Politicum - историко-политический форум


Неакадемично об истории, политике, мировоззрении, регионах и народах планеты. Здесь каждый может сказать свою правду!

Спартанский эксперимент

Спартанский эксперимент

Новое сообщение ZHAN » 26 авг 2013, 00:22

Спарту не зря считают самым странным государством Древней Эллады: эта репутация прочно закрепилась за ней еще у древних греков. Одни смотрели на спартанское государство с нескрываемым восхищением, другие же клеймили царившие в нем порядки, считая их дурными и даже аморальными. И тем не менее именно Спарта, военизированная, закрытая и законопослушная, стала образцом идеального государства, придуманного Платоном, уроженцем вечного соперника Спарты — демократических Афин.
Изображение
Спартанское государство располагалось в южной части греческого полуострова Пелопоннес, а его политический центр находился в области Лакония. Именно там и обосновались самые «лаконичные» люди в истории. Государство спартанцев в древности именовалось Лакедемон, а Спартой звалась группа из четырех (позднее — пяти) поселений на правом берегу реки Эврот. Спартанскую политику в Греции отличали одновременно наклонность к самоизоляции и желание помыкать остальными греками. Спартанцы боролись за первенство в Греции, бесцеремонно вмешиваясь в дела других государств, запугивая слабых соперников и не давая подняться сильным. Огромная военная мощь, практически непререкаемый авторитет среди ближних и дальних соседей, поразительная внутренняя стабильность сочетались в спартанском государстве с удивительной хозяйственной и культурной отсталостью.

Законы для Лакедемона
На протяжении столетий Спарта и Законы царя Ликурга оставались неразделимыми понятиями. В легендарной фигуре законодателя жители Лаконии видели основателя спартанской государственности, связывая с его именем едва ли не все особенности своей общественной жизни и быта. Легенды доносят до нас образ мудрого правителя, не просто реформировавшего политические институты своей страны, но и воспитавшего характер целого народа. Основной задачей всей внутренней политики спартанского государства было поддержание его традиционных устоев. Законы спартанцев являли собой рациональное, логически выстроенное целое. Многие их институты кажутся пришедшими из глубины веков, но вместе они работали как хорошо отлаженный механизм. Необычные стороны спартанской жизни были не реликтом седой старины, а результатом целенаправленной и кардинальной перестройки, которую исследователи иногда называют «переворотом VI века». Спарта не всегда была такой: примерно до VI века до н. э. спартанцы, скорее всего, не слишком отличались от остальных греков. Так, в VII и VI веках до н. э. в их обиходе использовались красивые и дорогие вещи, и в целом изделия местного ремесленного производства отличались отменным качеством. Но уже после VI века до н. э. многие ремесла в Спарте исчезают, а уровень материальной культуры стремительно падает. Тяга к красивым вещам с тех пор стала рассматриваться как антиобщественная и неприличная для спартанца. С началом Олимпийских игр спартанцы принимают в них самое активное участие, более того, в VII и первой половине VI века до н. э. свыше половины победителей во всех основных видах олимпийских состязаний были выходцами из Лакедемона. Однако затем спартанские атлеты внезапно перестают приезжать в Олимпию. За этими фактами легко угадывается трансформация спартанского общества, определившая характерные черты Спарты классического периода и сделавшая ее столь непохожей на остальную Грецию. Современные исследователи признают, что в истории Спарты наступил некий переломный момент, когда она замкнулась в себе и превратилась в то казарменное государство, о котором поведали хронисты Греции и Рима.

Хронология
Ок. 1200—1100 годов — Троянская война.
Падение микенского господства в Лакедемоне.
Вторжение на Пелопоннес дорийских племен, занявших позже территорию спартанского государства.
800 год (?) — политическое объединение четырех обов (территориальных единиц), положившее начало созданию Спарты.
776 год— первые Олимпийские игры.
Ок. 736—716 годов — Первая Мессенская война. Спартанцы завоевывают часть Мессении.
Ок. 720 года — XV Олимпийские игры, большинством победителей на которых были спартанцы. Граждане города Аргоса (аргивцы) захватывают город Асину в Мессении.
685—668 годы — Вторая Мессенская война.
Возглавляемые Аристоменом мессенцы восстают против Спарты, которая в результате захватывает всю Мессению. Часть побежденных выселяют на Сицилию, оставшихся превращают в бесправных илотов.
676 год — «Большая Ретра». Самый ранний конституционный документ архаической Греции, гипотетически содержащий запись Законов Ликурга.
668 год — первые гимнопедии — спартанские праздники в честь Аполлона.
556 год — выбран эфором Хилон, ему приписывают фразу «Познай самого себя», выбитую над храмом в Дельфах.
546 год — победа Спарты над Аргосом в «Битве чемпионов». С обеих сторон в битве участвуют по 300 воинов.
Ок. 505 года — развитие Пелопоннесского союза во главе со Спартой как результат усилившейся внешнеполитической активности Спарты.
500—449 годы— Греко-персидские войны.
490 год — битва при Марафоне. Греческое ополчение под руководством Мильтиада и Аристида наносит поражение персидской армии.
480 год — битвы при Артемисии (греки атакуют персов, уничтожив 30 их кораблей), Фермопилах (гибель Леонида и трехсот спартанцев), Саламине (греческий флот под командованием Фемистокла разбивает флот персов) и Гимере (объединенная армия тирана Акраганта Ферона и тирана Сиракуз Гелона разбивает армию Гамилькара. Власть Гелона распространяется на Сицилию)
479 год — битва при Платее. Войска 24 греческих городов-государств под командованием спартанского полководца Павсания побеждают персидскую армию, возглавлявшуюся Мардонием.
431—404 годы — Пелопоннесская война между Афинами и Спартой за гегемонию в Греции, закончившаяся победой Спарты.
404—371 годы — Афины сдаются после осады города спартанскими царями Агисом и Павсанием. Спартанская гегемония в Греции.
395—387 годы — Коринфская война между коалицией группировавшихся вокруг Афин полисов и Пелопоннесским союзом во главе со Спартой.
390 год — афинский стратег Ификрат разбивает спартанцев под Коринфом.
338 год — битва при Херонее, Филипп II Македонский одерживает победу над коалицией греческих городов.
244—241 годы — Агис IV, царь Спарты, безуспешно пытается возродить ее былую славу. Казнен своим заклятым врагом, царем Леонидом II.
235—221 годы — Клеомен III, последний царь Спарты, наследник дорийцев, потерпевший поражение от македонского царя Антигона Досона, кончает жизнь самоубийством в Александрии (Египет)
146 год — Разграбление греческих городов римлянами, греческие союзы распущены. Образование на территории Эллады римской провинции Ахайя.

