальной присяги сюзерену (вышестоящему феодалу) (лен, феод).

Экономические взаимоотношения крестьян с феодалами регулировались феодальной рентой. Для феодализма характерны три основных вида ренты: а) натуральная рента (дань, натуральный оброк) – отдавалась продуктами земледелия, животноводства, охоты, рыболовства, бортничества и других видов собирательства, была основной в период раннего феодализма; б) отработочная рента взималась в форме барщины (панщины) – работы на земле феодала, строительной, гужевой и других повинностей, была основной в период развитого феодализма; в) денежная рента (чинш) уплачивалась деньгами.

[ZHAN]

В VIII–IX вв. наступает новый этап славянской истории, связанный с расширением племенных союзов и образованием государств: княжество «Само» в Моравии и Чехии, прикарпатское – на Волыни, Болгарское государство на Дунае, Киевская Русь, или «Русская земля», – в междуречье Днестра, Днепра и Волги.

В VI–VIII вв. на землях восточных славян (в том числе и на беларуских) устанавливается постоянная княжеская власть и создаются союзы племен. К середине IX в. начинают складываться раннефеодальные волости-княжения как начальная стадия формирования государственной организации. На протяжении VI–IX вв. постоянно усиливалась роль князя (конунга), который из военного руководителя союза племен превращается в его верховного правителя, пользующегося широкими правами в сфере внешней политики, управления, суда и религии. Князь имел свою дружину (войско), состоявшую из двух частей: младшей и старшей. Младшая часть состояла из «боярских детей» и «отроков», дворовой прислуги и др. Старшая часть дружины называлась «княжьи мужи» – сюда входили наиболее отличившиеся воины.

Законодательная власть в волостях-княжествах принадлежала вече (народному собранию), которое собиралось в главном городе племенного союза для решения наиболее важных вопросов. Все жители племенного союза должны были подчиняться решениям вече, в том числе и князь; фактически устройство раннеклассового общества держалось на договоре между князем и народным собранием. Право голоса на вече имели все полноправные свободные мужчины.

Формирование Киевской Руси (Древнерусского государства) стало естественным окончанием длительного процесса разложения первобытнообщинного строя у полутора десятков славянских племенных союзов (из которых три располагались на беларуских землях). Летописи сообщают, что в начале IX в. на территории восточных славян существовали два крупных союза: северный с центром в Новгороде (чудь, кривичи, словене, меря) и южный с центром в Киеве (поляне, северяне и вятичи). Сведений о славянах этого периода очень мало; легенда о Кие, который, согласно «Повести временных лет», в середине I тыс. (второе десятилетие XII в.) основал Киев, а также указания на подчинение племенного союза полян хазарам. Практически нет фактов о «киевской истории» этого периода, еще меньше – о славянах северного союза. Летописец Нестор (XI – начало XII в.) писал, что враждовавшие между собой племена пригласили в 862 г. на новгородское княжение варяга Рюрика с дружиной.

Киевская Русь как политическое объединение начинает складываться в условиях, когда государство у славян уже существовало (местные княжения были у них еще до призвания варягов). Отсюда следует, что основу государственности на Руси заложили не варяги (норманы), а славяне. Само по себе призвание иноземного князя на княжение не меняло славянской природы существовавшего общества (способ призвания князя с дружиной для защиты от врагов был широко распространен в Европе в раннее Средневековье).

Между Новгородом и Киевом довольно рано установились экономические и политические связи. Это было обусловлено их расположением на торговом пути «из варяг в греки» и заинтересованностью в совместных усилиях защитить данный торговый путь, свои земли от внешних врагов. После утверждения Рюрика в Новгороде в том же 862 г. его дружинники Аскольд и Дир захватили власть в Киеве, совершили довольно удачный набег на Византию и заключили с ней выгодный для киевских купцов торговый договор. В 882 г. родственник Рюрика конунг Олег (879–912) с помощью своей дружины захватил Киев. В результате произошло объединение Новгородского и Киевского княжеств. Киев, прозванный «матерью городов русских», стал столицей нового государства и взял под контроль торговый путь «из варяг в греки».

При великом князе Владимире Святославиче (980 – 1015) Киевская Русь занимала пространство от Карпатских гор на западе до рек Оки и верхней Волги на востоке, от Балтийского моря на севере до Черного моря на юге. Владимир стремился укрепить свою власть в масштабах всего государства и завоевать доверие киевского населения. Он сделал попытку реформировать языческое многобожие, собрав главных идолов восточных славян вместе в один пантеон на Подоле в Киеве и устроив там центральное капище. Однако действительно его власть укрепило принятие христианской веры.

Киевская Русь достигла наивысшего расцвета при великом князе Ярославе Мудром (1019–1054). Ему удалось после многочисленных междоусобных войн объединить государство, обезопасить его от набегов кочевников. Киев превратился в один из крупнейших городов Европы, в котором насчитывалось более 400 церквей и 8 рынков. Ярослав Мудрый путем династических браков укреплял связи Киевской Руси с Польшей, Норвегией, Францией, Германией.

По государственному устройству Киевская Русь представляла собой раннефеодальную монархию. Во главе стоял великий князь; его основными обязанностями были организация обороны государства и поддержание порядка внутри страны. Структура управления государством в Киевской Руси во многом схожа с западным институтом вассалитета. Вассалами князя являлись бояре (высший слой общества), которые были обязаны служить в его войске.

Великий князь управлял землями при помощи совета, который не имел постоянного состава и куда князь мог приглашать всех, кого хотел – прежде всего своих влиятельных дружинников, местную знать, представителей городов, иногда духовенство. Княжеский совет решал важнейшие вопросы внутреннего управления, внешней политики, принимал законы (в промежутках между сбором вече). Заниматься правосудием князь мог только вместе с членами совета и другими служебными лицами (архиепископ, посадник, тысяцкий, бывший посадник, бывший тысяцкий, сотские старосты).

Влияние вече усилилось в XII–XIII вв. В его компетенцию входило жалование земель, установление повинностей населения. Оно являлось той политической силой, с которой князья вынуждены были считаться, заключать с ней «ряды», политические договоры. При нарушении их князья могли быть изгнанными.

Местные князья отдельных земель, входивших в состав Киевской Руси, свои отношения с великим князем строили на основе договоров. Они были обязаны поставлять великому князю воинов и платить дань. Князья пользовались во внутренних делах полной свободой от великого князя, а великокняжеские наместники не имели права вмешиваться в их внутренние дела.

С XII вв. происходит процесс ослабления государственной и укрепления феодальной частной собственности на землю (вотчины). Известны два основных пути формирования феодальной земельной собственности: а) захват еще незанятых земель; б) захват общинных земель путем прямого насилия или на основании княжеских дарений. Крупными землевладельцами, кроме местных князей, становятся бояре – высшие чины княжеской администрации, местная знать. Наряду с княжеским и боярским развивалось и церковно-монастырское землевладение. Земельные владения церкви также были созданы за счет дарений князей и бояр, захвата общинных земель.

Земледельцы-общинники со временем делегировали (добровольно или принудительно) свое право на защиту собственного поселения князю и его дружине, стали превращаться в смердов. Свободные смерды зависели только от государства, которому они платили налоги и отбывали различные повинности. Закон защищал личность и имущество смерда. Постепенно доля свободных крестьян-общинников сокращается – разоряясь из-за огромных государственных поборов, военных походов и набегов, неурожаев, они вынуждены были обращаться за различной помощью к феодализирующейся местной знати и шаг за шагом превращались в зависимых смердов (рядовичей, закупов).

