Politicum - историко-политический форум


Неакадемично об истории, политике, мировоззрении, регионах и народах планеты. Здесь каждый может сказать свою правду!

Крестовые походы. Взгляд с Востока

Правила форума
Все о средневековье, что не подходит по тематике других форумов

Крестовые походы. Взгляд с Востока

Новое сообщение ZHAN » 16 июн 2020, 14:04

Задача настоящей темы – помочь европейскому читателю увидеть период Крестовых походов с другой стороны, глазами людей, бывших в то время врагами христиан.
Изображение

Такой опыт особенно интересен и дает много любопытной информации о средневековом конфликте между христианством и исламом, двумя цивилизациями, у которых было очень много общего. Они основывались на схожих религиозных концепциях, обладали схожей идеологией, и только их борьба за мировое господство привела к конфликту и заставила дойти до крайностей – до фанатизма.

В наши дни фанатизма больше нет, по крайней мере среди христиан, но сражения продолжаются, да и причины остались теми же. Мы больше не говорим о кинжалах или молотах веры. Характерной чертой сегодняшнего дня является сочувственное и примирительное отношение к исламу, хотя у другой стороны позиция иная. Тем не менее насилие и антагонизм выплескивается со страниц средневековых хроник и трудов полемистов, и мы имеем обыкновение видеть «врагов» крестоносцев в свете старой религиозной и расовой ненависти, которую более поздние конфликты углубили и усилили.

В поэме «Освобожденный Иерусалим» Т. Тассо Клоринда из лагеря Сулеймана желает умереть в своей христианской вере. Те, кто хотят подняться выше такого взгляда на историю и увидеть больше чем один аспект ситуации, должны проанализировать позиции и идеалы противника, его образ жизни и методы ведения военных действий, какими они представляются на страницах трудов арабских хронистов и историков Средневековья. Свидетельства, которые они представляют, такие же множественные и важные, как свидетельства их европейских современников. Конечно, лозунги меняются на прямо противоположные. Так, «сарацинская собака» сменилась «христианской свиньей», образ Гроба Господня – видением священной скалы, на которой стоял пророк в ночь своего чудесного вознесения на небеса, святого Готфрида вытеснил святой Саладин.

В этой теме нет громких философских и религиозных заявлений. Мы всего лишь попытались предложить подбор картин, созданных другой стороной, чтобы, по крайней мере, сравнить их с тем, что пишут европейские авторы.

Крестовые походы обрушились на мусульманскую империю в критический момент ее истории. Волна арабских завоеваний уже прошла, а военная активность свелась к обороне. В это же время турки еще только наращивали свое военное господство в рамках мусульманской империи, готовясь начать свое великое наступление на христианский мир. Ислам пострадал от рук христиан во время византийских войн, особенно в X веке, однако эта яростная атака латинян, имеющая чисто религиозные причины, застала мусульман врасплох, в состоянии политического разброда, который помешал эффективной подготовке к войне.

Формула Груссе – начальная мусульманская анархия против франкской монархии – есть точная характеристика ситуации в Сирии в последней декаде XI века и первой декаде века XII. Земля была разделена между соперничавшими эмирами, атабеками Сельджукидов и их вассалами. Фатимиды Египта слабо контролировали Палестину. В Багдаде халиф Аббасидов правил под опекой турецкого султана, и его величие представлялось бледной тенью того, что было при аль-Мансуре и аль-Мамуне. Правители Южной Сирии и военачальники Фатимидов в Палестине делали слабые попытки оказать сопротивление, но крестоносцы быстро распространились по империи, и противоборство им было неэффективным.

С середины XII века мусульманское сопротивление укрепилось в результате усилий Артукидов Мардина, Туктегина из Дамаска и, особенно, Занги и Нур ад-Дина, атабеков Мосула. Когда пограничное графство Эдесса пало под натиском крестоносцев, Занги сосредоточил внимание на Сирии с двойной целью – объединить ее под своей властью и оттеснить франков обратно к морю. Арабизм как политическая сила теперь имел лишь второстепенное значение. Династии, возглавлявшие контратаку, были турецкими (тюркскими) по расе, социальной и военной организации, хотя их культура оставалась арабской.

Приход к власти Саладина, с одной стороны, прервал, но с другой – продолжил движение к турецкому господству. Он имел курдское происхождение, получил образование и в турецкой, и в арабской культуре и придерживался глубоко ортодоксальных взглядов на веру и образ жизни. Он вернул Египет на традиционный путь, сделав центром своей империи, и придал новый авторитет арабизму. Два монарха сошлись в битве при Хаттине, и латинская корона Иерусалима рухнула в пыль.

Третий крестовый поход сумел остановить продвижение мусульман и поддержать пошатнувшиеся христианские государства в Палестине. Используя дипломатию и силу, Айюбиды аль-Адиль и аль-Камиль в середине века поддержали равновесие. Они отразили натиск Пятого крестового похода и удержали Фридриха II в известных пределах, однако не смогли организовать эффективное контрнаступление против христианских государств. Эта задача досталась мамлюкским султанам, которые к середине XIII столетия отобрали контроль над Египтом у ослабевших Айюбидов. Этим не слишком цивилизованным воинам, усовершенствовавшим систему военного феодализма, введенную Сельджукидами и продолженную Айюбидами, ислам обязан освобождением и от монгольских вторжений (победа при Айн-Джалуте в 1260 году спасла Сирию), и от крестоносцев.

Запад не мог вечно сохранять свою искусственную империю за Средиземным морем. Папство направило возвышенный религиозный импульс первых Крестовых походов на службу собственным интересам в борьбе за власть в Европе, сделав крест символом на флаге, который несли в бой против христиан-еретиков (в Крестовом походе против альбигойцев и войне против Гогенштауфенов). И теперь ему пришлось беспомощно наблюдать, как Антиохия, Триполи и Акра рушатся друг за другом, и мусульмане возвращают себе контроль над Палестиной. Последний рубеж тамплиеров на Святой земле был также, хотя они об этом не знали, преддверием катастрофы, которая постигла их на западе.

Два богатых событиями века, которые привели весь христианский мир в состояние конфликта с исламом (хотя греческая церковь стала невинной жертвой западных дипломатических просчетов) на территории, которую мусульмане удерживали в течение пяти столетий, подробно описаны трудолюбивыми мусульманскими историками.

Мы используем термин «мусульманские», потому что многие авторы не были арабами по рождению, однако термин «арабские» оправдан на основании использованного языка (персидские историки и те немногие, что писали на турецком языке, не добавили почти ничего к истории Крестовых походов). Можно говорить и «арабо-мусульманские», имея в виду вдохновлявший этих авторов дух. Правда, арабоязычные христианские историки Египта тоже внесли свою лепту.

Франкские вторжения – так мусульмане называли вторжения европейских христиан, в отличие от византийских Руми. Несмотря на вызванные франкскими вторжениями хаос, огромные потери и высокую цену, заплаченную исламом за сопротивление, которое в конечном счете привело к победе, они никогда не были для мусульманских хронистов отдельной темой, рассматриваемой изолировано. Несмотря на безусловную важность для Востока, как и для Запада, Крестовые походы всегда включались в привычные литературные формы, им уделялось место в анналах всеобщей истории, а также в биографиях мусульманских исторических личностей и династий, позиционировавших себя как сторонники веры. Можно изучить множество мусульманских исторических трудов, но так и не найти отдельной «Истории войн против франков».

Такую работу, однако, можно создать, соединив и сопоставив материалы из разных типов исторических трудов этого периода. Сначала идет общая история мусульманского мира, к примеру классический труд ибн аль-Атира, менее известные анналы Сибт ибн аль-Джаузи и ибн аль-Фурата, а также более поздние компиляции. Далее можно привести хроники городов и регионов: ибн аль-Каланиси, писавшего о Северной Сирии, Камаль ад-Дина – о Месопотамии, истории регионов и их династий, такие, как писали аль-Макризи и ибн Васил, и чисто династические труды, которые писал Абу Шама. Наконец, существуют жизнеописания и записи о деяниях отдельных лиц. Среди них можно назвать биографии Саладина (авторы – Имад ад-Дин и Баха ад-Дин), и официальные жизнеописания первых мамлюкских султанов, принадлежащие перу ибн Абд аз-Захира. Уникальная работа, имеющая огромное историческое и литературное значение, – автобиография Усамы.

Отметим исключительное многообразие стилей. Одни труды представляют собой сухое перечисление фактов, другие написаны помпезной рифмованной прозой. Одни являются грамотными и точными, другие – всего лишь искусственная компиляция неподтвержденных фактов. Все их, как и следовало ожидать, объединяет презрительное и враждебное отношение к нечестивым фанатикам-неверным, которые вторглись на земли ислама.

Крайне малочисленны аналитические обзоры и комментарии, касающиеся военных целей противников. Соответствующая полемика была популярна лишь в течение короткого периода мирных переговоров Третьего крестового похода. Присутствие вооруженного врага на мусульманской территории могло вызвать только один ответ – военные репрессии, одобренные Кораном, который призывал правоверных не ослаблять натиск на врагов, пока они не будут или уничтожены, или обращены в истинную веру. Не могло быть настоящего мира с франками или любыми другими неверными – только временное перемирие, когда это было целесообразно или необходимо. Известному миру – или перемирию – 1192 года между Ричардом и Саладином противились очень многие мусульмане – в принципе, если не в сущности. Двести лет Крестовых походов не могли пройти в постоянных военных действиях. Разумеется, были мирные периоды, а в XII веке даже возникали «нечестивые союзы» между мусульманами и христианами против единоверцев той или другой стороны (ибн аль-Каланиси откровенно описывает самый скандальный из таких союзов – между франками и Дамаском, – призванный остановить продвижение Занги в 1140 году).

Однако мир не является излюбленной темой мусульманских историков – впрочем, других историков тоже. Мусульманским рассказам о Крестовых походах нет конца, они зачастую являются монотонными описаниями сражений, вылазок, засад, набегов. Убийства, грабежи, разрушения – самые распространенные слова в рассказах о священных войнах. Меняются только имена участников. Если ранние историки описывали падение прибрежных городов Сирии и их переход в руки франков в огне, хаосе и крови, двумя столетиями позже описываются те же сцены, зачастую такими же словами, но только роли поменялись. Qui gladio ferit gladio perit – поднявший меч от меча и погибнет. Хотя нельзя не восхищаться отвагой и самопожертвованием участников сражений, качествами, которые проявляли обе стороны.

Самые ожесточенные конфликты за два века имели место во время Третьего крестового похода, при Хаттине и осаде Акры, когда противоборствующие стороны действовали на грани возможностей, сражения были самыми масштабными, а их последствия – драматичными. Даже однообразные военные хронисты испытали воодушевление. Их рассказы о повседневной жизни в лагере Тверии, о сражениях не на жизнь, а на смерть у стен Акры, стремительных маршах и хитроумных маневрах чем-то похожи на религиозные эпосы. Не менее важны, хотя иногда утомительно перегружены подробностями и несколько запутанны повествования о длительных мирных переговорах.

Двести лет христианство и ислам сражались лицом к лицу на Святой земле. Эти официальные враги вели нескончаемые военные действия, прерываемые только короткими и опасными перемириями. Такое официальное отношение было принято мусульманскими историками того времени и определило ограниченность их подхода. Они не выказывали интереса к социальной, экономической и культурной организации франкских государств. Иногда довольство собой или презрение заставляло историков упоминать случаи, когда более высокая исламская культура и образ жизни оказали влияние на противника. К примеру, в биографии Саладина упомянут правитель Шакиф-Арнуна. Он говорил по-арабски, изучал литературу и исламское право, но все свои знания употреблял лишь на попытки обмануть противника (а Саладин, этот благородный принц, наказал его всего лишь заключением). Единственный намек на интерес к франкским обычаям, идеям и образу жизни присутствует в автобиографии не имевшего предрассудков Усамы. Когда средневековый мусульманин пишет о христианских верованиях или ритуалах, они, как правило, становятся гротескной карикатурой, основанной на ложных представлениях, которую можно сравнить только с христианскими рассказами о мусульманских верованиях и практиках. В этом отношении обе стороны платят друг другу той же монетой. Крестовые походы оказались абсолютно неэффективными, как средство познакомить каждую из сторон с лучшими аспектами веры другой стороны.

Из мусульманских источников также ясно, что тот мизерный обмен людьми и идеями, который все-таки происходил, практически всегда был инициативой франков. Вильгельм Тирский, изучивший арабский язык и написавший историю Востока (ныне утраченную) на основании арабских источников, не имеет аналога в мусульманском лагере.

Больше всего интереса мусульманские историки проявляют к своей стороне и своим героям. Этот аспект их трудов, дополняя европейские источники, представляет наибольший интерес для западных читателей. В первых главах арабские историки приводят откровенный и ясный обзор успеха Первого крестового похода (есть только язвительный отрывок у Камаль ад-Дина, обвиняющего соперничающих эмиров Сирии в слепых и эгоистичных действиях – поддержке франкского вторжения и получении от этого выгоды). Они пишут с облегчением, хотя и сдержанно, о претензиях на законность, которые выдвигались, о подъеме великих поборников исламского сопротивления: Туктегина, Занги, Нур ад-Дина, Саладина. Отчаянная оборона Дамаска от осаждающих его франков – замечательный пример сопротивления в открытых военных действиях местных войск и городского ополчения. Вскоре после этого, все еще на первом этапе войны, Зангиды, Айюбиды и мамлюки поочередно брали на себя ответственность за организацию обороны, что, теоретически, являлось обязанностью халифа Багдада. Халифат, ставший собственной тенью, в ходе Крестовых походов исчез полностью. Халифы не делали ничего более эффективного, чем рассылали благочестивые наставления и проповеди, а еще поздравления одержавшим победу поборникам веры. Анналы антикрестового похода содержат сведения об определенных мусульманских династиях – Зангидах, мамлюках и ряде других, – члены которых несли на своих плечах тяжкую ношу священной войны. Делали они это по самым разным причинам, как религиозным, так и политическим, и даже жертвовали жизни за веру. Понятно, что хронисты, руководствуясь благочестием, благодарностью и преданностью династии, не скупились на похвалы.

Самой впечатляющей фигурой из них, вызывавшей восхищение даже у врагов, был, конечно, Саладин. Его происхождение туманно, а взлет к власти – стремителен. Судьба предназначила ему, на беду или на счастье, роль живого олицетворения власти и престижа, и одновременно благородства и гуманности восточной цивилизации Средневековья. В то же время он был несгибаемым защитником традиционного ислама. Его описание как мусульманского optimus princeps, данное Баха ад-Дином и Имад ад-Дином, представляет нам скорее благочестивого правителя, чем отважного рыцаря, и оно никак не объясняет восхищения, которое этот человек вызывал у своих современников и преемников, друзей и врагов. Но легенда, наделившая его местом в «Чистилище» Данте, равно как и в великом множестве эпосов и сказаний, не прижилась в его собственной стране, где намного более известны и почитаемы деяния менее человечного султана Бейбарса. В мусульманских хрониках присутствуют яркие повествования об обоих героях исламского контрнаступления, а еще – о Занги, Нур ад-Дине, аль-Камале и других великих защитниках веры.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71866
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Re: Крестовые походы. Взгляд с Востока

Новое сообщение ZHAN » 17 июн 2020, 12:43

Точная характеристика – одна из больших заслуг мусульманских историков. Она используется ими в коротких, но информативных описаниях лидеров франков. Проницательность Балдуина II, воинская доблесть Ричарда Львиное Сердца, неисчерпаемая энергия Конрада Монферрата, дипломатия и скептичная ирония Фридриха II – все это было отмечено и подтверждено мусульманскими историками. Другие суждения представляются менее авторитетными; например, описание святого Людовика IX как хитрого негодяя: разве хитрость – закончить жизнь, прожитую в строгой вере и утопичном идеализме, в глупой экспедиции в Тунисе в разгар лета? (Тем не менее он предстает перед нами как живой в повествовании ибн Васила о его беседе с египетским представителем в тюрьме Мансуры.)

Арабские истории Крестовых походов сравнимы с их христианскими аналогами богатым собранием материалов и хронологической информацией (хотя информация не всегда последовательна и зачастую не совпадает с приведенной в европейских источниках), а также точностью характеристик. Мы не можем ожидать от них полной беспристрастности в отношении к врагу или глубины понимания и оригинальности. Высказанные ими взгляды – это взгляды средневековых мусульманских историков, которые колеблются между прагматизмом и механической пиетистической теологией. Лишь один человек выделяется из рядов старательных хронистов, представляясь настоящим историком, – ибн аль-Атир. Его репутация среди востоковедов снизилась из-за свободного и тенденциозного использования им источников. Но качества, которые снижают надежность его трудов, как документальных свидетельств, – это черты оригинального мыслителя, выдающегося среди множества пассивных компиляторов фактов.

Хотя для этого периода у арабов не было историка ранга Вильгельма Тирского, их общий уровень учености был выше, чем у большинства христианских современников. Следует отметить, что арабы в основном были опытнее в техниках своего творчества и более профессиональны в подходе. О причине этого уже говорилось. Арабские историки Крестовых походов, как правило, являются только частью общей исторической панорамы.

Данная тема не является первой попыткой западных авторов показать иные аспекты Крестовых походов. После «Библиотеки крестовых походов (Bibliothecque des Croisades, Paris, 1822) Мишо, великий ученый Рейно, учитель Микеле Амари, создал «Арабские хроники» (Chroniques Arabes, Paris, 1829). В этом труде он собрал переводы и пересказы отрывков из произведений средневековых арабских историков. Они были взяты из манускриптов Bibliothecque du Roi, тогда еще не изданных. Эта новаторская работа, которой до сих пользуются неарабисты, являлась последовательным рассказом о Крестовых походах, созданным на основе арабских источников. Целью автора не являлось знакомство читателя с арабскими источниками ради них самих. То же можно сказать о части, названной Historiens Orientaux («Восточные историки») знаменитого сборника Recueil des Historiens des Croisades, опубликованного во второй половине XIX века под эгидой Академии надписей и изящной словесности. Восточную часть в основном редактировал Барбье де Мейнар, и пять томов, опубликованных в Париже в 1872–1906 годах, содержат отрывки (в оригинале и в переводе) таких историков, как ибн аль-Атир, Абу Шама и Абу-ль-Фида. Этот впечатляющий труд совершенно не приспособлен для чтения, как последовательный рассказ, и его также широко критиковали за плохой подбор отрывков, ошибки в тексте и переводах. Тем не менее он остается широко цитируемым источником, как для востоковедов, так и для специалистов по истории Средневековья.

Настоящая тема – очень скромный труд, по сравнению с упомянутыми выше, разумеется, содержит выдержки из них. Но большинство цитат взяты непосредственно из оригинальных текстов. Представлю пятнадцать авторов. Разумеется, ими не исчерпывается список мусульманских авторов, писавших о Крестовых походах, но выбраны наиболее важные представители разных литературных направлений.

Критерий выбора отрывков очевиден: историческая важность, человеческий или литературный интерес, занимательные или живописные детали, возможно не имеющие исторического значения, но помогающие создать яркий запоминающийся образ.

Часть темы, посвятим Саладину и Третьему крестовому походу. Мы надеемся, что тема в целом даст ясную в целом и точную в деталях картину периода раскроет характерный стиль каждого автора.

Несколько месяцев я провел в компании мусульманских историков Крестовых походов, прочувствовал их яростную фанатичную враждебность к вере наших предков, их преданность и любовь к собственной вере и традициям, проникся их восхищением поборниками веры и мучениками, посвятившими себя ее защите. Я изучал мусульманский мир много лет, но, признаюсь честно, никогда не испытывал такого сочувственного понимания и уважения к этой цивилизации. Несмотря на все ее ошибки и неудачи, она обладала выносливостью, самоотверженностью, жертвенностью, удивительной гибкостью и способностью восстанавливаться и, главное, несгибаемой верой в абсолютный, данный свыше закон. Когда подобные качества демонстрирует противник, к ним нельзя относиться без уважения. Мы обязаны отдать им должное, не уклоняясь от фактов, и это вовсе не означает, что тем самым мы предаем свою веру.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71866
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Авторы и их труды

Новое сообщение ZHAN » 18 июн 2020, 09:57

Ибн аль-Каланиси

Абу Йала Хамза ибн Аса дат-Тамими, известный как ибн аль-Каланиси (Дамаск, 465/1073–555/1160). Самый ранний арабский историк, писавший о Крестовых походах в своей хронике Dhail ta’rikh Dimashq (Приложение к «Истории Дамаска» Хилала ас-Саби). Эта работа, которая продолжает ас-Саби в том же манускрипте, охватывает период с 363/974 до 555/1160 года – года смерти автора.