Бегство от экономики
Главной задачей системы неписаных правил, которую спартанцы связывали с именем Ликурга, стало поддержание единства и монолитности гражданского коллектива. Спартанцы назывались гомеями, то есть «равными». На войне они были тяжеловооруженными воинами-гоплитами и выступали в одном строю спартанской фаланги. Законы Ликурга решительно пресекали потенциальные возможности имущественного расслоения спартанского общества, которое могло поколебать его единство. Спартанцам воспрещалось любое другое занятие, кроме военного дела. Они не только не могли заниматься никаким производительным трудом, но даже не имели права сходить на рынок: за них трудились другие.
С середины VIII века до н. э. Спарта, подобно другим греческим государствам, была вынуждена решать проблемы, вызванные острым земельным голодом. Если остальные греки находили выход из положения в колонизации земель за морем, то спартанцы взялись за своих ближайших соседей — мессенцев, завоевание которых в результате Второй Мессенской войны приостановило аграрный кризис в Спарте, но при этом стало причиной той внутренней напряженности, которая во многом определила особенности лакедемонского общества. Покоренные мессенцы и стали спартанскими рабами — илотами. Илот, в отличие от классического античного раба, не лишался земли, скота и инвентаря и не являлся «перемещенной личностью», илоты имели семьи и вели самостоятельное хозяйство, отдавая спартанской общине лишь установленную подать или оброк. Однако земельный участок илота нельзя было ни продать, ни подарить: и сами илоты, и их земля являлись собственностью всего спартанского государства. Оставшиеся после выплаты оброка продукты илоты могли использовать по своему усмотрению и даже продавать. Занятые войной спартанцы не вмешивались в хозяйственные дела илотов.
Рядовой спартанец был плохим рабовладельцем: он не занимался организацией сельскохозяйственного производства и оставался лишь равнодушным получателем ренты, тогда как хозяйственная инициатива находилась в руках раба-илота, непосредственного производителя. Сами же спартанцы получали во владение поместья одинаковой доходности, спартанец жил на установленный оброк и в хозяйственные дела не вмешивался. По словам Ксенофонта, илоты были готовы «сожрать спартанцев живьем». Фукидид передает рассказ о том, как однажды спартанцы посулили свободу илотам, считавшим себя наиболее способными в военном деле. Таким образом было отобрано около двух тысяч илотов, которые с венками на головах обходили храмы в знак своего освобождения. После этого все они были истреблены. Спартанские должностные лица — эфоры ежегодно объявляли илотам войну от имени спартанского государства. Эта формальность служила юридическим оправданием еще одного интересного института Спарты — криптий (карательные экспедиции против илотов). Участниками криптий были юные спартанцы, которые «уходили в партизаны»: уединяясь в горах или в сельской местности вдали от поселений, они прятались днем, ели что придется, а по ночам охотились на илотов.
Об «экономических рычагах» борьбы Ликурга с неравенством среди спартанцев Плутарх сообщает так: «Прежде всего он изъял из обращения все золотые и серебряные монеты, приказав употреблять одну железную. При малой стоимости она занимала столько места, что для сбережения дома десяти мин нужно было строить большую кладовую и перевозить их на телеге. Благодаря такой монете в Спарте исчезло много преступлений: кто решился бы воровать, брать взятку, отнимать деньги другого или грабить, если нельзя было даже спрятать свою добычу?! Затем Ликург изгнал из Спарты все бесполезные, лишние ремесла. Впрочем, если бы даже он не изгонял их, большая часть из них все равно исчезла бы сама собой вместе с введением новой монеты. Ведь железные деньги не имели хождения в других греческих государствах; за них ничего не давали и смеялись над ними, вследствие чего на них нельзя было купить ни заграничных товаров, ни предметов роскоши. По той же причине чужеземные корабли не заходили в спартанские гавани. В Спарту не являлись ни ораторы, ни содержатели гетер, ни мастера золотых и серебряных дел — там не было денег. Таким образом, роскошь исчезла сама собой. Ремесленники, делавшие прежде предметы роскоши, должны были с тех пор употреблять свой талант на изготовление предметов первой необходимости».
От такого стремления к уравнительству хозяйственная жизнь Спарты веками пребывала в состоянии глубокого упадка. Законы позволяли спартанцам брать вещи соседей и пользоваться ими как своими собственными («если только они не были нужны хозяевам»). Спартанец мог в любой момент залезть в чужой амбар или погреб и взять, что ему нужно.

Спартанская трапеза
В Спарте никто не имел права обедать дома. В центре общественной жизни стояли «обеденные клубы», называвшиеся «сисситии» (буквально — «совместное питание» или «общий стол»). Члены таких «обеденных клубов» сдавали продукты в общий котел, чтобы их можно было съесть за общим обедом. По преданию, сисситии были задуманы самим Ликургом как инструмент поддержания равенства, с помощью которого община могла контролировать образ жизни спартанцев. Расчет был сделан на то, что самое эффективное «промывание мозгов» достигается в небольших коллективах, где все находятся на виду у всех, где жизнь каждого человека зависит от мнения людей, составляющих его ближайшее социальное окружение. В сисситиях состояло по 15—20 человек, а товарищеские связи на поверку оказывались оборотной стороной почти полицейского надзора каждого за каждым. Помимо этого, общие трапезы не давали человеку почувствовать вкус к роскоши. Было запрещено являться на такие обеды сытым, после домашнего обеда. Сотрапезники строго следили друг за другом, высматривая тех, кто не ест, и того, кому самая грубая пища не лезла в глотку, поднимали на смех. Излюбленным блюдом на сисситиях являлась «черная похлебка». Судя по всему, есть ее было большим испытанием, требовавшим поистине спартанской выдержки. Плутарх пишет: «Старики отказывались от мяса, отдавая свою долю молодым, а сами наливали себе свое кушанье, похлебку. Говорят, один понтийский царь купил себе даже спартанского повара исключительно для приготовления «черной похлебки», но, когда попробовал ее, с отвращением выплюнул и страшно рассердился. «Царь, — сказал повар, — прежде чем есть эту похлебку, нужно выкупаться в Эвроте!»

Спартанский социализм
Ради поддержания единства гражданского коллектива и исключения раскольнических настроений в Спарте активно внедрялась идеология мужского и военного братства. По словам Плутарха, Ликург «приучал сограждан к тому, чтобы они не хотели и не умели жить врозь, но, подобно пчелам, находились в нерасторжимой связи с обществом, все были тесно сплочены вокруг своего руководителя и целиком принадлежали отечеству, почти что вовсе забывая о себе в порыве воодушевления и любви к славе». Всякое покушение на принципы спартанского коллективизма пресекалось «сознательными» спартанцами, активистами, блюстителями чистоты спартанской жизни. Лучшим способом утверждения государственной идеологии и пресечения любых попыток быть непохожим на других представлялось резкое сокращение сферы частной жизни. Семья и дом должны были отойти для человека на задний план и не входить в противоречие с духом коллективизма.
Ничто из того, что происходило в Спарте, не подлежало разглашению — на эту «засекреченность» спартанского государства указывает Фукидид. Для существования спартанского государства было характерно желание отгородиться от всего мира, отделить себя глухой стеной культурной и хозяйственной самоизоляции. Ощущение жизни в «осажденном лагере» неизбежно выливалось в чувство собственного превосходства, тогда как «потусторонний» мир воспринимался как потенциальный источник «тлетворного влияния», распущенности. Спартанцам не разрешалось покидать пределы страны, а иноземцам — приезжать в нее. Найденные в Спарте иноземцы подлежали немедленной высылке. «С новыми лицами входят, естественно, и новые речи, с новыми речами являются новые понятия, вследствие чего на сцену выступает множество желаний и стремлений, не имеющих ничего общего с установившимся порядком правления. Поэтому Ликург считал нужным строже беречь родной город от заразы дурных нравов, нежели от чумы», — сообщает Плутарх.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71867
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Re: Спартанский эксперимент