Земледелие окончательно становится основной отраслью экономики. Скотоводство, дававшее предметы потребления и тягловую силу, развивалось медленнее. Главными орудиями труда для обработки земли служили соха и рало. С IX в. появляется плуг. Однако его изготовление было под силу только специалистам-ремесленникам, требовало дорогого для того времени металла, в связи с чем плуг был малодоступен для большинства крестьянских хозяйств. Наиболее распространенными зерновыми культурами на землях Беларуси были рожь и пшеница, значительное место занимали ячмень, овес и просо. Широко культивировались бобы, горох, лен и конопля. Выращивались практически все известные в настоящее время овощи, за исключением моркови, картофеля и томатов. Однако в целом агротехнический уровень земледелия был еще недостаточным для того, чтобы сделать эту отрасль хозяйства устойчивой. Как и в Западной Европе, неурожайные годы у восточных славян в период раннего феодализма были частым явлением.

В VI–IX вв. у восточных славян произошло отделение ремесла от сельского хозяйства. В X–XII вв. наблюдается расцвет ремесленного производства – известны 40–60 различных ремесел этого периода. Археологические памятники Беларуси свидетельствуют о том, что многие виды изделий по качеству превосходили аналогичные изделия западноевропейских мастеров. В связи с развитием ремесленного производства происходит быстрый рост городов. В XIII в. на территории Киевской Руси насчитывалось около 150 городов (на беларуских землях – свыше 35). Углубление общественного разделения труда стимулировало развитие торговли и товарно-денежных отношений. Знаменитыми торговыми путями стали пути через Волгу и Каспийское море («из варягов в арабы») и по Днепру в Причерноморье («из варяг в греки»), проложенные от Скандинавии до Византии и Арабского халифата. Западно-двинское ответвление пути «из варяг в греки» проходило по беларуским землям. Развитая речная сеть Беларуси, соединенная сухопутными волоками по рекам Западная Двина, Ловать и Днепр, связывала бассейны Балтийского и Черного морей.

С середины XI в. стали проявляться центробежные тенденции, приведшие к феодальной раздробленности Киевской Руси. Киевским князьям еще удавалось сдерживать местных князей под своей властью до 30-х гг. XII в., но со второй половины XII в. Киевская Русь окончательно распадается примерно на 10 отдельных княжеств и феодальных республик. К началу XIII в. их насчитывается уже около 50. Оборонная мощь отдельных княжеств была невысока, что и делало возможным вторжение иноземных завоевателей (шведов, литовцев, немцев) и порабощение части их монгольской Золотой Ордой в 30–40-е гг. XIII в.

К основным причинам политической раздробленности можно отнести:

• рост независимости боярских вотчин. К XII в. вотчины стали более сильными и феодалы на местах стремились получить все больше власти, требуя невмешательства великого князя в свои дела. Они все чаще стали поддерживать местных и удельных князей, надеясь получить от них значительно больше самостоятельности;

• укрепление городов. Города требовали предоставления экономической и политической самостоятельности, что позволило бы им стать центрами отдельных княжеств со своими сильными князьями, которых поддерживали бы местные бояре;

• натуральный характер феодальной экономики, который тормозил развитие торговых связей между экономически самодостаточными княжествами;

• сильный аппарат управления и подавления в руках местных князей и бояр, позволявший обходиться без помощи великого князя;

• упадок транзитной торговли, связанный с утратой значения торгового пути из Скандинавии в Византию. Уже в XI–XII вв. в период крестовых походов основные торгово-транспортные пути переместились в Средиземное море. Киев перестает быть крупным международным центром торговли, а на этом во многом держалось его экономическое, военное и политическое могущество (сократились средства для содержания единого войска и административного аппарата, что привело к утрате киевскими князями возможности силой подавлять местный сепаратизм).

[ZHAN]

В период раннего Средневековья на территории Беларуси крупнейшими были Полоцкое и Туровское княжества. Полоцкое княжество сформировалось в среднем течении Западной Двины и занимало территорию современной Витебской области и северную часть Минской. С севера оно граничило с Новгородской землей, с востока – со Смоленской, с юга – с Туровской, с запада – с землями балтских племен. Полоцк имел важное стратегическое значение – контролировал выход на среднее течение Западной Двины, открывавшей путь на Балтику минуя Новгород.


Первый раз Полоцк упоминается в летописи под 862 г. Тогда он был независим от Новгорода и Киева, имел своих местных князей (имена их не сохранились).

Полоцк того времени – это обнесенный деревянными стенами, защищенный валом и рвом город площадью 1 га (дединец), а также неукрепленный посад вокруг, на берегу р. Полота. В Полоцке проживало около 5 тыс. человек (менее, чем в Киеве и Новгороде, но более, чем в любом другом восточнославянском городе). В то время Киев и Новгород соперничали за право первенства в восточнославянском регионе; при этом Полоцк как возможный союзник мог укрепить мощь одной из противоборствующих сторон. Включить Полоцк в состав Киевской Руси удалось киевскому князю Олегу, однако при преемниках Олега зависимость Полоцка от Киева ослабевает. В 907, 911, 941 и 944 гг. полоцкие дружины ходили вместе с киевскими на Константинополь и получали с него дань.

В последней трети X в. в Полоцке правил независимый от Киева князь Рогволод, который желал расширить территорию княжества на север, стремясь оторвать Новгородскую землю от ослабевшей Киевской Руси. В то же время союза с Рогволодом искали новгородский князь Владимир и киевский князь Ярополк, соперничавшие между собой. Оба брата просили руки дочери Рогволода – Рогнеды, но Владимир получил отказ в обидной форме. В 980 г. Владимир Святославич разбил полоцкие войска, захватил город, убил Рогволода и двух его сыновей, а Рогнеду насильно сделал своей женой. Она родила ему сыновей Изяслава, Ярослава (Мудрого), Мстислава, Всеволода и двух дочерей Предславу и Премиславу.

Изяслав Владимирович (ум. в 1001 г.) был первым из восточнославянских князей, кого Никоновская летопись назвала книжником. Печать с его именем считается самым древним памятником беларуской письменности и вторым по времени у всех восточных славян.

Другим крупнейшим княжеством на территории Беларуси было Туровское, которое находилось на территории южной Беларуси в бассейне Припяти, связывавшей Среднее Поднепровье с Центральной и Западной Европой по Бугу. Первоначальный центр княжества город Туров впервые упоминается под 980 г. Его название связывают с именем местного князя Тура.

В том же году князь Владимир Святославич присоединил Туров с его землями к Киевскому княжеству как отдельную волость великокняжеского владения. В дальнейшем киевские князья держали на туровском престоле наместниками своих старших сыновей. Поэтому в XII в. Киев с Туровской землей переходил то к суздальским, то к волынским князьям. Только во второй половине XII в. Туров вышел из подчинения Киеву и здесь укрепилась самостоятельная княжеская династия.

В 1097 г. в Любече состоялся съезд князей Киевской Руси, принявший решение о признании самостоятельности местных феодальных центров от Киева.

Одним из первых фактически независимых от Киева княжеств стало Полоцкое. Уже в XI в. Полоцк соперничал с Новгородом и Смоленском за приграничные районы. Известно, что в 1021 г. полоцкий князь Брячислав Изяславович (1003–1044) разграбил Новгород. На обратном пути в Полоцк он потерпел поражение на р. Судома от войск киевского князя Ярослава. Был заключен мир. Брячислав отдал Новгород, а взамен Ярослав передал Полоцкому княжеству города Витебск и Усвяты – важные центры на торговых путях.