В «Истории Дамаска» говорится и о Месопотамии, но в основном она посвящена истории Сирии и Дамаска, где ибн аль-Каланиси занимал разные муниципальные и административные должности. Его труд является информацией из первых рук касательно Первого и Второго крестовых походов, до входа Нур ад-Дина в Дамаск. Рассказ обстоятелен и точен и выказывает некоторое пристрастие к династии Туктегина в Дамаске.

Стиль повествования аль-Каланиси сух и объективен, если не считать нескольких глав, написанных более стилизованной прозой. Его объективность в большинстве вопросов, рассказы очевидца о событиях, которые ему довелось пережить, и использование достоверных документов делают хронику ибн аль-Каланиси основным источником информации о первом периоде Крестовых походов.

Ибн аль-Атир

Изз ад-Дин ибн аль-Атир (555/1160 – Мосул, 630/1233) был выходцем из Месопотамии, самым знаменитым из трех братьев, хорошо известным мусульманам с арабским образованием. Его самый важный труд – Kamil at-Tawarikh («Совершенная история, или Собрание историй»). Это масштабная история всего мусульманского мира от арабских и иудейских легенд и домагометанского периода до 628/1231 года.

Для раннего периода (до начала XI века) он воспроизводит по большей части собрание ат-Табари. Но что касается последних трех веков, и, особенно, периода жизни самого автора, широта и гармоничность его суждений, богатство собранного материала и, главное, здравый личный взгляд на исторический процесс делают его свидетельства очень важным источником информации. Некоторые ученые считают аль-Атира единственным настоящим историком периода.

Столь выраженная индивидуальность также является причиной его недостатков как автора: тенденции иногда выказывать явное предпочтение династии Зангидов (Занги, Нур ад-Дин и его преемники), неточной хронологии и, временами, отсутствия уважения к источникам. Однако с этими оговорками можно только восхищаться целостностью его труда, который охватывает весь мусульманский мир от Трансоксианы до Магриба и Испании. В нем автор стремится проследить причинно-следственные связи событий, преодолевает трудности техники изложения хрониста и представляет нам факты ясно и убедительно.

Ибн аль-Атир был свидетелем Крестовых походов, хотя и не всегда сочувствующим, а также карьеры Саладина и использовал в качестве источников труды ибн аль-Каланиси, Баха ад-Дина и Имад ад-Дина. Ясность и простота его стиля, отсутствие архаизмов и декоративных элементов, отчетливое желание представить самые существенные факты создали ему репутацию главного историка поздних Крестовых походов.

Камаль ад-Дин

Камаль ад-Дин ибн аль-Адим (Алеппо, 588/1192 – Каир, 660/1262) был историком своего родного города. Он создал большой биографический труд, в наше время еще не опубликованный (Bughyat at-Talab, «Желание студентов»), от которого сохранилась только часть, а также историю города (Zubdat al-halab fi tarikh Halab, «Сливки истории Алеппо»).

Эти труды основаны на собранных материалах, охватывающих период до 641/1243 года. Его труды были для Алеппо XII и XIII веков тем же, что хроники ибн аль-Каланиси для Дамаска XII века. Для историков Крестовых походов они являются арабским взглядом на события в Северной Сирии.

Усама

Усама ибн Мункыз, эмир Шайзара (Шайзар, 488/1095 – Дамаск, 54/1188) – один из самых интересных сирийских арабов, живших в эпоху Крестовых походов. Он был человек действия и писатель, отличный наездник и охотник, любитель книг и придворный, а также беспринципный политический интриган. Большую часть своей жизни он контактировал с франками, эмирами Сирии и Фатимидами – халифами Египта, но в конце концов умер в полном забвении.

Своей репутацией он обязан автобиографии (Kitab al-Itibar, «Книга назидания с иллюстрациями»), которая дошла до нас в неполном манускрипте, хранящемся в библиотеке Эскориала. Это искренний, хотя и многословный автопортрет, а также кладезь анекдотичной информации о мусульманах и франках, современниках автора. К сожалению, сохранилась лишь часть его богатого литературного наследства, в том числе Kitab al-Asa («Книга посоха»), сборник традиционных арабских анекдотов, рифм, высказываний и поговорок. В теме приведем выдержки из этого труда.

Баха ад-Дин

Баха ад-Дин ибн Шаддад (Мосул, 539/1145–632/1234) поступил на службу к Саладину в 1188 году, стал кади для армии и остался преданным членом султанской свиты до самой смерти Саладина. При его непосредственных преемниках он стал главным кади Алеппо. Его биография султана (an-Nawadir as-Sultaniyya wa l-mahasin al-yusufiyya, «Султанские анекдоты и достоинства Юсуфа», Юсуф – собственное имя султана) является отличным историческим и биографическим источником, написанным в духе искренней преданности и восхищения, без примеси грубой лести, и основанным на личных наблюдениях. Стиль прост и свободен от литературной искусственности. Баха ад-Дин дает нам самое полное описание Саладина – таким его видели мусульмане и яркую хронику Третьего крестового похода.

Имад ад-Дин

Имад ад-Дин аль-Исфахани (Исфахан, 519/1125 – Дамаск, 597/1201) был секретарем Нур ад-Дина, а потом Саладина, работал в канцелярии при кади аль-Фадиле. Он был ученым и ритором до мозга костей и оставил ценные труды – сборник арабской поэзии XII века, разные исторические произведения, написанные от начала до конца в самом витиеватом и искусственном стиле, на какой только способен язык: белый и рифмованный стих, бесконечная череда аллитераций, метафор и двусмысленностей. Эта трудная и скучная литературная форма заставила других составителей антологий, таких как Абу Шама, приводить лишь основной смысл произведений Имад ад-Дина, однако встречаются чрезвычайно важные исторические факты, не включенные в такие синопсисы, и, чтобы их узнать, нам приходится обращаться к оригиналу. Известен исторический труд Имад ад-Дина о падении Иерусалима, охватывающий период до смерти Саладина (alFath al-qussi fi l-fath al-qudsi, что можно перевести как «Цицероново красноречие о завоевании Святого города», – высокопарный стиль виден даже в названии). Также мы знаем часть barq ash-Shami, или «Сирийская молния», которая фиксирует жизнь Саладина и его деяния, начиная с 1175 года. В этих трудах современные исследования выявили – под слоем невозможного стиля – важные сведения о карьере Саладина, а также событиях в Сирии и Месопотамии, которых Имад ад-Дин был участником и которые он описал обстоятельно, точно и трудолюбиво. Тем не менее нам приходится смириться с фактом, что в выбранных отрывках конкретные детали отчасти теряются под ворохом словесного мусора.

Абу Шама

Шихаб ад-Дин Абу-ль-Касим Абу Шама (Дамаск, 599/1203–665/1267) – филолог, преподаватель и трудолюбивый составитель антологий. Его Kita bar-Raudatain, «Книга двух садов», касающаяся династий Саладина и Нур ад-Дина, объединяет ценные материалы, для большинства которых у нас также есть первоисточники. Он цитирует (ссылается) работы ибн аль-Каланиси, Имад ад-Дина (переработанные до более скромного и терпимого стиля), Баха ад-Дина, ибн аль-Атира и др. Самыми важными для нас являются его цитаты из не дошедших до нас трудов шиитского историка Алеппо ибн аби т-Тайи (Ibn Abi t-Tayy), среди прочего автора биографии Саладина. «Книга двух садов» также воспроизводит многочисленные документы из канцелярии Саладина, большинство из них от главного секретаря, от которого также осталось собрание личных писем.

Манакиб Рашид ад-Дин

Мы используем это имя для ссылки на писателя из исмаилитской секты в Сирии – ассасинов. «Добродетели нашего господина Рашид ад-Дина» – так можно перевести название его труда, это собрание воспоминаний и анекдотов о лидере исмаилитов в Сирии, которого звали Рашид ад-Дин Синан. Он был современником Саладина. Эти записи, в которых нравоучениям придается намного больше важности, чем исторической информации, были собраны в 1324 году скромным членом секты по имени шейх Абу Фирас из Майнаки. В то время влияние исмаилитов уже шло на убыль. Отрывок, переведенный в этой теме, если приподнять завесу легенды, оказывается рассказом об убийстве Конрада Монферрата.

Ибн Васил

Джамал ад-Дин ибн Васил (Хамат, 604/1207–697/1298) занимал разные посты при последних Айюбидах и первых мамлюках. В 1261 году он был послом Бейбарса при дворе Манфреда, и завершил свою карьеру главным кади своего родного города. Его главный труд (Mufarrij al-Kurub fi akhbar Bani Ayyub, «Рассеиватель тревог, касающихся истории Айюбидов») по большей части повествует о карьере Саладина, но начинается с Зангидов и завершается после Саладина мамлюками – до 680/1282 года.

Сибт ибн аль-Джаузи

Внук более раннего хрониста ибн аль-Джаузи был известным проповедником, прожившим всю жизнь в Дамаске при Айюбидах (Багдад, 582/1186 – Дамаск, 654/1256). Его пространная и масштабная всеобщая история (Mirat az-zaman, «Зеркало времен»), два варианта которой дошли до нас, чрезвычайно важна, поскольку только из нее нам известно о некоторых событиях сирийской истории. Этой работе, к примеру, мы обязаны интереснейшими подробностями о визите Фридриха в Иерусалим, а также нашими знаниями об осаде Дамаска крестоносцами веком раньше.

Тарих Мансури

Хроника, повествующая о событиях до 631/1233 года, неизвестного чиновника при дворе Айюбидов в Сирии, некого Абу-Фадашда из Хамата, посвящена аль-Малику аль-Мансуру, эмиру Химса, отсюда и название – Мансурова хроника. Она представляется важной, поскольку излагает некоторые факты визита Фридриха II на Святую землю, а также конца мусульман на Сицилии, как описано сицилийскими арабами, которые прибыли в Сирию как эмиссары и беженцы. Эти ценные фрагменты были отредактированы Амари.

Ибн Абд аз-Захир

Мухий ад-Дин ибн Абд аз-Захир (Каир, 620/1233–692/1293) был секретарем мамлюкских султанов Бейбарса и Калауна, компилятором официальных актов канцелярии и позднее их биографом на основе собранных им материалов. Части биографии Бейбарса (Sirat al-Malik az-Zahir) до сих пор существуют, равно как и антология, собранная его племянником Шафи аль-Аскалани. Большую часть биографии Калауна можно найти в анонимном труде Tashrif al-ayyam wa l-usur bi-sirat as-Sultan al-Malik al-Mansur («Чествование лет и дней через жизнь султана аль-Малика аль-Мансура»). Ибн Абд аз-Захир также создал жизнеописание сына Калауна – аль-Ашрафа, покорителя Акры, фрагмент которого был опубликован. Остальная работа этого автора пока не опубликована, несмотря на ее важность, как свидетельства очевидца, а также поскольку она содержит ценные официальные документы (письма, договоры и т. д.). Естественно, угодливость автора в отношении своих хозяев заставляет использовать его информацию с осторожностью.

Ташриф
См. ибн Абд аз-Захир

Макризи

Таки ад-Дин аль-Макризи (Каир, 776/1364–845/1442), великий ученый и собиратель древностей, собрал ценные материалы по исторической топографии Египта. Важным для нас является один из его исторических трудов, который почти полностью составлен из произведений других авторов (ибн Васил, Сибт ибн аль-Джаузи, ибн Абд аз-Захир и др.). Он является воистину ключевым при современном состоянии наших знаний. Его Kitab as-sulukh fi marifa tarik al-mulukh – «Торная дорога для познания царских династий» – включила историю Айюбидов и мамлюков с 577/1187 до 840/1436 года. В ней можно найти описание двух франкских экспедиций в Египет и описание финальной победы мамлюков в Сирии.

Ибн аль-Фурат

Назир ад-Дин ибн аль-Фурат (Каир, 735/1334–807/1405) был, как Макризи и почти все его современники, составителем антологий. Их важность зависела от тех источников, которые они использовали. Его Tarikh ad-duwal wa l-muluk – «История династий и королей» содержит интересные материалы о ранних мамлюках до конца XIV века. Также важным является список цитат из не дошедших до нас трудов шиитского историка Алеппо ибн аби т-Тайи (Ibn Abi t-Tayy) о жизни и временах Саладина.

Аль-Айни

Бадр ад-Дин аль-Айни (Айнтаб, 762/1360 – Каир, 855/1451) был мамлюкским чиновником и придворным, а также филологом и исследователем хадисов. Он также стал составителем всеобщей истории Iqd al-Juman fi tarikh ahl az-zaman – «История человечества в разные эпохи», к которой обычно обращаются в поисках источников, пока не приписанных известным авторам или к которым нет прямого доступа.

Абу-ль-Фида

Абу-ль-Фида Имад ад-Дин Исмаил ибн Али аль-Айюби, Абулфеда арабистов XVIII и XIX веков, вызывающая расположение фигура, эмир и литератор (в стиле Усамы). Он принадлежал к дому Айюбидов после того, как он утратил власть, вытесненный из Сирии и Египта мамлюками. Он заставил их признать свои права на Хамат, где правил, имея титул аль-Малик аль-Муайяд до самой смерти. Его два основных литературных труда – по истории (Mukhtasar tarikh al-Bashar – «Краткая история рода человеческого») и по географии (Takwim al-Buldan – «Упорядочение стран») – были среди первых сочинений арабской литературы, ставших известными и частично изданными в Европе после начала здесь современного движения арабистов. Это привело сначала к переоценке значения этих двух антологий, которые впоследствии были почти полностью вытеснены обнаруженными более старыми оригиналами. Часть истории, касающаяся времени жизни автора, сохраняет интерес. Он видел, будучи молодым человеком, падение Триполи и Акры и стал очевидцем трагического конца Крестовых походов.

Абу-ль-Махасин

Абу-ль-Махасин ибн Тагрибирди (Каир, 813/1441–874/1468) был одним из большой группы воинов и ученых, которые процветали в эпоху мамлюков. Его знаменитая история Египта – An-Nujum az-Zahira fi muluk Misr wa l-Kahira – «Блестящие звезды владык Египта и Каира» – масштабная хроника египетской истории до 857/1453 года. Но она целиком является антологией трудов, написанных другими авторами. Его рассказ об осаде и падении Акры при аль-Ашрафе (из современного источника), в сравнении с повествованием Абу-ль-Фида, представляется самым интересным из всех известных нам описаний этого события. В опубликованной биографии султана ибн Абд аз-Захира нет упоминания об этом событии.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71866
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

От Годфруа до Саладина

Новое сообщение ZHAN » 19 июн 2020, 12:16

Наши основные источники информации о Первом крестовом походе ибн аль-Каланиси из Дамаска и ибн аль-Атир из Месопотамии. Если ибн аль-Каланиси ограничивается хронологическим перечислением событий, то ибн аль-Атир рассказывает о разных этапах Крестового похода, увязывая их в общую картину христианского восстания против ислама, начиная с завоевания Испании и норманнского вторжения на Сицилию. Он дает самый полный и убедительный, если и не строго фактический рассказ о падении Антиохии и Иерусалима, создании христианских государств на Святой земле и первых попытках мусульман отомстить.

Франки захватывают Антиохию. Ибн аль-Атир

Сила франков впервые стала очевидной, когда в году 478/1085–1086 они вторглись на территории ислама и захватили Толедо и другие районы Андалусии. Затем в 484/1091 году они напали на остров Сицилия и покорили его (дата явно относится к концу Норманнского завоевания), после чего обратили свои взоры на африканское побережье. Некоторые из покоренных ими территорий впоследствии были отвоеваны, но, как вы увидите, у франков были другие успехи.

В 490/1097 году франки напали на Сирию. Вот как все начиналось. Балдуин, их король (этот Балдуин – Bardawil – мифический персонаж, собранный из разных Балдуинов Фландрии и Иерусалима; или же первого Балдуина ошибочно считали королем на западе), родственник Рожера-франка, который покорил Сицилию, собрал большую армию и послал сообщение Рожеру. В нем было сказано: «Я собрал большую армию и теперь направляюсь к тебе, чтобы использовать твои базы для покорения африканского побережья. Так мы с тобой станем соседями».

Рожер собрал своих приближенных, чтобы посоветоваться об этих предложениях. «Это будет хорошо и для них, и для нас, – решили они, – ибо таким образом эти земли будут обращены в истинную веру». Этот самый Рожер поднял одну ногу, громко пустил газы и заявил, что их совет ничего не стоит. Если эта армия придет, ей понадобится много продовольствия, флот, чтобы переправить ее в Африку, и подкрепление. Если франкам удастся покорить эту территорию, им понадобится снабжение продовольствием с Сицилии. Это будет стоить годового дохода с урожая. Если у них ничего не выйдет, они вернутся сюда, и от них будут только неудобства и неприятности. А Тамим (эмир Туниса из Зангидов Тамим ибн Муиз) скажет, что он, Рожер, нарушил договор с ним, и дружественным, равно как и торговым отношениям с ним придет конец. Африка никуда не денется. Рожер решил, что, когда он будет достаточно силен, он сам ее захватит.

Он призвал посланца Балдуина и сказал: «Если вы решили воевать с мусульманами, лучше сначала освободите Иерусалим от их правления, и заслужите этим большие почести. А я связан обещаниями и договорами с правителями Африки». Итак, франки приготовились и решили напасть на Сирию.

Согласно другому варианту, Фатимиды Египта испугались, когда увидели, что Сельджукиды расширяют свою империю через Сирию до Газы, а Атзиз даже вторгся в Египет (генерал сельджукидского султана Малик-шаха, в 1076 году напавший на Египет из Палестины). Поэтому они пригласили франков вторгнуться в Сирию и защитить Египет от мусульман (разумеется, Фатимиды тоже были мусульманами, но они были еретиками, выступавшими против суннитского ислама).

Когда франки решили напасть на Сирию, они направились на восток – к Константинополю, чтобы переправиться через пролив и попасть на мусульманскую территорию более простым сухопутным путем. Когда они подошли к Константинополю, император Востока отказал им в разрешении пройти через его владения. Он сказал: «Если вы сначала не пообещаете мне Антиохию, я не разрешу вам пройти в мусульманские земли». Его подлинным намерением было подбить их напасть на мусульман, поскольку он был убежден, что турки, чью неодолимую власть над Малой Азией он видел, уничтожат их всех. Франки приняли его условие, и в 490/1097 году переправились через Босфор в Константинополе. Иконий и вся остальная территория, куда теперь двигались франки, принадлежала Кылыч Арслану ибн Сулейману ибн Кутлумишу, который преградил им путь своими войсками. Они прорвались (в районе Дорилея) в месяце раджаб 490/ июле 1097 года, перешли Киликию (буквально – земля сына Армена – так арабские авторы называют Малую Армению). Наконец, они дошли до Антиохии и осадили ее.

Когда Яги Сиян, правитель Антиохии, услышал об их приближении, он не знал, как поведут себя христиане города, поэтому вывел за стены одних только мусульман, чтобы они рыли траншеи, а на следующий день заменил их христианами, которым поручил продолжить работу. Когда они в конце дня собрались по домам, он не пустил их обратно. Антиохия ваша, сказал он, но вам придется оставить ее мне, пока я не увижу, что будет между нами и франками. Они спросили, кто защитит их женщин и детей, и правитель заверил, что позаботится о них. Тогда христиане Антиохии смирились со своей судьбой и в течение девяти месяцев, пока город оставался в осаде, жили в лагере франков.

Яги Сиян продемонстрировал небывалую смелость и мудрость, силу и рассудительность. Если бы все франки, которые умерли, остались живы, они бы заняли все земли ислама. Он защитил семьи христиан Антиохии, и с их голов не упал ни один волос.

Осада затянулась, и франки договорились с одним из защитников города, который отвечал за башни. Это был человек, делавший кирасы, по имени Рузбих (другой вариант чтения – Фируз), которого подкупили большой суммой денег и участком земли. Он работал в башне, которая стояла над рекой, в том месте, где она вытекает из города в долину. Франки заключили сделку с этим человеком – будь он проклят! – и он провел их к водным воротам. Франки открыли их и вошли в город. Еще одна банда франков забралась в башню по веревкам. На рассвете, когда больше 500 франков вошли в город, а защитники были утомлены ночным бдением, послышались звуки труб. Яги Сиян проснулся и спросил, что за шум. Ему сказали, что трубы играли в цитадели, а значит, ее, наверное, взяли.

На самом деле звуки доносились не из цитадели, а из башни. Яги Сиян запаниковал. Он открыл ворота города и в ужасе бежал. С ним было не больше тридцати человек. К правителю прибыл командир гарнизона, но, узнав, что Яги Сиян бежал, он последовал его примеру, воспользовавшись другими воротами. Тем самым он оказал помощь франкам, поскольку, если бы он продержался еще час, с ними было бы покончено. Они толпой вошли в город через ворота, разграбили его и убили всех мусульман, которых встретили. Это случилось в первом месяце джумада 491/ апреле – мае 1098 года (3 июня, согласно европейским источникам).