Новое сообщение ZHAN » 26 авг 2013, 00:48

Великие спартанцы
Леонид I (508— 480 годы до н. э.)— спартанский царь из рода Агидов, за первые десять лет своего царствования не сделал ничего замечательного, но навеки обессмертил себя последним в своей жизни сражением при Фермопилах, куда взял с собой только 300 спартанцев — свою личную охрану, воинов, имевших сыновей. Леонид позволил отойти от Фермопил всем 6 000 грекам, которые участвовали в защите прохода, помимо спартанцев. Малоизвестно, что воины из города Феспий (вблизи Фив в Беотии) отказались оставить спартанцев и погибли вместе с ними.
Павсаний (? — ок. 470 года до н. э.), спартанский полководец. Возглавив войска 24 греческих полисов, одержал в 479 году победу при Платее (Греко-персидские войны), а спустя два года отвоевал у персов Византий. Дважды подозревался в изменнических переговорах с персами, около 470 года был обвинен в подготовке восстания илотов. Павсаний пытался найти убежище в храме, но был замурован спартанцами и умер там от голода.
Агесилай II (ок. 442—358 годов до н. э.)— сын царя Архидама. Был от природы хром, невысок и невзрачен, к чему относился с юмором. Первый калека на царском престоле Спарты, Агесилай оказался блестящим полководцем: хитростью заманив персов во главе с сатрапом Тиссаферном на равнину возле лидийской столицы Сарды, он нанес им сокрушительное поражение. Тиссаферн был казнен, а персидскому царю, предложившему заключить мир и попытавшемуся подкупить Агесилая подарками, хромой полководец ответил: «У греков считается прекрасным брать у врага не подарки, а добычу».
Агис IV (262—241 годы до н. э.) — спартанский царь, выступавший за восстановление «ликургова строя», предложил списать долги и произвести передел земли, чтобы увеличить число полноправных граждан; для осуществления реформы предоставил имущество и земли своей семьи, призывая богатых граждан последовать его примеру. Популярные среди обедневших спартанцев инициативы вызвали ожесточенное сопротивление эфоров и аристократии. Агис был повешен, а за ним его мать и бабка.

Дело государственной важности
Воспитание подрастающего поколения считалось в Спарте делом государственной важности и прямой задачей государства.
Изображение
У Плутарха рассказано о своеобразной спартанской «евгенике». Забота об улучшении «человеческой породы» выражалась у них в уничтожении слабых и безобразных детей: их кидали в пропасть. Подобный «искусственный отбор» был нацелен на нематериальные достижения: на укрепление тела и духа, а не на поддержание экономики царства. Впрочем, косвенным результатом уничтожения нежизнеспособных детей являлось и сокращение количества нежелательных едоков. По достижении семилетнего возраста мальчиков собирали в лагеря и делили на отряды, называвшиеся «агелами» (буквально «стая»). С этого возраста дети жили вместе и приучались играть и проводить время в коллективе. Самый сообразительный и спортивный из них становился во главе детского отряда, прочим же мальчикам полагалось его слушаться и брать с него пример. Старики присматривали за детьми, при этом стараясь ссорить их и возбуждать соревновательность. Главными качествами, которые воспитывали у маленьких спартанцев, были беспрекословное повиновение, выносливость, упорство и умение побеждать любой ценой. Постепенно условия содержания детей менялись в сторону больших строгостей: их приучали ходить босыми, а с тринадцати лет подростки получали всего по одному плащу в год. Свои постели они должны были делать сами из речного тростника, который им приходилось рвать голыми руками.
Питание было самым скудным, чтобы подростки привыкли к постоянному голоду и умели его переносить. Как сообщает Плутарх, спартанских детей, собранных в военные лагеря, держали впроголодь, чтобы заставить их собственными силами бороться с лишениями и стать смелыми и хитрыми. Спартанцы сделали удивительное педагогическое открытие: дети вырастают смелыми, если у них получается воровать у взрослых. «Старшим детям было приказано собирать дрова, маленьким — овощи. Все, что они приносили, было ворованным. Одни отправлялись для этого в сады, другие прокрадывались в сисситии, стараясь выказать всю свою хитрость и осторожность. Попавшегося без пощады били плетью как плохого, неловкого вора. Если представлялся случай, они крали и приготовленную еду, причем учились нападать на спавших и на плохих сторожей. Дети старались, — пишет Плутарх дальше, — как можно тщательнее скрыть свое воровство».
Юные спартанцы учились только писать и читать. «Все же остальные виды образования были изгнаны из страны; не только сами науки, но и люди, ими занимающиеся. Воспитание было направлено к тому, чтобы юноши умели подчиняться и мужественно переносить страдания, а в битвах умирать или добиваться победы». В древней Спарте не было литературы. Характерное исключение составляют стихи поэта Тиртея. О Тиртее существует ненадежное в историческом плане предание, содержащее, однако, примечательную оценку его поэтического творчества. Предание гласит, что во время Второй Мессенской войны (первая половина VII века до н. э.) дельфийский оракул повелел спартанцам попросить себе полководца у афинян. Желая посмеяться над спартанцами, афиняне отправили им хромого школьного учителя Тиртея. По легенде, Тиртей сумел оказаться полезным, своими песнями подняв боевой дух спартанских воинов. Оставшиеся от него военные марши в основном повествуют о том, как устроена спартанская фаланга и как прекрасны трупы погибших за родину юношей. Спарта считалась едва ли не самым музыкальным государством Эллады: к музыке и пению ее граждане относились весьма серьезно. Они не без основания полагали, что песни подбадривают человека и особенно подходят для военных упражнений. Наступая на врага, спартанцы пели хором под аккомпанемент флейты.
Прохождение полного курса обучения в военно-спортивных лагерях было обязательным условием становления гражданина. Вся Греция признавала эффективность практики детских батальонов как способа вырастить идеальных солдат, и армия Спарты считалась среди греков самой боеспособной, но перенимать этот опыт нигде не пробовали. Плутарх прямо говорит, что военные походы были для спартанцев возможностью отдохнуть от такой жизни: «На всей земле для одних лишь спартанцев война оказывалась отдыхом от подготовки к ней».