Сын Брячислава Всеслав Чародей (1044–1101) в 1065 г. окружил Псков, но взять его не смог, зато в 1066 г. Всеславу удалось захватить Новгород в «большой полон». В начале 1067 г. он направился в Новогрудок, выбил оттуда отряд киевлян и подчинил себе город, сделав его впоследствии базой полоцкой колонизации литовских земель.

В ответ Ярославичи (три южнорусских князя) двинулись на Полоцк и разорили Минск: всех минских мужчин Ярославичи перебили, женщин взяли в плен, а город сожгли. В марте этого же года состоялась известная битва на Немиге между войсками Всеслава и объединенным войском Ярославичей, которая, согласно автору «Слова о полку Игореве», закончилась поражением полоцких войск. В июле 1067 г. противники встретились вновь для мирных переговоров. Ярославичи, нарушив обещание, захватили прибывшего в их лагерь Всеслава и двух его сыновей, затем отвезли их в Киев и бросили в поруб (темницу).

В 1068 г. киевляне восстали против своего князя Изяслава и на его место поставили освобожденного из тюрьмы Всеслава Брячиславича, который семь месяцев управлял Киевом. Потерявший престол Изяслав в союзе с польским королем Болеславом Храбрым явился под Киев. Навстречу ему выступил Всеслав Чародей с ополчением. В ночь перед решающей битвой Всеслав оставил киевское войско и бежал в Полоцк.

После этих бурных событий князь Всеслав Чародей управлял Полоцким княжеством еще три мирных десятилетия. Именно на эти годы приходится расцвет Полоцкого княжества, власть которого простиралась от Нижнего Подвинья до Балтийского моря.

После смерти Всеслава Чародея Полоцкая земля была поделена между его сыновьями. В свою очередь сыновья Всеслава Брячиславича стали раздавать земли своим детям. В итоге процесс феодальной раздробленности усилился: на месте Полоцкого княжества образовались Полоцкое, Минское, Витебское, Друцкое, Логойское, Городецкое и другие самостоятельные княжества. Из них наибольшее значение в XII в. приобретает Минское княжество.

Минский князь Глеб Всеславич (1101–1119) начал борьбу за объединение кривичских и дреговичских земель в 1116 г. Ему удалось отобрать у Смоленского княжества города Оршу и Копысь – важные пункты на торговом пути «из варяг в греки». В ответ киевский князь Владимир Мономах организовал широкомасштабный поход против Минска: города Оршу и Копысь Смоленску вернули, но Минск не взяли. В 1119 г. киевский князь все-таки захватил Минск, князя Глеба Всеславича взяли в плен, где он и скончался.

В середине XII в. попытку объединить Минское и Полоцкое княжество предпринял минский князь Ростислав Глебович (1151–1159), но неудачно.

Отношения с Киевом оставались очень напряженными. Так, в 1129 г. киевский князь Мстислав из-за отказа участвовать в походе на половцев вероломно захватил пятерых полоцких князей с семьями в плен и отправил их в Византию, к своему зятю императору Иоанну II. Там они служили в войсках и успешно сражались с сарацинами (арабами). Среди высланных был и отец Евфросинии Полоцкой князь Святослав (Георгий). Только через 11 лет двое из оставшихся в живых князей полоцкой династии Василий и Иван вернулись на родину.

В конце XII в. немецкие рыцари, купцы и священники-миссионеры высадились в устье Западной Двины с целью заселения этих земель. В 1202 г. на землях нынешних Латвии и Эстонии был основан новый рыцарский орден меченосцев (к нашивке в виде креста был добавлен меч). Ливонским орден стал называться после окончательного завоевания земли ливов, живших в бассейне Западной Двины. В 1237 г. по требованию папы римского Григория XI орден меченосцев был присоединен к Тевтонскому ордену и стал его северным отделом.

Угроза захвата крестоносцами нависла над польскими, беларускими и литовскими землями. Постоянные попытки военного вторжения тевтонов, шведов и литвы привели к политическому союзу Полоцкого княжества и Новгорода, который был закреплен в 1239 г. свадьбой новгородского князя Александра Невского с дочерью полоцкого князя Брячислава Васильковича. В результате Новгород оказался в вассальной зависимости от Полоцка. В битве на Неве в 1240 г. со шведским войском, которые призвал в крестовый поход на Русь папа Григорий XI, новгородцам помогали полочане.

В начале XIII в. на земли восточных славян обрушилась мощная волна монгольских завоевателей; осенью 1240 г. был захвачен Киев.

Беларуские земли остались в стороне от основного движения монгольских войск. В летописях есть упоминание о разрушении войсками хана Батыя Бреста в 1240 г. и о том, что некоторые города южной Беларуси платили дань захватчикам. Есть известия о битвах с монголами в низовьях Припяти около Мозыря. Первое массовое вторжение монгольских войск во главе с ханом Бурундаем на запад Беларуси произошло зимой 1258–1259 гг.; впоследствии такие набеги повторялись (1275, 1277, 1287), не угрожая установлением над беларуской территорией ордынского господства.

Во времена феодальной раздробленности полной политической и экономической обособленности земель и княжеств еще не было, но в XII – первой половине XIII в. в Беларуси беларуская государственность продолжала постепенно развиваться. Процесс феодальной раздробленности был свойствен и Западной Европе. Он имел как позитивные, так и негативные результаты. Так, например, к позитивным последствиям можно отнести рост внутренних рынков отдельных земель и городов, возникавших и развивавшихся уже как опорные центры местных княжеских династий.

[ZHAN]

Мнения о месте нахождения летописной Литвы противоречивы: одни исследователи отождествляют ее расположение с современной Литвой, другие помещают ее на белпруско-литовском порубежье, третьи – на территории Беларуси. Многообразие представлений о месте, этническом характере и процессе создания Великого княжества Литовского дают нижепредставленные концепции.

Рассмотрим концепцию, принадлежащую современным литовским историкам (Э. Гудавичус и др.), по мнению которых ВКЛ было создано на территории современной Литвы, а предками литовцев и латгалов были восточные балты. Колыбелью литовских племен они считают Литовскую землю, территория которой находилась между средним течением Немана, реками Нарис и Мярко и долгое время расширялась на юг до верховьев Немана. Литовский этнос включал в себя разные союзы племен: собственно литовцев, аукшайтов, жмудинов, селов, земгалов, куршей, скалвов. При этом некоторые ученые считают, что «литовцы» и «аукштайты» – слова-синонимы.

Другие литовские историки полагают, что первоначально Литва – это небольшой район между реками Нарис, Вилия и Неман. Они считают, что слово «Литва» пришло в русский, польский и другие славянские языки непосредственно из литовского языка. Само это слово происходит от названия небольшой речки Летаука. Литва Миндовга, в которую вошли Жемойтия, Аукштайтия, Селы, Земгалы, с помощью оружия захватила русские земли и насильственно присоединила их к Литве. Представители этой концепции связывают генезис ВКЛ с балтскими племенами и считают княжество этнически литовским государством, игнорируя роль беларуских и других восточнославянских земель в создании ВКЛ. Данная точка зрения созвучна дореволюционной российской и советской беларуской историографии (В. Пашуто, Л. Абецедарский). Сущность ее заключается в том, что беларуские земли были завоеваны литовскими князьями, которые жестоко эксплуатировали беларуский народ, и только русский народ освободил беларусов от угнетения и дал им возможность получения государственности в 1919 г.