Что касается Яги Сияна, когда солнце встало, он успокоился и осознал, что успел удалиться на несколько фарсахов от города (один фарсах – парсанг – около 4 миль). Он спросил своих спутников, где они находятся, и, услышав, что до Антиохии четыре фарсаха, жестоко раскаялся в том, что решил спасаться, а не бороться с иноземцами. Он стал стенать и рыдать, понимая, что бросил на произвол судьбы своих жен и детей. Его горе было таким сильным, что он лишился чувств и упал с коня. Спутники попытались поднять его и усадить в седло, но не преуспели, и оставили его лежащим на земле, посчитав мертвым, а сами отправились дальше. Он уже был при последнем издыхании, когда его нашел армянский пастух, убил, отрезал голову и отнес франкам в Антиохию.

Франки написали правителям Алеппо и Дамаска, что их не интересуют мусульманские города, за исключением тех, что раньше принадлежали Византии. Это был обман, рассчитанный на то, чтобы убедить этих правителей не помогать Антиохии.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71866
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Мусульманские нападения на франков и их результаты

Новое сообщение ZHAN » 20 июн 2020, 11:46

Ибн аль-Атир

Когда Кавам ад-Даула Кербога (турецкий эмир Мосула) услышал, что франки взяли Антиохию, он собрал армию и пошел в Сирию, где разбил лагерь в районе Мардж-Дабик. Все турецкие и арабские силы в Сирии присоединились к нему, за исключением армии из Алеппо. Среди его сторонников были: Дукак ибн Тутуш (правитель Дамаска из Сельджукидов, которого вскоре сменил его военачальник, атабек Туктегин, чье имя следующее в списке, ставший самым активным и непримиримым противником крестоносцев во время первой фазы завоеваний), атабек Туктегин, Джанах ад-Даула из Химса, Арслан Таш из Санджара и другие, не столь важные эмиры.

Когда франки услышали об этом, они встревожились и испугались, потому что их армия была уже слабой, и ей не хватало продовольствия. Мусульмане наступали и оказались лицом к лицу с франками как раз перед Антиохией. Кербога думал, что кризис заставит мусульман сохранить лояльность ему, но настроил их против себя гордыней и дурным обращением. Они втайне сговорились предать его и покинуть в разгар сражения.

Взяв Антиохию, франки стояли там лагерем в течение двенадцати дней без еды. Богатые ели своих лошадей, а бедняки – падаль и листья с деревьев. Их лидеры, видя, что дело плохо, написали Кербоге, требуя безопасного прохода через его территорию, но тот отказался, заявив: «Вам придется пробиваться силой».

Среди лидеров франков был Балдуин (впоследствии Балдуин II), Сен-Жилль, Годфруа Буйонский, будущий граф Эдессы, и Боэмунд Антиохийский. С ними был также святой человек, имевший на них большое влияние, который заявил, что Мессия закопал копье в Qusyan – большом сооружении в Антиохии (речь идет о церкви Святого Петра в Антиохии; в арабских источниках ее называют Qusyan, по имени человека, сын которого был воскрешен из мертвых святым Петром). «Если вы его найдете, то одержите победу, а если нет – умрете». Перед этим он закопал копье в определенном месте и скрыл все следы. Он заставил франков поститься и каяться в течение трех дней, а на рассвете четвертого дня повел их к месту, где закопал копье, и они его выкопали (такой видит находку священного копья с участием Петра Бартоломью, мусульманин-рационалист). После этого он воскликнул: «Возрадуйтесь! Ваша победа обеспечена!» И на пятый день франки покинули город группами по пять или шесть человек.

Мусульмане сказали Кербоге: «Ты должен идти в город и убить их всех, когда они будут выходить. Легко поймать их сейчас, когда они разделились». Но Кербога ответил, что надо подождать, когда они выйдут все, и тогда их убить. Он не позволил людям атаковать врага, и, когда какие-то мусульмане убили группу франков, он лично позаботился, чтобы осудить такое поведение и предотвратить повторение.

Когда все франки покинули город, и в Антиохии не осталось никого, они начали мощную атаку, и мусульмане бежали. Это была ошибка Кербоги. Сначала он отнесся к мусульманам с презрением, а потом не позволил убить франков. Мусульмане обратились в бегство, не нанеся ни одного удара и не выпустив ни одной стрелы. Последними бежали Сукман ибн Артук и Джанах ад-Даула, которые были посланы устроить засаду. Кербога спасся вместе с ними.

Когда франки увидели это, они побоялись, что им устроили ловушку, поскольку не было никакого боя, от которого следовало бежать. И они не осмелились преследовать мусульман. Единственными мусульманами, которые держались твердо, были люди со Святой земли, которые сражались, ибо старались заслужить одобрение Всевышнего, стать мучениками. Франки убивали их тысячами. Они разграбили их лагерь, унесли продовольствие, имущество, оружие, увели коней и присвоили все это себе.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71866
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Франки берут Мааррат-ан-Нуман

Новое сообщение ZHAN » 21 июн 2020, 14:18

Ибн аль-Атир

Нанеся удар мусульманам, франки двинулись на Мааррат ан-Нуман и осадили его. Жители храбро защищали свой город.

Когда франки поняли, что решимость и упорство защитников не сломить, они построили деревянную башню, высокую, как городские стены, и забрались на самый ее верх, но не причинили защитникам особого вреда.

Однажды ночью нескольких мусульман внезапно охватила паника. Они по непонятной причине решили, что если забаррикадируются в самой высокой постройке города, то им будет легче себя защитить. Поэтому они спустились со стены и покинули позицию, которую защищали. Другие заметили их бегство и последовали их примеру, оставив большой участок стены незащищенным.

Так одна группа следовала за другой, и вскоре вся стена осталась незащищенной, и франки забрались на нее, используя осадные лестницы.

Их появление в городе привело мусульман в ужас, и они закрылись в своих домах. Три дня не прекращалась бойня. Франки убили больше 100 000 жителей и взяли несчетное число пленных.

Захватив город, франки провели в нем шесть недель, после чего отправили экспедицию в Акру, которую осаждали четыре месяца. Хотя они проделали несколько брешей в стенах, взять город штурмом не смогли.

Мункид, правитель Шайзара, заключил с ними договор об Акре, и они оставили ее, направившись к Химсу. Там правитель Джанах ад-Даула тоже заключил с ними договор, и они выступили к Акре мимо ан-Наварика. Однако Акру они не взяли.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71866
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Франки покоряют Иерусалим

Новое сообщение ZHAN » 22 июн 2020, 08:56

Ибн аль-Атир

Тадж ад-Даула Тутуш (сирийский Сельджукид, брат Маликшаха) был господином Иерусалима, но отдал его, как фьеф, эмиру Сукману ибн Артуку, туркмену. Когда франки разгромили турок в Антиохии, бойня лишила их мужества, и египтяне, которые видели, что армии турок ослаблены дезертирством, осадили Иерусалим под командованием аль-Афдаля ибн Бадр аль-Джамали (визирь Фатимидов).

В городе были сыновья Артука, Сукман и Ильгази, их брат Сунидж и племянник Якути. Египтяне доставили больше сорока осадных машин, обстреляли Иерусалим и проломили стены в нескольких местах. Жители оказали сопротивление, и осада и бои велись больше шести недель. В конце египтяне заставили город сдаться. Это было в месяце шабан 489 / августе 1096 года (если бы эта дата была верна, то не было бы связи с падением Антиохии; на самом деле египтяне взяли Иерусалим в 1098 году). Аль-Афдаль хорошо обошелся с Сукманом, Ильгази и их друзьями. Он дал им много денег и отпустил. Они отправились в Дамаск, а потом пересекли Евфрат. Сукман обосновался в Эдессе, а Ильгази отбыл в Ирак. Египетским правителем Иерусалима стал некто Ифтихар ад-Даула – который все еще был там во время, о котором мы говорим.

После тщетной попытки взять Акру осадой франки пришли к Иерусалиму и осаждали его шесть недель или больше. Они построили две башни, одну из которых, расположенную возле Сиона, мусульмане сожгли и убили всех, кто был в ней. Она еще продолжала гореть, когда прибыл гонец с просьбой о помощи. Он же принес весть, что другая часть города пала.

На самом деле Иерусалим был взят с севера утром в пятницу, 22-й день месяца шабан 492 / 15 июля 1099 года. Население было предано мечу франками, которые неделю грабили окрестности. Отряд мусульман забаррикадировался в Mihrab Dawud (в европейских источниках – Башня Давида, расположенная в цитадели; не путать с небольшим святилищем, носившим то же название, в окрестностях Храма) и сражался несколько дней. Им обещали жизнь в обмен на капитуляцию. Франки сдержали слово, и эта группа мусульман ночью ушла в Аскалон.

В Masjid al-Aqsa (мечеть аль-Акса) франки убили 70 000 человек, и среди них много имамов и мусульманских ученых, набожных людей и аскетов, которые покинули свои дома, чтобы вести благочестивую жизнь в Святом городе. Франки сняли с Купола Скалы сорок или больше серебряных канделябров, каждый из которых весил 3600 драм, и большую серебряную лампу, весившую сорок четыре сирийских фунта, а также сто пятьдесят серебряных канделябров меньшего размера и еще двадцать золотых. Было много и другой добычи (мусульмане, веря, что с этой скалы Мухаммед вознесся на небеса, построили над ней так называемую мечеть Умара, главный исламский памятник Иерусалима; оттуда и добыча).

Беженцы из Сирии добрались до Багдада в месяце Рамадан. Среди них был кади Абу Сад аль-Харави. Они рассказали людям халифа историю, которая тронула их сердца и вызвала слезы. В пятницу они пошли в мечеть и попросили помощи, плача так, что те, кто был вокруг, тоже начинали плакать, слушая о страданиях мусульман в Святом городе: мужчин убивали, женщин и детей уводили в плен, дома разоряли. Из-за ужасных трудностей, которые им довелось пережить, им разрешили нарушить пост.

Разлад между мусульманскими принцами – мы в этом убедимся – позволил франкам завоевать страну. Абу л-Музаффар аль-Абиварди, иракский поэт X–XI веков, написал на эту тему несколько поэм, в одной из которых сказано:

Мы мешали кровь с текущими слезами, и в нас не осталось места для жалости.

Лить слезы – худшее орудие мужчины, когда мечи ворошат угли войны.

Сыны ислама, позади вас битвы, в которых головы падают к ногам.

Смеете ли вы спать в благословенной тени безопасности, где жизнь так же нежна, как цветок орхидеи?

Как может глаз прятаться под веками в то время, когда несчастья будят всех спящих?

Пока ваши сирийские братья могут спать только на спинах своих коней или в животах стервятников.

Должны ли чужеземцы богатеть на нашем бесславии, пока вы ведете приятную жизнь, как люди, чей мир в мире?

Когда пролита кровь, когда красивые девушки вынуждены от стыда закрывать лица руками.

Когда белые острия мечей красны от крови, и наконечники копий покрыты бурыми пятнами.

При звуке меча, ударяющего по копью, волосы малых детей белеют.

Это война, и мужчина, который избегает водоворота, чтобы спасти свою жизнь, должен покаянно скрипеть зубами.

Это война, и неверный сжимает в руке обнаженный меч, готовясь снести нам головы.

Это война, и тот, кто лежит в гробнице Медины, кажется, призывает: «О сыны Хашима!» (пророк из могилы упрекает своих потомков (сынов Хашима), то есть недостойных халифов, не проявляющих энтузиазма в сопротивлении крестоносцам).

Я вижу, что мой народ не спешит направить копья против врага, я вижу, что наша вера опирается на слабые столбы.

Боясь смерти, мусульмане избегают огня сражения, отказываются верить, что смерть непременно найдет их.

Должны ли тогда арабские воины покорно страдать, пока храбрые персы закрывают глаза на свое бесчестье?
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71866
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Захват Боэмунда Антиохийского

Новое сообщение ZHAN » 23 июн 2020, 09:50

Ибн аль-Атир

В месяце зулькада этого года (493 / сентября 1100) Кумуштикин ибн ад-Данишманд Таилу, правитель Малатии, Сиваса и других территорий, встретил Боэмунда-франка, одного из франкских лидеров, возле Малатии. Прежний правитель Малатии имел договор о дружбе с Боэмундом и попросил его о помощи. Боэмунд прибыл с 5000 человек, но был разбит в сражении и взят в плен ибн ад-Данишмандом.

Тогда семь франкских графов прибыли из-за моря, чтобы освободить Боэмунда. Они подошли к крепости, названной Анкурийя, взяли ее и убили всех мусульман, которые в ней были, после чего перешли к другому форту и осадили его.

Исмаил ибн ад-Данишманд, защищавший форт, собрал большую армию, устроил им засаду и бросил вызов в бою. В сражение вступили крупные силы, и из 300 000 франков только 3000 сумели спастись. Но и они были ранены и измучены. Ибн ад-Данишманд напал на Малатию, захватил ее и пленил правителя.

Франкская армия вышла из Антиохии, чтобы бросить ему вызов, но он вступил в бой и разбил ее. Все это случилось в течение нескольких месяцев.

Смерть Годфруа и последовавшие за ней завоевания франков

Ибн аль-Атир

В этом году (491/1100) Годфруа, франкский король Сирии, правитель Иерусалима, пошел на прибрежный город Акра и осадил его, но был убит стрелой (все мусульманские источники утверждают, что Годфруа был убит в бою). До своей смерти он укрепил город Яффа и передал его франкскому графу по имени Танкред. После смерти Годфруа его брат Балдуин пошел на Иерусалим. С ним было 500 воинов конных и пеших. Когда ибн Дукак, правитель Дамаска, услышал об этом, он повел свою армию против них. С ним был Джанах ад-Даула из Химса. Вместе они разбили франков.

В том же году франки взяли Сарудж в Месопотамии. В их руках уже была Эдесса, по соглашению с жителями, большинство которых были армяне, и только несколько мусульман.

В это время Сукман собрал большую армию туркмен в Сарудже и напал на франков, но потерпел поражение. Это было в первом месяце раби / январе-феврале 1100 года. Когда франки разбили мусульман, они пошли на Сарудж, осадили его и взяли. Они убили большинство мужчин, увели в рабство женщин и разорили город. Только те, кто сумели заблаговременно выбраться из города, спаслись.

В том же году франки взяли порт Хайфа, что недалеко от Акры, и изгнали население. В месяце раджаб / мае они атаковали и взяли Кесарию, убили население и разграбили город.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71866
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Франк Сен-Жилль осаждает Триполи

Новое сообщение ZHAN » 24 июн 2020, 09:05

Ибн аль-Атир

Франк Сен-Жилль (Раймунд де Сен-Жилль, граф Тулузы и основатель франкской династии в Триполи) и Кылыч Арслан ибн Сулейман ибн Кутлумиш, правитель Икония, сошлись в сражении. У Сен-Жилля было 100 000 человек (едва ли стоит указывать, что это нелепое преувеличение, как это часто бывает с данными мусульманских хронистов), а у Кылыч Арслана только несколько. В бою франки были разбиты, многие убиты или взяты в плен, и Кылыч Арслан вернулся домой с добычей от этой неожиданной победы.

Побежденный Сен-Жилль удалился в Сирию, имея при себе только 300 человек. Правитель Триполи Фахр аль-Мульк ибн Аммар послал к эмиру Яхузу, который правил Химсом для Джанаха ад-Даула, и к Дукаку ибн Тутушу, правителю Дамаска, чтобы предложить им воспользоваться благоприятной возможностью – слабостью Сен-Жилля.

Яхуз отправился лично, а Дукак послал 2000 человек, к которым присоединилось подкрепление из Триполи. Они собрались у ворот Триполи и вызвали Сен-Жилля на бой.

Принц франков приказал сотне своих людей напасть на отряд из Триполи, другой сотне – на армию из Дамаска. Еще 50 человек напали на отряд из Химса. 50 человек он оставил при себе.

Люди из Химса бежали, едва увидев противника, за ними последовали люди из Дамаска. Только люди из Триполи были тверды и дали бой. Когда Сен-Жилль понял, что происходит, он возглавил отряд из 200 других франков, который напал на мусульман, разогнал их и убил семь тысяч. Затем он осадил Триполи – ему помогло местное население с гор и из окрестных селений, которое было в основном христианским.

Горожане упорно защищались, и 300 франков были убиты. Сен-Жилль заключил с ними договор, и в обмен на деньги и лошадей снял осаду Триполи и напал на Тортосу, что в той же провинции. Осада была успешной. Франки убили большую часть населения, после чего пошли к форту Ат-Тубан, что недалеко от Ранийи, где командиром был некто ибн аль-Арид.

В битве, которая имела место, мусульмане одержали верх и взяли в плен одного из главных франков, за которого Сен-Жилль предложил выкуп в 100 000 динаров, и еще 1000 пленных, но предложение не было принято (в средневековом мусульманском мире существовали разные значения динара; «официальный» эквивалент – 4,25 грамма чистого золота).
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71866
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Re: Крестовые походы. Взгляд с Востока

Новое сообщение ZHAN » 25 июн 2020, 10:07

Боэмунд освобожден, а Балдуин потерпел поражение при Рамле

Ибн аль-Атир

В этом году (495/1102) Данишманд освободил франка Боэмунда, правителя Антиохии, о пленении которого мы рассказали. Выкуп был 100 000 динаров и возвращение дочери Кылыч Арслана, которую Боэмнуд взял в плен. Освободившись, Боэмунд направился прямо в Антиохию, где его прибытие вселило энтузиазм и подняло моральный дух его людей. Вскоре после этого он послал гонцов через Сирию в Киннасрин и окрестности, чтобы потребовать дань. Это вызвало страдания мусульман, которые свели на нет славные дела Данишманда.

В том же году Сен-Жилль осадил Хисн-аль-Акрад (Крак-де-Шевалье – могущественная крепость, расположенная к северо-востоку от Триполи, которая сыграла важную роль в истории Крестовых походов).

Джанах ад-Даула собирал армию, чтобы напасть на франков с тыла, когда был убит в большой мечети Химса членом секты батинитов (они же исмаилиты и ассасины; террористическая деятельность этой секты, о которой есть упоминания во всех историях Крестовых походов, не приветствовалась ни мусульманами, ни, разумеется, франками). Говорят, что родственник короля Балдуина вложил нож в руку убийцы.

Наутро после смерти Джанах ад-Даула Сен-Жилль появился у стен Химса, осадил его и взял. Из Химса он стал контролировать все владения Джанах ад-Даула.

Во втором месяце джумада/апреле 1102 года граф осадил Акру и едва не захватил ее. Он доставил к стенам города осадные машины и башни и блокировал гавань шестнадцатью галерами. Мусульмане собрались со всего побережья, сожгли осадные машины и башни врага и потопили его корабли. Аллах даровал мусульманам славную победу над неверными.

Франкский граф Эдессы провел много месяцев, осаждая Бейрут, но в конце концов оставил тщетные попытки и увел войска.

Наконец, в месяце раджаб/мае 1102 года египетские армии двинулись на Аскалон, чтобы не позволить франкам занять остатки египетских владений в Сирии. Когда Балдуин Иерусалимский услышал новость, он выступил на мусульман с 700 кавалеристами. Но Аллах даровал победу мусульманам, и франки понесли большие потери. Балдуин попытался спастись, спрятавшись в зарослях тростника, но его выкурили оттуда, и он сильно обгорел. Он бежал в Рамлу, преследуемый мусульманами, и сумел добраться до Хайфы, хотя многие его спутники были убиты или взяты в плен.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71866
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Франки берут Джубайль и Акру

Новое сообщение ZHAN » 26 июн 2020, 09:12

Ибн аль-Атир

В этом году (497/1103–1104) некоторые корабли из земли франков достигли Лаодикеи. Они привезли солдат, купцов, паломников и других людей. Сен-Жилль использовал их как сухопутное и морское подкрепление в осаде Триполи и продолжал нападать на город. Но он не смог довести дело до конца и стал нападать на Джубайль.

Когда жители поняли, что дальнейшее сопротивление бесполезно, они попросили мира и сдали город. Но франки не выполнили условий мирного соглашения. Они захватили имущество мусульман, используя все доступные им формы насилия, и даже пытки.

После Джубайля франки пошли дальше к Акре на помощь Балдуину, королю Иерусалима. Город был осажден с суши и моря. Его правителем был некий Банна, известный, как Захр ад-Даула аль-Джуйуши, по имени фатимидского визиря аль-Малика аль-Джуйуши аль-Афдаля. Он оказал упорное сопротивление, хотя атаки не прекращались, но в конце концов капитулировал и покинул город. Франки взяли его штурмом и обрушили всю свою ярость на население.