Антиподы: Спарта и Афины
Изображение
Общественное устройство Афин окончательно сложилось в «золотой век», при Перикле. В этой демократической республике, однако, существовали привилегии, эвпатриды (родовая земледельческая знать), денежный ценз, рабы и склонность подпадать под влияние сильных законодателей и диктаторов, самым известным из которых был Писистрат (560—527 годы до н. э.). Со временем Совет старейшин — ареопаг, в который входило 200—300 архонтов (ареопагитов), преобразовался из консультативного органа ранних афинских царей-басилеев в отдельный орган управления. В Аттике VIII—VI веков созывали народное собрание — экклесию. Однако в этом «собрании вызванных лиц» принимали участие лишь граждане, приглашенные архонтами. Народное собрание Афин стало орудием в руках знати.
В Спарте выработалась оригинальная деспотическая форма аристократического республиканского «коммунизма» с двумя наследственными царями, принадлежавшими к родам Эврипонтидов и Агиадов. По законам Ликурга два вечно соперничавших за власть царя вошли в совет старейшин — герусию в качестве рядовых, но не избираемых, а наследственных членов-герусиков. Остальные 28 членов герусии выбирались народом из числа стариков не моложе 60 лет. Судьями в гражданских делах были эфоры, избиравшиеся народом на один год. Эфоры имели право осуществлять полицейский надзор над гражданами. По Ликурговой «Ретре» народному собранию апелле «предлагают решения, которые он может принять или отклонить. У народа пусть будут высшая власть и сила». Однако позже аристократия, недовольная подобным распределением сил, внесла в «Ретру» поправку: «Если народ примет неправильное решение, геронты и цари могут отвергнуть его и распустить народное собрание». Спартанская форма правления, пронизанная контролем над гражданами сверху донизу, была гораздо деспотичнее афинской республики в ее лучшие времена, поэтому Афины показали себя как более творческое государственное объединение, зато Спарта была сильнее и долговечнее. Остальные государства греческого мира колебались между дорическими установлениями спартанцев и ионийской формой общественной жизни в Афинах, зачастую склоняясь к тирании (Поликрат, Периандр, Дионисий Сиракузский и другие).

Героизм от безысходности: фермопилы
В «Истории» Геродота приводится диалог персидского царя Ксеркса с «военным экспертом» по имени Демарат. Отвечая на вопрос о военной силе греков, Демарат называет спартанцев людьми, способными оказать полчищам персов самое эффективное сопротивление. Ксеркс принимает такой ответ с нескрываемым недоверием: восточный деспот сомневался в боеспособности войск, которых не гонят в бой плетью. В глазах персидского царя свободные люди были негодными солдатами, которые разбегутся при первой же атаке, и только деспотическая власть способна рождать дисциплину. Демарат отвечает Ксерксу, что тот просто не знает спартанского государства: «Они свободны, но не во всех отношениях. Есть у них владыка — это закон, которого они страшатся больше, чем твой народ тебя. А веление закона у спартанцев всегда одно и то же: закон запрещает в битве бежать перед любой военной силой врага, но велит оставаться в строю, победить или погибнуть».
Если верить Геродоту, этот диалог предварял одну из самых славных страниц греческой и спартанской истории — битву при Фермопилах. Фермопилами называлось несуществующее ныне ущелье, через которое в древности лежал путь в Среднюю Грецию. В этом месте в 480 году до н. э. отряды греческих городов попытались задержать персидскую армию Ксеркса. Когда персам удался обходной маневр, ущелье превратилось в ловушку. Что было дальше, не совсем понятно. То ли греки решились на организованный отход под прикрытием спартанского арьергарда, то ли началось их форменное бегство. Так или иначе, триста спартанцев во главе с царем Леонидом не двинулись с места и были истреблены до последнего человека. История этого страшного боя окружена легендарными подробностями, леденящими кровь. В ответ на благоразумные опасения одного фессалийца, говорившего, что тучи персидских стрел способны затмить солнце, бесстрашный спартанец будто бы ответил: «Наш приятель принес хорошую новость: если персы затмят солнце, можно будет сражаться в тени». В уста предводителя спартанцев царя Леонида древние рассказчики вкладывали не менее знаменитые слова. Как сообщает Диодор Сицилийский, «Леонид приказал воинам позавтракать, так как обедать, дескать, они будут уже на том свете». Изломав оружие, спартанцы защищались камнями и кулаками. На месте их гибели впоследствии был поставлен монумент в виде каменного льва со знаменитой эпитафией, написанной известным древнегреческим поэтом Симонидом: «Странник! Ступай и поведай ты гражданам Лакедемона, что их заветам верны, здесь мы костями легли».
Спартанцу, оставившему своих и отступившему с поля боя, лучше было умереть. Такому человеку до конца дней не было прощения и места в обществе, он становился изгоем. По словам Ксенофонта, «в Спарте скорее предпочитали смерть, чем такую бесчестную и позорную жизнь». Выживших при Фермопилах спартанцев было двое. Один был отправлен гонцом в Фессалию и потому остался в живых. О его последующей судьбе Геродот сообщает одной красноречивой фразой: «По возвращении в Спарту его ожидало бесчестие, и он повесился». Второго звали Аристодем. Он страдал тяжелым недугом, и поэтому царь Леонид сам отпустил его из лагеря на лечение в соседнее селение. «По возвращении в Лакедемон, — пишет Геродот, — Аристодема ожидали бесчестие и позор. Бесчестие состояло в том, что никто не зажигал ему огня и не разговаривал с ним, а позор — в том, что ему дали прозвище Аристодем-Трус». Аристодем искал и нашел смерть год спустя в битве с персами при Платеях. По общему признанию греков, он показал себя как самый доблестный из всех воинов. Но спартанцы отказались удостоить его «великих почестей», так как полагали, «что Аристодем бился, как исступленный, выйдя из рядов, и совершил великие подвиги лишь потому, что явно искал смерти из-за своей вины». Однако никакие подвиги и даже героическая смерть не могли смыть позорного клейма.