Имеется и концепция, приверженцы которой рассматривают ВКЛ как «литовско-русское государство». Среди этих авторов нужно выделить российских ученых Н. Устрялова, М. Любавского, М. Кояловича. Концепция «Великое княжество Литовское является беларуско-литовским государством» нашла отражение в работах М. Довнар-Запольского, В. Игнатовского, В. Пичеты и др. Они обосновали важнейшую роль беларуских земель в становлении и развитии ВКЛ.

В 1990-е гг получила широкое распространение концепция беларуского исследователя Н. Ермоловича. Он доказывает, что современная Литва по расположению не соответствует летописной, относящейся к территории, расположенной между Минском, Новогородком (Новогрудок), Молодечно и Слонимом. Кроме того, не Литва завоевала Новогородок, а, наоборот, Новогородок завоевал соседнюю Литву. ВКЛ сложилось прежде всего как беларуское государство, поскольку его основанием явилось Беларуское Понеманье с центром в Новогородке и решающую роль в его создании сыграли беларуские феодалы. Беларуская культура и беларуский язык были господствующими. Позднее – с переносом столицы в Вильно – название «Литва» стало охватывать не только Верхнее Понемонье, но и восток современной Литвы (Аукштайтия). Большинством современных историков утверждение Н. Ермоловича о местоположении летописной Литвы отвергается. Главным аргументом служит тот факт, что на этой территории не найдено ни одного археологического памятника, датированного XIII в.

Представители «полиэтнической» концепции (Г. Голенченко, М. Спиридонов, П. Лойко, В. Насевич, А. Кравцевич) утверждают, что ВКЛ – это полиэтническое государственное образование, сложившееся на балто-восточнославянской территориальной основе. Определяющую роль в создании и развитии ВКЛ сыграли литовский, беларуский и другие этносы. В соответствии с концепцией A. Кравцевича ВКЛ сложилось в балто-славянской контактной зоне при преобладающей роли беларуских земель в условиях, когда Литва находилась в активной стадии формирования своей государственности. В раннем периоде формирования ВКЛ, согласно представлениям B. Насевича, политическое преобладание имела литовская знать, в то время как беларуские и украинские земли играли решающую роль в социально-экономическом и культурном развитии государства.

Предпосылки создания ВКЛ, по мнению большинства современных исследователей, складывались как на балтских, так и на восточнославняских землях. На балтских они были связаны с зарождением и развитием государственности у местных племен, предводители которых (так называемые кунигасы) стремились расширить свои владения за счет соседних земель древнерусских княжеств. С этой целью использовались различные средства (военные походы, брачные союзы, мирные соглашения), и уже к концу XIII в. им удалось вовлечь в сферу своего влияния многие удельные княжества. Восточнославянские же земли были разорены нашествием монголов, которые разрушили политическую систему Руси. Вместе с тем на этих землях стали усиливаться тенденции, связанные с преодолением феодальной раздробленности. Объединительные процессы были порождены социально-экономическим явлениями, развитием феодальных отношений, возрастанием роли боярства, ростом городов, расширением торговых связей и территориальной специализации труда. В едином государстве социально-экономические задачи можно было решать более успешно. Для усиления правового регулирования феодальных отношений феодалам необходимо было объединиться. Созданию единого государства содействовала также этническая и религиозная консолидация населения.

К внешнеполитическим предпосылкам создания ВКЛ относятся угрозы, исходившие с запада от крестоносцев, а с юга и востока – от монголов. Литовские земли в XII–XIII вв. были объектами набегов соседей, которым они нередко вынуждены были платить дань. Одновременно и литовские князья осуществляли набеги на соседние земли. Новые отношения беларуских княжеств с Литвой сложились после появления в Прибалтике крестоносцев, которые стали представлять опасность как для одних, так и для других. Перед лицом этой опасности беларуские князья вступали в союз с литовскими князьями, укрепляли его браками и совместно выступали против крестоносцев, что послужило основой для образования совместного государства, первоначальным центром которого стало Новогородское княжество.

Почему именно Новогородское, а не Полоцкое или другое княжество?

Полоцк был ослаблен неравной борьбой с крестоносцами. Туров попал в зависимость от южнорусских князей; к тому же в 1240-е гг. территория княжества была разграблена монголами.

Новогородок же имел широкие торговые связи с соседними городами и с пограничными странами и регионами – Польшей, прибалтийскими государствами, а также с Византией и Ближним Востоком. В Новогородке было развито ремесло, в основе которого лежала обработка цветных и драгоценных металлов и железа. Возвышение Новогородка определялось также его геополитическим положением, т. е. возможностью поддержания торговых связей с западноевропейским регионом по сухопутным путям, значение которых особо возросло в связи с перекрытием водного торгового пути «из варяг в греки» крестоносцами и монголами. После поражения славянских князей на реке Калке в 1223 г. новогородские феодалы решили объединиться, чтобы противостоять угрозе: в 1228 г. войско новогородского княжества участвовало в войне князя Ростислава Пинского с Даниилом Галицким. Новогородская «литва» выгодно показала себя на ратном поле. Поэтому в 1235 г. Даниил Галицкий нанял ее для борьбы с мазовецким князем Конрадом: «Даниил возведе на Конрода литву Мендога Изяслава Новогородского».

В отличие от некоторых ученых, которые утверждают, что Миндовг был сыном полоцкого князя Мовколда, составители энциклопедии «Вялікае княства Літоўскае» резонно полагают, ссылаясь на немецкие хроники, что Миндовг был сыном одного из властителей Литвы начала XIII в. (возможно Давгерда). Князь Миндовг (1195–1263), он же Миндог, Миндоуг, Мендовг, отличался умом, смелостью и коварством, поэтому именно на него сделали ставку новогородские феодалы, избрав его в 1246 г. на новогородский престол после смерти Изяслава.

В 1248 г. новый князь объединяет земли Верхнего Понеманья вокруг Новогородка, что можно принять за начало создания ВКЛ. В 1253 г. он становится королем Литвы с благословения папы Римского Иннокентия XIV. В 1263 году Миндовг и двое его сыновей были убиты.

Князь Войшелк (1223–1267) присоединяет к ВКЛ Нальшаны (северо-запад современной Беларуси) и Деволтву (часть востока современной Литвы). Главная историческая заслуга Войшелка заключается в объединении вокруг Новогородка Полоцко-Витебской земли.

Тройдень, правивший с 1270 по 1282 г., смог стабилизировать внутриполитическую ситуацию, отбить нападения крестоносцев, монголов и галицких князей и, таким образом, укрепить внешние рубежи ВКЛ. В 1278 г. Тройдень включил в ВКЛ земли ятвягов, земгалов и селов.

Князь Витень (1293–1316) боролся за внутреннее укрепление государства. Он ликвидировал угрозу захвата Полоцка крестоносцами, в 1307 г. окончательно присоединив его к ВКЛ на правах автономии. На основании «радыдоговора» полочанам гарантировалось сохранение местных вече, законов и суда, а полоцкому боярству – преимущественное право занятия должностей в местном самоуправлении. В результате напряженной борьбы с поляками в 1315 г. были присоединены Берестейские земли. Как свидетельствует Густинская летопись, Витень принял государственный герб ВКЛ «Погоня». Изображение вооруженного всадника стало символом защиты отчизны от врагов. М. Богданович писал: «Толькі ў сэрцы трывожным пачую, за краіну радзімую жах, – успомню Вострую Браму святую і ваякаў на грозных канях. Вы за кім у пагоню ляціце? Дзе шляхі вашы йдуць і куды?».