Правитель бежал в Дамаск, но через некоторое время вернулся в Египет, чтобы защититься перед аль-Афдалем, который принял его объяснения.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71866
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Сук Ан и Чекермиш возглавляют экспедицию против франков

Новое сообщение ZHAN » 27 июн 2020, 11:25

Ибн аль-Атир

Пока франки завоевывали и обустраивались на территориях ислама, правители и армии ислама воевали между собой, сея разлад и вызывая отсутствие единства среди своих народов и ослабляя их могущество, которое они могли бы использовать для противоборства с врагом.

В городе Харран правил один из мамлюков Малик-шаха по имени Караджа, который годом раньше покинул город под командованием Мухаммеда аль-Исфахани. Этот человек, опираясь на народную поддержку, восстал против Караджа, потому что тот был тиран, а аль-Исфахани – умный и грамотный человек. Единственным сторонником Караджа в Харране был турок по имени Жавали, с которым аль-Исфахани подружился и сделал его командиром армии. Однажды, когда они вместе пили и аль-Исфахани опьянел, Жавали убил его – с молчаливого согласия одного из слуг. Затем франкская армия из Эдессы пошла на Харран.

Муин ад-Даула Сукман и Шамс ад-Даула Чекермиш (первый, как уже говорилось раньше, был артукидским эмиром Хисн-Кайфы, а второй – эмиром Мосула) устроили вендетту, вызванную убийством Чекермишем племянника Сукмана. Об этом пойдет речь дальше. Узнав, что случилось, они предложили объединить свои силы, чтобы спасти положение в Харране. Каждый заявил, что отдает себя Аллаху и ждет награды только от него. Они приветствовали инициативы друг друга и встретились на берегу реки Хабур, где подтвердили свой союз.

Вместе они пошли на франков. У Сукмана было 7000 туркменских кавалеристов, а у Чекермиша – 3000 турецких конников, а также арабы и курды. Они встретили врага на берегу реки Балих, где в мае 1104 года состоялась битва. Мусульмане сделали вид, что отступают, и франки преследовали их на протяжении двух фарсахов. Потом мусульмане набросились на своих преследователей и убили их. Туркмены взяли много добычи. Добыча оказалась не только большой, но и очень ценной, потому что они находились рядом с регионами, где властвовали франки.

Боэмунд Антиохийский и Танкред Галилейский находились на некотором расстоянии от главных сил армии. Они прятались за холмом, откуда должны были напасть на мусульман в разгар битвы. Появившись, они обнаружил, что франки бегут, а их владения грабят. Они дождались ночи и отступили, преследуемые мусульманами, которые убили и взяли в плен многих. Боэмунд и Танкред с шестью рыцарями спаслись.

Балдуин Эдесский бежал с группой своих графов. Они направились в сторону Балиха, но их кони увязли в грязи, и их схватил отряд туркмен Сукмана. Балдуина отвели в шатер хозяина, но Сукман в это время отсутствовал – вместе с отрядом он преследовал Боэмунда.

Воины Чекермиша поняли, что армия Сукмана захватила добычу из лагеря франков, в то время как сами они вернулись с пустыми руками, и сказали Чекермишу: «Что мы должны говорить нашим людям или туркменам, если солдаты Сукмана захватили всю добычу, а у нас нет ничего?» Они убедили его захватить графа из шатра Сукмана.

Когда Сукман вернулся, он очень разозлился, а его люди вскочили в седла и приготовились броситься в погоню. Но Сукман остановил их и сказал: «Мусульмане лишатся мужества из-за нашей ссоры и обрадуются нашему примирению. Я не желаю доставлять удовольствие противнику. Он не увидит, как я даю волю гневу и выплескиваю его на своих собратьев по вере».

Сукман вернулся на поле боя, поднял оружие и знамена, брошенные франками, велел своим людям надеть одежды франков и сесть на их коней и направил их к фортам, занятым франками в Шайхане. Думая, что их люди возвращаются с победой, те вышли им навстречу из первого форта и были убиты. Мусульмане взяли форт и повторили трюк со следующими фортами.

Тем временем Чекермиш пошел на Харран, занял его, оставил там доверенного офицера, проследовал дальше и две недели осаждал Эдессу. Потом он вернулся в Мосул, взял с собой Балдуина, которого захватил из шатра Сукмана, и установил выкуп в размере 35 000 и еще сто шестьдесят мусульманских пленных.

Франки потеряли 12 000 человек.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71866
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Балдуин Эдесский и Танкред Атиохийский

Новое сообщение ZHAN » 28 июн 2020, 13:32

Ибн аль-Атир

Когда Жавали (турецкий эмир, который захватил Мосул у Чекермиша, тюремщик Балдуина) добрался до Макисина, он освободил франкского графа, который был пленником в Мосуле. Он привез его с собой. Имя графа – Балдуин. Он был правителем Эдессы, Саруджа и других городов. Находясь в тюрьме, он предлагал огромные суммы за свое освобождение, но так и не получил свободу. После того как он провел в тюрьме пять лет (с 1104 по 1108 год), Жавали освободил его и подарил почетные одежды. Было договорено, что выкуп составит некое количество динаров, освобождение мусульман, которые находились в плену у его людей, и обязательство прийти на помощь Жавали, когда возникнет необходимость.

Когда условия были согласованы, Жавали отправил графа в форт Джабар под надзор его правителя, коего звали Салим ибн Малик, до прибытия племянника графа Жослена, храброго франкского рыцаря и принца Телль-Башира. Он был взят в плен в том же бою, что и граф, но выкупил себя за 20 000 динаров. Жослен прибыл в Джабар в качестве заложника за графа, который свободно отправился в Антиохию. После этого Жавали освободил Жослена, приняв в качестве заложников вместо него племянников его и графа. Жослен направился вслед за графом, чтобы укрепить его решимость освободить мусульманских пленных, заплатить выкуп и выполнить остальные обязательства.

Когда Жослен прибыл в Марбидж, он захватил и разграбил его. Некоторые из людей Жавали, сопровождавшие его, упрекнули его в насилии, но тот возразил, что это не их дело.

Граф, вернувшись в Антиохию, получил от Танкреда 30 000 динаров, лошадей, оружие и одежду. Танкред взял город, пока граф был в заключении. Теперь Балдуин потребовал, чтобы тот возвратил ему город, но не встретил понимания. Он перебрался в Телль-Башир, где прибытие Жослена, освобожденного Жавали, обрадовало и вдохновило его.

Тем временем Танкред готовился напасть на него, прежде чем он успеет собрать армию и заручиться подкреплением, и раньше, чем Жавали придет ему на помощь. Эти люди привыкли воевать друг с другом, а потом, после боя, ужинали вместе и беседовали.

Граф освободил сто шестьдесят мусульманских пленных, все из графства Алеппо. Он дал им одежду и отправил восвояси.

Танкред вернулся в Антиохию, так и не решив проблему Эдессы.

Балдуин и Жослен совершили ряд набегов на форты Танкреда с помощью Кавасила, армянина, контролировавшего Рубан, Кайсум и другие форты, расположенные к северу от Алеппо, армия которого являла собой весьма разношерстное сборище, в котором были даже мусульманские ренегаты. Балдуин получил от него подкрепление – 2000 кавалеристов и 2000 пехотинцев, все они были обращенными.

Танкред приготовился к бою и послал патриарха Эдессы, статус которого, как статус халифа у мусульман, требовал всеобщего подчинения, чтобы провести переговоры относительно Эдессы. Группа митрополитов и священнослужителей засвидетельствовала, что Боэмунд, дядя Танкреда, который намеревался вернуться в Европу, велел Танкреду возвратить город графу, когда тот освободится из тюрьмы. И в 9-й день месяца сафар 502 / 29 сентября 1108 года Танкред вернул Эдессу Балдуину.

Балдуин переправился через Евфрат и передал послам Жавали деньги и людей, которых обещал, а также пленных из Харрана и других мест. В Сарудже послы Жавали отремонтировали мечеть, где молились три сотни бедных мусульман. Правитель Саруджа был новообращенным. Люди Жавали услышали, как он плохо говорил об исламе, и побили его. Это привело к большой ссоре. Дело дошло до графа. Тот сказал: «Этот человек не нужен ни вам, ни мне», и его убили.

В месяце сафар 502 / сентябре 1109 года имело место сражение между Жавали Сакау и Танкредом-франком, князем Антиохии. Причиной стало письмо, посланное Ридваном из Алеппо Танкреду, в котором сообщалось о предательском плане Жавали напасть на Алеппо. Ридван сказал, что, если Жавали будет в Алеппо, франки Танкреда не смогут удержаться в Сирии. Он хотел, чтобы Танкред помог ему отбросить их. Танкред с радостью согласился и вышел из Антиохии с шестью сотнями кавалеристов, посланных Ридваном.

Когда Жавали услышал об этом, он, в свою очередь, попросил помощи Балдуина Эдесского в обмен на остаток суммы выкупа. Балдуин покинул Эдессу и встретился с Жавали в Марбидже. В это время Жавали узнал, что армия султана (Сельджуки-да Мухаммеда ибн Маликшаха, 1104–1117, феодального властелина всех этих эмиров) захватила Мосул и все деньги и сокровища, которые там были у Жавали. Это был тяжелый удар для него, и его покинули многие прежние сторонники, среди которых были атабек Занги ибн ак Сункур и Бакташ ибн ан-Нахаванди. У Жавали осталась тысяча кавалеристов, а также отряд добровольцев, сохранивших ему преданность.

Когда две армии развернулись возле Телль-Башира, у Танкреда было 1500 своих кавалеристов, шестьсот от Ридвана и еще пехота. Жавали расположил эмиров Аксияна и Алунташа аль-Абарри на правом фланге, Бадран ибн Садака, Испахбад Сабау и Сункура Дираза на левом фланге, а в центре поместил двух франков, графа Балдуина и Жослена. В последовавшем сражении люди из Антиохии преследовали графа Эдессы, и после ожесточенной битвы Танкред вынудил вражеский центр отступить. Но левый фланг Жавали набросился на пехоту из Антиохии, и убили так много людей, что поражение Танкреда казалось неминуемым.

В это время люди Жавали наткнулись на коней, принадлежавших Балдуину. Жослен и некоторые другие вскочили на них и ускакали. Жавали преследовал их, желая вернуть в бой, но они не должны были ему подчиняться, после потери Мосула, и отказались вернуться. Когда он понял, что они не станут ему подчиняться, он испугался и велел армии отступать. Испахбад Сабау направился в Сирию, Бадран ибн Садака – в крепость Джабар, ибн Чекермиш – в Джазират-ибн-Умар, а сам Жавали – в Рахбу. Многие мусульмане были убиты, а их собственность захвачена Танкредом. Франкские армии обрушили всю свою свирепость на мусульман.

Балдуин и Жослен бежали в Телль-Башир, и многие мусульмане искали убежища вместе с ними. С ними хорошо обращались, о раненых заботились, тем, кто лишился одежды, дали новую, и все отправились по домам.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71866
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Re: Крестовые походы. Взгляд с Востока

Новое сообщение ZHAN » 29 июн 2020, 09:23

Приведенные далее отрывки из трудов ибн аль-Каланиси дают яркую картину падения городов сирийского побережья (Триполи, Бейрута, Сидона и Тира). Из них также становится ясно, какое влияние на духовную столицу ислама имел приток франкских завоевателей в империю. Мусульманское общественное мнение, встревоженное рассказами о сирийских беженцах, потребовало от властей – халифа и султана из Сельджукидов – принятия немедленных и самых решительных действий. Те, как обычно, «обещали обеспечить».

В месяце шабан 502 / марте 1109 года Бертран (в некоторых отрывках указано имя Раймунд – сына путают с отцом), сын Сен-Жилля, ранее осаждавший Триполи, прибыл из земель франков по морю с шестьюдесятью кораблями, полными франков и генуэзцев, и разбил свой лагерь под стенами города. Между ним и де Серданье, племянником Сен-Жилля, возникли разногласия. Танкред, правитель Антиохии, пришел на поддержку Серданье. Король Балдуин, правитель Иерусалима, поддержал Бертрана. Он пришел со своей армией и восстановил мир между ними. Де Серданье отправился назад в Арук, но, повстречав по дороге в полях какого-то франка, вознамерился ударить его, но этот франк сам ударил и убил его. Когда об этом узнал Бертран, сын Сен-Жилля, он послал одного из своих офицеров захватить Арук.

Тогда франки со всеми своими силами направились к Триполи. Они осадили город и атаковали его, желая заставить население сдаться. Это продолжалось с 1-го дня месяца шабан / 6 марта до 11-го дня месяца зуль-хиджа / 12 июля) 1109 года. Они воздвигли у стен города осадные башни, и, когда его жители собственными глазами увидели армию противника и осознали, что надежды нет, их боевой дух упал. Воцарилось всеобщее отчаяние, вызванное задержкой египетского флота, который должен был по морю доставить в город продовольствие и подкрепление. Но провизии было мало, дул встречный ветер, и, по воле Аллаха, произошло то, что должно было произойти.

Франки атаковали город со своих осадных башен и силой оружия захватили его в понедельник, на 11-й день месяца зуль-хиджа (12 июля) этого года. Они разграбили все, что могли, пленили мужчин и забрали в рабство женщин и детей. Они захватили неисчислимое количество трофеев и сокровищ, в том числе книги из городской библиотеки (dar al-‘ilm, дословно «дом учености», одновременно библиотека и учебное заведение – гордость эмиров Триполи) и собственность местной знати. Правителя города и часть его войска помиловали. Они попросили пощады еще до захвата города и после захвата были отпущены на свободу. Вскоре они прибыли в Дамаск. С остальным населением города обошлись очень жестоко. Горожан подвергли жестоким пыткам, их собственность была конфискована, и спрятанные ими ценности найдены. По договору франков с генуэзцами они получили по трети земли со всем награбленным там добром, и треть отошла Бертрану. Часть самых ценных трофеев была выделена для короля Балдуина, чем он остался доволен.

Танкред, не получив того, на что рассчитывал, когда поддерживал Серданье, ушел и затем осадил Банияс, который заключил с ним договор в месяце шавваль / мае 1109 года. После этого он атаковал порт Джубайль, где проживал Фахр аль-Мульк ибн Аммар (эмир Триполи). Город обладал лишь скудными запасами продовольствия, и жители подвергались сильному давлению. В пятницу, 22-го дня месяца зуль-хиджа / 23 июля 1109 года они начали переговоры с Танкредом. Он предложил им неприкосновенность в обмен на город, и те приняли его условия. Фахр аль-Мульк ибн Аммар предпочел покинуть город, хотя франки пообещали относиться к нему с уважением и вниманием.

Вскоре после этого прибыл египетский флот. Что касается числа людей и кораблей, количества оснащения и провизии, это был самый крупный флот, когда-либо выходивший из египетских портов. Он доставил достаточно людей, денег и провианта, чтобы держать осаждающих на расстоянии целый год, а также для снабжения остальных египетских территорий в Сирии. Флот, по воле Бога, прибыл в Тир на восьмой день после падения Триполи. Запасы были выгружены в Тире и распределены по различным районам, что было существенным подспорьем для населения Тира, Сидона и Бейрута, которое жаловалось на отсутствие ресурсов и слабость перед лицом франкской агрессии.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71866
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Падение Бейрута

Новое сообщение ZHAN » 30 июн 2020, 14:40

Ибн аль-Каланиси

В этом году (503/1109–1110) Танкред вышел из Антиохии со своими приспешниками и направились к окружающим регионам Сирии. Они захватили, бросили в тюрьму правителя Тарсуса и разорили ближайшие территории. После возвращения в Антиохию они отправились в поход к Шайзару и, разграбив провинцию, потребовали дань в десять тысяч динаров. Затем они осадили Хиз-аль-Акрад и, когда гарнизон сдался, пошли к Акре.

Тем временем король Балдуин и сын Сен-Жилля осадили порт Бейрут с земли и с моря, и, пока Танкред следовал обратно в Антиохию, Жослен, правитель Телль-Башира, отправился к порту Бейрут, чтобы помочь Балдуину и попросить его поддержки в борьбе против армии эмира Мавдуда, которая угрожала Эдессе. Франки начали строить осадную башню у стен Бейрута, но едва они завершили ее сооружение, башня была разрушена камнями из катапульт. Тогда франки приступили к строительству еще одной башни, а сын Сен-Жилля взялся соорудить третью.

В это время прибыли двенадцать боевых кораблей египетского флота, взяли верх над флотом франков и, захватив несколько кораблей, вошли в Бейрут с припасами. Этот успех воодушевил население города.

Король Балдуин направил в Сувайдию (порт Антиохии) просьбу о помощи генуэзцам, флот которых находился там. Сорок кораблей с войсками пришли к Бейруту в ответ на его призыв, и в пятницу 21-й день месяца шавваль / 13 мая 1110 года франки собрали все свои силы на море и на суше и атаковали город. Они подвели к стенам две осадные башни и отчаянно сражались. В конце концов, осознав свою неминуемую гибель, население города дрогнуло. Вечером франки предприняли атаку и прорвались в город.

Правитель попытался бежать с частью своего войска, но его поймали и привели к франкам, которые казнили его вместе со спутниками и забрали все добро, которое он пытался увезти с собой. Город был разграблен, его жители пленены или отданы в рабство, а все их имущество захвачено.

Вскоре после этого три сотни всадников прибыли из Египта на помощь Бейруту. Но когда они достигли провинции Иордан, их встретил небольшой отряд франков, и египтяне ретировались в горы, а многие из них погибли.

Из Бейрута король Балдуин повел армию на Сидон и направил жителям требование сдать город. Они попросили у него отсрочить дату платежа дани, которую они были ему должны. Он согласился, обязав их ежегодно уплачивать ему сумму в шесть тысяч динаров, вместо двух тысяч, которые он требовал раньше. После этого он отправился в Иерусалим, чтобы совершить паломничество.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71866
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Падение Сидона

Новое сообщение ZHAN » 01 июл 2020, 09:36

Ибн аль-Каланиси

В этом году (503/1109–1110) стали поступать сообщения о прибытии одного из королей франков (Сигурда I, короля Норвегии) по морю с шестьюдесятью кораблями, полными паломников и воинов, для войны против ислама. Они направились в Иерусалим, и король Балдуин вышел, чтобы встретить их и принять решение о совместной атаке на исламские земли.

Из Иерусалима они отправились на осаду Сидона и с 3-го дня второго месяца раби 504 / 19 октября 1110 года блокировали его с земли и с моря. В это время египетский флот все еще находился в порту Тир, но не мог прийти на помощь Сидону.

Франки за несколько дней изготовили осадную башню, закрыв ее ветками кустарника, циновками и сырыми шкурами волов для защиты от камней и греческого огня. Они установили башню на колеса, а в день сражения снабдили ее оружием и водой, чтобы гасить пламя. Когда это увидели защитники Сидона, их сердца дрогнули, поскольку они боялись, что их постигнет та же участь, что и жителей Бейрута. Кади и несколько знатных граждан города были посланы к франкам, чтобы просить у Балдуина гарантий безопасности.

Он согласился выполнить их просьбу и пообещал также безопасность для войск, которые находились в городе, взял на себя обязательство сохранить их жизнь и собственность и позволить всем желающим покинуть город и отправиться в Дамаск.

Поверив клятве Балдуина, правитель, казначей и все войска, стража и многие горожане покинули город и отправились в Дамаск. Это было на 20-й день первого месяца джумада 504 / 4 декабря 1110 года.

Осада города продолжалась сорок семь дней. Балдун восстановил в городе порядок, разместил гарнизон и вернулся в Иерусалим. Вскоре он снова вернулся в Сидон и потребовал от тех мусульман, что там остались, дань размером более двадцати тысяч динаров. Таким образом он лишил людей собственности, доведя до нищеты. Франки использовали силу, чтобы отобрать деньги тех, у кого еще хоть что-то оставалось.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71866
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Влияние событий в Сирии на Багдад

Новое сообщение ZHAN » 02 июл 2020, 10:05

Ибн аль-Каланиси

Во втором месяце джумада 504 / ноябрь – декабрь 1110 года султан Гийас аль-Дунйа вад-Дин Мухаммад, сын Малик-шаха, прибыл в Багдад из Хамадхана. Там он принял посланцев с письмами из Сирии с отчетом о положении дел и действиях франков после их возвращения с Евфрата, о событиях в Сидоне, Аль-Атарибе и провинции Алеппо. В первую пятницу месяца шабан хашимид шариф (истинный или предполагаемый потомок Мухаммеда, пользующегося большим авторитетом у мусульман) из Алеппо с группой суфитов, торговцев и теологов пришли в мечеть султана просить о помощи для Сирии. Они прогнали проповедника с кафедры и разломали ее на куски. Они, плача и стеная, поведали о горестях, постигших ислам по вине франков, об убийствах людей и захвате в рабство женщин и детей. Они устроили такой беспорядок, что люди не смогли совершить молитву. Дабы их успокоить, служители мечети и имамы пообещали суфитам от лица халифа направить армии для отмщения франкам и неверным за горести ислама. В следующую пятницу они снова вернулись в мечеть халифа и повторили все свои действия, плач и рыдания, мольбы о помощи и поминания погибших.