Рождающие героев
Положение спартанских женщин расценивалось в Греции как нечто ненормальное, далеко выходящее за рамки привычного и приемлемого. Греческие государства были «мужскими клубами», где женщине не отводилось никакого места. Роль женщины в обществе ограничивалась кругом ее домашних обязанностей и их выполнением. Когда афинский комедиограф Аристофан в комедии «Лисистрата» показывает, как женщины завладевают Афинами и объявляют мужьям сексуальную забастовку, мы на самом деле абсолютно не понимаем юмора. А юмор состоит в том, что большего абсурда жители Афин и других греческих городов не могли себе даже представить. То, что творилось в Спарте, в глазах всей Эллады походило на такую уморительную и неприличную комедию. Греки считали спартанок распутными и неуправляемыми, вышедшими из повиновения своих мужей и даже смеющими ими командовать, а это казалось тем более странным на фоне строгостей легендарных законов Ликурга. По словам Аристотеля, Ликург сумел создать законы только для мужской половины Спарты, с распущенностью и своеволием спартанских женщин великий законодатель якобы не смог ничего поделать. В действительности же «женская эмансипация» выглядит органичной частью «революции Ликурга». Если во всей Греции семья являлась ячейкой общества, а женщины были чем-то вроде семейного имущества, то спартанские законы стремились во всем ограничить роль семьи. Идеи спартанского коллективизма и воспитания личности распространились на женщин, а это означало, что в существе женского пола уважали человека и личность. Именно этого остальные греки не могли или не хотели понять.
Юные спартанки не сидели взаперти в ожидании замужества. Подобно мальчишкам, они разбивались на отряды и проходили спортивную подготовку, упражняясь в беге, борьбе, метании копья и диска. Пикантность этим атлетическим упражнениям добавляло то, что молодые люди обоего пола состязались на глазах друг у друга. Юноши были обнаженными, а девушки занимались спортом то ли нагишом, то ли в эфемерных хитончиках, которые, в общем, ничего не прикрывали. На праздники нагие юноши и девушки устраивали торжественные шествия, сопровождавшиеся гимнастическими упражнениями, песнями и плясками. Древние греки придавали наготе огромное значение, они считали ее одним из своих отличий от варваров, в частности то, что на спортивных играх атлеты выступали обнаженными. Подобное внимание к нагому человеческому телу можно понять только в свете греческой философии. Однако во всей Греции это касалось мужчин, а не женщин. Греческие женщины ходили с головы до ног стыдливо укутанные в бесформенные одежды. В манере спартанок публично обнажаться многие в Греции упорно видели одно беспутство. Один Плутарх смог разглядеть присущие обнаженным спартанкам высокие моральные принципы, хотя, повествуя о выступлениях голых гимнасток, он не отрицал присущего им момента эротической демонстрации. И тем не менее главным было другое. Плутарх подчеркивает: публичное обнажение и спортивные состязания спартанок способствовали возвышенному образу мыслей и укрепляли в них чувство собственного достоинства: «В наготе девушек не было ничего неприличного. Они были по-прежнему стыдливы и далеки от соблазна, напротив, этим они приучались к простоте, заботам о своем теле. Кроме того, женщинам внушался благородный образ мыслей, сознание, что и она может приобщиться к доблести и почету. Вот почему спартанки могли говорить и думать так, как рассказывают о жене царя Леонида по имени Горго. Одна афинянка сказала ей: «Одни вы, спартанки, делаете что хотите со своими мужьями». — «Да, но ведь одни мы и рожаем мужей», — ответила царица».
Полученное воспитание делало спартанок мужественными и дерзкими на язык, что первыми чувствовали на себе их мужья. Их женщины свободно высказывали свое мнение и отличались независимым поведением. И если греки смотрели на подобное с удивлением, то спартанцы считали только естественным, чтобы женщины включались в жизнь государства. С гордыми словами «со щитом или на щите» на устах спартанки посылали в битву своих сыновей и с презрением отказывались от них, если сыновья не исполняли воинского долга достойно. Само спартанское государство в такую минуту говорило их устами. Спартанки рожали будущих воинов, и общественное мнение Спарты признавало за женщинами немалую свободу в выборе полового партнера и отца своего ребенка. Кто, как не сама женщина, сможет выбрать будущему воину лучшего отца? И вовсе не обязательно, чтобы отцом становился муж. Как изящно выразился Плутарх, Ликург стремился вытравить из умов сограждан «глупую ревность» и предоставлял достойным людям возможность «сообща заводить детей». Остальная Греция называла это распутством. Спартанцы же заботились об улучшении человеческой породы.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71867
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Re: Спартанский эксперимент

Новое сообщение ZHAN » 26 авг 2013, 00:49

Платонический идеал
Типичная для Древнего Востока авторитарная форма государства, деспотия, не прижилась в Греции. Излюбленный греками тип общественного устройства — коллективы граждан, самостоятельно решающих свою судьбу. Политика находилась в совместном ведении граждан, и от того, насколько успешно они формировали и проводили политику государства, напрямую зависело благополучие всех и каждого. Поэтому все, что происходило в Спарте, затрагивало всех на личном уровне. Такая плотная жизненная среда обнаруживала и свои темные стороны. Когда все зависят друг от друга, жизнь в государстве легко превращается в кошмар. Бедой греческих городов-государств являлась хроническая внутренняя нестабильность.
Спарта подала пример радикального и окончательного разрешения «социального вопроса». Законы, приписываемые Ликургу, делали ставку на принципиальную невозможность возникновения внутренних конфликтов, расшатывающих гражданский коллектив. После «революции Ликурга» реальным фактом спартанской жизни стал идеал единства и равенства граждан как залог стабильности и силы Спарты. Все спартанцы до единого переместились в правящее сословие. Все законы служили поддержанию гражданского равенства и единомыслия граждан — и ничему другому, это и придавало государству небывалую мощь. В начале V века до н. э. Спарта возглавила сопротивление нашествию полчищ персидского царя Ксеркса. Затем вопрос о первенстве в Греции решался в споре с Афинами, другим крупнейшим и влиятельным греческим государством, антагонистом и антиподом Спарты. Вопреки прогнозам противников спартанцы вышли из этой схватки победителями: победа над Афинами в Пелопоннесской войне на время принесла Спарте гегемонию над большей частью Эллады.
Древние греки смотрели на спартанское государство со смешанным чувством. Величайшие философы Платон и Аристотель были далеки от преклонения перед спартанскими порядками, но и они в своих проектах идеального государства с большей или меньшей решительностью берут за основу пример Спарты. Для Платона и Аристотеля Спарта являла собой эталон стабильности и гражданского мира, позволяющий избежать тирании, с одной стороны, и анархии — с другой. Казалось, именно спартанцы лучше остальных жителей Эллады воплотили в жизнь идею греческого государства как дееспособного коллектива. Платон же ценит как основную спартанскую идею тотального единства и равенства, так и практические способы ее реализации, изображая идеальное государство своих «Законов» со многими чертами спартанского царства. Основываясь на примере Спарты, философ писал: «Никто никогда не должен оставаться без начальника — ни мужчины, ни женщины. Ни в серьезных занятиях, ни в играх никто не должен приучать себя действовать по собственному усмотрению. На войне и в мирное время всегда надо жить с постоянной оглядкой на начальника и следовать его указаниям. Даже в самых незначительных мелочах надо ими руководствоваться, например, по первому его приказу останавливаться на месте, идти вперед, приступать к упражнениям, умываться, питаться и пробуждаться ночью для несения охраны и для исполнения поручений. Словом, пусть человеческая душа научится не уметь делать что-либо отдельно от других людей, и человек не будет понимать, как это возможно».

Журнал «Вокруг Света» №1 (2784) Январь 2006
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71867
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Спарта

Новое сообщение ZHAN » 07 авг 2014, 09:40

Слава Спарты — пелопонесского города в Лаконии — в исторических хрониках и мире очень громка. Это был один из самых известных полисов Древней Греции, который не знал смут и гражданских потрясений, а его армия никогда не отступала перед врагом.

Спарту основал Лакедемон, царствовавший в Лаконии за полторы тысячи лет до Рождества Христова и назвавший город именем своей жены. В первые века существования города вокруг него не было никаких стен: их возвели только при тиране Навизе. Правда, позднее они были разрушены, но Аппий Клавдий вскоре воздвиг новые.