[ZHAN]

Объединительную и централизаторскую политику своих предшественников продолжил князь Гедимин (1316–1341). В 1323 г. он переносит столицу государства в город Вильно, построенный на месте древнего поселения кривичей в XI–XII вв. на Кривой (Лысой) горе.

Именно при Гедимине большая часть современных беларуских земель присоединилась к ВКЛ: Берестье, Кобрин, Каменец, Туров, Пинск, а также Менск и Друцк с их князьями и Подляшье.

Включая в свою державу местные земли, Гедимин не пытался менять местные традиции и обычаи, полностью сохранял права и владения феодалов, горожан и духовенства (всякий раз, когда этот принцип нарушался, государство оказывалось на грани распада). При нем ВКЛ сформировалось как феодальная монархия, в которой князь владел законодательной, исполнительной, судебной и военной властью.

Гедимин стал родоначальником династии Гедиминовичей, а также королевской династии Ягеллоновичей в Польше.

Еще при жизни Гедимин завещал великокняжеский престол любимому сыну – Евнуту, но братья Ольгерд и Кейстут организовали заговор и в 1345 г. захватили власть. Кейстут контролировал Жемойтию, Троки и вел борьбу с крестоносцами. Князь Ольгерд был провозглашен великим князем литовским (1345–1377) и занимался решением политических вопросов на востоке и юге страны. Он включает в состав княжества последние из беларуских земель (Брагинскую и Мозырскую), присоединяет Брянск, Смоленск, Подолье, Чернигово-Северские земли.

В 1362 г. в битве при Синих Водах Ольгерд разбивает татар и присоединяет украинские земли. После трех походов на Москву в 1368, 1370, 1372 он расширяет свои владения на восточных рубежах до Можайска и Коломны.

Таким образом, с середины XIII до первой четверти XIV в. из небольшого княжества в Понемонье выросла большая могущественная держава, с которой вынуждены были считаться немецкие ордены, монгольская Орда и другие соседи.

После смерти Ольгерда в 1377 г. между представителями великокняжеской семьи начинается борьба за власть. В свое время Ольгерд был женат дважды: на Марии Витебской и Ульяне Тверской. От обеих жен у него было 12 сыновей и 9 дочерей.

Престол ВКЛ достался Ягайло (около 1351–1434), который также стремился к созданию централизованного государства. Это было непросто. Во-первых, реальную власть Ягайло имел только на территории своего отца Ольгерда. Во-вторых, на великокняжеский престол претендовал старший сын Ольгерда – 52-летний Андрей Полоцкий (1325–1399). Против Ягайло выступил и Кейстут, сумев в 1381 г. лишить его княжеского престола. Кейстут оставил племянника на свободе, выделив ему в удел Витебск. Однако в 1382 г. Ягайло внезапно осадил Трокский замок, захватил Кейстута и его сына Витовта. 15 августа 1382 г. Кейстута по приказу Ягайло задушили в подвале Кревского замка золотым шнурком от его собственного кафтана. После этого племянник устроил дяде пышные похороны, объявив народу, что он умер естественной смертью.

Витовту с помощью жены Анны, княжны Смоленской, удалось сбежать к крестоносцам, которые использовали его как противовес Ягайло. В этих условиях Ягайло согласился принять Витовта обратно в ВКЛ на условиях возвращения последнему наследия Кейстута с передачей Городни и Берестья.

Положение Ягайло оставалось неустойчивым. Он заключил соглашение с Тевтонским и Ливонским орденами, уступив им Жемойтию. Затем он сделал ставку на Польшу.

В 1382 г. умер польский король, известный как Людовик I Венгерский (Анжуйский) (1326–1382). У него не было сыновей, и польские магнаты решили присягнуть второй дочери Людовика Ядвиге (1373–1399). Мужем они видели вначале австрийского принца, а потом Ягайло, который после женитьбы должен был стать королем польским.

Заинтересованность в литовско-польском союзе была взаимной. Великое княжество Литовское с помощью этого союза хотело оторвать Польшу от немецкого влияния и объединить силы в борьбе против Ордена, а также повысить коронацией свой международный престиж. Со своей стороны Польша также желала избавиться от немецкого влияния, и этот союз давал, с одной стороны, более широкие возможности для отпора крестоносцам, а с другой – возможность распространения религиозного, государственного и культурного влияния на ВКЛ. Польская шляхта стремилась получить земли Волыни, Подолья и Галицкой Руси.

14 августа 1385 г. в замке Крево (Сморгонский район) был составлен и подписан акт о династической унии (союзе) Великого княжества Литовского и Польского Королевства. В акте Кревской унии литовские князья дали обещание «на вечные времена присоединить свои земли литовские и русские к короне Польской». Они собирались принять католическую веру, окрестить языческую часть жителей Литвы и помочь Польше отвоевать захваченные соседями польские территории. Польша пообещала помощь в борьбе с крестоносцами. Оба государства сохранили собственные органы власти и судопроизводства, казну и войска. Их представители должны были совместно решать лишь те дела, которые касались обеих стран.

Акт унии был закреплен в 1386 г. на Люблинском сейме, где были определены дополнительные условия: король и великий князь объединенных государств – один; сначала – это Ягайло, потом его наследник от брака с Ядвигой. За населением беларуских земель была оставлена свобода выбора конфессиональной принадлежности.

В 1386 г. Ягайло избрался и польским королем (1386–1434) под именем Владислава, принял католичество и женился на польской королеве.

Не все феодалы ВКЛ хотели мириться с возможностью потери государственной самостоятельности ВКЛ и политикой окатоличивания населения. Чтобы укрепить свои позиции, в 1387 г. Ягайло созвал сейм литовских бояр для решения вопроса о крещении литовцев-язычников. Бояре согласились на это и получили 20 февраля 1387 г. привилей, даровавший неограниченные права на земельные владения, освобождение от исполнения государственных повинностей феодалам католического вероисповедования. Брак между католиками и православными разрешался только в случае перехода последних в католичество. Однако размещение в ВКЛ польских гарнизонов и назначение в Вильно польского старосты вызвали недовольство литовских и беларуских бояр. Оппозицию возглавил Витовт. Заключив союз с крестоносцами, он в 1390–1393 гг. занял целый ряд городов и попытался захватить Вильно.

В 1392 г. Ягайло и Витовт вынуждены были заключить Островское соглашение, фактически зачеркнувшее Кревскую унию. Оно гарантировало княжеству самостоятельность в союзе с Польшей, а княжеская власть в ВКЛ передавалась пожизненно Витовту. Союз Литвы и Польши стал союзом двух равноправных держав.

Великий князь Витовт (1392–1430) начал проводить дальнейшую политику централизации Великого княжества Литовского. Опираясь на литовских феодалов, он ликвидировал в стране многие удельные княжества, заменив их наместничествами, и продолжил объединять восточнославянские земли. В 1395 г. к ВКЛ были присоединены Смоленск, Рязанское княжество, а Псков и Великий Новгород попали под его протекторат. Витовт смог присоединить к себе и южное Подолье, чтобы закрепить выход к Черному морю. В это время ВКЛ занимало самую большую в своей истории территорию – от Немана и Двины до низовьев Днепра и Днестра, до причерноморских степей.

Самым крупным проектом Витовта было желание создать Русско-Литовское королевство, включавшее земли и Московской Руси. В 1399 г. состоялось сражение на Ворскле, в котором Витовт потерпел тяжелое поражение от монгольских войск Тимура (Тамерлана), который разгромил до этого Золотую Орду. Воспользовавшись поражением Витовта, от его власти освободилось Смоленское княжество и Новгород Великий. Однако Витовт не отказался от своих намерений и в 1404 г. снова занял Смоленское княжество, на этот раз уже окончательно. Новгород свою самостоятельность отстоял.