Вскоре после этого принцесса, сестра султана и жена халифа, прибыла в Багдад из Исфахана. Ее караван поражал роскошью и блеском. При ней было огромное количество украшений, денег, посуды, повозок и вьючных животных всех видов, мебели, различных восхитительных нарядов, слуг, стражи, рабынь и пажей. Крики о помощи шарифа и его спутников омрачили спокойствие города и радость горожан по поводу ее прибытия. Халиф аль-Мустазхир Биллах, предводитель правоверных, пришел в крайнее раздражение и пожелал сурово наказать нарушителей. Султан же не позволил ему сделать это, простил людям такое поведение и повелел эмирам и командирам вернуться к делам управления и начать подготовку к священной войне против неверных, против врагов Аллаха.

В Багдаде того времени было два правителя: халиф из Аббасидов, номинальный суверен и лидер ортодоксального ислама, и султан из Сельджукидов, реальный правитель Персии, Ирака и феодальных земель в Сирии. Союз между ними, периодически укрепляемый брачными узами, был не всегда крепким.

Во втором месяце джумада / декабрь 1110 – январь 1111 года прибыл посланец византийского императора Алексея Комнина (1081–1118) с подарками, драгоценностями и письмами, приглашающими мусульман совместными действиями изгнать франков из Сирии. Он призвал подняться и уничтожить их раньше, чем они смогут нанести непоправимый ущерб. Он заявил, что не позволил им проходить через его территорию в земли мусульман. Но если их посягательства на земли ислама будут сопровождаться непрерывным прибытием все новых армий и подкреплений, то обстоятельства заставят его договориться с ними, предоставить им свободный проход и помощь в достижении целей. В заключение он повторил свой призыв предпринять совместные действия в борьбе против франков и изгнать их из этих земель.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71866
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Осада Тира

Новое сообщение ZHAN » 03 июл 2020, 13:00

Ибн аль-Каланиси

В этом году (505/1111–1112) король Балдуин собрал всех франков, каких только мог, и отправился на Тир. Его правитель Изз аль-Мульк спешно отправил атабеку Захир ад-Дину (Туктегину) в Дамаск письмо с просьбой о помощи и подкреплении, обещая сдать ему город. Они умоляли его поспешить и прислать побольше тюрок, так как в случае промедления им придется сдать город франкам, поскольку они отчаялись получить помощь от аль-Афдаля, правителя Египта (визирь Фатимидов должен был первым поспешить на помощь прибрежным городам, которые номинально были египетскими).

Атабек отреагировал немедленно и отправил к ним крупный контингент тюрок, с полной экипировкой, состоявший из более двухсот всадников, умелых лучников. Пока атабек собирал новые силы, на помощь жителям прибыли добровольцы – пехотинцы из окрестных регионов, из Джабал-Амила и даже из Дамаска.

Когда Балдуин узнал об интересе атабека к Тиру, он поспешил окружить город всеми силами, которые успел собрать. Это произошло в 25-й день первого месяца джумада 505 / 29 ноября 1111 года. Он приказал срубить все фруктовые деревья и пальмы и построить у стен города постоянное жилье. Было сделано несколько попыток атаковать город. Рассказывают, что во время одной из его атак жители города выпустили по врагам двадцать тысяч стрел за один день.

Узнав об осаде Тира франками, Захир ад-Дин выступил и разбил лагерь у Банияса, откуда посылал свои отряды на территорию франков, разрешив им грабить, убивать, разрушать и жечь все, чтобы изнурить врага и заставить его снять блокаду города, пока собиралось второе подкрепление. Второй контингент войск, который он направил к Тиру, попытался войти в город, но не смог.

Сам Захир ад-Дин отправился маршем к большой крепости Аль-Хабис, что за Иорданом, после яростной атаки захватил ее и казнил весь гарнизон.

Франки приступили к сооружению двух осадных башен, чтобы с их помощью атаковать стены Тира. Снова и снова Захир ад-Дин атаковал их, чтобы отвлечь врага и дать войскам Тира возможность выйти и сжечь эти башни. Франки разгадали цель его маневра, вырыли траншеи вокруг этих башен и приставили к ним вооруженную охрану, получив возможность не обращать внимания на действия противника и его набеги на их территорию.

Когда начались зимние бури, они не причинили франкам никакого вреда, поскольку те устроили свой лагерь на прочной песчаной почве, в то время как тюрки, напротив, терпели большие трудности и страдания на своих позициях. Но все же не перестали устраивать рейды и захватывать трофеи, отрезая пути поставок продовольствия и снаряжения франков, захватывая все, что попадало им в руки. Они также захватили мост, открывавший доступ к Сидону, чтобы и там отрезать путь для поставок. После чего франки стали доставлять все припасы по морю. Поняв это, Захир ад-Дин вышел с отрядом к северу от города, захватив участок за пределами городских стен. Он убил много моряков и сжег примерно двадцать судов на берегу. При этом Туктегин не забывал направлять жителям Тира письма, призывая их держаться перед лицом франков и храбро сражаться с ними.

Строительство двух осадных башен и установка внутри их таранов были завершены за одиннадцать недель. На 10-й день месяца шабан / 11 февраля их придвинули к городу и использовали для атак. Вокруг них разгорелось яростное сражение. Высота меньшей башни составляла более сорока локтей, а высота большей – свыше пятидесяти.

В 1-й день месяца Рамадан / 2 марта воины Тира устроили вылазку с греческим огнем, дровами, смолой, чтобы их поджечь. Они не сумели проникнуть ни в одну из башен, и разожгли огонь неподалеку от меньшей, где франки не могли погасить пламя. Ветер перенес огонь на меньшую башню. Несмотря на жестокую рукопашную схватку, разгоревшуюся вокруг нее, башня полностью сгорела. В качестве трофеев мусульмане достали из нее множество кольчуг, длинных щитов и другого оружия. Огонь также охватил и большую башню. Когда мусульмане поняли, что франки прекратили атаки на город, стараясь сбить огонь с башни, они тоже ослабили натиск, свертывая сражение вокруг бастионов. Но в этот момент франки яростно их атаковали, выгнали из башни и погасили охвативший ее огонь. Потом они выставили вокруг башни надежную охрану из отборных воинов для защиты ее самой и катапульт.

Франки продолжали атаковать город беспрерывно до конца месяца Рамадан. Они придвинули башню ближе к одному из бастионов стены, закопав для этого три окопа, которые располагались перед ней. Горожанам пришлось сделать подкоп под стену бастиона, который находился перед башней франков, и развести там огонь. Когда этот подкоп обвалился, внешняя сторона стены обрушилась перед осадной башней и не позволила продвинуть ее ближе к стене и атаковать с нее. Стена в том месте, где они атаковали, была вскоре восстановлена, а башни с двух сторон от нее господствовали и не позволяли придвинуть мобильную башню.

Разобрав завалы, франки приблизили башню к другой части стены и стали бить по ней таранами, которые были подвешены в башне. Стена трещала, из нее выпадали камни, и она сотрясалась так сильно, что находившиеся на ней горожане оказались на грани гибели. Тогда офицер флота из Триполи, человек знающий, опытный и наблюдательный, стал делать железные кошки, с помощью которых бьющий по стене таран зацепляли за переднюю часть и с боков, а горожане изо всех сил тянули за веревки так, что башня чуть не опрокинулась. Иногда франки сами ломали таран, опасаясь за сохранность своей башни, порой таран сгибался и становился непригодным, а иногда его ломали с помощью двух булыжников, которые жители связывали вместе и бросали на таран с городской стены. Франки изготовили несколько таранов, но они выходили из строя один за другим. Каждый из них достигал шестидесяти локтей в длину, закреплялся в осадной башне на веревках, а на передней его части крепился кусок железа весом более двадцати фунтов.

Снова и снова франки ремонтировали и меняли тараны, и башню снова доставляли к стене. И тогда тот же самый моряк, о котором мы говорили раньше, изобрел другое оружие. Он установил на стене перед осадной башней длинное и прочное невысушенное бревно. Сверху – в форме буквы T – помещалось другое прочное бревно длиной сорок локтей. Его можно было поворачивать в любую сторону с помощью системы блоков и лебедок, как корабельную мачту. На одном конце этого горизонтального бревна располагалась железная стрела, а на другом – веревки, идущие на лебедки. На них управлявший ими человек мог закреплять чаны с нечистотами и, опрокидывая их на головы франков, работавших в башне, мешал им управлять таранами. Это создавало трудности нападающим.

Тот же моряк наполнял корзины листьями, смолой, щепками, канифолью и камышом, поджигал их и, когда они загорались, укреплял на уже описанном сооружении так, что они нависали над башней франков, и огонь падал на нее сверху. Франки гасили огонь уксусом и водой, но мусульмане быстро подвешивали следующую корзину. Они также забрасывали башню маленькими горшками с кипящим маслом. В конце концов возник большой пожар, пламя, разгораясь, перекидывалось с одной части башни на другую, пока не настигло двух человек, действовавших на самом верху. Один из них был убит, а второй сбежал вниз. Огонь охватил верхний этаж башни и по деревянным перекрытиям стал спускаться вниз. Франки не могли справиться с огнем и были вынуждены бежать вместе с теми, кто защищал башню внизу. Тогда жители Тира вышли из города и захватили в башне огромное количество трофеев в виде оружия и других припасов.

Франки отчаялись захватить город и приготовились отступить. Они сожгли дома, которые построили в своем лагере, а также многие свои корабли на берегу, так как сняли с них мачты, рули и другое оснащение для постройки башен. Всего у франков было две сотни кораблей разных размеров, из которых примерно тридцать кораблей были военными. Франки погрузили на них свое имущество и покинули Тир на 10-й день месяца шавваль / 10 апреля 1112 года. На кораблях франки прибыли в Акру, а оттуда разошлись по своим провинциям.

Жители Тира захватили в качестве трофеев все, что осталось после франков. Тюрки, которых послали им на помощь, вернулись в Дамаск. Число погибших среди них составляло примерно двадцать человек. Ни одну другую башню франков, до или после осады Тира, не постигла судьба, которая была уготована этой, сгоревшей дотла, причем огонь распространялся сверху вниз. Причина, по крайней мере отчасти, заключалась в том, что по высоте две башни (башня франков и башня бастиона города) были одинаковы. Если бы одна была выше другой, то уничтожена была бы меньшая.

Число погибших защитников Тира составляло четыре сотни человек, а потери франков, по сведениям надежных источников, – примерно две тысячи человек.

Жители Тира не выполнили своего обещания сдать город атабеку Захир ад-Дину, да он и не требовал этого открыто, сказав: «Все, что я делал, я делал во имя Аллаха и мусульман, а не из-за жажды богатства или власти». За такое благородство его осыпали благодарностями и прославлениями, а он пообещал снова прийти на помощь городу, если на него опять обрушится подобная беда. После тяжелых испытаний, отчаянных сражений с франками до тех пор, пока Аллаху не стало угодно отвести от города Тира эту напасть, он вернулся в Дамаск. А жители Тира стали ремонтировать стену, поврежденную франками, восстанавливать рвы до их прежнего состояния и копать новые, укреплять город. Добровольная пехота была распущена.

После этой успешной обороны Туктегин еще не раз помогал и защищал Тир, но в конце концов был вынужден сдаться крестоносцам в 1124 году.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71866
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Re: Крестовые походы. Взгляд с Востока

Новое сообщение ZHAN » 04 июл 2020, 11:27

Первый ощутимый удар по франкам исходил не из Багдада, а был нанесен объединенными действиями Артукида Иль-Гази, эмира Мардина, и Туктегина, атабека Дамаска. В 1119 году Иль-Гази внезапно напал на норманнского принца Рожера Антиохийского при Балате (или у селения Сармада, к западу от Алеппо) и после кровопролитного сражения нанес ему поражение и убил. Далее приведено два рассказа об этом сражении: первый – Камаль ад-Дина, второй – ибн аль-Каланиси, в котором он дает комментарии о неспособности мусульман вернуть Антиохию, оставленную без защиты во время кризиса.

Поражение и смерть Рожера Антиохийского при Балате

Камаль ад-Дин

Иль-Гази и Туктегин направились в Мардин, а оттуда разослали посланцев к близким и дальним войскам мусульман и туркмен, призывая их присоединиться к огромной армии, которую они собирали. Образовалось огромное войско, и двинулся Иль-Гази с войском более чем в 40 тысяч в 513/1119 году, и пересек Евфрат на переправах в Бадайа и Санджата. И распространились войска по областям Телль-Башира и Телль-Халида и вблизи них, убивая, грабя и захватывая в качестве добычи все, что было возможно.

Посланцы прибывали из Алеппо и просили Иль-Гази поторопиться туда, поскольку франки напали на Аль-Асариб, что к югу от Алеппо, жители которого впали в отчаяние. Иль-Гази направился через Мардж-Дабик, Муслимийю и Киннасрин, и в конце месяца сафар 513 /июнь 1119 года его отряды вторглись на территорию франков в области Ар-Рудж и взяли близлежащую крепость Кастун.

Сэр Рожер, правитель Антиохии, собрал франков, армян и прочих и направился к железному мосту (через Оронт), после чего расположился в Аль-Балате, между двумя горами, рядом с горным проходом Сармада, севернее Аль-Асариба. Он разбил там лагерь в пятницу, на 9-й день первого месяца раби / 20 июня 1119 года.

Мусульманским эмирам наскучила долгая задержка, пока Иль-Гази ожидал атабека Туктегина, чтобы прийти с ним к соглашению, что им предпринять. Они требовали от Иль-Гази немедленных действий в борьбе с врагом. Иль-Гази заставил всех эмиров и командиров дать новую клятву, что они будут осмотрительны и упорны в битвах с врагом, проявят непреклонность и готовность пожертвовать своей жизнью в священной войне. Те поклялись с радостью и от чистого сердца. Мусульманские отряды, построенные в боевой порядок, покинули свои шатры в Киннасрине в пятницу, на 16-й день первого месяца раби / 27 июня 1119 года. Они провели ночь вблизи франков, которые строили форт, господствующий над Телль-Африном, и считали, что мусульмане обосновались в Аль-Асарибе или в Зардане. Только когда рассвело, они увидели, что уже прибыли отряды мусульман и окружили их со всех сторон.

Кади Абу-л-Фадль ибн аль-Хашшаб был во главе. Он сидел на кобыле с копьем в руке, побуждая людей к борьбе. Один из воинов увидел его и с презрением воскликнул: «Неужели мы пришли из нашей страны сюда, чтобы повиноваться этому тюрбану!» Кади, ставший во главе войска, ездил взад-вперед вдоль строя, обращаясь к людям со всей страстью, красноречиво призывал их собрать все силы, всячески поднимая воинский дух. В конце концов люди зарыдали, переполненные эмоциями и восторгом. Тогда Туган Арслан ибн Дамладж (эмир Арзана, вассал Иль-Гази) повел их в атаку, и мусульмане обрушились на шатры франков, сея хаос и разрушения.

Аллах даровал победу мусульманам, а франки были побеждены. Тюрки воевали блестяще, нападая на врагов со всех сторон. Они действовали слаженно, как один человек. Стрелы летели подобно саранче, и франки – и пехота, и всадники – были побеждены. Кавалерия была уничтожена, стрелы косили пехоту, их слуги и гулямы были взяты в плен. Сам Рожер пал в бою, а из мусульман погибло 20 человек, в том числе Сулейман ибн Мубарак ибн Шибл. А из франков спаслось не более 20 человек. Некоторым из их знати удалось бежать. Но всего было убито в бою около 15 тысяч франков. И была эта битва в субботу 28 июня, в полдень.

Весть о победе достигла Алеппо, когда мусульмане стояли рядами и совершали полуденную молитву в мечети. Они услышали громкий крик, вроде бы идущий с запада, хотя ни один из солдат победоносной армии не успел добраться до города до часа послеполуденной молитвы.

Жители деревень сожгли убитых франков и обнаружили в пепле одного рыцаря более 40 наконечников стрел.

Иль-Гази расположился в шатре Рожера, и солдаты принесли ему то, что было награблено, но он не взял у них ничего, кроме оружия, чтобы послать государям ислама, и оставил все остальное солдатам. А когда к Иль-Гази привели пленных, среди них оказался человек крупного сложения, известный своей силой, а взял его в плен человек слабый, низкорослый, плохо вооруженный. И когда предстал пленный перед Иль-Гази, сказали ему туркмены: «Стыдись! Тебя взял в плен слабак, а ты такой большой и сильный». На это пленный ответил, что взял его в плен человек очень большой, выше и сильнее, чем он сам. А потом он отдал своего пленного тщедушному мусульманину. На том большом человеке были зеленые одежды, а под ним зеленый конь. (Ссылка на зеленый цвет – цвет небесный – дает понять, что речь идет о пророке или его посланнике, который вмешался, чтобы обеспечить победу мусульман.)

Ибн аль-Каланиси

Когда атабек Захир ад-Дин (Туктегин) прибыл в Алеппо, чтобы соединить силы с Наджм ад-Дином (Иль-Гази) в деле, которое они решили сделать вместе в надежде на результат, желанный для обоих, он нашел, что туркмены уже собрались, чтобы быть с ним. Они во множестве прибыли отовсюду и демонстрировали свою силу, словно львы в поисках добычи или ястребы, кружащие над жертвой, которую готовятся разорвать на куски.

Пришла весть, что Рожер, правитель Антиохии, вышел из своего города с армией численностью двадцать тысяч кавалеристов, а пешим воинам не было числа. Эта огромная армия, полностью оснащенная и хорошо вооруженная, стала лагерем в месте известном как Шармада, или в Данит-аль-Бакале, что между Антиохией и Алеппо. Когда мусульмане узнали об этом, они полетели туда словно на крыльях, как орлы, защищающие свои гнезда, и в мгновение ока обе стороны сошлись в битве.

Мусульмане набросились на франков, окружили их со всех сторон и стали осыпать ударами сабель и тучами стрел. В борьбе против нечестивых Аллах Всевышний, которому мы возносим молитвы, даровал победу сторонникам ислама. В субботу 7-го дня первого месяца раби 513 / 28 июня 1119 года франки уже были мертвы. Они лежали на земле, конные и пешие, со своими лошадьми и оружием, и ни один из них не спасся, чтобы позже рассказать об этом. Даже Рожер, их предводитель, был распростерт на земле среди мертвых.

Некоторые свидетели этой битвы рассказывали, что они обошли вокруг места схватки в поисках славного знака, оставленного всемогущим Аллахом, и увидели несколько лошадей, которые лежали на земле утыканные стрелами, напоминая ежей.

Потеряв своих верных защитников, Антиохия осталась доступной добычей для любого, кто ее потребует, – она ждала человека, способного ее взять. Однако атабека Захир ад-Дина там не было, и никто не занял город. По воле Всевышнего туркмены поспешили вперед и напали на франков без какой-либо подготовки, а остальные войска были заняты сбором добычи, которой оказалось достаточно, чтобы обогатить, обрадовать и удовлетворить каждого. «И вот жилища их в своих развалинах пусты», «Слава Богу, господу миров» (Коран, 27, 53 и I, I).
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71866
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Балдуин, его смерть и его характер

Новое сообщение ZHAN » 05 июл 2020, 14:39

Ибн аль-Каланиси

В этом году (526/1131–1132) из владений франков пришло сообщение о кончине Балдуина Маленького, короля франков и правителя Иерусалима. Он умер в Акке в четверг, в 25-й день месяца Рамадан / 8 августа 1132 года. (Здесь указана дата на год позже; Балдуин умер в Иерусалиме 21 августа 1131 года, что соответствует 25-му дню месяца Рамадан 525 года.)

Он был уже старым человеком, многоопытным, пережившим много превратностей судьбы, бед и несчастий. Он неоднократно бывал пленен мусульманами – и в мирное, и военное время, но ему всегда удавалось спастись, благодаря известной всем изобретательности и хитрости. Его преемник не обладал здравым смыслом и способностью править. Новым королем стал Фульк, граф Анжуйский, прибывший по морю из его страны.