Создателем Спартанского государства древние греки считали законодателя Ликурга, время жизни которого приходится примерно на первую половину VII века до нашей эры. Население Спарты по своему составу разделялось в то время на три группы: спартанцев, периэков и илотов. Спартанцы жили в самой Спарте и пользовались всеми правами гражданства своего города-государства: они должны были выполнять все требования закона и допускались ко всем почетным общественным должностям. Занятие земледелием и ремеслом хотя и не было запрещено этому сословию, но не отвечало образу воспитания спартанцев и потому презиралось ими.

Большая часть земель Лаконии была в их распоряжении и возделывалась для них илотами Чтобы владеть земельным участком, спартанец должен был выполнять два требования: в точности следовать всем правилам дисциплины и предоставлять определенную часть дохода для сиссития — общественного стола- ячменную муку, вино, сыр и т.д. Дичь добывали охотой в государственных лесах; сверх того каждый, кто приносил жертву богам, посылал в сисситий часть туши жертвенного животного. Нарушение или невыполнение этих условий (по любым причинам) вело к потере прав гражданства Все полноправные граждане Спарты, от мала до велика, должны были участвовать в этих обедах, причем никто не пользовался никакими преимуществами и привилегиями.

Круг периэков составляли тоже люди свободные, но они не были полноправными гражданами Спарты. Периэки населяли все города Лаконии, кроме Спарты, принадлежавшей исключительно спартанцам. Они не составляли политически целого города-государства, так как управление в своих городах получали только из Спарты Периэки разных городов были независимы друг от друга, и в то же время каждый из них находился в зависимости от Спарты.

Илоты составляли сельское население Лаконии они были рабами тех земель, которые обрабатывали в пользу спартанцев и периэков. Илоты проживали и в городах, но городская жизнь не была характерна для илотов. Они могли иметь дом, жену и семью, продавать илота вне владений запрещалось. Некоторые ученые полагают, что продажа илотов вообще была невозможна, так как они являлись собственностью государства, а не отдельного лица. До нас дошли некоторые сведения о жестоком обращении спартанцев с илотами, хотя опять же некоторые ученые считают, что в таком отношении больше проглядывало презрение. Плутарх сообщает, что ежегодно (в силу постановлений Ликурга) эфоры торжественно объявляли войну против илотов. Молодые спартанцы, вооруженные кинжалами, бродили по всей Лаконии и истребляли несчастных илотов. Однако впоследствии ученые установили, что такой способ истребления илотов был узаконен не во времена Ликурга, а только после Первой Мессенской войны, когда илоты сделались опасными для государства

Плутарх, автор жизнеописаний выдающихся греков и римлян, начиная свой рассказ о жизни и законах Ликурга, предупреждает читателей, что ничего достоверного сообщить о них невозможно. Тем не менее он не сомневался в том, что этот политический деятель был лицом историческим. Большинство ученых нового времени считают Ликурга личностью легендарной: одним из первых еще в 1820-е годы засомневался в его историческом существовании известный немецкий историк античности К.О. Мюллер. Он предположил, что так называемые «законы Ликурга» гораздо древнее своего законодателя, так как это не столько законы, сколько древние народные обычаи, уходящие своими корнями в далекое прошлое дорийцев и всех других эллинов.

Многие ученые (У. Виламовиц, Э. Мейер и др.) сохранившееся в нескольких вариантах жизнеописание спартанского законодателя рассматривают как позднюю переработку мифа о древнем лаконском божестве Ликурге. Приверженцы этого направления поставили под сомнение и само существование «законодательства» в исторической Спарте. Обычаи и правила, которые регулировали повседневную жизнь спартанцев, Э. Мейер классифицировал как «житейский уклад дорийской племенной общины», из которой почти без всяких изменений и выросла классическая Спарта.

Однако результаты раскопок, проведенных в 1906—1910-х годах английской археологической экспедицией в Спарте, послужили поводом к частичной реабилитации античного предания о законодательстве Ликурга. Англичане исследовали святилище Артемиды Орфии — один из самых древних храмов Спарты — и нашли много художественных произведений местного производства: прекрасные образцы расписной керамики, уникальные терракотовые маски (больше нигде не встречающиеся), предметы из бронзы, золота, янтаря и слоновой кости. Эти находки в большинстве своем как-то не вязались с представлениями о суровой и аскетичной жизни спартанцев, о почти абсолютной изоляции их города от всего остального мира. И тогда ученые предположили, что законы Ликурга в VII веке до нашей эры еще не были пущены в действие и хозяйственное и культурное развитие Спарты шло так же, как и развитие других греческих государств. Только к концу VI века до нашей эры Спарта замыкается в себе и превращается в тот город-государство, каким его знали античные писатели.

Из-за угроз мятежа илотов обстановка тогда была беспокойная, и потому «инициаторы реформ» могли прибегнуть (как это нередко бывало в древности) к авторитету какого-либо героя или божества. В Спарте на эту роль был избран Ликург, который мало-помалу из божества начал превращаться в исторического законодателя, хотя представления о его божественном происхождении сохранялись до времен Геродота.

Ликургу пришлось приводить в порядок народ жестокий и возмутительный, поэтому надо было научить его сопротивляться натиску других государств, а для этого сделать всех искусными воинами. Одной из первых реформ Ликурга была организация управления спартанской общиной. Античные писатели утверждают, что он создал Совет старейшин (герусию) из 28 человек. Старейшины (геронты) избирались апеллой — народным собранием; в герусию входили и два царя, одной из главных обязанностей которых было командование армией во время войны.

Из описаний Павсания известно, что периодом наиболее интенсивной строительной деятельности в истории Спарты был VI век до нашей эры. В это время в городе были возведены храм Афины Меднодомной на акрополе, портик Скиада, так называемый «трон Аполлона» и другие постройки.

Однако на Фукидида, видевшего Спарту в последней четверти V века до нашей эры, город произвел самое безотрадное впечатление. На фоне роскоши и величия афинского зодчества времен Перикла Спарта казалась уже невзрачным провинциальным городком. Сами же спартанцы, не боясь прослыть старомодными, продолжали поклоняться архаичным каменным и деревянным идолам в то время, когда в других эллинских городах создавали свои шедевры Фидий, Мирон, Пракситель и другие выдающиеся скульпторы Древней Греции.

Во второй половине VI века до нашей эры наступает заметное охлаждение спартанцев к Олимпийским играм. До этого времени они принимали в них самое активное участие и составляли более половины победителей, причем во всех основных видах соревнований. В дальнейшем, за все время с 548 до 480 года до нашей эры, победу одержал только один представитель Спарты — царь Демарат — и только в одном виде состязаний — скачках на ипподроме.

Чтобы добиться согласия и мира в Спарте, Ликург решил навсегда искоренить богатство и бедность в своем государстве. Он запретил употреблять золотые и серебряные монеты, которыми пользовались во всей Греции, а вместо них ввел железные деньги в виде оболов. На них можно было купить только то, что производилось в самой Спарте; кроме того, они были настолько тяжелые, что даже небольшую сумму надо было перевозить на повозке.

Ликург предписал и уклад домашней жизни: все спартанцы, от простого гражданина до царя, должны были жить в совершенно одинаковых условиях. Специальным предписанием указывалось, какие можно строить дома, какую одежду носить: она должна была быть такой простой, чтобы не было места никакой роскоши. Даже еда должна была быть у всех одинаковой.