Властные круги Польского королевства воспользовались сложной военной ситуацией и заключили с ВКЛ Виленско-Радомскую унию 1401 г. Оба государства договорились вместе бороться против внешних врагов. Польские паны обязались не выбирать себе короля без согласия бояр ВКЛ. Признавались наследственные права Ягайло на ВКЛ.

В 1413 г. между Польшей и ВКЛ была заключена Городельская уния, дававшая новые привилегии той части феодалов, которая приняла католичество. Теперь только феодалы-католики ВКЛ имели право участвовать в выборах великого князя, быть избранными в сейм, занимать высшие государственные должности и получать официальные родовые гербы.

При Витовте ВКЛ достигло своего наивысшего могущества, превратилось в большую и мощную европейскую державу. К концу жизни он нейтрализовал двух главных противников Литвы – Тевтонский орден и Московскую Русь, а Рязанское и Тверское княжества превратил в своих вассалов. Чтобы ликвидировать зависимость от Польши, требовалось получить королевский титул и королевскую корону от папы Римского. День коронации был назначен на 8 сентября 1430 г. в Вильно, куда съехались многочисленные гости. Однако по дороге корона исчезла, и торжество коронации было сорвано. Витовт умер 27 октября 1430 г.

На свободный престол ВКЛ был избран младший брат Ягайло – Свидригайло (1370–1472), начавший проводить антипольскую политику. При нем православная аристократия русских областей княжества занимает высшие должности, заседает в Раде.

Изменение внутренней политики привело к гражданской войне 1432–1436 гг. Потеря католической аристократией привилегий привела к заговору последних против Свидригайло. В ночь на 1 сентября 1432 г. была сделана попытка его убить, но князь бежал в Полоцк. ВКЛ раскололось на две части. В столице заговорщики из Троков, Вильно, Городни и Ковно при поддержке жемойтских феодалов посадили на трон брата Витовта – Жигимонта, и эти земли стали называться «Великим княжеством Литовским». Полоцк на некоторое время становится столицей «Великого княжества Русского», куда входят Полоцкая, Витебская и Смоленская земли. Опираясь на местных князей и бояр, с помощью тверского князя и Ливонского ордена Свидригайло на протяжении 1432–1435 гг. неоднократно «воевал» «Литовскую землю», «шмат бяды нарабіўшы ей», «паліў гарады (Крэва, Заслаўе, Менск і інш.), людзей жа шмат пасек і ў палон пабраў». Попытки Жигимонта разбить Свидригайло успеха не имели.

Чтобы лишить Свидригайло поддержки православных феодалов, в 1432 г. в Гродно Ягайло с согласия Жигимонта издал привилей, уравнивавший представителей знатных родов православного вероисповедования в экономических правах с феодалами-католиками. В 1434 г. после смерти Ягайло Жигимонт издает аналогичный привилей. Он предусматривал для православных все имущественные права, освобождал их от налогов, позволял им пользоваться гербами и знаками шляхты. Однако параграф 9 Городельского привилея, согласно которому православные феодалы не имели права занимать высшие государственные должности, не был отменен.

Привилеи 1432 и 1434 гг. ослабили позиции Свидригайло. В 1435 г. его войска были разбиты, а сам он бежал в Волынь. Избавившись от своего политического конкурента, Жигимонт проводит ярко выраженную пропольскую политику, отдает Польше Подолье. Недовольные его деспотическим своеволием, влиятельные государственные мужи вынесли приговор Жигимонту – 20 марта 1440 г. он был убит в Трокском замке братьями Чарторыйскими.

[ZHAN]

Великое княжество Литовское сложилось как федерация отдельных земель и княжеств.

Об автономном статусе Полоцкой и Витебской земли в ВКЛ свидетельствуют земские грамоты великих князей литовских. Черты этой автономности выражались, во-первых, в праве полочан и витеблян высказывать свое мнение при назначении наместников и воевод в этих землях, которое должен был учитывать великий князь; во-вторых, в возможности ограничивать судебную власть наместников и воевод; в-третьих, в наличии полоцкого и витебского вече, решавших многие вопросы местного самоуправления.

Монопольное право полоцкого и витебского боярства на должности местного управления также было фактором автономного статуса этих земель.

Великое княжество Литовское выросло как балто-восточнославянская держава со значительным преобладанием восточнославянской территории, населения, социальных, экономических и культурных традиций. Более высокий уровень развития феодальных отношений, богатые культурные традиции позволили восточным славянам – русинам не только полностью сохранить свою самобытность, но и оказать существенное влияние на балтов: ятвягов, дайнову, жемойтов, которые принимали славянские обычаи, язык, письменность, христианскую религию.

Во времена Гедимина и Ольгерда ВКЛ имело ясно выраженную восточнославянскую направленность. Объединение в единое государство помогло вошедшим в его состав землям и народам современных Беларуси, Прибалтики, Украины и России выстоять в борьбе с агрессией крестоносцев и монгольским нашествием и не попасть под влияние чужеземцев, как это случилось с их соседями.

[ZHAN]

Государственный строй Великого княжества Литовского развивался на основе древнего права, существовавшего в Полоцком, Туровском и других княжествах. После сближения с Польшей в организацию управления государством стали переноситься те черты и формы, которые там существовали.

Руководителем государства был великий князь-господарь, бывший в большинстве случаев и королем Польши. Например, Ягайло носил титул «короля Польши, верховного князя Литовского и дедича Руского». Великий князь являлся также судьей, администратором, главнокомандующим вооруженными силами. Главной его обязанностью была оборона собственности и территории страны. В число его полномочий входило также право вести международные дела, вступать в союзы, провозглашать войну и заключать мир, назначать на государственные посты и распоряжаться государственными поместьями. За его подписью и государственной печатью издавались все важнейшие государственные акты. Он избирался из представителей дома Гедиминовичей (впоследствии – Ягеллоновичей) сначала в узком кругу панов-рады, а с конца XV в. – на Вальном (общем) сейме. Коронация великих князей происходила в Виленском Нижнем замке в костеле св. Станислава. На голову новоизбранного государя возлагалась корона в виде венца, затем маршалок земский вручал ему меч и скипетр.

Свои полномочия великий князь осуществлял с участием панов-рады, сейма и высших должностных лиц.

На рубеже XV–XVI вв. государственный строй ВКЛ можно было назвать парламентской монархией. Княжеская власть ограничивалась господарской радой.

Рада ВКЛ (паны-рада) сначала была совещательным органом, а с 1492 г. – высшим органом управления государством. Право заседать в ней имели католические епископы, воеводы, каштеляны, некоторые старосты и родовитая знать, родственники великого князя. Полный состав панов-рады насчитывал 45 человек, а после реформы 1565 г. и образования новых воеводств их стало 65.

В полном составе паны-рада собиралась эпизодически. Текущую работу выполняла наивысшая, или тайная, рада, куда входили высшие государственные лица, воеводы Виленский и Трокский, епископ Виленский. Она решала вопросы обороны, международных отношений, финансовой деятельности, назначения на высшие государственные должности, обсуждения и принятия законов, осуществления высшего государственного суда.