После смерти Балдуина среди франков воцарились смятение и беспорядок.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71866
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Re: Крестовые походы. Взгляд с Востока

Новое сообщение ZHAN » 06 июл 2020, 11:49

С появлением на исторической сцене Занги, атабека Мосула и Алеппо (1120–1146), началось настоящее контрнаступление мусульман. Ибн аль-Атир был преданным слугой, историком, панегиристом недолговечной династии Зангидов в Месопотамии и Сирии. Согласно его религиозному представлению об истории, Провидение дало в руки Занги королевство, оставленное Туктегином Дамаска, первым, достойным упоминания, противником Крестовых походов, умершим в 1128 году. Настоящей целью Занги, даже когда он сражался с крестоносцами, был Дамаск, которым номинально правили некомпетентные потомки Туктегина, а по сути его контролировал Муин ад-Дин Унур. Оказавшись перед лицом угрозы со стороны Занги, никто из них не сомневался, заключая союз с франками. В следующих отрывках ибн аль-Атир представляет возвеличенный образ своего героя, а ибн аль-Каланиси – противоположный взгляд гражданского патриотизма и преданности местной династии Туктегина.

Занги, избранник судьбы для ислама

Ибн аль-Атир

Если бы Аллах в своей бесконечной милости не позволил атабеку (Занги) покорить Сирию, франки захватили бы ее всю. Они осаждали то один город, то другой, но Захир ад-Дин Туктегин едва услышал весть, как начал собирать людей и пошел на территории франков. Он осаждал их, и совершал набеги, и тем самым заставил франков свернуть кампанию и вернуться домой. В этом году (522/1128), по воле Аллаха, Туктегин умер, и Сирия осталась беззащитной; некому было защитить ее жителей. Но Аллах, проявив милость к мусульманам, возвысил к власти Имад ад-Дина (Занги), о подвигах которого в борьбе с франками мы расскажем далее.

Занги берет крепость Барин. Поражение франков

Ибн аль-Атир

В месяце шаввал этого года (531/1137) Занги покинул Химс и осадил Барин (у крестоносцев – Монферран, что между Тортосой (Тортозой) и Хаматом) – хорошо укрепленную крепость неподалеку от Хамата, удерживаемую франками. Франки собрали кавалерию и пехоту и вышли все вместе, включая королей, графов, баронов, против атабека Занги, чтобы заставить его снять осаду. Но Занги был полон решимости. Он был непоколебим, ожидая их, и, когда они прибыли, вступил с ними в бой, который через некоторое время завершился поражением франков, обратившихся в бегство. Их преследовали мусульмане.

Франкский король (Фульк Иерусалимский и его бароны) укрылся в соседнем форте Барин, где его осадили мусульмане. Атабек перерезал все связи с фортом, так что до франков не доходили никакие новости из дома – все передвижения контролировались Занги, и страх перед ним был огромен.

Тогда священнослужители и монахи пересекли Византийскую империю, земли франков и соседних христианских государств, собирая армии, чтобы обратить их против христиан. Они объявили, что, если Занги захватит Барин и франков, что укрылись в нем, он быстро захватит также все их земли, поскольку их некому будет защитить. Они сказали, что мусульманами руководит только одно желание – идти на Иерусалим. И христиане стали стекаться в Сирию по суше и морю. Среди них был византийский император (Иоанн II Комнин).

Тем временем Занги продолжал осаждать франков, которые еще держались, но у них подходило к концу продовольствие и другие жизненно важные вещи, ведь осада стала для них неожиданностью и не дала времени на подготовку. Они попросту не верили, что кто-то может заставить их перейти к обороне – франки считали, что захватят всю Сирию сами. Когда у них закончились припасы, они съели лошадей, после чего запросили условия перемирия. Они потребовали, чтобы Занги гарантировал им безопасность до возвращения в свои владения. Сначала Занги отказался, но услышав, что византийский император и прочие франки уже на подходе к Сирии, гарантировал людям в форте жизнь и установил выкуп – 50 000 динаров. Франки приняли его условия и сдали форт. Выйдя за его ворота, они узнали, что помощь близка, и горько упрекнули себя за то, что сдались, не зная о происходящем за стенами форта.

Пока шла осада Барина, Занги захватил у франков Маарру и Кафартаб. Как и население всего региона между этой территорией, Алеппо и Хаматом, а также Барина, жители этих двух городов были доведены до полной нищеты постоянными грабежами и убийствами. Этот регион с самого начала был театром военных действий. Когда Занги принял командование, люди с облегчением вздохнули. Сельская местность снова стала процветать и приносить доходы. Это была несравненная победа, что знают все, кто это видел.

Одним из лучших деяний Занги стало его обращение с людьми Маарры. Когда франки взяли город, они захватили их имущество, а после возвращения города мусульманам потомки жителей и выжившие в кровавой бойне предстали перед Занги, чтобы просить о компенсации. Он потребовал документы, доказывающие права владения, но те ответили, что франки забрали все, включая соответствующие документы. Тогда Занги велел доставить ему земельный регистр Алеппо, и любой, о ком была там запись об уплате налога на владение, получил свою землю. Так он вернул землю людям Маарры – это был беспримерный акт справедливости и щедрости.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71866
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Дамаск и франки в союзе против Занги

Новое сообщение ZHAN » 07 июл 2020, 12:30

Ибн аль-Каланиси

В этом году (534/1139–1140) пришла новость о том, что атабек Имад ад-Дин закончил перестройку оборонительных сооружений Баальбека и его форта и занялся подготовкой к осаде Дамаска. Вскоре пришла весть о том, что он покинул Баальбек в первом месяце раби / ноябре 1139 года, и его войска разбили лагерь в долине Бекаа (древняя Келесирия, между Ливаном и Антиливаном). Оттуда он направил посланника к эмиру Джамаль ад-Дину (племяннику и четвертому преемнику Туктекина), с требованием сдать город в обмен на любой другой, по его собственному выбору.

Получив отказ, он в среду, в 13-й день второго месяца раби / 6 декабря, вышел из Бекаа и стал лагерем у Дарайи, в предместьях Дамаска. Пока он стоял лагерем у Дарайи, авангарды армий уже начали стычки друг с другом. Многие люди Джамаль ад-Дина были разбиты, остальные укрылись в городе.

В пятницу, 28-й день второго месяца раби, Занги подошел к городу в боевом порядке со стороны Мусаллы, места публичных молитв. Он разбил значительное число ополченцев из города и крестьян. Была большая бойня. Уцелевших убивали и брали в плен. Те, кто могли, раненые или нет, вернулись в город. В этот день, если бы не милость Аллаха, город бы пал. Занги вернулся в свой лагерь с пленными, и не предпринимал других атак в течение нескольких дней.

Он продолжал посылать письма, пытаясь уговорить правителя сдать ему город и получить взамен Химс, Баальбек и любые другие места, которые он пожелает. Джамаль ад-Дин Мухаммад бен Тадж аль-Мулюк уже был склонен согласиться на это предложение при условии гарантий установления мира, предотвращения кровопролития, сохранения процветания провинций и восстановления спокойствия, но его советники выступили против.

В течение нескольких дней Занги посылал отряды на приступ, но не использовал главные силы, эти схватки не были ожесточенными, и блокада города не была плотной, так как он стремился избежать насилия и действовал как человек, имеющий мирные намерения и не желающий кровопролития и разрушений.

В первом месяце джумада Джамаль ад-Дин стал жертвой болезни, которая то усиливалась, то ослабевала, то обострялась, то отпускала, пока он не оказался полностью в ее власти. Ему не помогли ни врачи, ни магия, в ночь на пятницу, 8-го дня месяца шабан / 29 марта 1140 года, в тот же час, когда был убит его брат Шихаб ад-Дин Махмуд бен Тадж аль-Мулюк (да будет милостив Аллах к ним обоим), Занги отправился на встречу с Создателем. Люди удивлялись такому совпадению дня и часа, и прославляли имя Аллаха. Джамаль ад-Дина подготовили к погребению и похоронили в мавзолее его бабушки в Аль-Фарадисе (Баб-аль-Фарадис – одни из ворот Дамаска). После его смерти командиры и знать решили восполнить эту потерю, посадив на трон его сына эмира Абд ад-Даула Абу Саид Абак бен Джамаль ад-Дин Мухаммада. Они торжественно поклялись в верности, повиновении и преданной службе. Так был решен вопрос. Город получил эффективное правительство, все разногласия были устранены, и беспорядки уступили место спокойствию.

Узнав о смерти Джамаль ад-Дина, атабек Имад ад-Дин подошел со своим войском к городу, желая воспользоваться любыми трениями, которые могут возникнуть между военными командирами после смерти их властелина, чтобы таким образом осуществить некоторые свои планы. Однако ситуация отнюдь не соответствовала его надеждам. Среди войск и вооруженного ополчения Дамаска он не встретил никого, кто не хотел бы продолжить борьбу и не горел бы желанием сразиться с ним в бою. Тогда он вернулся в свой лагерь, пав духом и разозлившись.

В это время с франками было достигнуто соглашение общими усилиями изгнать атабека и не позволить ему добиться своей цели. Для этого было подписано официальное соглашение с торжественными клятвами и гарантиями честного выполнения этих обещаний. Франки выставили условие выплатить им определенную сумму денег для укрепления их сил, а также предоставить им несколько человек в заложники во избежание каких-либо сомнений. Их требования были выполнены: деньги выплачены, и заложники из числа родственников командиров были направлены к ним. После этого франки стали готовиться к оказанию поддержки Дамаску и посылали друг другу письма. В них было решено, что франки сосредоточат свои усилия на других фортах и городах региона. Надо было изгнать атабека и не позволить ему осуществить его планы в отношении Дамаска, не дожидаясь того, когда он прочно укрепится и с ним трудно будет справиться, так как он сможет пробиться через линии франков и атаковать их города.

Когда Занги узнал, что франки готовы выступить одновременно с армией Дамаска, он покинул свой лагерь и в воскресенье, в 5-й день месяца Рамадан, отправился к Хаурану, чтобы там противостоять франкам, если они атакуют его, или преследовать их, если они будут держаться от него на расстоянии. Некоторое время он использовал эту тактику, а затем вернулся в Гуту у Дамаска и стал лагерем у Адхры в среду, 24-й день месяца шавваль / 12 июня (Гута – плодородный пояс садов вокруг Дамаска). Предав огню несколько деревень в Мардже и Гуте, вплоть до Хараста-ат-Тина, он в следующую субботу отправился на север, когда узнал, что армии франков разбили лагерь у Аль-Мадана.

Одно из условий соглашения с франками предусматривало возвращение им приграничного форта Банияс, который занимал Ибрагим бен Тургут. Но этот человек со своим войском направился к Тиру, чтобы совершать набеги, и там он столкнулся с Раймундом, правителем Антиохии, который направлялся на помощь франкам к Дамаску. В сражении Тургут потерпел поражение и был убит вместе с большим числом своих воинов. Уцелевшие укрылись в Баниясе, укрепились там и привлекли к обороне крепости людей из племен Вади-л-Тайма и других мест.

Эмир Муин ад-Дин (старый тюркский военачальник, реальный правитель Дамаска от лица юного эмира) выступил со своим войском из Дамаска, осадил форт и использовал катапульту, равно как и другие орудия. С ним был большой контингент франков, и осада продолжалась в течение всего месяца шавваля (май – июнь 1140 года). Затем пришла весть, что атабек Имад ад-Дин из своего лагеря в Баальбеке в это время собирал туркмен, призывая их оставить свои жилища и проследовать к Баниясу, чтобы прогнать оттуда осаждавших. Такова была ситуация в конце зуль-хиджа того года. […] Осада Банияса продолжалась без перерыва, пока запасы в крепости не истощились и гарнизон остался без продуктов. Тогда крепость сдалась Муин ад-Дину, а ее командир в качестве компенсации получил фьеф и вознаграждение, которое его удовлетворило. Муид ад-Дин отдал крепость франкам, выполнив, таким образом, условия соглашения с ними, и в конце месяца шавваля с триумфом вернулся в Дамаск.

Утром в субботу, 7-й день месяца зуль-хиджа / 22 июня атабек Имад ад-Дин со своим войском подошел к стенам Дамаска. В Мусалле он, никем не замеченный, атаковал городские стены – когда люди еще не пробудились ото сна. Когда рассвело и люди осознали, что происходит, повсюду стали раздаваться крики, и народ, схватив оружие, стал собираться на стенах. Ворота открылись, и конные и пешие воины вышли из них. Занги послал своих людей в набеги на Хауран, Гуту и Мардж, а также во все окрестные районы, а сам остался со своей личной стражей лицом к лицу с воинами Дамаска, чтобы не позволить им преследовать своих участников налетов. Между людьми Занги и воинами Дамаска завязалась битва, в которой участвовало значительное число воинов с обеих сторон. Занги отвел своих людей, потому что его главной заботой было прикрывать налетчиков. Те увели большое число лошадей, овец и коз, крупного рогатого скота, а также завладели ценным имуществом – ведь этих рейдов никто не ожидал, и люди были застигнуты врасплох. В тот же день атабек остановился у Мардж-Рахита, дожидаясь, пока все его люди соберутся, и отправился в обратный путь по северной дороге, увозя с собой огромное количество трофеев.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71866
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Re: Крестовые походы. Взгляд с Востока

Новое сообщение ZHAN » 08 июл 2020, 14:14

После неудачи в Дамаске Занги восстановил свое положение, завоевав Эдессу (1144), тем самым приведя к гибели первое из четырех христианских государств, родившихся в результате Первого крестового похода. Мы приводим версии этой истории ибн аль-Каланиси и ибн аль-Атира. Последний, как обычно, описывает происходящее более масштабно, нередко приводя анекдотичную форму и самих местных событий, и их влияния на борьбу христианства и ислама. Прошло не больше двух лет после триумфа Занги, когда он был убит, сражаясь с другими мусульманами. Он оставил свои политические и религиозные амбиции в наследство сыну – Нур ад-Дину, султану Алеппо. Неуемное восхваление ибн аль-Атиром Занги, если сделать допуск на эмоциональную предвзятость автора, все же раскрывает некоторые черты его характера, чему мы располагаем независимым подтверждением.

Занги берет Эдессу

Ибн аль-Каланиси

В этом году (539/1144) пришла новость с севера о том, что Занги захватил штурмом город Эдесса, невзирая на его мощь и неприступность, а также его готовность сражаться и защищаться от нападений и осад могущественных армий. Занги давно стремился завладеть городом и ждал только возможности напасть на него. Эта мысль всегда преследовала его, и он долго вынашивал свои амбициозные планы. Наконец он узнал, что Жослен, правитель Эдессы, покинул город с большой частью своего войска. Его избранные рыцари – цвет армии – были убиты в сражении вдали от города. Создавалось впечатление, что такова воля Всевышнего.

Как только Занги получил подтверждение этому сообщению, он спешно отправился маршем туда и разбил там лагерь со своим многочисленным войском, чтобы блокировать город. Он написал племенам туркмен, призывая их оказать ему помощь и поддержку и выполнить тем самым их обязательства в отношении священной войны. Огромное войско туркмен присоединилось к нему, они окружили город со всех сторон, не давая никому подвозить туда припасы и продовольствие. Говорили, что даже птица не могла бы пролететь, не рискуя потерять жизнь от метких стрел бдительных воинов, осаждавших город.

Занги установил у стен города катапульты и непрерывно обстреливал стены. Ничто не прерывало безжалостных сражений. Специальные люди из Хорасана и Алеппо, знакомые с техникой подкопов, взялись за дело и вырыли подкопы в нескольких подходящих местах. Подкопы подвели под стены и наполнили их большими бревнами и специальными приспособлениями. Оставалось только все это поджечь. Тогда они спросили дальнейших распоряжений Занги, и он сам вошел в подкоп, лично осмотрел все, что было сделано, выразил свое восхищение впечатляющей работой и сделал необходимые распоряжения. Когда воины подожгли бревна, опоры загорелись, все рухнуло, и участки стены над подкопами упали.

Мусульмане ворвались в город. Огромное число воинов с обеих сторон погибло, сражаясь на руинах. Много франков и армян были убиты или ранены. В конце концов они были вынуждены оставить город, которым завладели мусульмане. Город был взят на рассвете в субботу, 26-й день второго месяца джумада / 23 декабря 1144 года.

Начались убийства, грабежи, мародерство. В руках мусульман оказалось так много денег, имущества, животных, трофеев и пленных, что дух возликовал, а сердца возрадовались. Тогда Занги отдал приказ прекратить убийства и грабежи и занялся восстановлением разрушенных стен. Он выделил отборные силы для контроля всех дел, обороны города и принятия всех мер по защите его интересов. Горожанам он пообещал хорошее отношение и восстановление справедливости.

Затем он отправился маршем из Эдессы в Серудж, куда бежали франки, и захватил его. И все регионы и города, мимо которых он проходил и у которых останавливался лагерем, незамедлительно переходили к нему.

Ибн аль-Атир

В 6-й (реальная дата – та, что указал ибн аль-Каланиси) день второго месяца джумада того года атабек Имад ад-Дин Занги захватил у франков город Эдессу и другие форты в Джазире (Северной Месопотамии). Франки проникли в этот регион глубоко – до Амида, Нусайбина, Рас-аль-Айна и Ар-Ракки. Их влияние раскинулось от Мардина до Евфрата, и включило Эдессу, Сарудж, Аль-Биру и другие города. Все они, а также прочие регионы, расположенные к западу от Евфрата, принадлежали Жослену, самому известному из франков, и прекрасному командиру, прославившемуся храбростью и знанием стратегии.

Занги понимал, что, если он пойдет в прямую атаку на Эдессу, франки сосредоточат все силы на ее защите, а город был слишком хорошо укреплен, чтобы легко сдаться. Он перешел в Диярбакыр, желая дать франкам понять, что его интересы лежат в другой области, и он вовсе не собирается нападать на их королевство. Когда франки убедились, что он не сможет выйти из войны, которую вел с Артукидами и другими принцами в Диярбакыре, и почувствовали себя в безопасности, Жослен покинул Эдессу и перешел Евфрат, чтобы двинуться на запад.

Как только лазутчики Занги доложили ему об этом, он немедленно приказал своей армии поворачивать на Эдессу. К нему были вызваны эмиры, и Занги велел подать еду. «Никто, – сказал он, – не станет есть со мной за этим столом, если он не готов вместе со мной метнуть свое копье у ворот Эдессы». Вышли вперед только двое: одинокий эмир и юноша низкого происхождения, храбрость которого была известна всем, поскольку в бою ему равных не было. Эмир возмутился: «Что ты здесь делаешь?», однако вмешался атабек и велел оставить юношу в покое. Он знал, что тот не станет прятаться за его спину в бою.

Армия выступила в поход и достигла стен Эдессы. Занги первым бросился на франков, но юноша не отставал. Франкский рыцарь набросился на Занги сбоку, но эмир спас атабека.

Мусульмане осадили город и штурмовали его в течение трех недель. Занги использовал специальных людей, чтобы сделать подкоп под стены. Атабек очень спешил, опасаясь, что франки соберут людей и нападут на него, чтобы снять осаду с Эдессы. Саперы сделали свое дело. Стена рухнула, Занги овладел городом и осадил крепость. Солдаты хватали горожан и их имущество: молодых брали в плен, людей старшего возраста убивали. Но когда Занги осмотрел город, тот ему понравился, и он решил, что было бы неразумно разрушать его. Поэтому он велел своим людям вернуть жителей в их жилища вместе с имуществом. Приказ был выполнен во всех случаях, за исключением крайне редких, к примеру, когда солдат с добычей уже покинул лагерь. Город вернулся в прежнее состояние, и Занги разместил в нем гарнизон для защиты. Затем он принял капитуляцию Саруджа и других городов к западу от Евфрата. Единственным исключением стала Аль-Бира (ныне Биреджик, Турция), прекрасно укрепленная крепость на берегу Евфрата. Занги осадил ее, но в крепости было много запасов, и через некоторое время осада была снята.

Говорят, что большой авторитет в области генеалогии и жизнеописаний рассказывает следующую историю: король Сицилии послал военно-морскую экспедицию, которая разграбила Триполи, что в Северной Африке. А в Сицилии жил ученый богобоязненный мусульманин, которого король глубоко уважал, полагался на его советы чаще, чем на советы своих священнослужителей и монахов, и люди стали говорить, что король на самом деле мусульманин. Однажды, когда король стоял у окна, выходящего на море, он увидел небольшое суденышко, входящее в гавань. Команда рассказала ему, что его армия вторглась на мусульманскую территорию, разграбила ее и вернулась с победой. Мусульманский мудрец дремал неподалеку от короля. Тот спросил:

– Ты слышал, что рассказали моряки?

– Нет.

– Они сказали, что мы разгромили мусульман в Триполи. Почему же Мухаммед не помог своей земле и своему народу?

– Его там не было, – ответил мудрец. – Он в это время был в Эдессе, которую мусульмане как раз захватили. – Присутствовавшие при этом разговоре франки засмеялись, но король сказал:

– Не смейтесь. Видит Бог, этот человек всегда говорит правду. – И через несколько дней пришла весть о взятии Эдессы.