Таким образом, в Спарте постепенно разлюбили богатство, так как пользоваться им стало невозможно: граждане меньше стали думать о добре собственном, а больше о государственном. Нигде в Спарте бедность не соседствовала с богатством, следовательно, не было зависти, соперничества и других корыстолюбивых страстей, изнуряющих человека. Не было и жадности, которая частную пользу противопоставляет государственному благу и вооружает одного гражданина против другого.

Одного спартанского юношу, который за бесценок приобрел землю, предали суду. В обвинении говорилось, что он еще слишком молод, а уже соблазнился выгодой, в то время как корысть — враг каждого жителя Спарты.

Воспитание детей считалось в Спарте одной из главных обязанностей гражданина. Спартанец, у которого было три сына, освобождался от несения сторожевой службы, а отец пятерых— от всех существовавших обязанностей.

С семилетнего возраста спартанец уже не принадлежал своей семье: дети были отделены от родителей и начинали общественную жизнь. С этого времени они воспитывались в особых отрядах (агелах), где за ними надзирали не только сограждане, но и специально приставленные цензоры. Детей учили читать и писать, приучали подолгу молчать, а говорить лаконично — кратко и четко. Гимнастические и спортивные упражнения должны были развивать в них ловкость и силу; чтобы в движениях была гармония, юноши должны были участвовать в хоровых плясках; охота в лесах Лаконии вырабатывала терпение к тяжким испытаниям. Кормили детей очень скудно, поэтому недостаток в пище они восполняли не только охотой, но и кражей, так как их приучали и к воровству; но если кто попадался, то били нещадно — не за кражу, а за неловкость.

Достигнувших 16 лет юношей подвергали очень суровому испытанию у алтаря богини Артемиды: их жестоко секли, они же должны были молчать. Даже самый малый вскрик или стон способствовали дальнейшему наказанию: некоторые не выдерживали испытания и умирали.

В Спарте существовал закон, согласно которому никто не должен был быть полнее, чем это необходимо. По этому закону все юноши, не достигшие еще гражданских прав, показывались эфорам — членам выборной комиссии. Если юноши были крепки и сильны, то их удостаивали похвалы; юношей, чье тело находили слишком дряблым и рыхлым, били палками, так как их вид позорил Спарту и ее законы.

Плутарх и Ксенофонт утверждают, что Ликург узаконил, чтобы и женщины выполняли те же самые упражнения, что и мужчины, и сделались через то крепкими и могли рожать крепкое и здоровое потомство. Таким образом, спартанские женщины были достойны своих мужей, так как тоже подчинялись суровому воспитанию.

Женщины Спарты, у которых погибли сыновья, шли на поле битвы и смотрели, куда они были ранены. Если в грудь, то женщины с гордостью смотрели на окружающих и с почетом хоронили своих детей в отчих гробницах. Если же видели раны на спине, то, рыдая от стыда, спешили скрыться, предоставляя хоронить мертвых другим.

Брак в Спарте тоже был подчинен закону: личные чувства не имели никакого значения, потому что все это было делом государственным. В брак могли вступать юноши и девушки, физиологическое развитие которых соответствовало друг другу и от которых можно было ждать здоровых детей: брак между лицами неравных комплекций не допускался.

Однако у Аристотеля о положении спартанских женщин сказано совсем по-другому: в то время как спартанцы вели строгую, почти аскетическую жизнь, жены их предавались в своем доме необыкновенной роскоши. Это обстоятельство заставляло мужчин добывать деньги часто нечестными путями, ибо прямые средства были им запрещены. Аристотель пишет, что Ликург пытался и спартанских женщин подчинить такой же строгой дисциплине, но встретил с их стороны решительный отпор.

Предоставленные сами себе, женщины сделались своевольными, предались роскоши и распущенности, они даже стали вмешиваться в государственные дела, что в конце концов привело в Спарте к настоящей гинекократии. «Да и какая разница, — горестно вопрошает Аристотель, — правят ли сами женщины или же начальствующие лица находятся под их властью?» В вину спартанкам ставилось то, что они вели себя дерзко и нахально и позволяли себе роскошествовать, тем самым бросая вызов строгим нормам государственной дисциплины и морали.

Чтобы охранить свое законодательство от иноземного влияния, Ликург ограничил связи Спарты с иностранцами. Без разрешения, которое давалось только в случаях особой важности, спартанец не мог покинуть город и выехать за границу. Иностранцам тоже было запрещено появляться в Спарте, и если их иногда все же видели на улицах города, то это было лишь послаблением закона. Негостеприимство Спарты было самым известным явлением в древнем мире.

Граждане Спарты представляли собой что-то вроде военного гарнизона, постоянно упражнявшегося и всегда готового к войне или с илотами, или с внешним врагом.

Законодательство Ликурга приняло исключительно военный характер еще и потому, что то было время, когда отсутствовали общественная и личная безопасность, отсутствовали вообще все начала, на которых зиждется государственное спокойствие. Кроме того, дорийцы в весьма незначительном числе осели в стране покоренных ими илотов и были окружены полупокоренными или совсем не покоренными ахейцами, поэтому только битвами и победами они могли держаться.

Такое суровое воспитание, на первый взгляд, могло представить жизнь Спарты очень скучной, а сам народ несчастным. Однако из сочинений древнегреческих авторов видно, что столь необычные законы сделали спартанцев самым благополучным народом в древнем мире, потому что везде господствовало только соперничество в приобретении добродетелей.

Существовало предсказание, согласно которому Спарта останется сильным и могущественным государством, пока будет следовать законам Ликурга и останется равнодушной к золоту и серебру. После войны с Афинами спартанцы привезли в свой город деньги, которые соблазнили жителей Спарты и заставили их отступить от законов Ликурга. И с того времени доблесть их стала постепенно угасать...

Аристотель же полагает, что именно ненормальное положение женщин в спартанском обществе привело к тому, что Спарта во второй половине IV века до нашей эры страшно обезлюдела и лишилась своей былой военной мощи.

Скрытый текст. Необходимо зарегистрироваться.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71867
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Re: Спартанский эксперимент

Новое сообщение ZHAN » 24 авг 2014, 15:57

Древняя Спарта: мифы массовой культуры и подлинные исторические реалии

Стоило бы отметить, что самоназванием этого древнегреческого государства было «Лакедемон», а его жители называли себя «лакедемоняне». Появлению названия «Спарта» человечество обязано вовсе не эллинам, а римлянам.

Спарта, как и многие древние государства, имела сложную по структуре, но логичную, систему социального устройства. Фактически общество делилось на полноправных граждан, неполноправных граждан и зависимых. В свою очередь каждая из категорий делилась на сословия. Илоты хотя и считались рабами, не были ими в привычном для современного человека понимании. Впрочем, «древнее» и «классическое» рабство заслуживает отдельного рассмотрения. Также стоит упомянуть об особом сословии «гипомейонов», в которое входили физически и умственно неполноценные дети граждан Спарты. Они считались неполноправными гражданами, но все же были выше ряда других социальных категорий. Существование подобного сословия в Спарте значительно сокращает жизнеспособность теории об убиении в Спарте неполноценных детей.