Важное значение в системе государственных органов имел Вальный сейм – съезд привилегированного сословия-шляхты, созываемый великим князем или Радой. На его заседания приглашалась вся паны-рада, служебные лица государственного и местного управления, католические и православные епископы, игумены монастырей. Первоначально в заседаниях сейма имел право принимать участие каждый шляхтич. На них вырабатывались общие направления внешней и внутренней политики государства – избирались великие князья, провозглашались войны, устанавливались налоги на ведение войны и определялись размеры войск, заключались военные союзы, унии с Польшей, велись суды по криминальным делам.

С первой половины XVI в. сейм начал принимать законы.

С 1512 г. он стал представительным учреждением – в него избирались по два делегата (посла) от местных поветовых шляхетских сеймов. Другие слои населения своих представителей на сейме не имели.

Периодичность созыва сеймов не была четко очерченной до середины XVI в., когда традиционным стал съезд делегатов раз в два года. Кроме того, определились города, принимавшие торжественные сеймовые съезды: Вильно, Гродно, Слоним, Брест.

Высшими служебными лицами в государстве, подчинявшимися непосредственно великому господарю, были канцлер, гетман и подскарбий земский. Канцлер занимался делопроизводством; под его присмотром шла подготовка законопроектов, привилеев, грамот и других документов; у него находилась большая государственная печать. Он подписывал самые важные государственные акты, осуществлял надзор за правильностью ведения Литовской метрики (государственного архива).

Его заместителем был подканцлер, которому подчинялись многочисленные секретари, дьяки, толмачи.

Гетман наивысший командовал вооруженными силами государства, когда их не возглавлял великий князь. Его заместителями были гетман польный и гетман дворный.

Подскарбий земский исполнял обязанности министра финансов. Он вел учет государственных доходов и расходов, контролировал взыскание натуральных и денежных налогов, охранял государственные регалии – скипетр, меч, знамя, митру Гедимина. Его заместитель – подскарбий дворный отвечал за денежные и материальные средства, идущие на нужды двора.

Маршалок земский председательствовал на заседаниях сейма и панов-рады, провозглашал постановления князя и панов-рады на этих заседаниях, отвечал за этикет и порядок при дворе, руководил приемом послов, допускал к князю просителей с жалобами и челобитными, судил за злодеяния, сделанные во время заседания сейма. Его заместителем был маршалок дворный, в непосредственном подчинении которого находились великокняжеские чиновники, ответственные за исполнение великокняжеских распоряжений, поручений маршалков земского и дворного.

На все важнейшие посты в государстве назначались крупные феодалы наиболее знатных фамилий и только уроженцы ВКЛ, которые имели образование или практический опыт государственной службы. Все должности давались пожизненно, и ни великий князь, ни паны-рада не имели права без вины отобрать их.

Местное управление на беларуских землях было сложным и зависело от исторического прошлого местности, от административно-территориального деления и от владельца территории.

С 1413 г. в ВКЛ начинается административно-территориальная реформа, когда на основе бывших княжеств были созданы Виленское и Трокское воеводства. В 1503 г. появилось Витебское, в 1504 – Полоцкое, в 1507 – Новогрудское, в 1565–1566 гг. – Берестейское, Минское, Мстиславское воеводства. Другие княжества переводились в иной тип административно-территориального деления – поветы. Отдельные княжества оставались удельными княжествами вплоть до конца XVI в. (Кобринское – до 1519 г., Мстиславское – до 1529, Слуцкое – до 1592 г.). Руководящие должности в воеводствах – это воевода, каштелян, заместитель воеводы – подвоевода. Руководителем администрации в повете был староста.

После убийства Жигимонта на великокняжеский престол был избран младший сын Ягайло тринадцатилетний Казимир (1440–1492), официально признанный великим князем только в 1445 г. В 1447 г. Казимир после смерти своего брата Владислава Ягеллончика был избран польским королем.

С правления Казимира ВКЛ начинает эволюционировать от неограниченной монархии к монархии парламентского типа, усиливается роль панов-рады в управлении страной. Казимир выдал в 1447 г. в Вильно привилей, закрепивший суверенитет ВКЛ, запретивший правительству раздавать государственное имущество и должности иностранцам и уравнявший в имущественных правах православных феодалов с католиками. В 1468 г. был создан Судебник, который стал первой попыткой кодификация права на беларуских землях.

В 1466 г. по Торуньскому соглашению между Польшей и Тевтонским орденом, который окончательно признал свою вассальную зависимость от Ягеллонов, Польша приобрела поморские города, а орден, наконец, признал включение Жемойтии в состав ВКЛ.

После смерти Казимира Виленский сейм избрал на престол его третьего сына Александра (1492–1506), польским королем стал второй его сын Ян Ольбрехт (1492–1501), после смерти которого Александр совмещает и должность польского короля.

Своим назначением на трон в Вильно Александр был обязан магнатам ВКЛ, что стало причиной издания привилея 1492 г. В первых параграфах (1–12) подтверждались привилегии боярству, выданные предшествующими великими князьями. В параграфе 13 обозначались основные принципы внешней политики государства: сохранение независимости, добрососедские отношения с другими государствами, сохранение предыдущих союзов и соглашений. Привилей установил, что великий князь не имеет права отменять или менять законы, постановления или судебные решения, принятые им вместе с панами радой. Ее постановления, принятые большинством голосов, великим князем должны были исполняться.

Привилей 1492 г. также определил основы административного, гражданского и криминального права. В параграфах 16–20 привилея были очерчены принципы назначения на государственные должности и отстранения от них (никто не мог быть лишен должности без вины, доказанной в процессе публичного рассмотрения). Государственные должности и земельные владения имели право получать только уроженцы ВКЛ; польской шляхте это запрещалось. В привилее Александра провозглашалась необходимость вынесения справедливых судебных решений, запрещались взятки и судейская необъективность, устанавливались определенные сроки рассмотрения дел. Нормы привилея вошли в последущие законодательные акты, в том числе и в Статуты Великого княжества Литовского.

Законодательный акт 1492 г. превращал панов-раду из совещательного органа при князе в руководящий орган государства и подчеркивал обособленность беларуско-литовского государства от польского. Великий князь уже не был самодержцем, а подчинялся воле Рады. Государственный строй ВКЛ приобретал характер парламентской монархии, при которой полномочия княжеской власти ограничивались панами-радой и сеймом.

При Александре Казимировиче продолжалось сближение Великого княжества Литовского с Польшей. В 1499 г. между обеими странами была заключена Виленская уния, которая вновь закрепляла государственный союз на равных условиях.

В 1501 г. Александр пошел на вынужденную уступку польской магнатской олигархии и издал в г. Мельнике привилей, увеличивший роль Сената, без согласия которого действия короля уже не имели юридической силы. Однако активное сопротивление шляхты привело к его отмене Радомским сеймом (1505). На сейме также была принята Радомская конституция, получившая название «Nihil novi» – «ничего нового», которая придавала польскому сейму законодательное право. Король не мог принимать законы и декреты без согласия сенаторов и депутатов посольской избы.

Принятие этой конституции завершило процесс оформления польского сейма как наивысшего законодательного органа власти, в котором решающую роль играли депутаты посольской избы как представители поветовых сеймиков. С этого времени исключительное значение получило право «Liberum veto», парализовавшее работу сеймов. Позднее принципы этой конституции были приняты и в Великом княжестве Литовском.

В 1506 г. князь и король Александр умер в Вильно в возрасте 45 лет. Это был единственный польский король, который похоронен не в Кракове, а в Вильно. Перед смертью он составил тестамент (завещание), в котором назначил своего брата Жигимонта наследником польской короны и короны Великого княжества Литовского.