(Здесь мы имеем ошибочную синхронизацию, вероятно, с сицилийской экспедицией 1142 года, или, возможно, с более успешной экспедицией 1146 года; приведенный анекдот – еще одно подтверждение интереса Рожера II к мусульманскому миру, а сидящий рядом с ним мудрец, возможно, сам Идриси.)

Честные и богобоязненные люди говорили, что тот святой человек во сне видел мертвого Занги и спросил его, как к нему относится Аллах. Тот ответил, что Аллах все ему простил, потому что он взял Эдессу.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71866
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Смерть Занги и панегирик ему

Новое сообщение ZHAN » 09 июл 2020, 11:15

Ибн аль-Атир

В этом году (541), в 5-й день второго месяца раби / 14 сентября 1146 года атабек Имад ад-Дин Занги ибн ак-Сункар, мученик за веру, правитель Мосула и Сирии, был убит во время осады Джубара. (Верный ибн аль-Атир называет Занги «мучеником за веру», хотя он был убит во время осады мусульманского города, из-за его непрекращающейся борьбы с франками.) Он был убит ночью своими придворными. Они бежали в крепость, чьи обитатели с радостью сообщили новость осаждавшим. Когда слуги Занги подошли к его постели, они увидели, что в нем еще теплится жизнь. Мой отец, один из близких друзей Занги, вспоминал:
«Я подошел прямо к нему. Он еще был жив и, увидев меня, явно желая положить конец мучениям, сделал мне знак рукой. А я пал на землю и воскликнул: «Мой господин, кто это сделал?» Но только он уже не мог говорить, и отдал душу Аллаху, да будет он милостив к убиенному».
Занги был красивый мужчина, смуглолицый, с ясными глазами. Его волосы уже начали седеть. Ему было за шестьдесят. Ведь он был младенцем, когда убили его отца (Ак-Сункар, в 1094 году восставший против Тутуша, султана Алеппо, был казнен).

После смерти его похоронили в Ракке. Подданные и воины почитали его. Под его управлением сильный не осмеливался обидеть слабого. До того как он пришел к власти, отсутствие сильного правителя, способного установить справедливость, и присутствие в непосредственной близости франков превратили страну в пустыню, а он заставил ее снова зацвести. Население выросло, равно как и благосостояние страны.

Отец говорил мне, что видел Мосул в таком запустении, что из квартала изготовителей цимбал можно было видеть старую большую мечеть и дворец султана. Между ними не уцелело ни одного здания. Ходить к старой большой мечети без сопровождения было небезопасно, так далеко находилась она от мест, где жили люди. Зато теперь она в самом центре многочисленных построек, и все упомянутые районы восстановлены. Еще отец рассказывал мне, что однажды Занги приехал в Джазиру зимой. Один из его главных эмиров, Изз ад-Дин ад-Дубаиси, который держал город Дакука, как фьеф от него, остановился на постой у еврея. Тот обратился к атабеку, который проникся к нему симпатией. Ему достаточно было взглянуть на эмира, чтобы тот собрал свои вещи и отбыл.

После этого султан прибыл в город. Его вещи и шатры распаковали. Отец говорил:
«Я помню, как его люди ставили шатры в грязи, постелив на землю солому, чтобы уберечь их от влаги. Потом прибыл султан и стал там жить. Такие строгие были его принципы».
(Хронисты в один голос превозносят Занги за его заботу о местном населении, которое он защищал от угроз и вымогательств солдат; говорят, что, когда войска Занги ушли из Алеппо, солдаты старались не топтать посевы – с атабеком шутки были плохи.) До Занги Мосул был обнищавшим регионом, но во время его правления он расцвел и впоследствии стал богатым: там выращивали богатые урожаи, повсюду цвели роскошные цветы, в садах зрели фрукты.

Занги всячески защищал честь женщин, своих подданных, особенно солдатских жен. Он нередко повторял, что, если солдатских жен не контролировать во время длительного отсутствия их мужей, они собьются с пути.

Он был самый храбрый человек на свете. О времени, предшествовавшем его приходу к власти, достаточно сказать, что он отправился с эмиром Маудудом из Мосула в Тверию, что на территории франков, и метнул копье в городские ворота, оставившее глубокую царапину на дереве. Таким же образом он атаковал крепость Хумайди в Акаре, которая находилась на вершине крутой скалы. Он метнул копье, которое долетело до стены. Есть и другие рассказы.

Во время его правления в Мосуле город был полностью окружен враждебными государствами. Все старались захватить его владения. Но Занги не только защищал свои владения от врага, но не проходило и года, чтобы он не присоединил к ним участок вражеской территории. Его соседом со стороны Такрита (Тикрита) был халиф аль-Мустаршид би-Иллах, осадивший Мосул. Со стороны Шахразура был султан Масуд, потом ибн Сукман из Хилата, Дауд ибн Сукман из Хисн-Кайфы, принц Амида и Мардина, и, наконец, франки от Дамаска до Мардина и принцы Дамаска. Все эти государства зарились на его земли, но Занги нападал то на одно, то на другое, одно покорял, с другим заключал договор, и даже перед смертью отвоевал несколько участков земли у своих соседей.

Подробности можно найти в книге «История атабеков Мосула», где мы рассказываем о правлении Занги и его сыновей.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71866
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Re: Крестовые походы. Взгляд с Востока

Новое сообщение ZHAN » 10 июл 2020, 11:20

Самый важный эпизод ничего не решившего Второго крестового похода, который начался под сенью утраты Эдессы, – это короткая и неэффективная осада Дамаска (1148). Ибн аль-Каланиси был очевидцем событий, и его повествование дополняет и уточняет рассказ ибн аль-Атира. Некоторые экзотические подробности добавляет Сибт ибн аль-Джаузи. Героическая смерть за веру старого факиха аль-Финдалави может считаться символом самых благородных и строгих аспектов мусульманского сопротивления.

Второй крестовый поход. Осада Дамаска

Ибн аль-Каланиси

В первые дни года (543/1148) поступило несколько сообщений из различных источников о прибытии кораблей франков к сирийскому побережью. Войска сошли на берег в портах Тира и Акры, чтобы соединиться с теми франками, которые находились в этих местах. Говорили, что даже после того, как многие из них были убиты, умерли от болезней и голода, их численность все еще составляла около ста тысяч человек.

После того как вновь прибывшие совершили обязательное паломничество в Иерусалим и вернулись, одни по суше, другие по морю, они собрались в лагерях короля Германии (речь идет об императоре Конраде III; роль французского короля Людовика VII почти полностью игнорировалась мусульманскими авторами), главного титулованного лица франков, и других, менее важных принцев. Среди франков не было согласия о том, в какие земли ислама и сирийские города им следует отправиться, но в конце концов они приняли решение атаковать город Дамаск, и их злобные сердца были полностью уверены в успехе.

Правитель города, эмир Муин ад-Дин Унур, получил несколько предупреждений о нападении и подготовился к защите своих владений и даче отпора врагу. Он укрепил те места, которым угрожала опасность, стал выставлять дозоры на дорогах и перевалах, отрезать пути снабжения вражеских лагерей, засыпать колодцы и уничтожать источники воды.

Тем временем пятьдесят тысяч конных и пеших воинов с обозами, верблюдами и скотом двигались к Дамаску. Подойдя к городу, они отправились к району, известному как Маназил-аль-Асакир (военный лагерь), но не нашли там воды. Тогда они проследовали к Аль-Миззе и разбили лагерь там, учитывая близость воды.

Кавалерия и пехота начали наступление на город. Мусульмане встретились с ними лицом к лицу в субботу, 6-й день первого месяца раби 543 / 24 июля 1148 года, и началась битва. В армии Дамаска было большое количество вспомогательных частей; опытные тюркские штурмовые отряды, городские ополченцы и добровольцы – все они сражались за веру. После ожесточенного сражения франки, которых было больше, и они были лучше оснащены, одержали верх. Они захватили источники воды и стали лагерем во фруктовых садах, окружавших город. Они подошли к городским стенам ближе, чем это удавалось другим армиям в прошлом или настоящем.

В этот день маликит и имам Юсуф аль-Финдалави – да будет милостив к нему Аллах – пал в бою у реки возле Аль-Рабвы. Он стал мучеником за веру, оказавшись перед лицом франков и отказавшись отступить, строго следуя заповедям Аллаха в Его священной книге – Коране. Аналогичная судьба постигла благочестивого Абд ар-Рахмана аль-Халули.

Франки начали рубить деревья и строить из них укрепления, а также разрушать мосты. Так прошла ночь. Население Дамаска, после опыта последних часов, было напугано и не знало, что делать. Но уже на рассвете в воскресенье мусульманская армия вышла против франков и нанесла им поражение. Франки понесли значительный урон убитыми и ранеными. Эмир Муин аль-Дин хорошо проявил себя в сражении, выказал невиданные ранее уверенность, храбрость и отвагу, неустанно отражая атаки врага. Сражение было долгим и ожесточенным. Кавалерия неверных ожидала подходящую возможность, чтобы нанести удар, которым она была знаменита. Так продолжалось до захода солнца. Ночь окутала все кругом, и сражение на какое-то время прекратилось. Каждая из сторон вернулась на свое место, но регулярные войска провели ночь в поле, напротив франков, а жители стояли на страже, как часовые на стенах города, постоянно наблюдая за врагом.

Между тем правителям окрестных районов были разосланы письма с просьбами о помощи и подкреплении. Постоянно прибывали группы туркменских всадников и пеших воинов из пригородов. Наутро, получив подкрепление и ощутив уверенность в своих силах, мусульмане атаковали франков. Они удерживали свои позиции перед лицом врага и осыпали их смертоносными копьями и стрелами из луков и арбалетов, которые непрерывным дождем сыпались на пехотинцев и рыцарей, лошадей и верблюдов в их лагере.

В течение дня из Бекаа прибыл большой отряд пеших лучников, которые увеличили численность мусульман и удвоили их военное оснащение. В тот день обе стороны держались твердо, но во вторник мусульмане вновь атаковали, как стремительные орлы, нападавшие на горных куропаток, или ястребы на перепелиные гнезда. Они окружили врага в его лагере, который был огражден стволами срубленных деревьев, осыпали еще спящих воинов градом стрел и камней. Франки не решились выйти из-за растерянности и страха.

Когда ни один человек из них не вышел на бой, мусульмане стали думать, что враги задумали какую-то хитрость и разрабатывают особую стратегию. Никто из них не показывался, за исключением нескольких всадников и пеших воинов, вступавших в небольшие стычки. Они не осмеливались проявить инициативу, пока не увидят возможности напасть на мусульман, или безопасного пути отхода. Любой франк, достаточно смелый, чтобы приблизиться к мусульманам, падал наземь под градом стрел, камней или пронзенный копьем. Пешие воины из городского ополчения и люди из деревень таились в засадах на дорогах, которые франки считали безопасными, и убивали каждого, кто по ним проходил. Головы убитых привозили в Дамаск в обмен на вознаграждение. Так было привезено огромное количество голов.

В это время франки получали множество сообщений с различных сторон о быстром приближении мусульман, стремившихся их уничтожить, и тогда они уверовали в свое неминуемое поражение. Проведя совет, франки решили, что единственный выход из ловушки, в которой они оказались, или из бездны, маячившей перед ними, – бегство. И на рассвете в среду началось беспорядочное отступление.

Когда мусульмане увидели, что враг уходит, они утром того же дня устремились в погоню. Они стали осыпать врага стрелами, уничтожив, таким образом, большое число людей, лошадей и других животных из арьергарда. Более того, в оставленных франками лагерях и вдоль дорог они обнаружили несчетное количество трупов убитых воинов (среди них, возможно, был Каччагвида, прапрадед Данте) и их павших прекрасных лошадей, причем трупы смердели так сильно, что птицы замертво падали с неба. Той ночью они сожгли Аль-Рабву и Аль-Куббу Аль-Мамдудию.

Люди радовались милости Аллаха, непрестанно восхваляли Его за спасение, дарованное в ответ на их молитвы, которые они постоянно читали в эти горестные дни, за что Ему хвала и благодарность.

Ибн аль-Атир

В этом году (543/1148) король Германии покинул свою страну с большой армией франков, чтобы напасть на мусульманскую империю. Он не сомневался, что, имея большое количество людей, денег и оснащения, он сразу одержит победу. После его прибытия в Сирию франки пришли к нему и отдали себя под его командование. Он велел идти за ним в Дамаск, осадить и взять его – так он думал. Они подчинились и окружили город.

Правителем Дамаска был Муджир ад-Дин Абак ибн Мухаммед ибн Бури ибн Туктегин, но он не имел реальной власти. Настоящим правителем был Муин ад-Дин Унур. Именно он посадил Муджир ад-Дина на трон. Он был мудрым и справедливым человеком, честным и богобоязненным. Он принял на себя ответственность за сбор армии и защиту города.

В течение какого-то времени франки поддерживали осаду, а потом в 6-й день первого месяца раби / 24 июля пошли на штурм, кавалерия и пехота вместе. Армия вышла из Дамаска навстречу и сражалась упорно. Среди воинов был законовед Юсуф аль-Финдалави из Магриба, очень старый человек кристальной честности. Когда Муин ад-Дин увидел его, идущего пешком, он приблизился, почтительно приветствовал его и сказал:

– О, почтенный старец, твой преклонный возраст освобождает тебя от битвы. Это я должен защитить ислам. – Он попросил старика вернуться назад, но тот отказался со словами:

– Я продал себя, и купил меня Аллах. А я не просил об отмене договора и не соглашался на это. – Так он сослался на строки из Корана (IX, 112): «Бог купил у верующих жизнь их и имущества их, платя им за них раем». И старец продолжил сражаться с франками, пока не был убит. Это случилось в районе Ан-Наираба, в половине фарсаха от Дамаска.

Франки делали успехи, и мусульмане ослабли. Германский король продвинулся до Аль-Майдан-аль-Ахдара (Зеленая площадь), и все были убеждены, что он возьмет город.

Тем временем Муин ад-Дин послал весточку Саиф ад-Дину Гази, сыну атабека Занги и правителю Мосула, призвав его прийти на помощь мусульманам и изгнать врага. Саиф ад-Дин собрал армию и пришел в Сирию. С собой он привел Нур ад-Дина Махмуда из Алеппо (он же Нуреддин). Когда они добрались до Химса, Саиф ад-Дин сообщил Муин ад-Дину: «Я пришел со всеми людьми в моем королевстве, которые могут держать оружие. Я прошу, чтобы условием моего нападения на франков стало присутствие моих представителей в Дамаске. Если я потерплю поражение, я введу свою армию в город и буду защищать его изнутри. Если мы одержим верх, город твой, и я не стану оспаривать твои права на него». Франкам он послал грозное послание с требованием убраться из Дамаска.

Франки прервали бой. Они понесли большие потери, и не обрадовались перспективе встретиться с армией Саиф ад-Дина вместе с армией Дамаска. И они решили сберечь свои силы, пока горожане чинили оборонительные сооружения и отдыхали от непрерывного сражения. Тем временем Муин ад-Дин послал к франкам гонца, который передал им: «Правитель Востока прибыл; если вы не уйдете, я сдам город ему, и тогда, клянусь Аллахом, вы пожалеете». Сирийским франкам он написал: «По какой причине вы поддерживаете этих людей против нас, если знаете, что, взяв город, они отберут ваши владения на берегу? Предупреждаю, если я почувствую, что проигрываю сражение, то сдам город Саиф ад-Дину, и можете не сомневаться: став правителем Дамаска, он не потерпит вашего присутствия в Сирии».

Это послание убедило сирийских франков разорвать союз с королем Германии в обмен на крепость Банияс от Муин ад-Дина. Сирийские франки поговорили с королем Германии и испугали его своими рассказами о Саиф ад-Дине, его огромной армии, постоянных подкреплениях и его возможности взять Дамаск, в чем ему никто не сможет помешать. Они были настолько убедительны, что король отвел свои войска от Дамаска. Сирийские франки получили Банияс, а германские франки вернулись на свои земли, расположенные к северу от Константинополя и сбоку. Так Аллах избавил правоверных от напасти.

Абу л-Касим ибн Асакир в «Истории Дамаска», пишет, как некий ученый законовед сказал ему, что видел во сне аль-Финдалави и спросил его:
– Как Аллах обращается с тобой и где ты?

На это он получил ответ:
– Аллах простил меня. Я в «садах утех», где правоверные «восседают друг напротив друга» (Коран, XXXVII, 42–43).

Сибт ибн аль-Джаузи

Было время сбора урожая. Франки спустились в долину и съели много плодов, и у них сделалось расстройство. Многие умерли, а остальные долго болели. Люди Дамаска жили в большой нужде, но дали им милостыню из того, что имели, – каждый сообразно своей собственности. Все население города – мужчины, женщины, дети – собралось в большой мечети. Был показан Коран Усмана (точная копия Священной книги, датированная временем первого сличения текста при халифе Усмане; не исключено, что та самая копия, которую он читал, когда его убили), и люди посыпали головы пеплом, молились и проливали слезы.

С франками был высокий священник с длинной бородой, который руководил ими. На десятый день осады Дамаска он сел верхом на осла, повесил себе крест на шею, взял еще два креста в обе руки и повесил крест на шею своего осла. Он положил перед собой Евангелие, еще кресты и Священные Писания. Затем он собрал все войско, за исключением тех воинов, что охраняли лагерь, и сказал: «Мессия обещал мне, что сегодня я одержу победу».

В этот момент мусульмане открыли городские ворота и бросились в атаку за ислам – все, как один человек. Еще никогда во времена язычества и даже после прихода ислама не было такого дня. Один из ополченцев Дамаска приблизился к священнику, сражавшемуся в первых рядах, отрубил ему голову и убил его осла. Когда вся мусульманская армия набросилась на франков, они обратились в бегство. Мусульмане убили 10 000 человек, сломали и сожгли кресты и преследовали франков до самого лагеря. Наступила ночь. А утром оказалось, что франков больше нет. Они ушли, не оставив следа.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71866
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Re: Крестовые походы. Взгляд с Востока

Новое сообщение ZHAN » 11 июл 2020, 14:48

В 1154 году, спустя шесть лет после того, как Дамаск устоял перед крестоносцами, Нур ад-Дин, сын Занги, воплотил мечту своего отца и стал правителем сирийской столицы, не пролив ни капли крови. Отсюда и из дома его предков – Алеппо – он вдохнул новый энтузиазм в борьбу против крестоносцев. Сражения продолжались с переменным успехом в течение двадцати лет до самой смерти Нур ад-Дина в 1174 году. До этого его репутация успела несколько поблекнуть в сравнении с новой звездой, засиявшей в Египте, – Саладином. Этому скромному чиновнику при дворе Нур ад-Дина было суждено увенчать успехом вековую борьбу мусульман против христианских захватчиков. Ибн аль-Атир дает идеализированное представление о Нур ад-Дине, как и о его отце. Нам известно по крайней мере об одном качестве Нур ад-Дина, которого не было у Занги, – его духовности и человечности.

Победы Нур ад-Дина и его триумф в Дамаске

Ибн аль-Каланиси

Нур ад-Дин прибыл в хорошо охраняемый город (Дамаск) в пятницу, 27-й день первого месяца раби / 9 мая 1157 года, чтобы организовать снабжение оружием и другими припасами своей армии. Пробыв там несколько дней, он тут же отправился в собранные из туркмен и арабов войска, чтобы вести священную войну с неверными. Аллах, если на то будет его воля, поможет мусульманам и ускорит крах врага.

Сразу же по прибытии он занялся делом, ради которого приехал в Дамаск. Он приказал построить осадные машины и изготовить оружие, необходимое его победоносной армии. Он также призвал всех желающих принять участие в священной войне, добровольцев из числа горожан и пришельцев с севера, вооружиться и приготовиться вести войну с франками, приверженными многобожию и ереси. Сам он покинул Дамаск и поспешил присоединиться к своей победоносной армии, не отдохнув и не откладывая своего путешествия. Он отбыл из Дамаска в последнюю субботу первого месяца раби. За ним последовало огромное число вооруженных групп добровольцев, религиозных проповедников, суфиев (мистики ислама) и набожных поборников истинной веры. Всемогущий Аллах был рад увенчать его планы и решения блестящим успехом, низвергнуть непокорных неверных, ускорить их смерть и полное уничтожение и приблизить время, когда от них не останется даже следа. Такие деяния не являются невозможными для Всевышнего. Ведь он всемогущ.