Этот миф укоренился, благодаря описанию спартанского общества, созданного еще Плутархом. Так, в одном из своих трудов он описывал, что слабых детей решением старейшин сбрасывали в ущелье в горах Тайгета. Сегодня учёные по данному вопросу к единому мнению не пришли, однако, большинство из них склоняется к версии о том, что такая необычная традиция в Спарте места не имела. Не стоит сбрасывать со счетов тот факт, что греческие хроники, грешат преувеличениями и приукрашиваниями фактов. Доказательство чему было обнаружено историками после сравнения одних и тех же фактов и их описаний в греческой и римской хрониках.

Безусловно, в Спарте на протяжении всей ее описанной истории существовала очень жесткая система воспитания детей, в частности, мальчиков. Называлась система воспитания агогэ, что в переводе с греческого означает «увод». В спартанском обществе дети граждан считались общественным достоянием. Поскольку сама по себе агогэ была достаточно жестокой системой воспитания, не исключено, что процент смертности действительно был высок. Таким образом, убиение слабых детей сразу после рождения маловероятно.

Ещё один популярный миф - непобедимость спартанской армии. Безусловно, спартанская армия была достаточно сильной, чтобы оказывать влияние на своих соседей, однако, и она, как известно, знала поражения. К тому же спартанская армия в значительной степени проигрывала по многим вопросам армиям других держав, в том числе армии соседей греков. Воины отличались прекрасной выучкой и личным боевым мастерством. Они обладали прекрасной физической подготовкой. Более того, само понятие дисциплины в армии было перенято соседними народами именно у спартанцев. Даже римляне восхищались силе спартанской армии, хотя та в конечном итоге и проиграла им. Одновременно с этим спартанцы не знали инженерного дела, что не позволяло им эффективно осаждать города врагов.

Как утверждают историки, в спартанском обществе высоко ценилась дисциплина, мужество и доблесть на поле брани, почиталась честность и преданность, скромность и умеренность (впрочем, в последнем можно и усомниться, зная об их пирах и оргиях). И хотя порой лидеры спартанцев в вопросах политики отличались коварством и вероломностью, этот народ был одним из величайших представителей эллинской группы.

В Спарте была демократия. Во всяком случае, все наиболее важные вопросы решались общим собранием граждан, на котором те просто перекрикивали друг друга. Само собой, в Спарте жили не одни лишь граждане, и власть хоть и народа, принадлежала далеко не всему демосу.

Домашнее хозяйство спартанцев мало чем отличалось от хозяйства большинства других греческих городов-государств. На полях Лакедемона выращивались те же продукты. Спартанцы занимались скотоводством, разводя преимущественно овец. В большинстве своем труд на земле был уделом илотов – рабов, а также неполноправных граждан.

В Спарте действительно не в почёте был умственный труд, но это вовсе не означат, что Спарта не подарила истории ни одного поэта или писателя. Среди наиболее известных из них Алкман и Терпандр. Впрочем, даже они отличались хорошей физической подготовкой. А спартанский жрец-прорицатель Тисамен Элейский и вовсе больше славился тем, что был непревзойденным атлетом. Стереотип же о культурном невежестве спартанцев родился, вероятно, потому, что и Алкман и Терпандр не были уроженцами этого города.

Общественные связи и устои играли весьма важную роль в повседневной жизни спартанцев. Среди историков существует даже теория о том, что спартанцам, было, запрещено принимать пищу у себя дома, независимо от своего статуса и положения в обществе. Вместо этого, спартанцам полагалось принимать пищу исключительно в общественных местах, своеобразных столовых того времени.

Образ спартанцев, как и образ викигов, которых многие представляют как воинов в рогатых шлемах, безусловно, не избежал романтизации. Тем не менее, в лакедемонянах есть много того, чему не будет лишним поучиться и современному человеку, и того, что вошло в нашу повседневную жизнь. В частности, слово «лаконичный» имеет именно греческие корни и означает сдержанного, умеренного и не многословного человека. Именно с этим, словом в Пелопоннесе и за его пределами и отождествлялись спартанцы.

Скрытый текст. Необходимо зарегистрироваться.
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71867
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина

Re: Спартанский эксперимент

Новое сообщение konde » 17 мар 2018, 16:42

Много романтизации. Спарта - обычный военизированный приказ империи двуглавого орла, другой такой же была Парфия в Западном Закавказье, еще и "филистимляне" Ближнего Востока, позже это были: Тевтонцы, Тамплиеры, Иоаниты, Мамлюки, Янычары, говорится еще об "Гвардии Тамерлана" и об гвардейцах калифатов. Иордан говорит что в "бессмертники" набирали лишь гетов, иначе славян, и все и за того что народы Азии и Северной Африки хорошими войнами не считались. На местах уже "бессмертники", не все, переходили на местные наречия часто меняя и культ, даже если ветеран приносил на чужбину свою прежнею любимую славяночку.
Аватара пользователя
konde
сержант
 
Сообщения: 708
Зарегистрирован: 07 май 2012, 11:48
Пол: Мужчина

Re: Спартанский эксперимент

Новое сообщение konde » 23 апр 2018, 14:55

Интересно, почему никто не спорит, не опровергает фантазию Конде о том что Спарта на самом деле была военизированным приказом Сарматии, античного и ране-средневекового наименования державы империи двуглавого орла? Вас не удивляет что государство которое мифологиями утверждается как великое воеводство, об государстве народа великого Аги Волоха древних славянах речь же идет, в официальных версиях дается без кадровой армии? А она между тем была как и набирались ("жертвовались богу-царю") в ней первые рожденные славян, самые развитые, самые рослые, великаны иначе говоря, которые после службы оставались по месту прохождения срочной службы либо оседали в самой лучшей территории империи в Понте, откуда и мифологии об великанах побережья Русского моря, или предпочитали жить в согласии с природой на севере на побережье Балтики или на Севере территориального ядра империи Великой Скифи-Руси, на новом месте они перейдя к местному наречию и одновременно с тем сохраняя и свой этногенез. Не все ведь оставались в Парфии, Спарте, у Мамлюков, Янычарах, Иоанитов, Тамплиеров, Тевтонцев, или в гвардии Хромого Тимура и прочих ординах-приказах.
Аватара пользователя
konde
сержант
 
Сообщения: 708
Зарегистрирован: 07 май 2012, 11:48
Пол: Мужчина

Re: Спартанский эксперимент

Новое сообщение ZHAN » 23 апр 2018, 17:57

konde писал(а):Интересно, почему никто не спорит, не опровергает фантазию Конде о том что Спарта на самом деле была военизированным приказом Сарматии, античного и ране-средневекового наименования державы империи двуглавого орла?...
Потому что с бредом не спорят. :D
Да правит миром любовь!
Аватара пользователя
ZHAN
майор
 
Сообщения: 71867
Зарегистрирован: 13 июн 2011, 11:48
Откуда: Центр Европы
Пол: Мужчина


Вернуться в Древняя Греция

Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 1

cron