[ZHAN]

Жигимонт I (1506–1548) правил в объединенном государстве 42 года; за свое долголетие он заслужил у соотечественников прозвище «Старый» (прожил 81 год). Еще при жизни (1529) он добился коронации своего сына Жигимонта II Августа на великокняжеский и королевский престол.

Жигимонт I пытался укрепить государственную власть военными и финансовыми реформами, а также законами, которые ограничивали привилегии шляхты. Однако своевольная шляхта не уступала своих вольностей и проекты реформ не были утверждены сеймом. Попытка использовать силу закона вызвала антикоролевский феодальный мятеж 1537 г., в результате которого польская шляхта была полностью уравнена в правах с магнатами.

Мятежники навязали правительству новый принцип, перечеркнувший Радомскую конституцию и лишивший сенат законодательных прав: «Ничто не может быть установлено у нас без воли нашей (короля) и послов наших (посольской избы)».

Король подтвердил, что нельзя выбирать нового монарха при жизни старого, и обещал, что в будущем, после кончины уже коронованного Жигимонта II Августа, в выборах будет участвовать все дворянское сословие. Это стало примером и для шляхты ВКЛ, которая таких прав пока не имела.

Жигимонт I также ввел военный налог – «серебщизну» и принял закон, по которому шляхтич, без причины не приехавший на войну, должен был караться смертью.

При Жигимонте I Старом шляхта ВКЛ получила право выборности депутатов на сейм. Был введен единый кодекс законов для всего государства – Статут 1529 г. Во внутренней политике Жигимонт I Старый проводил линию на равноправие шляхты независимо от этнической принадлежности.

Таким образом, на протяжении XIV – первой половины XVI вв. государственный строй в ВКЛ эволюционировал в сторону сословно-представительной монархии. Сеймы, паны-рада, сенат и статуты ограничивали монархию и расширяли права шляхетского сословия в ВКЛ и Польше.

В хозяйственном развитии ВКЛ доминирующее положение занимало сельское хозяйство, с которым были тесно связаны ремесло и промыслы. Его основными отраслями были земледелие и животноводство, а вспомогательными – бортничество, охота, рыболовство. Орудия сельскохозяйственного труда – деревянная двурогая соха, плуг, борона – оставались неизменными, появилось только больше железных рабочих частей. Двуполье и архаическое трехполье постепенно вытеснялось регулярным трехпольем. Урожайность основных зерновых культур при таком землепользовании была гораздо выше прежнего.

В XIII–XV вв. крестьяне составляли основную часть населения страны и от того, на чьих землях они жили, делились на государственных, частновладельческих и церковных. В зависимости от степени личной свободы крестьян называли:
1) люди «похожие» – свободные, которые не передавались по наследству и могли покинуть феодала с его согласия осенью после окончания полевых работ и исполнения всех повинностей;
2) люди «непохожие» («отчизные»), жившие на одном месте и несшие феодальные повинности по наследству (их могли передать в наследство, продать, обменять, заложить);
3) челядь невольная – холопы. Это были наиболее бесправные крестьяне, которые находились в полной зависимости от феодала. Они жили или на панском дворе и не имели своего хозяйства, или в своих домах и имели небольшое личное хозяйство;
4) закупы – крестьяне, оказавшиеся в долговой зависимости от феодала до отработки либо выплаты купы – взятой ссуды;
5) закладники – крестьяне, убежавшие от своих прежних хозяев;
6) наймиты – крестьяне, не имевшие своего хозяйства и жившие на «задаток», который они получали от хозяина.

В зависимости от сущности исполняемых повинностей источники разделяют крестьян на две категории: тяглые и осадные. Тяглые крестьяне как основную повинность выполняли панщину, для осадных крестьян (чиншевиков, куничных) главной повинностью была выплата денежной ренты – до 30 литовских грошей. Особую категорию составляли огородники, имевшие небольшой участок пашенной земли. Относительно привилегированное положение занимали крестьяне-слуги. Они не имели собственного хозяйства, жили при дворе феодала, выполняя разные работы (ремесло, коневодство, курьерскую и воинскую службу, охрану и обслуживание личных нужд семьи хозяина). Самой незащищенной и обездоленной категорией крестьян были халупники, кутники, каморники, лезныя и гультаи. У них не было пашенной земли, дома, приусадебная земля находились в упадке. Они пробавлялись временными работами по селам и городам.

Главной ячейкой сельскохозяйственного производства являлось крестьянское хозяйство – дым. Дым имел жилые и хозяйственные постройки, тяглый скот, необходимый инвентарь и землю. Вся земля, которой пользовались отдельные семьи и все жители села (леса, выгоны, болота, озера, реки), считалась собственностью крестьянских общин на сервитутном праве.

Сервитутное право – это право крестьян на ограниченное пользование феодальными земельными участками (лесные угодья, сенокосы, озера). За пользование землей крестьяне исполняли повинности. В ВКЛ к традиционному виду феодальной эксплуатации – натуральной дани продуктами (дяклу — зерновая и растительная продукция, сено; мезлеву – мясо-молочная продукция, яйцо, мед и дичь) – добавляется второй вид – барщина, или отработочная рента. Третий вид ренты – денежная (чинш) широко распространился только в XV в. Кроме выполнения обязательств в отношении своего хозяина, крестьяне выполняли толоки (общие сезонные безвозмездные сельскохозяйственные работы), гвалты или сгоны (строительство запруд, облавы на диких зверей, устранение последствий стихийных бедствий), шарварки (ремонт и строительство дорог, мостов, имений, оборонительных сооружений) и т. д.

Крупнейшим феодалом было само государство, имевшее в собственности огромные земельные пространства. Его представлял великий князь. Он владел и распоряжался основным земельным фондом. Другой категорией землевладельцев были магнаты – как правило, бывшие удельные князья. Далее шли средние и мелкие феодалы (бояре, позднее шляхта), которые служили великому князю или удельным князьям и за это получали землю. На Беларуси развивалось и землевладение высшего духовенства, особенно корпоративных духовных феодалов – православных и главным образом католических монастырей и церквей.

Первоначально феодальное хозяйство носило натуральный характер, удовлетворяя насущные потребности землевладельцев. Однако в связи с ростом количества европейских городов в конце XV – начале XVI в. значительно возрос спрос на сельскохозяйственную продукцию как в Великом княжестве Литовском, так и в Западной Европе. Это стимулировало перестройку феодального хозяйства и совершенствование форм организации производства. Распространение получает фольварочно-барщинная система ведения феодального хозяйства, ориентированная не только на удовлетворение личных потребностей феодалов, но и на производство продукции на продажу, просуществовашая на беларуских землях практически до середины XIX в.

Фольварок представлял собой феодальное хозяйство, в которое входил господский двор с жилыми и хозяйственными постройками, пашенными землями, сенокосами и другими угодьями. Вместо малопроизводительного труда челяди невольной использовалась более продуктивная работа крестьянина, который за право пользования наделом земли вынужден был отрабатывать барщину во владениях феодала своим инвентарем и тягловой силой. Первые фольварки появились на беларуских землях во второй половине XV в.

Широкому распространению этой системы способствовала аграрная реформа 1557 г., получившая название «валочная памера». Экономические идеи, ставшие основой «Уставы на валокі», впервые стала воплощать в Клецком и Пинском староствах королева польская и великая княгиня литовская Бона Сфорца (1494–1557). Следует заметить, что волочная помера в государственных имениях восточной Беларуси начала проводиться только после окончания Ливонской войны и не получила там широкого распространения.