В следующую субботу, 7-й день второго месяца раби / 18 мая, после нападения Нур ад-Дина с его победоносной армией на Банияс и осады города с использованием катапульт, в Дамаск прилетел почтовый голубь от победоносной армии из окрестностей Банияса с доброй вестью (Нур ад-Дин был первым мусульманским правителем, организовавшим регулярную информационную службу с использованием почтовых голубей) от Асад аль-Дина (преданный курдский генерал Нур ад-Дина, дядя Саладина), который стоял лагерем у Хунина с туркменами и арабами. Франки (да отвернется от них Аллах) направили подразделение своих командиров и воинов числом более сотни всадников, чтобы атаковать войско Асад ад-Дина. Они думали, что здесь только горстка людей, и не подозревали, что их несколько тысяч. Когда франки приблизились, мусульмане набросились на них, как львы на добычу, и одержали над ними победу, убивая, захватывая в плен и грабя, после чего лишь немногим из них удалось спастись. В следующий понедельник пленников и головы убитых, а также их имущество – отборных коней, щиты и копья – привезли в город. Пленных провели через весь город, от чего сердца всех людей возрадовались, и Аллаху воздавались многочисленные хвалы за Его бесконечную милость. Люди непоколебимо верили в его способность ускорить их крах и изгнание.

За этим последовал прилет почтового голубя из лагеря у Банияса с вестью, что в четвертом часу город был захвачен. Под стенами были сделаны подкопы, и, когда лес в них загорелся, башни рухнули, и наши войска устремились через пролом. Они убивали обитателей города и грабили их имущество. Те, кому удалось спастись, укрылись в цитадели и забаррикадировались там. Ее осада продолжается, и захват – лишь вопрос времени. С помощью всемогущего Аллаха, разумеется.

Судьба распорядилась так, что франки собрались вместе, чтобы спасти Хамфри (Хамфри из Торона), правителя Банияса, и его франкских сподвижников, которые оказались осажденными в цитадели города. Со своей стороны, они были на грани краха и готовились обсудить с Нур аль-Дином условия капитуляции, предлагая все содержимое цитадели в обмен на их жизни. Но он не согласился. Когда король франков (Балдуин III) прибыл со стороны гор с большим войском и захватил врасплох армии, осаждавшие Банияс, так же как и те, что перерезали дорогу и подходы к городу, единственной разумной вещью было отступление. Франки дошли до крепости и освободили ее защитников. Но когда они увидели, что городские стены Банияса и жилища обитателей города полностью разрушены, они отчаялись восстановить их. Это случилось в конце второго месяца раби / в первые десять дней июня 1157 года.

В среду, 9-й день первого месяца джумад / 19 июня, прилетели голуби с письмами из лагеря Нур ад-Дина. Король узнал, что лагерь неверных франков расположен у Аль-Маллахи (между Тверией и Баниясом), и преследовал их со своим победоносным войском туркмен и арабов. Когда мусульманская армия приблизился к франкам сзади, франки увидели тени, которые отбрасывали их знамена. Они спешно надели свои доспехи и сели в седла, и, разделившись на четыре отряда, атаковали мусульман. Нур ад-Дин и его отважные воины спешились и осыпали врагов копьями и стрелами. За время меньшее, чем нужно, чтобы об этом рассказать, сражение завершилось, и среди них воцарились смерть и разрушение.

Аллах, Великий и Всемогущий, помог своим правоверным последователям одержать победу, отправив упрямых неверных в ад. Мы одолели их франкских конников, убивая и пленяя их, и убили множество пеших воинов. Как сообщает надежный источник, за исключением десяти человек, которым улыбнулась судьба и сердца которых были охвачены страхом, никому из франков не удалось спастись. Говорили, что их король был среди них, другие говорили, что он оказался в числе убитых. Известно одно: никаких сведений о нем не осталось, несмотря на тщательные поиски. Воины ислама потеряли всего двух человек, один из которых был знаменитым воином, убившим четырех бойцов неверных, и сам погиб, когда пробил его час, а второй – неизвестный странник. Оба они почили смертью мучеников за веру и заслужили награду свыше. Да будет милостив к ним Аллах.

В руки воинов ислама попало неисчислимое количество лошадей, имущества, скота и вьючного груза франков. Их церковь с ее знаменитой утварью оказалась в руках князя Нур ад-Дина. Это была великая победа, славный триумф, посланный всемогущим Аллахом, дарителем побед во славу ислама и его воинов и для унижения многобожников и их клики.

Пленников и головы убитых привезли в Дамаск в субботу после дня победы. Франкских кавалеристов усадили попарно на верблюдов, дав им флаг со скальпами убитых. Их военачальники, командиры и правители сидели на конях, одетые в кольчугу и шлем, с флагом в руках. Пехотинцы, туркополы (сыны турок, местные войска, служившие во вспомогательных частях армий крестоносцев) и сержанты шли, связанные вместе в небольшие группы.

Толпы горожан – старики и молодые, женщины и дети – вышли посмотреть, какую блистательную победу Аллах (да будет благословенно Его имя) даровал всем мусульманам. Они непрестанно благодарили и прославляли Аллаха и истово молились за Нур ад-Дина, своего защитника и хранителя. Его славили за королевские качества, коими он был наделен. О победе слагались поэмы, в одной из которых говорилось следующее:

Пришло время франкам испытать позор плена, поражения и несчастья.
Их провезли на верблюдах, с опущенными знаменами, в муках и страданиях.
А раньше они были горды, почитаемы и известны, в больших сражениях и мелких конфликтах.
Так гибнут враги, когда на них снисходит разруха.
Они ведут себя тихо, словно овцы на пастбище, и ночью, и утром, их окутывает несчастье.
Ведь они, глупцы, нарушили мир после того, как он был заключен.
Они пожали плоды своего вероломства, навлекли на себя крах и ненависть.
Пусть Аллах не защитит их толпы от нападения самых острых мечей, которые когда-либо наносили удары.
Результат неблагодарности – смерть или плен, результат благодарности – высшая награда.
Давайте будем прославлять Аллаха, и да не оставит Он нас своими милостями.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71866
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Смерть Нур ад-Дина

Новое сообщение ZHAN » 12 июл 2020, 21:22

Ибн аль-Атир

В пятницу, 11-й день месяца шавваль 569 / 15 мая 1174 года Нур ад-Дин ибн Занги, правитель Сирии, Месопотамии и Египта, умер от сердечного приступа. Он был похоронен в цитадели Дамаска, а позднее его тело было перенесено в медресе (мусульманская школа права и теологии), основанное им в Дамаске, недалеко от рынка, где свои изделия продавали корзиночники.

Случилось удивительное совпадение. На 2-й день месяца шавваль он ехал на лошади вместе с благочестивым эмиром, который сказал: «Хвала тому, кто один знает, встретимся ли мы здесь через год». Нур ад-Дин ответил: «Не говори так. Лучше вознеси хвалу тому, кто один знает, встретимся ли мы здесь через месяц». Нур ад-Дин, да смилостивится над ним Аллах, умер через одиннадцать дней после этого, а эмир, его собеседник, еще до конца года. Они оба умерли так, как предвещали их слова.

Нур ад-Дин готовился вторгнуться в Египет и отобрать его у Саладина, в котором он видел определенное нежелание воевать с франками, как ему следовало (Саладин был послан в Египет, как представитель Нур ад-Дина, и после устранения халифата Фатимидов стал там фактическим правителем; однако он еще не разорвал связи с Нур ад-Дином; поэтому последний именуется здесь «правителем Египта, хотя не имел там реальной власти). Он знал, что энтузиазм Саладина ослабляет боязнь его, Нур ад-Дина, страх оказаться лицом к лицу со своим господином. Поэтому он предпочитал, чтобы их разделяли франки. Нур ад-Дин послал гонцов в Мосул, Джазиру и Диярбакыр, чтобы собрать войска для похода. Он намеревался оставить своего племянника, Саиф ад-Дина, правителем Мосула и Сирии, и лично вести армию в Египет, но Аллах распорядился иначе, и Нур ад-Дин не мог не подчиниться.

Видный доктор, который лечил Нур ад-Дина, сказал мне: «Когда Нур ад-Дина поразила болезнь, от которой он позже умер, он послал за мной и другими докторами. Прибыв к нему, мы обнаружили больного лежащим в маленьком помещении в крепости Дамаска. У него были сильные боли, и он не мог даже громко говорить. Он был сражен приступом в той комнате, в которую обычно удалялся, чтобы помолиться, и оттуда его не переносили. Когда мы вошли в комнату, и стало ясно, в каком он состоянии, я сказал: «Вы не должны были ждать так долго, давая болезни развиться. Надо было позвать нас раньше. А сейчас вас надо перенести в просторную, хорошо освещенную комнату. При такой болезни это очень важно». Мы осмотрели его и решили, что необходимо кровопускание. Тогда он сказал: «Вы не пустите кровь человеку моего возраста». Поскольку он решительно отказался от лечения, мы попробовали другие средства, но они ему не помогли. Ему становилось все хуже, и в конце концов он умер. Да будет Аллах милостив к нему».

Нур ад-Дин был высокий смуглолицый человек, с бородой, но без усов, с приятным лицом и красивыми глазами. Его королевство было обширным, и его власть признавали даже в Медине, Мекке и Йемене, когда Шамс ад-Даула ибн Айюб вторгся туда и объявил себя правителем (в Хиджазе и Йемене, завоеванных братом Саладина, власть Нур ад-Дина была не более реальной, чем в Египте; они были, по сути, частью империи Айюбидов). Нур ад-Дин родился в 511/1117 году и прославился своей мудростью и справедливостью. Я читал жизнеописания королей прошлого, и после праведных халифов и Умар ибн Абд аль-Азиза не встречал более честного и строгого поборника справедливости (праведные халифы – четыре преемника Мухаммеда – Абу Бакр, Умар, Усман, Али – вместе с Омейядом Умаром ибн аль-Азизом являются идеальными правителями ортодоксальной традиции, вечным примером справедливого правления). Я написал о нем в своей истории династии («Истории атабеков Мосула») и привожу здесь отрывок, в надежде, что люди, облеченные властью, прочитают его и он станет для них примером.

Среди его добродетелей можно назвать аскетизм, благочестие и знание теологии. Его пища и одежда, а также личные расходы оплачивались доходами с собственности, приобретенными на его официальную часть добычи. Его жена жаловалась на его аскетизм, и он выделил ей, из своей личной собственности, три магазина в Химсе, которые приносили ей около двадцати динаров в год. Когда она заявила, что этого мало, он ответил: «У меня больше нет. Я всего лишь хранитель тех несметных богатств, которые находятся в моем распоряжении, для мусульманского сообщества, и я не намерен обманывать людей или обрекать себя на адский огонь ради тебя».

Он часто вставал ночью, чтобы помолиться, занимался благочестивым чтением и делал добрые дела. Как сказал поэт, «он объединил отвагу с уничижением пред своим Господом; о, какая это святыня в святыне!».

Он изучал ханафитский мазхаб (одна из четырех основных школ или систем мусульманского права; три другие – шаффитский, маликитский и ханбалитский мазхаб). Однако он не был фанатиком. Он слышал передаваемые канонические традиции, и сам передавал их, что является весьма похвальным в глазах Аллаха. Примером его справедливости является то, что он не позволял устанавливать в своих владениях никаких незаконных налогов и сборов, а, наоборот, ликвидировал их все в Египте, Сирии, Джазире и Мосуле. Он глубоко уважал Священный закон и подчинялся его предписаниям.

К примеру, как-то раз некий жалобщик призвал его в суд из-за какой-то собственности. Нур ад-Дин предстал перед кади со словами: «Я являюсь для защиты собственного дела; сделай для меня то, что ты сделал бы для всякого». В том случае Нур ад-Дин выиграл дело. Тогда он обратился к кади и присутствовавшим и сказал: «Я хорошо знал, что притязания моего противника несправедливы, но явился, дабы не подумали, что я желаю его обидеть. Теперь, когда право признано за мной, я желаю отдать этому человеку ту собственность, за владение которой он позвал меня в суд».

Нур ад-Дин создал Высшую судебную палату, чтобы вершить правосудие и защищать обиженных, будь то еврей или мусульманин, даже если обидчиком будет его собственный сын или главный эмир.

На поле боя ему не было равных. В бою при нем всегда было два лука и два колчана стрел, и сражался, как простой воин. Имам Котбеддин как-то раз сказал ему: «Именем Аллаха, не подвергай свою жизнь опасности, а вместе с ней исламизм и мусульман. Ты их опора, и если – избави Аллах – тебя убьют, мы погибли». На это Нур ад-Дин ответил: «Кто такой Махмуд (личное имя султана; Нур ад-Дин – почетный титул), чтобы о нем говорить такие слова? До моего рождения другой защищал эту страну и ислам, и он есть Аллах – другого Бога, кроме него, нет».

Нур ад-Дин построил стены вокруг всех городов и крепостей Сирии, и среди них Дамаск, Химс, Хамат, Алеппо, Саизар, Баальбек и многие другие. Он построил множество ханафитских и шафиитских медресе, большую мечеть в Мосуле, больницы и караван-сараи вдоль больших дорог, а также монастыри дервишей в каждом городе, которым оставил щедрое содержание. Я слышал, что месячный доход со всего этого составлял 9000 тирских динаров.

Он почитал ученых и теологов. В их присутствии он непременно вставал и предлагал им сесть рядом. С ними он всегда был любезен и никогда не противоречил их словам. С ними же он вел личную переписку.

Выражение его лица было печальным и меланхоличным – из-за величайшего смирения. Многочисленными были его добродетели, и его достоинствам не было числа. Эта книга слишком мала, чтобы перечислить их все.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71866
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Re: Крестовые походы. Взгляд с Востока

Новое сообщение ZHAN » 13 июл 2020, 12:23

Следующие посты посвящены по большей части знаменитой автобиографии Усамы ибн Мункыза, доблестного и просвещенного эмира Шайзара, жившего в эпоху первых Крестовых походов. Его мемуары, яркая смесь сочных анекдотов и ссылок на исторические события, перемежаются воспоминаниями о встречах с франками в мирное и военное время. В них проявляются то враждебность, то любопытство, то симпатия. Эти небольшие эпизоды временами являются восхитительно парадоксальными и позволяют нам отдохнуть от монотонных сцен военных действий, которые заполняют труды профессиональных историков.

Франкская кавалерия

У франков, да покинет их Аллах, ни одно достоинство не ценится в мужчине выше, чем храбрость. Одни только рыцари пользуются у них преимуществом и высоким положением. У них как бы нет уважаемых людей, кроме рыцарей. Они дают советы и выносят приговоры и решения, командуют армиями.

Раз я просил у них суда относительно стада овец, которое захватил в лесу властитель Банияса. Между нами и франками был тогда мир, а я находился в Дамаске. Я сказал королю Фульку, сыну Фулька: «Он поступил с нами несправедливо и захватил наших животных. А это как раз время, когда овцы приносят ягнят; ягнята умерли при рождении, а он вернул нам овец, погубив ягнят». Король сказал тогда шести-семи рыцарям: «Ступайте, рассудите его дело». Они вышли из его покоев и совещались до тех пор, пока все не сошлись на одном решении. Тогда они вернулись в помещение, где принимал король, и сказали: «Мы постановили, что властитель Банияса должен возместить стоимость овец этого человека, которых он погубил». Король приказал ему возместить их цену, но он обратился ко мне, и надоедал просьбами до тех пор, пока я не принял от него четыреста динаров.

Когда рыцари выносят решение, после того как оно окончательно утверждено, оно уже не может быть изменено или отменено ни королем, ни кем-нибудь из предводителей франков. Такое влияние в обществе имеют у них рыцари. На этот раз король сообщил мне, что накануне испытал великую радость. Когда я спросил, что именно так обрадовало его, король ответил.

– Мне говорили, – сказал франкский король, – что ты великий рыцарь, но я и не подозревал, что ты настолько галантен.

Я ответил:
– О господин мой, я рыцарь своего народа и племени. (Здесь мы имеем игру слов: рыцарство и конница – в арабском языке одно и то же слово.) Если всадник высок и хорошо сложен, он больше всем нравится.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71866
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Франкское пиратство

Новое сообщение ZHAN » 14 июл 2020, 09:32

После этого я перешел на службу к справедливому королю Нур ад-Дину, да помилует его Аллах. Он написал аль-Малику ас-Салиху, прося его отправить моих жен и детей, которые остались в Египте. Аль-Малик ас-Салих хорошо обходился с ними, но он вернул гонца обратно с извинением, что боится за них из-за франков. Мне он написал: «Возвращайся в Миср. Ты ведь знаешь, какие у нас с тобой отношения. Если же ты не расположен к живущим во дворце, тогда отправляйся в Мекку. Я пришлю тебе грамоту, которой дам в управление город Ассуан, и дам тебе подмогу, чтобы ты был в состоянии воевать с абиссинцами. А Ассуан ведь один из пограничных мусульманских городов. Я пришлю к тебе туда твоих жен и детей».

Я посоветовался с аль-Маликом аль-Адилем и постарался узнать его мнение. Он сказал мне, что не стал бы возвращаться в Египет, если уж ему удалось оттуда спастись. «Жизнь слишком коротка для этого! Я пошлю к королю франков взять пропуск для твоей семьи и отправлю кого-нибудь привезти их». И он, да помилует его Аллах, послал взять у короля пропуск, действительный на суше и на море. Я послал пропуск со своим слугой вместе с письмом аль-Малику ас-Салиху от Нур ад-Дина, и моим к аль-Малику ас-Салиху. Моя семья была отправлена на собственном корабле визиря в Дамиетту, снабженная всем необходимым, деньгами и припасами.

От Дамиетты они отплыли на франкском судне. Когда они приблизились к Акре, франкский король, да обрушится на него гнев Аллаха, послал в маленькой лодке отряд своих людей, которые стали рубить корабль топорами на глазах наших людей. Король, приехавший верхом, остановился на берегу и приказал разграбить все, что было на корабле. Мой слуга добрался до короля вплавь, захватив с собой пропуск, и сказал ему:

– О король, господин мой, не твой ли это пропуск?

– Верно, – ответил король, – но обычай мусульман таков: когда судно потерпит крушение у берегов их страны, жители этой страны грабят его.

– Что же, ты возьмешь нас в плен? – спросил мой слуга.

И король отвечал:

– Нет. – Он, да проклянет его Аллах, поселил их всех в одном доме и велел обыскать женщин, и у них отобрали все, что с ними было. На судне они захватили украшения, сложенные там женщинами, платья, драгоценные камни, мечи и оружие, золото и серебро, приблизительно на тридцать тысяч динаров. Король забрал все это и выдал им пятьсот динаров со словами: – С этим вы доберетесь до вашей страны. – А их было, мужчин и женщин, около пятидесяти душ.

В то время я находился вместе с Нур ад-Дином в земле царя Масуда (сельджукский султан Икония – Коньи) в Рабане и Кайсуне (форты в районе Самосата; события происходили около 1155 года). В сравнении с тревогой за моих детей, моего брата и наших жен, все остальное мало что для меня значило. Огорчала разве что утрата книг – а их ведь было четыре тысячи переплетенных великолепных томов. Это было ударом, который я не смог забыть до конца жизни.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71866
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Медицина франков

Новое сообщение ZHAN » 15 июл 2020, 10:36

Властитель аль-Мунайтыры написал письмо моему дяде, прося прислать врача, чтобы вылечить нескольких больных – его товарищей. Дядя прислал к нему врача-мусульманина, которого звали Сабит. Не прошло и десяти дней, как он вернулся обратно.

«Как скоро ты вылечил больных!» – сказали мы ему. И вот что он рассказал:

«Они привели ко мне рыцаря, на ноге у которого образовался нарыв, и женщину с общим истощением. Я положил рыцарю маленькую припарку, и его нарыв вскрылся и стал заживать, а женщине я предписал очищение и укрепляющую диету.

Потом пришел франкский врач и сказал: «Этот мусульманин ничего не понимает в лечении. Что тебе приятнее, – спросил он рыцаря, – жить с одной ногой или умереть с двумя?» Когда рыцарь ответил, что хочет жить с одной ногой, врач послал за сильным мужчиной и острым топором. Рыцарь явился с топором, и я присутствовал при этом. Врач положил ногу больного на бревно и велел рыцарю отрубить ее одним ударом. Рыцарь нанес удар на моих глазах, но не отрубил ноги; тогда ударил ее второй раз, мозг из костей ноги вытек, и больной тотчас же умер.

Тогда врач взглянул на женщину и сказал: «В голове этой женщины дьявол, который влюбился в нее. Обрейте ей голову». Женщину обрили, и она снова стала есть обычную пищу франков – чеснок и горчицу. Ее состояние ухудшилось.

Тогда врач сказал: «Дьявол вошел ей в мозг». Он схватил бритву, надрезал ей кожу на голове крестом и сорвал ее с середины головы настолько, что стали видны черепные кости. Затем он натер ей голову солью, и она тут же умерла.

Я спросил их, нужен ли им еще, они сказали, что нет, и тогда я ушел, узнав об их врачевании кое-что такое, чего не знал раньше».
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71866
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

След.

Вернуться в О Средневековье вообще

Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 1